Спасибо за небезразличие

      В отличие от большинства приезжих учеников Ракузан, Сейджуро живёт не в кампусе. В принципе, его бы ничуть не смутила и комната школьного общежития, но киотская резиденция Акаши была в его полном распоряжении, и не воспользоваться ею было бы довольно глупо. Тем более, здесь конюшня. И Юкимару. Который в последнее время что-то захирел. Плохо.       – Сколько времени потребуется на полное выздоровление? – спрашивает Сейджуро. Он не очень хорошо разбирается в болезнях лошадей, понимает только, что у Юки какие-то проблемы с суставами. Пожилой ветеринар нервно трёт мигом взмокшие ладони.       – Не меньше месяца, молодой господин, – голос у него низкий и самую малость дребезжащий от волнения. Странно, на самом деле – Тсукикава-сенсей знает и самого Сейджуро, и Юки без малого шестнадцать лет, но в последние года два он стал очень нервничать всякий раз, как Сейджуро просил его осмотреть приболевшего друга. – Уверяю вас, я делаю всё от меня зависящее, просто… Понимаете, ему уже шестнадцать, сказывается возраст…       – Не нужно так нервничать, доктор. Я не имею к вам никаких претензий, – Сейджуро гладит довольно всхрапнувшего Юки по лоснящейся белой морде. – Если требуется месяц – он в вашем распоряжении.       Юки тычется мягкими губами в ладонь, обиженно фыркает, просит сахар. Сластёна. Впрочем, хозяин сам виноват – избаловал. И совершенно об этом не жалеет.       – Тихо-тихо, – посмеивается Сейджуро, протягивает на раскрытой ладони несколько кусочков рафинада. Юки деликатно собирает угощение и смотрит вопросительно – добавки просит. Не уж, друг, хорошенького понемножку. Впрочем, Юки не наглеет – ему хватает и простой ласки.       – Вы хорошо с ним обходитесь, молодой господин, – нервно улыбается Тсукикава-сенсей. И всё-таки, почему он так волнуется?       – Видимо, недостаточно хорошо, если запустил этот… Как вы это назвали, доктор? Артроз? – Сейджуро с усмешкой треплет Юки по холке. – С другом, который всю жизнь был рядом, можно было быть и повнимательнее.       – Молодой господин, если позволите… На вас и без того лежит непомерно большая нагрузка.       – Боюсь, не мне выбирать.       Тсукикава-сенсей задумчиво жуёт нижнюю губу.       – Я надеюсь, вы не воспримете это как вмешательство в вашу личную жизнь. Что касается вашей дополнительной программы образования… Не сочтите за оскорбление, молодой господин, но от такой работы кони дохнут.       В этот раз улыбка расползается по губам непроизвольно.       – В таком случае мне придётся просить вас обследовать не только Юки, но и меня.       Шутки шутками, но чисто по-человечески ему приятно. В последнее время даже прислуга нередко выражала обеспокоенность его чрезмерной нагрузкой, и это беспокойство ему даже немного льстит. Непривычно, правда. Хотя эта самая нагрузка действительно изрядно утомляет.

