"У перекрестка"

Шумный весенний ливень налетел с восточных равнин внезапно и стремительно, и столь же стремительно умчался дальше, к Одинокой Горе. Фили, весь день проработавший в кузне у Бруни, отправился к себе как раз вовремя, чтобы на полпути угодить под этот ливень, вымокнуть до нитки и замерзнуть на унесшем тучу ветру. Так что до своего дома он домчался чуть не вприпрыжку, поскидывал сапоги, мокрую одежду и ринулся топить печь и греть воду в баньке. Кили, подоспевшему аккурат к горячей воде, пришлось еще веселее — шальная туча выскочила из-за горизонта, когда нагруженные добычей охотники возвращались в деревню. Спрятаться было особо негде, шаг прибавить тоже не получалось. Добравшись в свой черед до баньки, Кили плюхнулся на скамейку, блаженно повздыхал и тут же принялся лапать едва отогревшегося Фили. Тот, естественно, взвыл, шарахнулся от холоднющих рук и запустил в братца мочалкой. Обмен веселыми тумаками закончился договором о перемирии на время мытья, но в итоге Фили, который мыться начал раньше, коварно сбежал, оставив изнывающего от нетерпения брата в компании мыла и лохани. Не то чтобы ему не хотелось, но натруженная за день спина требовала большего удобства. Фили влез на лежанку, улегся на живот, вытянулся и блаженно закрыл глаза. Он так утомился, что даже мысли в голове ворочались едва-едва. Совсем как в тот день, когда в его спальню так не вовремя явился Торин. Будто в насмешку — мало того, что за недостойным делом застал, так еще и наверняка решил, что старший по слабости характера под младшего лег. А на что королю такой наследник? Чтобы его имел всякий, кому наглости хватит?.. А он всего-то устал и хотел расслабиться. Потому и позволил младшему перехватить инициативу. Редкое событие... ...Которое имеет все шансы повториться прямо сейчас, мысленно же прервал себя Фили. Стук двери баньки, потом — быстрый топот босых ног, и Кили, как был голый, нырнул под одеяло рядом. Прижался к Фили, хихикнул в ухо: — Ловок же ты сбегать, братец... — Я не сбегаю, — сообщил Фили, не открывая глаз. — Но моя спина, после сегодняшних приключений, точно бы не одобрила скачек по банным скамейкам... Ладонь Кили тихонечко прошлась по его спине сверху вниз, задержалась на крестце. — А что за приключения? Ты же вроде в кузне был? — То-то что в кузне... — Фили повздыхал, поерзал, чувствуя привычно-сладкую тяжесть в паху. — Бруни заказ подкинули такой, что двух помощников звать пришлось. Намахался, пропотел, а по дороге домой под ливень попал. Так и прострел в пояснице заработать недолго... — Мммм... Так прогреться хорошо надо, а? — Так я и греюсь, — хмыкнул Фили. — И в бане, и под одеялом... — Эт-то хорошо, но маловато... — хихикнул в ответ Кили. Прижался плотнее, осторожненько сдвинул ладонь по его пояснице еще ниже, кончиками пальцев дразня ложбинку между ягодиц. — Балбеееес... — Ахха... * * * ...Встать с лежанки им все же пришлось — время было еще не позднее, а для полного согрева следовало плотно поужинать. Да и вымокшую одежду не стоило оставлять валяться кучей. И охотничья сумка Кили все еще лежала на лавке у двери... Словом, дел хватило на весь остаток вечера. Ну и не повторить перед сном «лечебное прогревание» было совершенно же невозможно... Сытый во всех смыслах Фили уже задремывал, когда приткнувшийся к его плечу Кили тихонько подергал его за усы. — Фили... — Отстань, неугомонный... — пробормотал тот, пытаясь отвернуться. — Да ну тебя... Фили, а в кузне кто вторым помощником был? — Кто-кто... Яри, кто ж еще? Спи давай... — А не Нар разве? — Ну ты даешь... Из Нара кузнец, как из меня доярка. Спи, говорю. — Тогда зачем он туда ходит? — А зачем он к другим мастерам ходит? Еду и эль от Скегги носит... Чего тебе неймется? — Да так... ничего... Кили повозился еще, натянул повыше одеяло и вскоре сонно засопел. А у Фили, как нередко бывало в последнее время, весь сон куда-то улетучился. В чем причина одолевавшей его тревоги, он сам