Don't tell me if I'm dying.

Ещё при жизни одним из моих любимых занятий было добивать себя. Пересматривать грустные фильмы раз за разом, сдерживать слёзы. Представлять себе смерть близких. Думать, какие последние слова я бы успела им сказать. Пару раз я даже пробовала резать вены, не думая ни о чём серьёзном. Но вскоре поняла, что это приносит больше облегчения, чем боли, и перестала. Любовью мучить себя, можно оправдать и то, что после смерти я не сразу оставила своих близких. Возможно, кто-то из вас посчитает мою смерть эгоистичной. Но я даже не планировала её. Если бы на свете существовал хоть один шанс уберечь мою семью от боли, я бы его не упустила. Чем больнее было им, тем сильнее мучилась я, наказывая себя. Даже сейчас, сидя на холодном кафельном полу больничного туалета и задыхаясь в слезах от отвращения к себе, я раз за разом вторгалась в жизненный коридор Гарри, переживая этот день снова и снова. Больнее всего жалило его доверие, которого я точно не заслуживала. На самом деле, я могла попасть в жизненный коридор каждого, кто находился в этом отделении. Потому что жизни этих людей были насквозь пропитаны болью и страданиями. Но тогда, возможно, мне захотелось бы рассказать вам далеко не одну историю. - Эй, ты, должно быть, новенькая? – спросил мужской голос из-за двери. Я торопливо начала вытирать глаза, как будто кто-то мог меня увидеть. - Я же знаю, что ты там, - зачем-то уточнил он. - Я и не скрывалась, - пробурчала я, включая воду. Стук не прекратился. - Я же просто хочу тебе помочь. - С чего ты взял, что мне нужна помощь? - Потому что ты плачешь. Если ты не из тех сумасшедших истеричек, которые радуются умирающим детям и ревут от счастья, то, наверное, тебе не помешает помощь. Я глубоко вздохнула, и, поджав губы, открыла дверь. Напротив, оперевшись о стену, стоял молодой врач. «Скорее интерн», - пронеслось у меня в голове. - Никогда не встречал девушек, которые так быстро прекращали истерить и соглашались принять помощь, - он удивлённо изогнул бровь, и я заметила, что у него красивые и пронзительные голубые глаза. - Никогда не встречала парней, которые добровольно подходят к истерящей девушке, - подражая ему, ответила я. Парень рассмеялся. - А ты не промах. - Может, перейдём к части, где ты успокаиваешь меня и даёшь дельные советы? - Меня зовут Найл. Очень приятн... - Должна же быть причина, по которой ты заставил меня выйти? – перебила я его. - Я интерн, и я с детства мечтал стать вра... - Я сейчас уйду реветь обратно в туалет, - Найл остановился на середине слова. Выглядело это забавно, словно кто-то нажал на паузу. За пару секунд его лицо неуловимо изменилось и он устало вздохнул. - Ты же новенькая, верно? Я не ошибаюсь? - Да… - начала было говорить я, когда он внезапно задал ещё один вопрос: - Сколько лет назад ты умерла? От неожиданности у меня вышибло весь воздух из лёгких. Это шутка? - Да не пугайся ты так, - парень снова одарил меня белоснежной улыбкой. - Я и не… - Это, должно быть, первый раз, когда ты встречаешь другого визитёра, да? - Твоя привычка перебивать просто ужасна! Ты знаешь об этом? – мне казалось, что щёки приняли малиновый оттенок, совсем как в детстве, когда я сердилась. - Время не ждёт, а ты так и не отвечаешь на мои вопросы, - он подпрыгнул, вновь улыбаясь. Он напомнил мне Безумного Шляпника. - Мне кажется, о таких вещах просто так не говорят в коридорах детского онкологического отделения. - Я визитёр, ты визитёр. Не думаю, что кто-то поймёт о чём речь. - Не кричи ты! Я же тут по работе, - шикнула я. - А я, понимаешь ли, чаёк сюда попить зашёл, - он закатил глаза. - Может, и зашёл. С чего мне верить, что ты такой же как и я? - Новенькие… - он шлёпнул ладонью по лбу и неторопливо