***

      Риторика, политология, менеджмент. После перерыва – этикет и социальная психология. К семи нужно будет подъехать в кампус. Типичная суббота, как пятьдесят одна остальная суббота любого года.       Его интенсивная образовательная программа – не сахар, но Сейджуро уже привык и смирился.       Сейджуро смотрит на часы и устало вздыхает. Ближе к концу социальной психологии ему начинает казаться, что ему сейчас куда ближе и нужнее психология прикладная. В качестве пациента. И на вопрос "Что вас беспокоит?" Сейджуро ответил бы "Всё", и уснул бы прямо на кушетке.       Так, не раскисать. Сейчас всё совсем не плохо. По крайней мере, отец не вмешивается в его жизнь. Это уговор, который они с отцом заключили незадолго до переезда в Киото – пока Сейджуро не даёт повода для вмешательства, они живут как чужие друг для друга люди. Каковыми, впрочем, и являются.       Сейджуро на полном автомате цитирует Блумера в ответ на вопрос Татсухисы-сенсея о коллективном поведении, и снова затихает, слушая одним ухом.       Если подумать, он не связывался с отцом около месяца. Вернее, он, конечно, звонил – каждую субботу ровно в десять минут восьмого. И каждую субботу ему отвечал сухой голос секретаря: "Господин Акаши занят, что ему передать?". Сейджуро исправно надиктовывал одно и то же: всё в порядке, средняя успеваемость – сто процентов, дополнительная программа идёт успешно. С уважением и наилучшими пожеланиями, Акаши Сейджуро.       Временами он подумывал просто записать это сообщение на диктофон – всё равно из раза в раз ничего не менялось.       Пытаться связаться с отцом по мобильному не было ни желания, ни возможности – он отвечал на звонки исключительно из министерств и от деловых партнёров.       В принципе, Сейджуро это не удивляло. Это была традиционная система ценностей семьи Акаши. Собственно, семье в этой системе отводилась чисто номинальная роль.       Сейджуро в глубине души надеется, что лет через двадцать его ребёнок будет думать о нём не так, как он сам думает о своём отце. С другой стороны, Ямада-сенсей, его учитель когнитивной психологии и психологии личности, говорил, что отсутствие положительного образца для подражания откладывает отпечаток на дальнейшем развитии и поведении личности. Хм…       Что ни говори, отца Сейджуро уважает, в чём-то даже побаивается. Но любит ли? Абсолютно точно нет. Судя по всему – взаимно. Сейджуро – просто одна из инвестиций отца – такая же, какие он вкладывает в Орикс, Митсуи Фудосан или Денсо.       Как от любой инвестиции, всё, что от него ожидается – высокий процент окупаемости.       Так. Хватит мыслей на отвлечённые темы. Если продолжить копать в этом направлении – можно разбудить не слишком приятного соседа, а вести с ним беседы Сейджуро не хочет. Впрочем, это уже относится не к психологии, а к психиатрии…       Сейджуро даже толком не успевает понять, когда заканчивается социальная психология – он слишком хорошо помнит и знает материал, чтобы задумываться над вопросами учителя, и большая часть урока проходит мимо него. Ну да ничего. Он всё равно усвоил материал, пусть даже периферийно, и к понедельнику, когда у него следующий урок с Татсухисой-сенсеем, успеет усвоить и детали.       А теперь надо бы и в школу подъехать. Тренировки не окончатся ещё около месяца, но Маюзуми, как и полагается третьегодке, из команды уже ушёл, и теперь нужно внести коррективы – отменять дружеские матчи тренер Широгане не станет, значит, нужно искать нового распасовщика из запасного состава, и подгонять стиль игры… Но, что ни говори, баскетбол нравится Сейджуро куда больше, чем опостылевшая и уже накрепко засевшая в мозге теория лидерства. Хотя бы ради этого стоило её перенести на завтрашнее утро и договориться с вице-капитаном о встрече.       Что ж. Очень даже неплохое завершение дня.

