"У перекрестка"

Утро выдалось облачным, но светлым и не дождливым. Расплатившись с трактирщиком (который и впрямь ничем их не обманул и завтрак подать вовремя не забыл), новоиспеченные «дальние родственники» навьючили на пони свое немудреное имущество — все свое имущество, невесело заметил про себя Фили — и отправились на поиски загадочных гномов. Деревня вся помещалась внутри основательно выстроенного частокола из толстых бревен; человеческих домов было не больше трех десятков, насколько удалось рассмотреть с той улицы, где стоял трактир. Пройдя эту улицу до конца, молодые гномы уперлись в тот же частокол, чуть правее прорезанный еще одними воротами. Но за воротами, уже открытыми, была не лесная дорога, а еще одна улица с домами. — А вот и жилища, похожие на гномьи, — между прочим заметил Кили, разглядывая уменьшенную копию только что виденной деревни. Действительно, домики здесь выглядели приземистее и вместе с тем основательнее, чем у людей. При них имелись постройки, возможно, конюшни и мастерские, а вот больших огородов не наблюдалось. Все верно, гномы не занимаются земледелием, если есть, где купить припасы... — Ага, — согласился Фили. — А вон тот дом, похоже, старосты. Трактирщик сказал, что у него калитка с фигурным узором... Даже отсюда видно. Ну что, идем? — Идем, — вздохнул Кили. — Но и правда, странно все это... — Странно или нет, деваться нам пока что больше некуда. Фили тоже вздохнул, поправил пояс, удобнее перехватил поводья пони и шагнул в распахнутые ворота. Конечно, ничего не произошло. Ворота были самые обычные, не какая-то волшебная граница. И улица за ними тоже была... ну, улица как улица. Странным оставался разве что сам факт, что гномы строят себе наземные жилища по соседству с людьми, хотя и Эребор, и Железные Холмы не так далеко, да и Серые Горы не на краю света. Но с этим разобраться время еще будет. Насчет узорной калитки трактирщик тоже не соврал. * * * Староста Скирвир оказался немолодым гномом среднего роста, но могучего сложения, в плечах как бы не шире Двалина. Очень темные, с каштановым отливом и тонкими седыми прядями волосы и окладистая борода его были собраны в косы и схвачены стальными зажимами, на добротной, но простой одежде не было никаких узоров и украшений. Карие глаза под косматыми бровями смотрели остро и внимательно, и Фили, едва поздоровавшись, порадовался, что они с Кили сообразили переодеться и убрать в сумки все снаряжение, на котором можно было рассмотреть какие-то личные знаки. Балин, не иначе, нарочно велел положить в тюк с запасной одеждой кафтаны без узоров, как раз кстати пришлись... Ранним гостям Скирвир, впрочем, не удивился и с порога не прогнал. Кивнул и приглашающе распахнул дверь. Прошел в небольшой зал, обставленный тоже просто, но добротно и основательно. По-гномьи. Крепкий стол, стулья, резные скамьи у стен, узорчатый камин с массивной решеткой... — Значит, тебя зовут Финн. — Голос хозяина, низкий и с хрипотцой, резко вернул к действительности засмотревшегося на обстановку Фили. — И вы ищете место, где можно перезимовать. А приятель твой... — Колль. Мы родственники... очень дальние. — А повадками очень похожи... Чего топчетесь, садитесь. Фили, усаживаясь к столу, снова мысленно порадовался, что озаботился придумать историю заранее. Покосился на брата — тот помалкивал, внимательно слушая и хлопая глазами. — Так росли вместе, мастер Скирвир. — Фили взял поданную хозяином кружку с элем, благодарно наклонил голову. — Матери наши были троюродные сестры, Колль сиротой остался совсем мальком, его и взяли в наш дом... Так что, можно сказать, мы и братья. Кили с готовностью кивнул и молча спрятал нос в своей кружке. — Вот как... — Скирвир снова по очереди оглядел на гостей, внимательно, но без недоверия. — Ну а в наши края вас как занесло? Эребор рядом, почто там не хотите жить? — Так мы оттуда, мастер Скирвир. Жили на западе, приехали сразу, как прознали, что Эребор снова гномам принадлежит... Да не прижились вот. Это