Фаворитка

Кто я тебе? Я та, которой нет. Которая не рядом, хоть и близко. Театра погорелого артистка. Мой выход только если гасят свет… Твоих фантазий острие ножа, С которым ты играешься на грани, Без страха сердце невзначай поранить, От предвкушения конца дрожа… Кто я тебе? Запретный, сладкий плод. В него так жадно ты вонзаешь зубы И ангелы печально прячут трубы, Когда с губы ты слизываешь мед … Таким как мы, фанфары не поют. Таким, как я, лишь в зазеркалье место. Запретная, отчаянья невеста… Кто я тебе? Страстей твоих приют… Ирина Голованова. Высокое, намного выше человеческого роста старинное зеркало в изящной золотой раме отражало на идеально гладкой своей поверхности мертвенно-бледную девушку. Ярко-алые губы на фоне белоснежной кожи казались перепачканными свежей кровью и были практически одного цвета с ее вызывающим нарядом. Сочетание было жутковатым, но многие наверняка сочли бы его соблазнительным. Голубые глаза потемнели еще больше, и под ними залегли черные тени. Она стала похожа на призрака и хорошо понимала, что дело было не только в одной лишь усталости. Влияние мрака внешне становилось все заметнее. Дафна стояла на гладком паркетном полу из досок темно-коричневого дерева и медленно водила длинными пальцами по волосам, стараясь привести их в порядок. Комната, которую показал ей Вильгельм, была совсем небольшой и… неожиданно, уютной. Трудно было угадать ее предназначение в доме, где каждый квадратный метр дышал роскошью и богатством. Помимо зеркала, по обе стороны от которого стояли вазы с белыми розами на длинных стеблях, здесь был еще диван из светло-коричневой кожи, пара кресел такого же цвета и небольшой деревянный комод с тремя прямоугольными ящиками, на котором с удобством расположилась очередная ваза с нежнейшими лилиями. Похоже, к цветам герцог питал особую слабость. Единственное окно, занавешенное длинными шторами красивого золотого цвета, освещения практически не давало, но ни ламп, ни свечей девушка здесь не обнаружила. Они определенно были, потому что комната была залита мягким золотисто-коричневым светом, но, как ни старалась, отыскать, где они спрятаны Даф не смогла. Казалось, что светом лучатся сами стены, что было несколько странно, учитывая то, кому принадлежал дом. Скорее всего, здесь был применен какой-то необычный дизайнерский ход. Хозяин резиденции пытался проскользнуть сюда следом за Дафной, но получил вежливый отказ. Виновато улыбнувшись, она сообщила ему, что ей требуется несколько минут, чтобы привести себя в порядок, а уже потом она с превеликим удовольствием уделит ему свое внимание и, может быть, даже подарит танец. Вильгельм хищно улыбнулся ей в ответ, давая понять, что поймал девушку на слове, и заявил, что подождет её в зале, где собрались все гости, благо он находится этажом ниже и не найти его было совершенно невозможно. Дафна удержалась от желания возвести к потолку глаза и резче, чем это позволяли правила хорошего тона, захлопнула дверь перед его носом. Глупо было надеяться, что он отстанет от нее так просто. Девушка была почти на сто процентов убеждена, что ему что-то нужно от нее. Англичанин не производил впечатление человека, который легко сдается. Из ее груди вырвался тяжелый вздох. Как же она устала строить из себя ту, кем никогда не являлась. Как же надоели все эти мерзкие лица с фальшивыми приклеенными улыбками и откровенно похотливые взгляды. Стражи мрака пялились на нее голодными темными от желания глазами, и от этого девушка чувствовала себя дичью. И без того легкое невесомое платье, которое почти не ощущалось на теле, сейчас, казалось, вовсе отсутствовало, что вызывало чувство крайнего дискомфорта. Безумно хотелось его снять и переодеться в любимые джинсы и белый пушистый свитер, который подарил ей Мефодий. Сколько еще времени она должна будет строить из себя невесть кого? Когда они уже вернутся в Москву, в ставшую почти родной резиденцию по Большой Дмитровке? Время тянулось мучительно медленно. Вино, которым напоил ее Вильгельм Завоеватель, все еще ощущалось на