***

      – Тук-тук, можно? – Котаро отбивает привычную дробь в соседнюю дверь и отчаянно, до слёз в уголках глаз, зевает. Дверь открывается почти сразу, и Котаро немедленно ёжится – у Лео опять дубак.       О.       В светлой косынке, стянувшей волосы, Лео выглядит немного забавно, но как-то очень уютно. По-домашнему.       А, да. Он же всегда по субботам делает уборку.       – Не помешаю? – на всякий пожарный интересуется Котаро, прежде чем войти. Нет, ну мало ли…       – Нет-нет, я уже закончил. Проходи, – Лео стягивает косынку и приглаживает чуть взъерошенные тёмные волосы. – Заскучал?       – Да не то слово. Домашку уже почти всю сделал – аж мозг забурлил, так что вот, перерывчик…       Лео понимающе кивает. Ну да, он на этой неделе пропустил весь вторник и почти половину четверга. Ему ещё и нагонять пропущенный материал. Правда, с точными науками и английским Котаро ему помог, но всё равно – навёрстывать много.       – Сей-чан сегодня грозился зайти, так что мне минут через пятнадцать нужно будет с ним в клубной комнате встретиться, – сообщает Лео после привычного обмена любезностями, на деле больше похожими на безобидные подколы.       – Я думал, он на все выходные уехал, он же это, – Котаро цокает языком и пантомимой изображает верховую езду. – Не?       – На "цок-цок" у него отведено раннее утро, – Лео с улыбкой отзеркаливает его пантомиму. – Ты же знаешь, у него дополнительная учебная программа. Плюс Сей-чан говорил, что его конь приболел, так что мороки у него хватает.       – Не знаю, как конь, а ты точно здоровым не выглядишь, – ворчит в ответ Котаро, скукожив недовольное лицо. – Мигрень наносит ответный удар?       – Иногда твоя наблюдательность смущает.       Смущённым Лео не выглядит, он выглядит больным. Прям перед экзаменами, а. Ну вот серьёзно, неделя осталась, не-де-ля. В принципе, успеваемость у Лео на уровне – кажется, в последний раз он был где-то в верхней двадцатке – Котаро отстал от него буквально на пару пунктов, – и даже если он немного напортачит на этих экзаменах – это не особо скажется на его рейтинге, но всё равно, паршиво.       – Сестрён, может, тебе обезболивающее принести? Не знаю там, Ив? Или лучше Буфферин?       – Я в порядке, Котаро, – Лео вымученно улыбается и качает раскрытой ладонью. – Спасибо за небезразличие, но со мной правда всё нормально.       – По тебе не скажешь, – Котаро надувается обиженным хомяком и скрещивает руки на груди, но ему надоедает ломать комедию буквально секунды три спустя. – Ладно-ладно, не буду прессовать. Я просто волнуюсь.       – Спасибо, – повторяет Лео. – Но правда, сегодня я чувствую себя более-менее живым. К тому же, от обезболивающего в сон клонит, а мне ещё историю зубрить. Широгане в понедельник обещал тест.       – Может, лучше сегодня отдохнёшь? Толку-то, если ты над учебником свалишься.       – Мм, я ведь сказал, Сей-чан ещё скоро подъедет. Мы договорились встретиться в семь в клубной комнате. – Он всё равно минут на десять опоздает, – ворчит Котаро, поднимаясь с облюбованного стула – вот чесслово, скоро сидушка окончательно подстроится под его анатомические изгибы, так часто он здесь бывает! – Ну да пофиг, пошли? Пройдусь с тобой, а то ещё свалишься…       Лео не возражает – а если честно, то он, кажется, этому рад, – молча кивает и сползает с кровати. Когда Котаро к нему заходит – он почти всегда садится на край и подтягивает одно колено к подбородку. Странная поза, если честно – Котаро как-то попробовал так посидеть, и благополучно навернулся на пол. Ну да ладно, если это у Лео такой закидон – то он ничего не имеет против. Тем более, закидон безобидный, да и смотрится довольно забавно. Мило даже.       – Это… Лео, а тут направо или налево? – чешет в затылке Котаро, подойдя к очередной развилке коридора. Что и говорить, в том, что касалось ориентации на местности, он был безнадёжным дундуком. Это его так называла старшая сестра. Не старшая старшая, а старшая младшая, но она вообще за языком особо не следила, так что не считается.       – Налево, – отзывается Лео, явно с трудом подавив тяжкий вздох. Вообще-то они никуда не опаздывают, и опаздывает здесь обычно именно Акаши – на правах короля, что ли? Ох, простите, не опаздывает, конечно, а задерживается… – но Лео всё равно спешит. Ну и ладно. У него какой-то пунктик на пунктуальность. И этот закидон Котаро тоже совершенно не раздражает.