очень бы хотел понять. Все шло своим чередом, весна вступала в свои права, близилось время, удобное для долгих путешествий. Они с Кили уже наметили по карте маршрут, проверили все снаряжение, починили одежду и обувь. В погребе сложены были припасы на дорогу, в тайнике припрятан кошель с сотней монет на дорогу и первое время на новом месте... Вот только на душе у наследника короны Эребора было скверно, и чем дальше, тем больше. Дальняя дорога его не пугала, к встречам и переговорам тоже было не привыкать. Только казалось почему-то, что уехать будет непросто, что странная, как будто кем-то зачарованная деревня их не отпустит. Объяснить, откуда взялось такое предчувствие, Фили и сам бы не смог, но своему внутреннему голосу он привык доверять. И ломал голову, пытаясь понять, от чего исходит настойчивое ощущение опасности. Ничего не придумывалось. А тут еще и Кили, вольно или невольно, добавил брату забот. Он стал слишком много молчать. Кто-то со стороны не заметил бы никаких перемен, но Фили брата знал хорошо, знал, что тому легче болтать без умолку, чем помолчать хотя бы время дороги от их калитки до ворот деревни. Но не дома же, когда рядом нет чужих и говорить можно все и обо всем? И для Фили нет-нет, да повисающая во время еды или домашних дел тишина никак не казалась чем-то случайным и не стоящим внимания. Попытка напрямую спросить об этом Кили натолкнулась только на недоумение последнего. Фили в искренность этого недоумения не поверил, но и сам никакого объяснения происходящему придумать не мог. Зная, что у всего всегда есть причина, он раз за разом перебирал в памяти события последних дней, встречи, сказанные кем-то слова. И всякий раз, под разное настроение, вспоминалось тоже разное. То что-то из сказанного Скирвиром, то слышанные за кружкой эля сплетни, то болтовня завсегдатаев трактирчика на окраине Краснолесья, где обычно останавливались деревенские гномы... Сейчас, лежа в теплой постели и слушая ровное дыхание брата, Фили вдруг припомнил один их недавний разговор. ...Был удивительно мерзкий день, промозглый, ветреный, идти не хотелось даже к Скегги, они сидели дома, у растопленной печи, курили трубки и изучали разложенную на столе карту. — Вот до этих пустошей, — постучал Кили мундштуком трубки по карте, — дорога спокойная, торговые караваны часто ходят. А дальше начнутся трудности... — Почему-то мне кажется, что трудности начнутся раньше, — пробормотал Фили почти про себя. — Это почему? — Не знаю. Торговые пути — это прекрасно, но начинаются они не за нашими воротами. А отсюда еще надо выбраться... — И что за сложность отсюда выбраться? — Кили недоуменно сдвинул брови. — Странные вещи ты говоришь, братец. — Может, и странные, — согласился Фили. — Мне кажется, эта зима никогда не кончится. А мы будем вечно здесь сидеть и ее пережидать. Кили еще больше нахмурился, но почти сразу морщинка у него меж бровей разгладилась. — Это все зима, — сказал он, придвинувшись к Фили и обняв его за плечи. — Зима. Она и впрямь очень долгая нынче... Но весна будет же, а? — Будет, — снова кивнул Фили. — Будет весна, мы уедем из этой Махалом забытой деревеньки... А что дальше? Кили глянул на него недоуменно: — Как что? Мы же решили. Раз мы не нужны в Эреборе, пойдем славу добывать где-нибудь еще. — И что это будет за слава? — Посмотрим. Не может же быть, чтобы нам дела не нашлось? И не может быть, чтобы мы это дело сделали плохо, правда? — Это-то правда. — Фили встал из-за стола, отошел к печи и уставился на огонь. — Только славы не будет. — Это еще почему? — Потому что гномы сильны своим единством. Героев-одиночек среди нас не было никогда. — Значит, мы будем первыми, — пожал плечами Кили. — Или погибнем в первой же стычке с орками, — вздохнул Фили. Глянул на погасшую трубку. — Ладно... Давай спать, что ли, пораньше ляжем. Кили тоже встал, подошел к нему совсем близко. Спросил тихо и без обычной улыбки: — Что с тобой, брат? Ты как будто уезжать отсюда не хочешь? — Ты не представляешь, насколько хочу, — отозвался Фили так же серьезно. Выколотил трубку, убрал ее на полку и ушел к лежанке... ...