языке и вызывало тошноту. Осознание того факта, что она выпила крови Светлого Стража давило на плечи тяжелым грузом и рождало в груди неприятное жжение. Она чувствовала себя предательницей и совершенно не представляла, как после этого вечера сможет смотреть в глаза своему хранителю. Или того хуже… Троилу. Во что она ввязалась… А главное, зачем? На ум вдруг сами собой пришли слова Эссиорха, которые он произнес в тот день, когда пытался ее отговорить от безумной затеи. «Так чего же ради, Дафна?» Сейчас, стоя посреди этой уютной комнатки и глядя в глаза своему призрачному отражению, она вновь задала себе тот же вопрос. Неужели все это было только ради мечника? Как до такого вообще могло дойти? Человек, который хотел ее убить в первую же их встречу, человек, который открыто насмехался над ней и презирал, вдруг стал для нее очень важен. Нет, она не испытывала к нему симпатии. По крайней мере, так ей хотелось думать. Но мысль о том, что ему могут причинить вред из-за нее, свернулась на сердце ядовитой змеей и терзала душу. И почему она думает о нем так часто? И почему не выходят из головы обжигающие кожу прикосновения? Что он сотворил с ней? Или… все же в этом была не только его вина? Девушка окончательно запуталась. Эти мысли пугали ее, хотелось списать все на дурное влияние мрака, но она вдруг поняла, что даже мрак тут вовсе не причем. Несмотря на то, что Арей всегда открыто показывал свою к ней неприязнь, именно он защищал ее от Лигула, именно он сидел на краешке дивана, на котором она лежала раненная ледяным копьем валькирии, и с тревогой ждал, пока она очнется. Еще ни разу барон мрака не бросил ее в беде, хотя вовсе не обязан был о ней заботиться. Почему? Дыхание участилось, когда нелепая догадка пришла ей в голову. «Ты переборщила с вином, дорогуша», — мысленно заверила себя она, стараясь справиться с дрожью во всем теле. Эссиорх был прав: барон мрака жестокий убийца, и до нее ему не могло быть никакого дела. Только девушка попыталась себя в этом убедить, как дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появился Арей. Мечник окинул Даф внимательным взглядом и прошел в комнату, плотно прикрыв за собой дверь. — Что вам здесь нужно? — не очень дружелюбно спросила Дафна. Она злилась на этого человека за те эмоции, которые он заставлял ее испытывать. — Я пришел за тобой, — ответил Арей холодно. — Мы уходим. — Уходим? — девушка даже растерялась, не в силах поверить своему счастью. — А почему? — Ты хочешь остаться? — хмуро поинтересовался он. Даф замотала головой. Арей мог бы и не спрашивать. — Значит, мы уходим, — повторил барон мрака. — Вы не хотите объясниться? — Не уверен, что должен. Пошли, пока я не решил, что ты хочешь остаться здесь. На правах… гостьи? Или за прошедший час твой статус в этом доме изменился? Он уже повернулся к двери и схватился за дверную ручку, когда Даф, сердито прищурив глаза, процедила сквозь зубы: — Да как вы смеете? Кто дал вам право так со мной разговаривать? Арей замер, пораженный ее тоном, а потом медленно обернулся. — Твое поведение, — холодно ответил он. — Что? — не поняла девушка. — Твое поведение дает мне право думать, что тебе здесь нравится. — Я всего лишь делаю то, что вы от меня требовали. — Об этом я не просил, — возразил он. — Ты переигрываешь. Если бы ты делала все, как я тебе велел, этот разговор вообще не имел бы место быть здесь и сейчас. — Я не ваша игрушка, смею напомнить. Не надо вести себя со мной так, словно вы мой хозяин. — Тогда и ты не веди себя как… — он запнулся, явно желая сказать что-то грубое. Повисла пауза. Мужчина напряженно молчал, не сводя с Дафны яростного взгляда, а она готова была расплакаться от его слов. Она их не заслужила, и, кажется, сейчас он тоже понимал это. — Я ошиблась, — пробормотала Даф дрогнувшим голосом. — Рад, что ты осознаешь… — Ошиблась, — перебила она его, — подумав, что вы за меня беспокоитесь. Вам наплевать на меня, господин барон. Вам вообще наплевать на всех, кроме себя. По его смуглому лицу скользнула тень. В глазах зажегся дьявольский