Ошибочка вышла! Ой ли?

3. Не моя жизнь. Часть 1. Передо мной проплывали сотни видений и образов. Не мои, Себастьяна. И довольно болезненно проплывали! Не знаю, сколько это длилось, но прекратилось это довольно резко. Блаженная пустота…. Зато теперь я знаю всю жизнь этого ребенка. Очнулась я на кровати. М-да, а я думала, что это мне не повезло с предками?! - Кто перетащил меня на кровать? – спросила я пустоту. И пустота не ответила. «Мысли мои плавали где-то далеко, а сама я бездумно пялилась в потолок. М-м-м, кто же я теперь? О-о-о! Теперь я Раймонд Себастьян Мураками! Не слабо, да? Мне скоро исполнится 6, и я живу с матерью, отчимом и их общим сыном Эрмином, который младше меня на год. Вот уж точно «совершенный»! Мать в нем души не чает! Ко мне она относится нейтрально, ведь я вообще плод ее связи «на одну ночь». Ей очень повезло, что мой отчим, Даичи Мураками, взял ее в жены. Хотя его родители были против этого и перестали общаться со своим сыном. Еще бы! Иностранка, приехавшая на заработки в их страну, обычная секретарша, не из «благородных», да еще с довеском! Но мамочка знала, как правильно захомутать мужчину, да и влюбилась она в него без памяти и с первого взгляда. Наверное, это и сыграло большую роль. Так что на седьмом месяце беременности Каролина Стилт и Даичи Мураками сыграли свадьбу, а немного больше, чем через месяц, раньше срока, родился я. Относительно здоровый, но с ослабленным иммунитетом, я пробудил в отчиме море родительских чувств, а в Каролине разочарование от прерванного медового больше чем месяца. Но, наверное, Даичи утешил ее, если меньше, чем через год, родился Эсмин?! Похожий больше на мать, в отличие от меня, сильно похожего на неизвестного мне папашу, он сразу стал «ангелочком» Каролины. С возрастом, контраст между мной и Эсмином только усиливался. Братик был маленьким и хрупким, светловолосым и темноглазым. Смуглый. Когда я был не маленьким, а скорее изящным и тонким, темноволосым, светлоглазым и белокожим. Эсмин формой глаз, губ и ростом пошел в своего отца, а я в своего. Так же была видна разница в национальности черт: если моя была европейской, то его восточной. По мере взросления я - Себастьян, начал замечать разницу и в воспитании. Эсмину большее время уделяла мать, балуя его, когда все внимание отчима было полностью обращено на меня. Воспитанный в традициях своей страны и рода, он пытался передать это мне. Все еще слабого здоровьем, отдал меня на занятия, похожие на йогу и лечебную гимнастику. Медитации и медленные упражнения быстро укрепили дух и тело. Видя это, Даичи начал учить меня нескольким разновидностям боевых искусств, истории и политики - семейным делом. В те времена, пока я увлеченно играл с разным оружием и занимался с учителями, мать таскала Эсмина по показам мод, галереям и театрам, разным приемам, а иногда и на свои съемки для журналов. В общем, вела полную светскую жизнь. И да, мать стала моделью. Ей теперь не приходилось работать: муж богат и известен в определенных кругах, да и она далеко не уродина. Почему бы и не попробовать? Светловолосые кудри и смуглая кожа, в сочетании необычных, то ли серых, то ли синих глаз, и изящное тело, обладающее нужными формами…. Такая внешность пользовалась большим спросом. Что не скажешь о характере. Деньги и власть окончательно испортили эту женщину. Но Даичи ее любил. Относительно. Что нужно мужчине, как не любящая его женщина, которая родила ему сына? И вот, я полностью погрузился в изучение разных точных, и не очень, наук, а братец, насмотревшийся на мать, пошел на актерское мастерство, пение, гимнастику и танцы. Он твердо намерен был стать моделью. Общее у нас было лишь то, что мы оба учили несколько разных языков и стремились к своей цели. Сам Себастьян относился к брату нейтрально. Вроде и любил, но своим высокомерием Эсмин отталкивал и пугал его. Эсмин был избалован и капризен. Он всегда знал, чего хотел. А Бастиан был тих и не общителен, ведь и брат и мать периодически напоминали ему, что он не сын Мураками. Но сильное очарование и доброта притягивали всех к этому зажатому ребенку. Даичи любил его, знакомые умилялись, учителя восхищались, а слуги просто обожали. Но сам ребенок этого не знал, он просто жил так, как ему считалось правильным». «М-да…. Нифига себе жизнь», - подумала я. – «И врагу не пожелаешь!» «Хотя, наверное, это со стороны детского восприятия все так мрачно…», - мелькнула мысль. Я никогда сразу не судила людей. Хотя мамашка его кошмарная баба! Даже после того, как я это все увидела и узнала, я не могла совместить себя и Себастьяна. Я не считала и чувствовала себя одним и тем же. - Так-с, пора вставать. Надо хорошенько рассмотреть себя. Свое новое тело! – постаралась как можно бодрее сказать я. Но встать оказалось сложнее, чем я думала. Только я слегка приподнялась, в голове пролетели вспышки боли. Я со стоном рухнула назад. - Бли-ин, что за хрень? – проскулила я, сворачиваясь клубком. Немного ранее в том же доме. Кухня. - Все в порядке, Ганс? – взволнованно спросила крупная женщина в кухонном переднике. - Да. Я просто нашел его без сознания у зеркала. Но он не был ранен, да и пульс с дыханием был в норме. Как и реакция зрачков, - спокойным голосом ответил Ганс. Он уже успокоился, хотя в начале, увидев молодого господина на полу, не на шутку перепугался. - Давно такого не было, да? – пробормотала женщина, подходя к плите и помешивая что-то в кастрюле. - Несколько лет, Амалия. Но врачи предупреждали, что это может случится на нервной почве, - сказал он садясь за кухонный стол. - Да тут никаких нервов не хватит! – возмущенно вскрикнула кухарка. – Она же его специально доводит! Еще и Эсмина подталкивает! - Госпожа Каролина должна осознавать, чем это может закончиться, когда хозяин приедет и все узнает, - безмятежно ответил Ганс. - У нее мозгов не хватит на такую сложную операцию. Подумает она, ха! Это надо же, так пытаться опозорить сына, своего собственного сына, перед столькими уважаемыми людьми! – вспыльчиво ответила женщина, передвигаясь от одного кухонного ящика к другому. - Не мы ей судьи, - пытаясь успокоить Амалию, ответил Ганс. – Да не мельтеши ты так, рагу подгорает! - Ой, и правда! – всполошилась женщина. Немного помешав еду в кастрюле отключила конфорку. – Чаю? - Можно, - утвердительно кивнул мужчина. – Только сильно засиживаться не буду, надо Бастиана проверить. - Ладненько. Это мы быстро. А расскажи, как…