Теперь, спустя пару недель, ему все больше казалось, что странности в поведении Кили начались именно после этого разговора. Но там не было сказано ничего такого, о чем они так или иначе не говорили и не думали прежде, так в чем же дело?.. * * * ...О дне отъезда они договорились, старосту предупредили, оставалось немного — съездить в город, получить деньги за выполненные заказы и кое-что купить для путешествия. Брать новых заказов не предстояло, и Фили решил не ездить — Кили мог и свои, и его дела закончить сам. Гномы, как обычно, отправились в Краснолесье целым обозом — большая телега и несколько верховых. На сей раз с ними поехал и Скирвир, что только добавило Фили спокойствия. При старосте шансов найти приключений у обитателей деревни было куда меньше. ...На следующий день, вечером, Фили зашел к Барди — тот просил помочь с починкой рабочего стула. Фили не сразу понял, в чем дело, но, осмотрев предмет мебели как следует, разобрался. У стула была хитро сделана спинка и один из подлокотников, специально, чтобы старый мастер мог сидеть за работой и не слишком сильно утомлять больную спину. Одна из опор спинки расшаталась, а чинить ее в одиночку Барди не решился. Фили закрепил опору железными скобками и заменил один из брусков в подлокотнике. Заодно проверил, прочно ли держатся ножки стола, и одну тоже закрепил дополнительной скобкой. Барди на радостях усадил его ужинать, и Фили не стал отказываться. Это было веселее, чем ужинать в одиночестве, а уж стряпне старика он и вовсе тайком завидовал. Конечно, разделать и зажарить мясо, сварить кашу или похлебку умеет каждый гном. Но, как и в любом деле, у кого-то получается... ну, просто съедобно, а у кого-то... — Ты ешь, сынок, ешь, не оглядывайся на старика, — улыбчиво покивал ему Барди, отставив свою тарелку. — Вам, молодым, сил надо много... Вот пирог еще. Грибы-то с прошлого лета сушеные припас... Фили благодарно угукнул и взял кусок пирога. Барди смотрел на него, чуть-чуть улыбаясь, с тихой грустью и лаской. Такое выражение Фили случалось видеть на лицах стариков, глядящих на детей — своих ли внуков и правнуков или просто ребятишек, напомнивших своих. Поначалу, когда они с Кили только начали помогать Барди по хозяйству, эти взгляды порядком смущали. Но времени прошло достаточно, чтобы привыкнуть, а старик был добрым, безобидным и очень несчастным. И если ему доставляло радость смотреть на парней, похожих на его сыновей — пусть себе смотрит. — Руки у тебя ловкие, сынок, — проговорил Барди, снова кивая каким-то своим мыслям. — И речь складная. Наукам разным, должно быть, учён... Да вы оба такие с Коллем. И добрые... Вон, Нара как пригрели... Кто раньше о нем так заботился? — Да какая там забота, мастер Барди, — пожал плечами Фили, придвигая кружку с элем. — Ну, присмотрели немного за парнишкой, обороняться поучили чуток — великое ли дело? — Кому, может, и невеликое, — качнул головой старик. — Да только он-то будто ожил в последнее время. Тут ведь как — вроде все вместе, а каждый в своей скорлупе, близко не сунешься. Каждый со своей тайной... А вы... не такие совсем. — Он помолчал, глядя, как Фили допивает эль и утирает усы. — Как же так вышло, что вам в Эреборе места не нашлось? Король Торин, я слышал, всегда по справедливости судит... Неужто лгут слухи? — Не лгут. — Фили вздохнул глубоко, усилием отгоняя волной накатившую тоску. Заставил себя улыбнуться. — Но... по-разному же бывает, мастер Барди. По-разному... И не всё всегда только от короля зависит. Ну да что ж теперь рассуждать, не случилось — значит, не случилось. Ты извини меня, я домой пойду. С утра дел завтра много, отдохнуть хочу. Спасибо за ужин. — Конечно, конечно... — засуетился Барди, выбираясь из-за стола — проводить гостя. Они вышли на крыльцо; Фили собрался попрощаться