Артефакт "Полет бабочки"

... Девочки уже разошлись по своим комнатам и делали последние приготовления ко сну. В этот вечер они сильно замешкались и слишком поздно ложились в свои кровати. Усаги все носилась взад – вперед с первого этажа на второй, выясняя какие-то мелочи то у Ами, то у Рей. Наконец, в доме все стихло. Мичиру погасила верхний свет в гостиной, оставив гореть в углу симпатичный торшер. Много света от него не было, однако он не позволял врезаться в различные предметы в комнате, если, например, Усаги чего-нибудь понадобится ночью на первом этаже. Луна облюбовала себе уютное местечко в круге света под абажуром и почти уже погрузилась в сон, как вдруг что-то насторожило ее чуткий слух. Все было как обычно. И все-таки, что-то было не так, как надо. В дом тихо постучали. Тишина. Стук повторился чуть громче. Луна с неохотой поднялась с такого теплого уютного места и пошла в прихожую. Синхронно с этим раздались шаги Мичиру. Луна затаилась за углом. Девушка открыла дверь. – Сетсуна! – воскликнула она. Луна осторожно выглянула из своего укрытия. На пороге стояла Сетсуна Мейо, Сейлор–Плутон, хранительница врат Времени. На руках она держала совсем еще маленького ребенка. С виду ему нельзя было дать и года. – Тише! Никто не должен знать, что я здесь. Входная дверь закрылась, и обе девушки удалились в комнату Харуки. Луна недоуменно двинулась следом. Дверь закрылась плотно, и кошка почти не разбирала слов, которые были сказаны и так приглушенными голосами. Но неожиданно легкий сквознячок приоткрыл дверь на несколько дюймов, которых оказалось достаточно, чтобы прошмыгнуть тенью в комнату и забиться под кровать прежде, чем Мичиру вновь закрыла ее. – … ты не можешь так поступить! – услышала Луна голос Мичиру. В нем сквозило отчаяние. – Ты понимаешь, что одной мне никогда не справиться? – Ты найдешь Харуку, девочки помогут тебе в этом, - спокойно ответила Сетсуна, - но времени осталось мало. – Сетсуна! – Я взяла Хотару, оставаться у доктора Томо ей становилось опасно. Я заберу ее на время в XXX столетие, пока она не вырастет и не окрепнет. Если враг доберется до нее сейчас, то последствия будут непредсказуемые. – А сражение? Ведь должна быть битва четверых! Таково предсказание Мудреца! – воскликнула Мичиру. Ей овладевала самая настоящая паника.– Что значу я одна против целой орды! – Мичиру, не будь ребенком, - Сетсуна говорила жестко, - когда на Земле появились Апостолы смерти, кривая времени немного изменила свое направление. Хотару дважды пришлось начинать сначала: первый раз, когда возник пожар в лаборатории института, второй – во время битвы с Фараоном 90. Да, это ей как воину Разрушения была оставлена память об Амулете Разрушения, но если бы не было этих двух событий, ей бы сейчас было двадцать лет, и все было бы так, как и должно бы быть. Четыре хранителя сразились бы и вернули на Землю душу Мудреца. Но… ты сама видишь, что Сейлор-Сатурн беспомощна. За столь короткое время ей пришлось два раза возродиться. Ее отец в случае опасности не сможет ее защитить. И кроме меня, о ней некому позаботиться. Выпалив на едином дыхании эту гневную тираду, Сетсуна замолчала. Она с улыбкой посмотрела на растерянную Мичиру. – Мичиру, ты ведь знаешь: «собрать четыре воедино, отдать все смерти, и смерть отдаст его назад». – Да, - прошептала девушка. – Пока ты – единственный хранитель. Не бойся. Просто сделай это. И постарайся не впутывать сюда девочек. Их силы пригодятся для решающей битвы. Мичиру безнадежно кивнула. Комната наполнилась легким хрустальным звоном, и когда Луна высунула из-под кровати мордочку, увидела нечто потрясающее. Стен больше не было. Вокруг лишь необъятной синевы небо, с которого спускались маленькие разноцветные бабочки с радужными крыльями. От их крылышек, трепетавших в воздухе, и исходил этот чарующий хрустальный звон. Бабочки слетались к обнаженному воину океана, на весу творя за ее спиной прекрасные радужные крылья. Одно крыло целиком и половинка второго. Плутон, тоже обнаженная, но скрытая своими длинными волосами, дотронулась до лба Мичиру, словно благословляя ее. Сетсуна взяла на руки Хотару, и волшебство разом исчезло. Они снова были в комнате Харуки. – Помни, - сказала она, - «собрать четыре воедино, отдать все смерти, и смерть отдаст его назад». Три части теперь твои. Осталась еще одна. Харуки. Ты должна забрать ее. Она подошла к двери и покинула дом. Ночная тишина скрыла ее шаги. Словно никого и не было. Мичиру прислонилась пылающим лбом к дверному косяку. Харука… любимая… Хару… Даже сил, чтобы плакать, не было. Собрать четыре воедино, отдать все смерти, и смерть отдаст назад. Битвы не будет, будет только смерть, одна смерть за четверых. Собрать четыре воедино… Но от этого не менее страшная. Собрать. На фоне полной луны была она одна. Ее смятые ветром крылья больше не могли оторвать ее от земли. Она даже не сражалась, но почему-то ощущала чудовищную усталость, давящую на ее плечи. Напротив нее стоял король псоглавых, а между ними тень мудреца. Псоглавый заносит над головой копье, целясь в сердце старику, но она кидается вперед, и острие по самое древко погружается в ее грудь. Он дико смеется и пытается поймать разноцветных бабочек, в которых превращается ее тело… Ночью Ами приснился