пошёл по коридору, ожидая, что я последую за ним. Во мне что-то вспыхнуло, и я, развернувшись, отправилась в противоположную сторону. Спустя три минуты Найл догнал меня. - А ты с характером, - удивленно протянул он. Его широкая улыбка говорила о том, что мои невежественные выходки мало его волновали. - Попробуй попасть в мой жизненный коридор, - предложил он, и я с лёгкостью это проделала. Воспоминания начали струиться вокруг меня, но я не была уверена, что имею право смотреть их. - Видишь дверь в конце? – услышала я голос Найла совсем близко, - Открывай. - Что там? - Открывай. В этой двери не было ничего странного, кроме того, что ни в одном другом жизненном коридоре до этого, на этом месте дверей не появлялось. Не дожидаясь моего действия, она сама распахнулась передо мной. Там не было ничего кроме темноты и писка, похожего на эти громоздкие медицинские приборы. Внезапно он прекратился, превращаясь в монотонный звук. И если бы я смогла увидеть монитор, по нему точно бежала бы прямая линия. Дверь захлопнулась прямо перед моим коридором и меня резко отбросило назад. - Что ты видела? – спросил Найл, и я подумала, что непривычно видеть его без улыбки. - Темноту. - Это то, что я помню. Моя смерть. Темнота и писк приборов, - кивнул он. - Но мы не можем смотреть моменты своей смерти, - возразила я. - Своей – вот где ключевое слово. Ты можешь смотреть на мою смерть. Я – на твою, - я нахмурилась и парень поднял руки в защитном жесте. - Я туда не сунусь, пока ты не разрешишь. Мне стало смешно. От всей этой нелепой ситуации, и в особенности, от его последней фразы. - Знаешь, - сказала я, - Было бы неплохо услышать эти слова от мужика, который изнасиловал меня, а потом разрезал на кусочки. Найл усмехнулся. Мне никогда не нравился мой смех. И никогда в своей жизни я искренне не смеялась. Рядом с друзьями или же мальчишками. Я аккуратно прикрывала рот рукой и хихикала, хотя так получалось только хуже. Сейчас же, глядя друг на друга, мы рассмеялись настолько сильно, что даже повалились на пол. Точнее, парень повалился, споткнувшись о мою ногу, когда я, не в силах больше стоять прямо, сползла вниз по стене. Издалека слышался детский смех и краем глаза я заметила двух девочек, бегущих к нам. Каждой было едва ли больше 7 лет. Худые и бледные, они покрылись румянцем, когда Найл повалил на пол и их тоже, принимаясь щекотать. Я последовала его примеру и через пару секунд девчонки тоже начали задыхаться от смеха. Другие работники оглядывались вокруг, ища источник шума. Из некоторых палат выглядывали дети, все, как один, в аккуратных шапочках, банданах, косынках. Даже Луи выглянул на секунду из своего тёмного убежища. На его голове красовалась уже другая, незнакомая мне, кепочка. Наградив нас странным взглядом, он скрылся в палате. Видимо, решив, что развлечения подождут, пока он не переделает все свои королевские дела. Краем глаза я заметила кудрявую макушку Гарри, резко контрастирующую на общем фоне. Настроение начало падать и, постепенно, спектакль закончился. Найл, поднявшись, улыбнулся и взял обоих девочек за тоненькие ручки. - Нужно отвести их в палату. Не каждый день с ними такое случается. Я послушно шла рядом, пока парень выспрашивал у детей подробности какого-то модного мультсериала. Как только девочки были доставлены в собственные палаты, парень устало вздохнул, ероша волосы. - Одна из них твоя подопечная? – зачем-то спросила я. - Никогда больше не задавай этого вопроса, - он хмуро посмотрел на меня, - Нам запрещено делиться этим. Но нет, они не мои. В последнее время идут на выписку. - Долго ты тут? - Да, долговато. Начинал медбратом, как и ты. Но постепенно понял, что времени у меня достаточно. Попался настоящий боец, - ухмыльнулся