было весьма слабым местом в рассказе, но — странное дело — староста не стал выспрашивать подробности. Кивнул задумчиво, будто услышал что-то, что слыхал уже не раз и не два. — Не прижились, значит. Ладно, зимой и впрямь путешествовать не с руки, ежели не большим отрядом... Только вы ведь понимаете, что просто так вас кормить здесь никто не станет. Ремеслу какому обучены? — Кузнечное оба знаем, — охотно кивнул Фили. — Хоть инструмент работать, хоть оружие. Рудное дело, прокладку шахт изучали, да тут оно вряд ли пригодится... Я ювелиром могу, Колль — охотник ловкий, на любую дичь ходил, и на крупного зверя... — Охотник? — глянул на Кили староста. — Это дело хорошее, леса здесь всяким зверьем богатые. А из нашей общины хороший охотник недавно ушел, все приходится у людей покупать... — Почему же ушел, мастер Скирвир? — На север подался, в Серые Горы. Да и вы, надо думать, тут не задержитесь... Ну да нечего наперед загадывать. Для охотника тут дело точно найдется, а вот ювелиру в деревне только работать спокойно, за заказами в город ездить придется... Вы с каким скарбом приехали? — Да вон он, весь скарб, пони у тебя во дворе стоят. — Понятно. Ладно, сделаем так. Сейчас я вас провожу, жилье вам подыщем. У нас четыре дома пустых стоят, один-то совсем развалюха, а остальные ничего. Допивайте эль, и пойдем. Братья переглянулись, дружно проглотили остатки содержимого своих кружек и поспешили за хозяином. * * * Гномьи дома стояли друг к другу плотнее, чем людские, и поселение гномов казалось совсем небольшим. Над крышами вился дымок, где-то стучали молоты, где-то слышались голоса — община уже пробудилась для трудового дня. Фили и Кили шли за Скирвиром по улице, стараясь не глазеть слишком откровенно по сторонам, вдруг местным это не по нраву. И на них особо никто не смотрел, пара мелькнувших в дверях домов гномов едва окинули пришельцев взглядами. Похоже, такие новички — здесь явление обычное и пристального внимания не заслуживающее... — Вот этот дом, — сообщил староста, останавливаясь у калитки перед приземистым сооружением с крепко запертой дверью. — Тут, кстати, тот самый охотник жил, совсем недавно уехал, так что из утвари кое-что осталось... И конюшня тут есть, и мастерскую можно обустроить. Идем, посмотрите. Он открыл калитку, прошел к дому и, достав из кошеля на поясе ключ, отпер дверь. Дом и впрямь не успел обветшать без хозяина. На месте была печь, несколько котелков и сковородок, удобная даже на вид лежанка. Заглянув в чулан, Фили обнаружил свернутый холщовый тюфяк, разве что соломой не набитый, и тючком скрученное одеяло из шкур. В пристрое к дому можно было неплохо устроить мастерскую, с другой стороны была небольшая, но толково сработанная банька, в конюшне всего-то прохудилась крыша — словом, дом был вполне пригоден для жилья, о чем Фили тут же и сообщил наблюдавшему за осмотром хозяйства Скирвиру. — Хорошо, — кивнул староста. — Второй дом смотреть пойдем? Он попроще, конечно... — Зачем? — удивился Фили. — Нам отдельных домов не надо, мастер Скирвир. Мы же с детства вместе, и по хозяйству управлялись, и работали в паре. — Понятно. Ладно, вы тут пока устраивайтесь... С соседями знакомьтесь, конечно, только на задушевные разговоры и на выпивку пока не набивайтесь. А я вечерком к вам еще загляну, потолкуем. — Хорошо, как пожелаешь, — немного удивился Фили. — Подскажи только, где нам воду и дрова брать? — Вода в колодце, вы его видели на улице. Да, в доме с резными наличниками — ну, мимо мы проходили — живет старик Барди, ежели ему воды натаскаете — он вам сена даст, пони кормить, да и спать не на жестких досках удобнее. А дрова... — В лесу, надо думать? — В лес по одиночке мы не ходим и ворота, которые на лес, открытыми не держим. Дрова привозим на всю общину, складываем под навесом недалеко от ворот. Сходите туда, привезите, сколько надо на пару дней. Ладно, парни, до вечера, недосуг мне. Удачи. Он ушел, на прощание похлопав по холке смирно стоявшего у крыльца вьючного