И небо над нами не будет серым

Лео проснулся. Он думал, от солнца, но нет – ни одного луча не пробилось в окно комнаты Элиота в этот холодный осенний день; но Лео предпочел бы проснуться от солнечного света. Элиота почти что трясло, и он бормотал под нос, и пальцы его скомкали простынь. Ему снова снился кошмар, тот самый кошмар, и Лео передернуло: ему было плохо видно в темноте, но Элиот, кажется, плакал. Элиот был сильным. Элиот был смелым. Элиот был самым храбрым и гордым человеком, которого Лео знал. И он плакал, плакал из-за кошмара. Лео осторожно сел, над своим господином нависая, и ладонью его щеки коснулся. Глаза Элиота открылись – и закатились, Лео вцепился в его руку, а потом положил все-таки ее на грудь Элиоту, будто показывая, что он рядом. Близко наклониться не рискнул – Элиот мог вскочить, - и тихо позвал: - Элиот! Элиот!.. Проснись, - хлопнул он Найтрея по щеке. Тот не поддался. - Проснись же, - почувствовал Лео, как его губы дрожат, и по его ладони побежала слеза Элиота. – Проснись, давай… Он ударил Элиота еще раз, встряхнул за плечи – и тут же получил кулаком по подбородку. Элиот закрылся, как часто это бывало, руками, и испуганно открыл глаза – не белые, а голубые, и его зрачки испуганно сверкнули в темноте. - Спокойно… - процедил Лео, наклоняясь, и сжал запястья Элиота. – Спокойно, я здесь, - коснулся он губами тонких пальцев Найтрея, и тот трогательно задрожал – а потом, нахмурившись, вытер слезы локтем с лица. Не переставая при этом трястись. - Я… Я опять видел… - пробормотал он, и Лео лег ему на грудь, обнимая и сам позволяя Элиоту себя обнять. Его кости чуть не затрещали от сильных рук Элиота, но оно того стоило, Лео прошептал: - Да, я понимаю. Это всего лишь сон, Элиот. Всего лишь сон. Лео знал, какого это - видеть то, что никто не видит. Он чувствовал, как подрагивают руки Элиота в его, и видел, как раскрываются его губы - если бы Лео не знал Элиота, он бы подумал, что тот молится. А ведь было так хорошо. Им было так хорошо на этой постели вдвоем - Элиот, Лео и никаких кошмаров. Лео лег в рубашке Элиотовской спать - она была довольно длинной и бедра прикрывала, но не сжимала грудь и шею, не душила. Элиот мог сколько угодно задирать ее и целовать. Целовать ключицы. Целовать впалый живот. Целовать выпирающие тазовые косточки Лео, заставляя его рвано вздыхать. Лео это безумно нравилось - но он боялся потерять голову, а потому было чуть страшно. Он не думал, что прикосновения Элиота - ошибка. Он не думал, что нежность Элиота - ошибка. Он не думал, что любовь Элиота - ошибка. Сейчас, глядя на то, как Элиот глаза прикрывает, судорожно дыхание стараясь выровнять, Лео задумался. Любил ли его Элиот? Он не знал. Но Элиот чувства свои скрывал, и... Это было закономерно, разве нет? Лео бы хотел, чтобы Элиот его любил. Он пока не был уверен, что сам Элиота любит, но... Он просто поймал себя на мысли. "Любит". "Любить". "Любовь". Лео прочитал достаточно книжек, в том числе и романов для девчонок - в приюте библиотека не была большой, - так что, казалось бы, должен был знать, как выглядит любовь, как чувствуется любовь. Он был уверен, что не полюбит никогда - пока не встретил на своем пути великолепного, нежного, доброго и гордого Элиота Найтрея, который лежал сейчас под ним. А потом он думал, что узнает любовь с первого вздоха. Но сердце не горело, а в животе не порхали бабочки. Лео просто хотел обнимать Элиота, быть рядом и получать эти мягкие поцелуи, которых он так, на самом деле, желал. Лео не знал, была ли это любовь. Рука Элиота выскользнула из цепких пальцев Лео, и тот даже через ткань сорочки почувствовал, как бьется в груди Элиота сердце. Гулко. Медленно. Ровно. Не быстро и боязненно, не испуганно, а спокойно - и Элиот, прижав слугу к себе, за талию обняв, спокойным дыханием губы его обдал, шепча: - Спасибо. - Ты в порядке? - провел заботливо кончиками пальцев по щеке Элиота Лео, чувствуя, как они теплеют, и Найтрей ответил: - Да, я... В порядке. Щека его перестала быть влажной от слез, и Лео улыбнулся. - Я рад. Элиот устало прикрыл глаза, вновь откидываясь на подушку, и Лео положил голову ему на грудь. Ему хотелось слышать, как бьется сердце Элиота. Просто хотелось. А Элиоту, наверное, просто хотелось его обнимать. В голове Лео промелькнули все их ссоры и все их примирения. Им... Суждено было оказаться в объятиях друг друга. Иначе бы тогда, в Доме Фионы, Лео не пожал руку этому горделивому дворянину. Элиот тихо сопел, и только топазы в его сережках отражались в свете луны, что появилась за окном. Лео осторожно подался вперед, ложась на Элиота полностью и теплые руки его на себе ощущая, и улыбнулся, губами к уху Найтрея прижимаясь. - Я, может быть, люблю тебя, - прошептал он бархатно и чуть испуганно. Элиот не ответил. Лео вдохнул запах его волос, печально губы кусая, и мягко перекатился под бок Найтрею, одну руку его из-под себя доставая А подушечки пальцев второй нежно поцеловал, ложась совсем рядом с Элиотом. Он бы просто хотел смотреть на Элиота всю ночь. Неотрывно.