***
- Чёртовы твари! - Клаус нервно ходил по комнате и кричал всякого рода оскорбления, ни к кому в сущности не обращаясь. Он был почти на пределе, и оставалось надеяться, что ярость не поглотит остатки разума и самообладания. Ему совершенно не хотелось паниковать и злиться, но именно это он и делал, носясь по гостиной и сметая все предметы, что попадались у него на пути. - Никлаус, нам придётся поехать в Новый Орлеан. Марселус и Давина, они смогут помочь, - серьёзно, но вместе с тем обеспокоенно сказал Элайджа, провожая взглядом опрокинутую мужчиной лампу, которая вдребезги разбилась о пол. Как только Клаус услышал вопрос брата, он тут же остановился и резко повернулся к нему лицом. Сжав губы и нахмурившись, он зло спросил: - Ты хоть понимаешь, что говоришь? - Да, - тихо ответил Элайджа, подходя к столу и опираясь на него. Хотя он и понимал, что это не самая лучшая идея, но другого выхода у них не было. Да и Клаус сам всё это прекрасно понимал, но до последнего надеялся, что придумает другой способ помочь Хоуп. С неодобрением посмотрев на Элайджу и промолчав, он достал телефон из кармана и попытался дозвониться дочери. Конечно, вероятность того, что она ответит после двадцати пропущенных, была очень низкой, но он не смог себя удержать. - " Абонент временно не доступен", - в двадцать первый раз повторил автоответчик неприятным и каким-то механическим голосом. Слышать вместо звонкого голоска Хоуп автоответчик становилось всё невыносимее. И гибрид, разозлившись, кинул телефон об стенку. Вместе с количеством осколков, что блестящими кусочками валялись по всему полу, росло и напряжение. Дом наполнился им до краёв, и оно стало уже почти осязаемым, настолько все были обеспокоены. Никлаус бездумно взглянул на вдребезги разбитый телефон и сел на диван, хватаясь за голову и впиваясь пальцами в волосы. Весь его образ навевал тоску. - За что? - тихо пробормотал он. - Она же ещё такая маленькая... Элайджа с заботой похлопал его по плечу и протянул свой телефон. Подняв на него взгляд, Никлаус заметил в его глазах решительность. Он явно не собирался так просто всё бросить и впасть в отчаяние. - Позвони. Преодолей свою гордость ради дочери, Никлаус, - громко и твёрдо сказал он. Гибрид с сомнением посмотрел на Элайджу и задумался. "Он прав. Он определённо прав. Никакая гордость не должна стоять на пути к счастью Хоуп. Я готов на всё", - быстро промелькнуло у него в голове. Кивнув, он взял в руки телефон и набрал Номер Марселя. Поднеся аппарат к уху, он стал ждать. В комнате повисла тишина, в которой слышались лишь унылые дуновения ветра за окном и громкие скрежещущие гудки телефона. Гудки.. Гудки.. Гудки..***
- Алло, - полувопросительно-полуутвердительно проговорил парень в трубку телефона. - Марсель, это Клаус. Нам нужна твоя помощь. - Я должен тебе помогать? После всего того, что ты мне сделал? - Он хмыкнул и недобро усмехнулся. Вампир не мог и предположить, что гибрид настолько обнаглеет. Хотя, наверное, у него снова случилось нечто из ряд вон выходящее, раз он просит помощи. - Ради моей дочери. Мне нужна твоя помощь, пожалуйста, - сказал Никлаус, ставя ударение на последнее слово. Он почти умолял, что даже удивило собеседника. - Я помогу тебе. Приезжай, - ответил Марселус и положил трубку.***
Мужчина, не теряя ни минуты, взял ключи от машины и быстрым шагом направился к ней. Элайджа пошёл за ним следом, еле поспевая, настолько быстры были шаги брата. Они сели в машину и громко захлопнули двери. В ту же секунду со двора дома Майклсонов стремительно выехала чёрная машина и с опасной скоростью направилась к Марселю. Вампирам, что сидели в машине, оставалось надеяться на положительный итог встречи. И им было всё равно, что их в любую минуту могли остановить за превышение скорости. Если бы было возможно, Клаус бы ехал ещё быстрее. Хотя дорога до Марселя и была довольна короткой, время для него тянулось слишком медленно. Он злился, беспокоился за дочь, нервничал. Он одновременно хотел двух вещей: чтобы