сон, будто она, вся измученная экзаменами, приходит домой из школы. Она только-только легла спать, как вдруг мама кладет ей на плечо свою руку и ласково, но настойчиво начинает тормошить ее. «Я только что легла», - слабо сопротивляется Ами. «Надо идти в школу», - отвечает мама и зажигает свет… «Совсем заучилась», - подумала Ами и открыла глаза. Ей в лицо бил яркий свет настольной лампы. Немного привыкнув, девочка увидела у своей кровати одетую Мичиру. Ее постель даже не была смята – она так и не ложилась. – Прости, что разбудила тебя, - сказала она, - но мне нужна твоя помощь. Срочно. Мичиру была необыкновенно сосредоточена, ее синие глаза лихорадочно блестели. Она протянула руку и взяла со стола хенсин – трезубец. Ами мигом все поняла. Она спустила босые ноги на пол и зевнула. «Похоже, Мичиру становится другим человеком именно по ночам», - подумалось ей. – Я готова, - сказала она спустя пять минут. – Идем. – Слушай, Мичиру, мы не можем уйти вдвоем. Нужно разбудить девочек. Мичиру колебалась одну секунду. – Только быстро. У нас совсем нет времени. Ами побежала на второй этаж, но вернулась лишь с одной заспанной и злой, что ее разбудили, Рей. – Остальных просто невозможно поднять, - виновато сообщила Ами. Они втроем вышли на улицу. Мичиру подошла к гаражу, находящемуся за домом в тени деревьев, и вывела машину Харуки, желтую спортивную «Феррари». – Забирайтесь, - сказала она. – Кто-нибудь, в конце концов, скажет мне, куда мы собрались? – потребовала Рей. Мичиру оставила этот вопрос без ответа. Она молча вела машину, упрямо сжав тонкие губы. Ветер бил ей прямо в лицо, но она не обращала на него внимания. Ами и Рей с удивлением глядели на пролетающие мимо частные дома. Вот они уже выехали за город, встречая коммерческие и промышленные зоны. Побережье надвигалось на них все ближе. Свернув на боковую дорогу, где почти не было машин, они остановились. – Мы и не знали, что ты умеешь водить машину, - сказала Рей. – Ну, вы про меня еще много что не знаете, - усмехнулась Мичиру, - с Харукой можно и не такому научиться. – Могу я узнать, - осторожно спросила Ами, - почему мы приехали именно сюда? Здесь же ничего нет. – Ты ошибаешься, - ответила девушка, - под нами проходит туннель, который ведет прямо в логово псоглавых, на тот проклятый остров. – Что??! – изумилась Ами. - Откуда тебе это известно? – Я побывала здесь прошлой ночью. Ами и Рей ошеломленно переглянулись. – Так это правда… Но как ты догадалась?.. – спросила последняя. – Ты сама навела меня на эту мысль, Рей. Помнишь, около «Тое кэйдзай» ты сказала, что необходимо искать путь перехода на остров. Я искала. И я нашла его. Туннель давно заброшен, но он имеет множество аварийных выходов на поверхность, через которые псоглавые и проникали в город. Все колодцы, в которых пропадали люди, находятся неподалеку от туннеля. – Что ж, наверное, ты права, - кивнула Рей. – Тогда перевоплощаемся? – спросила Ами. – Да! Мичиру выхватила хенсин - жезл и подняла его вверх. – Neptune Planet Power, make up! – закричала она. Жезл разгорелся зеленоватым светом, и водопад искр обрушился на обнаженную девушку, крестом раскинувшей руки. На ней появился костюм с матроской, короткая юбочка и легкие открытые босоножки. В ночи сверкнула золотом диадема с драгоценным камнем. – Mercury Power, make up! – Mars Power, make up! Их тела скрыла энергия, превращаясь в белоснежные купальники, матроски, перехваченные на груди цветными бантами, белые перчатки. Перевоплотившись, воины подошли друг к другу. – Мы проникнем внутрь туннеля с помощью звездной телепортации, - сказала Нептун. Они взялись за руки, и через секунду на пустыре одиноко осталась стоять спортивная машина Харуки. Воительницы возникли в темном коридоре, стены которого были проложены под землей в гранитной породе. Стены тускло светились, рассеивая кромешную темноту. – Пошли, - прошептала Нептун. Коридор становился с каждым шагом все уже и уже, стены почти не отражали рассеянный свет с поверхности. Туннель уходил в океан, и это немного настораживало девочек. Коридор, по которому они шли, изгибался в самых причудливых направлениях, и им уже начало казаться, что они просто кружат на одном и том же месте. Но Нептун шла впереди и все дальше увлекала их за собой. Везде им встречались следы запустения: мусор, ржавые подтеки на стенах… Один раз они попали в длинную узкую галерею, наверху которой зияла круглая дыра, и сквозь нее маленькими точечками далеко – далеко сияли звезды… Меркури внезапно захотелось вернуться назад, под синее небо, почувствовать на коже ночной бриз. – Идем, - дернула ее за руку Марс, и отверстие осталось позади. Будь они одни, то давно бы уже заблудились. Но рядом шагала Сейлор-Нептун. Найти дорогу назад она смогла бы и с завязанными глазами. Внезапно позади послышались чьи-то шаги, из-за поворота вынырнул источник света, и девочки быстро свернули в боковой коридор, вжавшись в каменную стену. Мимо них прошел человек, затянутый в черное, но лохматую собачью морду он нес в руке. Воины в изумлении узнали короля псоглавых, Юмато-э: его настоящее лицо было совсем не мордой дикого животного, а сморщенным, чернявым, но с человеческими очертаниями! На миг бывший король остановился напротив поворота, но затем последовал дальше.