огонь, дыхание стало частым и прерывистым. Широкие ноздри яростно раздувались, а губы сложились в тонкую полоску. — Именно так, — через минуту ответил он, взяв себя в руки. — Я просто устал нянчиться с тобой и собираюсь уйти отсюда. Ты со мной? Он вновь повернулся лицом к двери и собрался уже выйти, когда Даф, сама не понимая толком, зачем это делает, произнесла: — Я обещала танец Вильгельму. Девушка ощутила, как накалилась атмосфера в этой маленькой комнатке. Мечник с грохотом распахнул дверь и, не говоря ни слова, вышел. Похоже, ей удалось вывести его из себя, чем она в глубине души осталась довольна. *** — А я начал думать, что вы забыли обо мне, — улыбнулся своей фирменной белозубой улыбкой нормандский герцог, поймав ее за локоть у входа в зал. — Это невозможно, — фальшиво улыбнулась в ответ Дафна и протянула ему свою руку. — Я обещала вам… — О, я рад, что вы держите свое слово, — он галантно поцеловал затянутую в перчатку ладонь и, крепко стиснув ее запястье, притянул девушку к себе. Танцевал Вильгельм Завоеватель хорошо. Однако делал это на автомате, без удовольствия, отработанными за долгие годы движениями. В отличие от мечника, юный англичанин не собирался держать дистанцию и прижимал Дафну к себе очень тесно. Одной рукой он крепко сжимал ее ладонь, а второй сильно давил на талию, вынуждая девушку выгнуться дугой. Он явно наслаждался не танцем, а тем, что имеет возможность прикасаться к ней и ловить на себе яростный, мечущий молнии взгляд Арея. Самого мечника в зале видно не было, но Вильгельм знал, что барон мрака где-то рядом. Похоже, Лигул не ошибся на его счет. Первый клинок мрака явно был неравнодушен к своей спутнице. Однако девушка держалась с ним подчеркнуто холодно, что немного сбивало с толку и слегка путало все карты. — Отчего вы так напряжены? — шепнул ей на ухо молодой страж и словно случайно потерся носом о ее щеку, с наслаждением вдыхая запах нежной кожи. Яблоки… Давно забытый аромат вдруг ворвался в ноздри и взбудоражил ледяную кровь. — Туфли ужасно натирают, — призналась она тихо, но, разумеется, он ей не поверил. Понимающе улыбнулся, словно бы проглотил невинную ложь. — Я знаю одно замечательное средство, — ответил Вильгельм, продолжая шептать ей на ухо. — Розовое масло. Стоит омыть им ваши ноги, и боль уйдет. Если хотите, я могу распорядиться и… Помочь вам расслабиться. — Не стоит, — поспешно отозвалась Дафна. — Я как раз собиралась домой. — Домой? — его взгляд стал разочарованным. — Вы уверены? В моем особняке полно комнат… Он наклонился к ее губам и дотронулся большим пальцем до венки на ее запястье, словно желал измерить пульс. — Не нужно, — прошептала девушка, стараясь отстраниться. — Не нужно? Ваше сердце бьется так часто, — выдохнул он, крепко прижимая ее к себе. — Вы уверены…? — Прошу вас, — настойчиво пробормотала Дафна. — Отпустите меня. — Неужели ваше сердце занято? — поинтересовался он. — Да, — девушка сделала еще одну попытку вырваться, и на сей раз у нее получилось. — Жаль, — улыбнулся Вильгельм, разом утратив к ней всякий интерес. Вежливо поклонившись, он покинул зал. Все что ему было нужно, юный Завоеватель уже выяснил. *** Арей был на улице. Он опирался плечом на массивную колонну цвета слоновой кости и безразлично смотрел перед собой. — Ты закончила? — спросил мужчина убийственно спокойным голосом. — Да, — ответила Даф, боясь встретиться с ним взглядом. — Мы можем пойти? Или у тебя тут остались еще дела? — холодно поинтересовался он. — Вы же знаете, что нет… Он посмотрел на нее долгим взглядом. — До сегодняшнего дня мне казалось, что я тебя знаю. Но тебе удалось-таки меня удивить. — Не хотелось быть предсказуемой, — пожала плечами девушка. — Неужели? — без интереса спросил он. Дафна не ответила. — Дай мне руку, — приказал Арей. Девушка послушно протянула ему ладонь, и он крепко стиснул ее. — Нас не будут искать? — спросила она. — Я попрощался со всеми за нас обоих, — мечник, не глядя на свою спутницу, потащил ее за собой к воротам, за пределами которых можно было прибегнуть к