пони. — Ффухх... — глубоко вздохнул Кили, проводив старосту взглядом. — Ну как, получилось у меня убедительно помалкивать? — Получилось, — фыркнул Фили. — Но все равно, загадочно все как-то. И расспрашивали нас совсем мало, и местные какие-то... нелюбопытные. Ну да ладно, надо надеяться, вечером узнаем побольше. Главное, что не прогнали, и крыша над головой есть. Давай-ка устраиваться. Печку такую еще помнишь, как топить? — А то, — в свою очередь хмыкнул Кили. — Давай пони развьючим, сходишь за дровами... — Я? — Ну не я же? А ну как наткнусь на кого из местных, да сболтну лишнего? Раз уж ты начал нам историю придумывать, давай и дальше в том же духе. Спорить с этим было трудно. * * * За работой время пролетело незаметно. Дом все-таки нужно было привести в порядок, дела хватило на весь день. Подлатать крышу конюшни, проверить, хорошо ли топится печь, прибрать в жилой комнате, обустроить баньку... За дровами Фили сходил сам, пока Кили разбирал найденную в доме и чулане утварь. Воду таскали по очереди, ведер было всего два. Потом вместе отправились к упомянутому старостой гному по имени Барди. Тот действительно оказался глубоким стариком, совсем седым и высохшим, и похоже, страдающим из-за болей в спине — ходил он, только опираясь на палку, и неловко горбился. Фили и Кили натаскали воды в большую бочку под навесом возле его дома и накололи дров помельче — сваленные под тем же навесом чурбаки были для увечного старца явно тяжеловаты. От Барди вернулись с двумя большими тюками сена и соломы и горшочком соленых грибов, который старик, обрадованный помощью, вручил им в придачу к еде для пони. Еще к числу достигнутого за этот день можно было отнести знакомство с ближними соседями и безусловно полезные сведения о том, у кого здешние гномы покупают хлеб, мясо и выпивку. В срочной покупке провизии нужды, впрочем, не было, ужин Фили сообразил из наличных припасов, как раз пока Кили возился с уборкой и растопкой печи в баньке. Солнце ушло за кромку леса, когда банька прогрелась, набитый свежей соломой тюфяк занял место на лежанке, а горячий котел переместился из печи на стол, на весь дом распространяя неотразимый для голодных животов аромат каши с вяленым мясом. И точно на этот запах явился Скирвир. Оглядел оживший дом, понюхал воздух, одобрительно кивнул и водрузил на стол принесенный бочонок. Налегать на стряпню Фили староста, впрочем, не стал. Отведал, похвалил и предоставил дальнейшее новоявленным хозяевам дома. Попыхивал трубкой и попивал эль, давая спокойно насытиться. Потом повел речь о деле. — Ну, парни, устроились вы неплохо, как я погляжу. И Барди вас не обидел... — Он кивнул на плошку с грибами, которые с блаженным видом приканчивал Кили. — Порадовали, значит, старика. — Выходит, порадовали, — кивнул Фили, тоже принимаясь набивать трубку. — Непонятно только, как он сено так помногу заготавливает, если ходит по двору с трудом? — А он и не заготавливает, — вздохнул Скирвир. — Покупает, у людей. — Чтобы так расплачиваться с гномами за помощь по хозяйству? — удивился Фили. — Невыгодная какая-то торговля получается... — Так не ради выгоды же. Он мастер, игрушечник. За его поделки и люди, и гномы платят хорошо. А это так... — Староста еще повздыхал, покачал головой. — Семья у него была, давно. Жена, сыновей двое, вот как вас. Погибли все, когда банда орков на караван из Серых Гор напала. Его с обрыва скинули, потому и выжил, только спину повредил... Его бы и так без помощи не оставили, так ведь стыдно кажется, вроде совсем калека никуда не годный. Вот он и придумал, вроде как плату. То сено, то крупы какие, то овощи... А вы, видно, по душе ему пришлись. Может, своих сыновей вспомнил... Кили вдруг притих, отставил плошку. Глянул на Фили непонятно, потерянно как-то, но смолчал. — Понятно, — тихо проговорил Фили. — Спасибо, что рассказал. Но... ты ведь хотел поговорить про нашу жизнь здесь? — Да, верно. Раз вы теперь в общине нашей, надо знать, по каким правилам тут жизнь