время шло быстрее и чтобы оно остановилось вовсе. Ведь чем быстрее пойдёт время, тем скорее он будет у Марселя и тем скорее он получит помощь. Но веди за эти часы ведьмы могут сделать с его Хоуп всё, что угодно. Возможно, она даже умрёт за эти несколько часов! И поэтому он хотел, чтобы время остановилось. Старательно отгоняя от себя все мысли о смерти дочери, мужчина думал о том, что сможет. Что он непременно сможет спасти свою надежду. Спустя некоторое время они наконец доехали до дома Марселя. На пороге виднелся и сам хозяин, который по-видимому их уже ждал. Припарковавшись, Клаус вышел из машины и направился в сторону парня, Элайджа же последовал за ним. - Клаус, - сухо отметил парень. - Марсель, - в том же тоне вторил ему Клаус, не сумев преодолеть себя. - Так что же тебе нужно от меня? - сразу же спросил Марсель, стоя на пороге и не впуская гостей внутрь. - Я прошу тебя, помоги спасти мою дочь. - На этот раз голос Никлауса звучал с надеждой, а всё недружелюбие исчезло: мужчина всё же смог его побороть. - Я спасаю её уже во второй раз. Что же ты такого натворил, что она опять платит за твои грехи? - усмехнувшись, спросил вампир. - Ведьмы! Им нужно закончить жатву, но без Хоуп это будет невозможно. Эти твари украли её, и нужно как можно скорее найти мою дочь. Времени осталось очень мало! - предельно кратко проинформировал его Клаус. - Пройдёмте за мной, - тихо сказал Марселус, разворачиваясь к ним спиной и проходя в дом. Все трое направились внутрь, к Давине. Клаус и Элайджа искренне надеялись, что она согласится им помочь. Они надеялись, что девушка поймёт: Хоуп ещё совсем ребёнок и ни в чём не виновата. Девочка не должна платить за то, что сделали её родные. Петляя по коридорам, Марсель довёл их до комнаты Давины и остановил на пороге, прося подождать. Решив немного подготовить девушку, он зашёл первым. - Здравствуй Давина. - Марсель, как я рада тебя видеть! - сказала она, бросившись ему в объятия. - Клаусу и Элайдже нужна твоя помощь, - немного отстраняясь, спокойно сообщил он и указал на дверь, в которую тут же вошли братья. - Что? Нет. Марсель, ты же сам мне говорил, что они - зло! - воскликнула ведьма и с подозрением оглядела вошедших. - Давина, это очень серьёзно. - На эти слова она ничего не ответила. Ей совершенно не хотелось помогать первородным. - Давина. Я прошу тебя помочь не мне, не Клаусу. Я прошу тебя помочь моей племяннице, - обратился к ней Элайджа. - Я прошу тебя спаси мою дочь. Я никого не трону. Обещаю. Просто спаси её, - выдохнул Клаус и с надеждой посмотрел на ведьму. - Сколько ей лет? - спросила Давина, сжав губы. - Четырнадцать, - ответил он ей. Какое-то время Давина молчала, обдумывая, стоит ли помогать дочери первородного или не стоит. - Я помогу, - в конце концов произнесла она.***
В то время, как родные вовсю думали о том, что же делать, Хоуп была от них далеко. Она находилась в тёмном и сыром подвале, больше похожем на склеп, нежели подвал. Все полы и стены были мокрыми, и запах стоял такой, что у любого вошедшего бы сразу заслезились глаза. К нему нельзя привыкнуть, но всё же через некоторое время осознаёшь, что привык. И слёзы текут уже не из-за того, что плохо пахнет, а из-за страха и отчаяния. Хоуп валялась на полу, мокром не только от воды, но и от крови. От её собственной крови. Её глаза были красными от долгих рыданий, а на щеках были солёные красные пятна - свидетели слёз. Девочка была без сознания и не могла чувствовать боли. Ведьмы не пощадили её, оставив после своих экзекуций кровоточащие раны по всему телу, которые жутко болели в то время, когда сон её покидал. Не могла она видеть и всей той ужасающей картины, что раскинулась вокруг неё. Полусгнившие кости, кучами хранящиеся в подвале, не порадовали бы даже взрослых. Нечего уж говорить о ребёнке, о до дрожи напуганном ребёнке. Она боялась, но держалась изо всех сил. Она держалась, чтобы папа успел её спасти. Она всё ещё находила в себе силы для того, чтобы сказать ему, как сильно она его любит.