и откланяться, но на улице внезапно раздался дробный топот, и из густеющих сумерек выскочила лошадь. Не гномский пони, а именно лошадь, на каких ездят люди. Всадник глянул в сторону и резко осадил коня у калитки Барди. Спрыгнул на землю. — Эй, Финн!.. Ты? — Ну я. — Фили мягким жестом остановил подавшегося было вперед Барди, спустился с крыльца и подошел к калитке. — Арчи? Ты что здесь делаешь?.. — Меня привратник ваш пустил, — торопливо сообщил человек. — Я это... Новости у меня. — Что за новости? Арчи понизил голос: — Я в городе был, в том же трактире, куда ваши любят селиться. Ну и вот... — Да говори уже, не тяни! — История нехорошая случилась. Дружок твой, Колль... — Что с ним?! — В драку он ввязался, в таверне на площади. Не только он, конечно, да ему больше всех не повезло. Одного типа крепко приложил, а тот оказался родственником тамошнего богатея. Ну, вроде бургомистра друг... Стража набежала, а кто за пришлого гнома вступится? Загребли дружка твоего в темницы... — Постой. — Фили потряс головой, будто пытаясь отогнать наваждение. — Как это — в темницы? — А как всяких бродяг да разбойников загребают?.. — прошипел Арчи, для пущей убедительности тараща глаза. — И староста ваш там был, а ничего сделать не мог... А у меня конь быстрый, я сразу в седло, и к тебе... — А тебе что за дело до Колля? — Так это... а как же иначе? Ну, не любил я его, да и тебя мне любить не за что, но у нас-то с вами дела соседские, вчера погрызлись, завтра помиримся. А с бургомистровыми мордоворотами связываться — совсем другое же, тут надо друг за друга горой стоять... — Будет трепаться, — резко перебил его Фили. — Делать-то что? Зачем ты так с новостями спешил? Арчи почти перешел на шепот: — Выкуп можно дать, порядок там такой!.. Если завтра до полудня успеешь... — Какой выкуп?! — Полторы сотни монет. — Что?.. Фили замутило. Полторы сотни... Для здешних жителей это огромные деньги, наверняка сумма названа в расчете на то, что собрать ее будет негде и некому... Моргот залюби всех этих бургомистров с их стражей, что же делать?.. — Так, говоришь, завтра до полудня? — спросил Фили медленно. — Да, да, — закивал Арчи. — Ты не подумай, успеем. Я утречком за тобой заеду, провожу короткими тропами — много быстрее будет, чем по дороге... — Ладно, договорились, — кивнул Фили. — Ну, так я пошел. Коню отдохнуть надо, а перед рассветом я загляну... — Буду ждать. Арчи подхватил лошадь под уздцы и торопливо пошел прочь. Фили остался стоять на месте, кусая губы и пытаясь собрать в кучу разбежавшиеся мысли. Барди подковылял к нему и осторожно тронул за плечо: — Финн... Фили оглянулся, не сразу вспомнив, кто с ним рядом. — Не езди с ним никуда, — зашептал старый гном, вцепившись в его рукав. — Не верь, слышишь? Дурной он человек!.. Если окажется, что и братишку твоего в какую-то пакость он и втравил — я не удивлюсь даже... Братишку?.. Братишку... Фили, наконец что-то начав соображать, повернулся к Барди. Взял его за плечо, успокаивая: — Не переживай, мастер Барди. Меня ему не провести. Я знаю, что делать. А... ты иди, отдыхай и про этого прохвоста не думай. Я сам разберусь... ...Ворвавшись к себе чуть не бегом, Фили захлопнул дверь и какое-то время еще стоял у порога, собираясь с мыслями. Во что вляпался Кили, и вляпался ли во что-нибудь, нужно было выяснять. А вот что на уме у Арчи, внезапно подобревшего и жаждущего помочь и проводить? Тайными тропами, с кучей денег? Полно, да была ли драка-то?.. Решившись, Фили начал переодеваться и собирать дорожную сумку. Достал из тайника в погребе и пристегнул на пояс кошель с деньгами. На конюшне оседлал одного из оставшихся пони, того, что порезвее. Вернулся в комнату, задумчиво поглядел на крышку погреба. Ночь выдалась лунная, да и фонарь с собой взять можно. А предупреждать Арчи о том, что те самые «короткие тропы» и без его помощи осилить невелик подвиг, было незачем. По-соседски, значит. Горой друг за друга стоять. Ладно...