телепортации. Москва встретила их холодным северным ветром и непривычной тишиной. Рассвет ожидался еще не скоро, о чем свидетельствовали ярко-зеленые цифры на электронной вывеске какого-то круглосуточного супермаркета. Три часа ночи… Дафна сразу же замерзла. Не могла вспомнить, где оставила свою куртку, и обнаженные плечи тут же покрылись мурашками. Не говоря ни слова, Арей снял с себя плащ и завернул ее в кроваво красную ткань, как безвольную тряпичную куклу. — Спасибо, — тихо проговорила девушка, не поднимая на него взгляда. — Понравилось? — вдруг спросил он, приблизившись к ней. — О чем вы? — То, как лапал тебя малыш Вилли. Я видел, что ты просто млела в его руках. Тебе было приятно такое обращение? — Что вы несете! — возмутилась девушка, делая шаг назад, и упираясь спиной в высокий фонарный столб. Свет падал ей прямо на лицо и заставлял щуриться. Арей шагнул следом за ней, резко схватил за руку и потянул на себя. Она уперлась ладонями в его грудь и встретилась с ним взглядом. — Отвечай, — рявкнул он. — Нет! — бросила ему в лицо девушка. – Нет, мне не понравилось! Вы довольны? Теперь я могу идти? — Но ты позволила ему, — уже тише произнес Арей. — Почему? — Вы бредите. Я ничего ему не позволяла. — У меня на это намного больше прав, — проговорил он неожиданно хрипло. — Тебе так не кажется? Дафна молчала. Его взгляд парализовал ее, лишил всякой возможности двигаться, говорить или хотя бы сопротивляться. Она не понимала, откуда у него над ней такая власть, но почему-то вовсе не ощущала себя в его руках жертвой. Горячая ладонь легла ей на талию и прижала девушку к сильному мужскому телу. Другая рука коснулась длинных мягких волос, нежно погладила их, а потом неожиданно крепко стиснула и потянула вниз, заставив Дафну запрокинуть голову назад. Из ее груди вырвался судорожный вздох. Арей не делал ей больно. Просто стоял, прижимая ее к себе, и смотрел на приоткрытые губы и длинную белоснежную шею. — Считаешь меня чудовищем? — произнес мужчина тихо, наклоняясь к ней. — Ведь так? Отвечай, — приказал он. — А вы хотите меня в этом разубедить? — отозвалась девушка, ощущая, как его дыхание щекочет её кожу. — У вас странные методы. — Порой я мечтаю отрубить тебе голову, — выдохнул Арей, прижимаясь губами к обнаженной шее, и заставляя Даф вздрогнуть. — А порой мне хочется… — пробормотал он, поднимаясь выше, к подбородку, — чтобы ты навсегда исчезла из моей памяти. Если бы это было возможно… — его горячие губы прикасались к ней, и девушка не могла понять, что с ней происходит. Что вообще творится здесь и сейчас. Зачем он делает это? Хуже всего, почему она не пытается его оттолкнуть! Голос разума звучал где-то очень далеко, и Дафна с сожалением понимала, что не хочет его слушать. — Пожалуйста… — прошептала она, сама не понимая толком, о чем просит. Дыхание сбилось, и это казалось ей совершенно неправильным. Нельзя так бессовестно реагировать на прикосновения постороннего мужчины. — Что такое? — поинтересовался барон. — Тебе нравится то, что я делаю? — теперь его язык нежно теребил ее мочку, губы целовали участок шеи за ухом, и Даф совсем потеряла возможность здраво мыслить. — Да, — произнесла она севшим голосом, прикрыв глаза. — Тогда ответь, почему? — спросил мужчина. — Не мне. Себе, для начала. Он прекратил свое занятие и пристально посмотрел на нее. Дафна открыла глаза и, ощутив, что Арей больше не держит ее волосы, опустила голову. Мысли смешались в голове, и думать о чем-либо было очень трудно. — Ты изменила привычный ход моей жизни, — произнес барон мрака. — Одним лишь своим появлением. Ты ворвалась в мою жизнь так стремительно, и так же стремительно перевернула в ней все вверх дном одной лишь своей улыбкой, — его палец очертил контур ее губ, погладил, спустился вниз к шее и дотронулся до сонной артерии. — И сейчас мне трудно сказать, чего я хочу больше. Убить тебя… или может… — Не надо, — быстро ответила девушка. — Отпустите меня. Я замерзла, хочу спать. Зачем вы меня мучаете? — А ты? — поинтересовался он. — Зачем ты меня мучаешь? Меньше