И небо над нами не будет серым

Элиот сжал пальцы на сумке, которую привез ему Эрнест. Костяшки его пальцев побелели; ему очевидно нужны были новые перья и чернила, а вот лишнее внимание брата – не очень. Нет, Элиот Найтрей любил своего брата, любил всей душой, но… Иногда Эрнест переходил некоторые границы. Как тогда, когда в очередной раз спросил, собирается ли Элиот поменять своего слугу на кого-то более высокородного. - Нет, - процедил Элиот, забирая сумку. – Спасибо. - Зачем ты его притащил сюда? – изогнулась светлая бровь Эрнеста. Лео неловко перемнулся с ноги на ногу за спиной Элиота. Он, разумеется, все слышал, но виду подавать не собирался. - Потому что Лео – мой слуга. Ты вечно ноешь, что он плохо справляется со своими обязанностями, но ты удивляешься, когда он выполняет их? – сощурился Элиот. Эрнест вздохнул и поднял руки вверх, будто сдаваясь. Глянул капитулирующее на младшего братца. - Ладно-ладно. - Спасибо за перья, - кивнул еще раз Элиот. - Пожалуйста. Почему ты сам не съездил за ними? Ты давно уже не был дома, мы скучаем, даже матушка с отцом, - сложил руки на груди Эрнест, внимательно на Элиота косясь. Элиот замолк. Ведь все было просто. К сожалению, человеческая память коротка. Если что-то не произошло – об опасности быстро забываешь; но на сей раз подсознание просто не давало Элиоту и Лео уехать из Латвиджа. Они сидели и сидели в частной академии, потому что в глубине души все еще видели в Винсенте и всей темной семейке угрозу; а Элиот не был готов обменять своего… Слугу… На перья. Лео стоил больше, гораздо больше. Лео просил говорить, что Элиот любит его. Тот кривился, но говорил; Лео довольно ухмылялся, словно был счастливым зубастым котом, и ловко выворачивался из объятий Найтрея-младшего – а Элиот только и думал о том, как бы заставить Лео почувствовать себя в безопасности. Он не знал, на самом деле, что Лео уже просто тепло в его объятиях и относительно безопасно. Не так безопасно, как хотелось бы, но Лео всегда был человеком логики; на сей раз логика подсказывала ему, что своему брату Найтреи вред не причинят никогда. Разумеется, если это родной брат, кровный Найтрей. Пусть Элиот и не хотел ничего замечать, но даже Лео подметил, что как-то слишком часто всякое происходило с Гилбертом и Винсентом, судя по их рассказам о тех временах, когда они только попали в одну из четырех величайших герцогских семей. - Ты хотя бы приедешь на праздники? – спросил Эрнест. - Д-да, - пробормотал Элиот. Чуть увереннее повторил: - Да, приеду. - Я рад, это хорошо. Все же, зимние праздники – это семейные праздники, - изящно обвил руками шею брата Эрнест и обнял осторожно. Элиот прижал сумку к груди; он не очень любил объятия, если это не были объятия Лео. Эрнест смотрел прямо за его плечо, прямо на Лео, стоящего позади господина. Лео поймал взгляд старшего брата Элиота, и он ему совсем не понравился. У Эрнеста были холодные, пустые глаза. Они кололи своей пустотой, угрожали затянуть в себя и уничтожить, сделать ничем, как и они сами, и Лео даже почувствовал, как по его спине побежали мурашки. Раньше Эрнест смотрел на него с пренебрежением. С омерзением. С презрением. Да, со злобой и гордыней – но не вот так, как теперь. И в душу Лео закралось вовсе нехорошее предчувствие, которое даже почти его напугало. Он сжал свои пальцы. А Эрнест вскоре вернулся обратно в поместье Найтреев. Заглянул в зеркало, по-щегольски поправил пышный платок - и едва не вздрогнул, заметив в отражении сестру. Ванесса была в черном, как леди из страшной сказки, и то, как тихо она научилась ходить, вовсе не шло такому темному образу. - А ты умеешь внезапно появляться, - проронил Эрнест, поворачиваясь к ней. Ванесса улыбнулась благодарно, но лишь на миг, и снова посерьезнела. - Он приедет? - Да, он приедет, - кивнул Эрнест чрезвычайно довольно. – А слугу… - Тоже привезет. Он никуда без него, - печально ответила Ванесса, и голос ее будто надломился. Она заломила руки. – В этот раз это даже немного хорошо. - Да, верно, - улыбнулся по-сучьи хитро Эрнест и прикусил бескровную губу. Ванесса выпрямилась в струнку, как истинная леди, и глянула на него даже немного свысока. Эрнесту определенно нравилось, что сестра повзрослела, и нет, он не имел в виду физическое взросление. Эрнест не знал, что произошло, но Ванесса в пару мгновений превратилась в истинного Найтрея. Куда большего юношу-Найтрея, чем приемные сыновья. И это, надо заметить, будучи девушкой! - Несси, все будет хорошо, - склонил он голову. – Я верю в тебя и не собираюсь вмешиваться. Вы, женщины, натуры хитрые. Я все равно не смогу помешать, верно? - А ты и не хочешь, да? – чуть дрогнул ее голос. У Ванессы были очень ловкие для девушки, никогда не воровавшей, пальцы. Эрнест искренне надеялся, что у сестры все выйдет, как надо. В конце концов, он всегда мог просто пристрелить мальчонку, но тогда бы и Элиот от него отвернулся. А так никто, может, и не узнает.