устроена. — Скирвир выколотил погасшую трубку и положил ее на стол рядом с кружкой. — Зарабатывать, конечно, придется самим, в общинную казну долю платить — по монете каждый месяц. Для хорошего мастера плата небольшая. По очереди нужно будет за воротами присматривать, в лес за дровами ездить, при нужде — частокол чинить и укреплять. Ну и дома новые строим тоже все вместе, правда, давно в этом нужды не было... В трактир человечий — ни ногой. — Трактирщик нам говорил, что гномы его заведение не любят, — припомнил Фили. — А почему — не объяснил. Мол, сами скажут. Но трактир вроде как трактир, что в нем такого... опасного? — Для вас, может быть, и ничего, — качнул головой староста. — А для других... Есть тут такие, что на выпивку слабы, да на игры денежные. Долго объяснять, просто пока на слово поверь — лучше будет. Со временем все поймете и узнаете. — Хорошо, — согласился Фили. — Но... своего же такого заведения у гномов нет? — Нет. Но у нас есть Скегги, вы его дом тоже видели, наискосок от моего. Эль варит — куда там Гарри с его пойлом... Да вы вот сами попробовали, как оно? — Эль добрый, что правда, то правда. — Ну вот у Скегги и бывают посиделки. Дом у него большой, и зал устроили так, чтобы не тесно было. А летом — так и на воздухе, под навесом скамейки да столы есть. Не боись, совсем без веселья не останетесь. Так вот... — Скирвир пошарил в кошеле, достал и развернул на столе лист пергамента. — На ближний месяц я уже все расписал. Ворота стеречь ваша очередь подойдет через, хм, десять дней, я вам напомню. По одному дню на каждого. За дровами вы и еще трое ребят отправитесь на будущей неделе. — А в лес как ходить? — впервые после приветствий подал голос Кили. — На охоту, то бишь? — Это ты к тому, что поодиночке за ворота не выходить? Ну да, верно. Одному здесь лучше не шастать. — А что, такие опасные места? — Да трудно так сразу сказать... Всякое случается. Так что... Указывать, когда и куда идти, тебе, само собой, никто не станет, просто заведено, если уходишь — предупреждать. На то и привратник всегда есть. Но об охоте мы еще поговорим, да. Ну вот, чего можно и нельзя особо, я вам сказал. В остальном живем, как заведено у гномов. Народ тут собрался разный, в друзья набиваться не принято, но и враждовать тоже. Спор случится какой — кулаками не решать, судить да рядить — на то я есть. И непонятно чего будет — тоже ко мне. С людьми особо якшаться незачем, среди них тоже... всякие попадаются. — Всякие? — переспросил Фили. — Очень всякие, — подтвердил староста. — Насчет заработка. Кузнец у нас есть, и неплохой. Бруни звать, познакомлю вас. Ему бывает помощь нужна — это так, способ немного подработать. А насчет ювелирного дела... На будущей же неделе мы — мастера наши — едем в город, заказы отвозить, новые собирать, да провизию покупать. Поедете с нами. Вот так сразу работы не обещаю, но осмотреться и прикинуть, что да как, не помешает. Скирвир умолк, снова взялся неспешно набивать и раскуривать трубку. Фили какое-то время молча следил за его руками, потом поднял взгляд. — За такую заботу и наставления можно только благодарить, мастер Скирвир. — Но?.. — вопросительно приподнял бровь староста. Пыхнул дымом, как будто скрыв в усах улыбку. — Звучит похоже на начало обвинительной речи. Не нравится что-то? — Прости, но... чем мы заслужили такую доброту? Что от нас требуется взамен? — А ты молодец, — кивнул староста уже серьезно. — Верно мыслишь, парень. Ничего не делается просто так, а вот нужды — они бывают очень разные... и не всегда очевидные. Может, у нас еще будет случай об этом поговорить, а может, и нет. Ты, главное, лишка в голову не бери. Заведено у меня так — обид пришлым не чинить, чтобы и они на нас зла не таили. Ежели кто обманет или гадость какую сделать захочет — тот сам себе враг. А уж как дальше сложится, будет какая польза или нет — на то воля Махала... — Он убрал в кошель трубку и поднялся. Фили тоже встал, задумавшийся было Кили вскочил следом. — Ну, пора мне. И у вас