всего на свете я хочу думать о тебе. Ощущаю себя проклятым. Дафна не ответила. Она понемногу приходила в себя после того, что делал с ней этот мужчина посреди огромной пустынной улицы города, который никогда не спит. Девушка не узнавала себя саму. Слишком уж приятными оказались ласки этого человека. Это неправильно. Не должно так быть! Нужно срочно брать ситуацию под контроль и уходить отсюда. Мечник стоял к ней очень близко, но уже не держал, а всего лишь смотрел. Мыслями он был далеко отсюда. Даф решила этим воспользоваться и осторожно отстранилась. Вновь стало холодно. Даже ткань плаща не спасала. Грела ее не одежда, а поцелуи Арея. Это сводило с ума. Не говоря ни слова, она повернулась к мужчине спиной и зашагала вперед, не представляя даже, в какой именно части города находится, и как далеко отсюда до Большой Дмитровки. Арей не пошел за ней. Он стоял на прежнем месте рядом с фонарным столбом и смотрел ей вслед. Дафна чувствовала на себе его обжигающий взгляд, но не смела обернуться. Идея отправиться в резиденцию мрака вдруг показалась ей бредовой. Там она снова увидит барона. Там будет жить с ним под одной крышей. Там будет держать за руку Мефодия, но вспоминать об ощущениях, которые подарили ей губы стража мрака. Выдержит ли она это? И имеет ли право оставаться там после всего… Дафна остановилась перед светофором, наблюдающим за ней своим кроваво-красным глазом, в центре которого куда-то мчался нарисованный пешеход. — Эссиорх, — тихо позвала девушка, обхватив свои плечи руками. Минута, две, три. Все было тихо. Светофор успел трижды моргнуть за то время, что она стояла тут. Мимо пронеслась одинокая серебристая иномарка. Где-то далеко слышался бой курантов, которые отсчитали 4 часа утра. Потом все снова смолкло. — Эссиорх, — повторила девушка, стуча зубами от холода, и в этот момент сильные руки легли ей на плечи и заставили обернуться. Хранитель стоял рядом и смотрел на нее, веря и не веря своим глазам. — Это правда ты? — спросил он, нахмурившись. — А ты бы услышал зов, если бы это была не я? — съязвила Дафна, прижавшись к его широкой груди продрогшей на холоде щекой. Эссиорх неуверенно обнял ее и пробормотал очень тихо: — А я и не услышал. Меня послал к тебе Троил. Я как раз был у него. Дафна… это ненормально. — Что именно? — устало поинтересовалась она. — Я твой хранитель. И я не слышу твоего зова, — отозвался Эссиорх, и девушка вдруг осознала смысл сказанных им слов. Она резко отстранилась и посмотрела на него встревоженным взглядом. — Не может этого быть. А что если все дело в том, что ты был на Третьем небе? И просто не услышал… — проговорила она со слабо тлеющей надеждой. — Я слышу твой зов не ушами, — покачал головой хранитель. — Это не объяснишь так просто. Но дело даже не в этом. Что-то изменилось. Что-то произошло с тобой, раз наша связь разорвалась. Что случилось? Почему ты стоишь тут одна? Дафна, я просто не… — Забери меня, — перебила она его. — Пожалуйста. Забери меня в Эдем. Я не хочу оставаться здесь больше ни минуты. — Дафна… — хранитель даже растерялся. — Что все-таки произошло? Она не стала отвечать, просто крепко сжала его руку и прикрыла глаза. Эссиорх сдался. Глупо было пытать ее расспросами, когда она в таком состоянии. Он бережно обнял ее за плечи, и по ее примеру закрыл глаза. Никаких искр телепортации не появилось. Они просто растворились в воздухе, словно бы и не существовали. Арей еще долго смотрел туда, где минуту назад стояла девушка, а потом развернулся и зашагал прочь. Что-то ему подсказывало, что увидит ее он теперь очень нескоро. Но сейчас это было нужно им обоим. Предстояло разобраться в своих чувствах, и сделать это было совсем непросто. — Лигул будет доволен, — произнес вдруг кто-то, а потом от стены одного из магазинов отделилась невысокая фигурка странного человека. Его лицо в свете фонаря казалось сшитым из двух половинок — красивой женской, и грубой мужской. Человек потер руки в предвкушении, а потом вдруг провалился под землю. Что-то странное творилось в Москве этой ночью.