день долгий был, вон, лежачок какой соорудили — самое оно отоспаться после хорошей работы да вкусной еды... Ты, братец Колль, загляни ко мне завтра вечерком, познакомлю тебя с нашими охотниками. Невелики умельцы, но леса окрестные знают, поговорить будет о чем. Лады? — Лады, — кивнул Кили. — Ну, тогда доброй ночи... Они чинно проводили гостя; Фили дошел с ним до калитки, запер ее и вернулся в дом. Закрыл дверь, задвинул крепкий засов, вернулся в жилую комнату. И тут же его сгреб в объятия Кили. — Мммм... Даже не верится, — пробормотал он, обхватив Фили со спины и уткнувшись в его волосы на затылке. — Мы правда одни? — Одни, — эхом отозвался Фили. — В своем доме. И никто просто так сюда не войдет. Пойдем в баньку, а? И спаааать... — Ахха... * * * …Соломенный тюфяк был ничуть не хуже королевского ложа; маленький светильник, подвешенный у изголовья, заливал неярким светом только угол с лежанкой, оставляя большую часть комнаты в темноте. Было так спокойно и уютно лежать вдвоем под одеялом из волчьих шкур, никуда не спеша и не опасаясь, что кто-нибудь, зайдя случайно, увидит и подумает что-нибудь лишнее. Это чувство было новым и приятным, и неожиданно непривычным. Фили тихонько перебирал пальцами еще влажные, пахнущие травяным мылом волосы брата, дремлющего у него на груди. Стать местом выплеска страсти уютному ложу не пришлось, было бы поистине достойно удивления, дотерпи измаявшийся Кили до постели. Да что там, Фили и сам обо всем забыл, только увидев его в баньке, голым и совсем готовым... Тут же уложил животом на скамейку и взял, жестко и нетерпеливо, без ласк и прелюдий. Ладно, хоть флакон с душистым маслом вовремя на глаза попался... Потом они, конечно, вспомнили, что собирались помыться. И помылись. И даже думали перебраться на лежанку. Но в баньке было так тепло, и скамейка эта снова подвернулась под ноги, и Кили был такой мокрый и скользкий внутри, и разом покорный и нетерпеливый. Банька уже стала остывать, когда они слезли с несчастной скамейки и поднялись на ноги. У Кили заметно дрожали колени, по бедрам текло, губы были красные и припухшие, а глаза — мутные, шалые и до безобразия счастливые. Фили тоже стоял не очень уверенно, и выглядел, наверно, ничуть не лучше, и это было так смешно и здорово... Они, хихикая и толкаясь, смыли следы страсти остатками теплой воды и кое-как доползли до лежанки. Улеглись, отогрелись... Вот только сон к Фили почему-то не шел. Тело растеклось в блаженной истоме, а голова — и кто ее об этом просил? — оставалась почти ясной. Наверно, просто слишком много новых впечатлений пришлось на один день. Кили пошевелился и вздохнул, и Фили понял, что он тоже не спит. — Кили... — А? — Ты как? Нигде не болит? — Чего? Да ну тебя... — А что не спишь? — Не знаю. Задумался что-то... — Кили, а... когда Скирвир про Барди рассказывал, ты чему огорчился? — Я не огорчился. Просто... про маму подумал. Что ей сказали? Фили глубоко вздохнул. — Да пока, наверно, ничего. И не скажут, пока посольство не вернется. А потом сочинят какую-нибудь героическую историю, что мы в какую-нибудь дальнюю разведку ушли, или встретиться с кем-то важным должны... Дядя придумает, а сам не осилит, так есть, кому помочь. — Ты... по-твоему, он не скажет, что сам нас прогнал? — Короли неугодных подданных не прогоняют, — хмыкнул Фили, — а высылают. Или изгоняют с позором... Нас вроде как не позорили. Значит, выслали. — Экий ты... правильный, — тоже фыркнул Кили. — А почему думаешь, что маме правды не расскажут? — Ну, почему... Просто кажется, что если бы хотели — сразу бы рассказали. А она ведь так и не знала ничего. — Может... надо было ей самим все объяснить? Раньше? — Может, и так. А может, и нет. — Думаешь, она бы тоже... осудила? — Даже если бы не осудила, переживать бы стала, что другие осудят... Да теперь-то поздно об этом гадать, не переиграть уже. Давай спать все-таки, завтра хлопот будет не меньше... — Угу... Фили выпростал из-под одеяла руку и, дотянувшись, погасил светильник.