он. - Я думаю, что долго тут не задержусь. - Не уверен. Твой парнишка выглядит крепким орешком, - от возмущения у меня снова запылали уши. - Нам же нельзя знать чужих подопечных! - Вы появились в один день! Уж прости мою догадливость. Можешь не переживать, у меня хватит ума не вмешиваться. Я глубоко вздохнула, продолжая медленно шагать. Я ещё не успела изучить отделение вдоль и поперёк, но всё казалось достаточно простым. - Тебе же не понадобится моё вмешательство? – неуверенно уточнил парень. Я остановилась. - Не думай, что я в тебе сомневаюсь, - он поднял руки вверх, защищаясь. Я изогнула бровь. - Просто ты плакала… хотя, наверное, со мной такое тоже было. Со всеми нами. - Ты прекрасно ведёшь диалог даже без собеседника, да? – ухмыльнулась, наконец, я. - Можешь рассчитывать на дружбу и поддержку. Но когда придёт время – забудь о моём существовании. Это твоё дело. Твой выбор, - Найл продолжал говорить, несмотря на мою насмешку. Весь его вид говорил о том, что он относится к делу серьезно. Он действительно был профессионалом, а не только выглядел им. - О каком выборе ты говоришь? Разве смысл не в том, что у нас нет выбора? - У нас, его, может быть, и нет, - пожал плечами парень, шагая к посту медсестёр. - Это правила, Найл. - Но они нарушаются, - он резко обернулся. Его брови очаровательно изогнулись «домиком», как будто он только сейчас понял что сказал. - Все правила нарушаются, - повторил он шёпотом, - Ради чего нам нарушать их? Ты, случайно, не знаешь? – обратился он ко мне. Хоть я и чувствовала себя так, будто парень читает мне лекцию, сам он никакой враждебности не излучал. Скорее всего, ему и при жизни не свойственны были такие эмоции. - Ради любви, - буркнула я, - Именно так и происходит во всех книгах и фильмах. - И в жизни, - добавил парень. - И в жизни, - согласилась я. - Теперь ты знаешь, чего следует избегать, если не хочешь нарушать правила, - усмехнулся парень. Тем временем, мы уже подошли к медицинской «крепости» за которой восседали 3 медсестры. - Привет, девочки, - ослепительно улыбнулся блондин, а у меня появилось почти несдерживаемое желание закатить глаза. - Найл, ты же прекрасно знаешь, что нельзя приводить девушек прямо в отделение. Даже если ты почти не вылазишь отсюда, - сурово произнесла женщина в возрасте, однако в глазах у неё плескалась улыбка. - Брось, Мэри, я уверен, ты знаешь, что это твоя новая подопечная, - я удивлённо перевела глаза на парня. Раньше мне это в голову не приходило. - Пойдём, я выдам тебе форму и дам мудрый совет держаться подальше от этого бездельника, - усмехнулась женщина, поднимаясь. Я перевела взгляд на Найла, который забавно мне подмигнул, сразу же переключая внимание на девушек, сортирующих карты. - Только не говори, что влюбилась в него, - усмехнувшись, произнесла старшая медсестра, проследив за моим взглядом. - Не влюбилась, - качнула головой я, следя за действиями женщины. После тщательного осмотра шкафчиков она вручила мне униформу. - И правильно, потому что он вертихвост, - важно заявили мне. - Кто? - Серьёзности в нём столько же, сколько худых участков на моём теле, - я неловко улыбнулась. На свете существует множество людей, которые привыкли смеяться сами над собой. Но минус в том, что ты никогда не знаешь, можешь ли посмеяться вместе с ними. Вот и сейчас я увлечённо разглядывала пакет с униформой, которая, кстати, выглядела очень удобной. - Готова к первому дежурству? - Да, - уверенно сказала я. Так и начался отсчёт. Можете называть это как угодно: время, проведённое в больнице, часы на обдумывание выбора, которого не было, минуты, потраченные на поиск выхода, секунды, сливающиеся в вечность, которых было слишком мало для спасения крошечной жизни. Возможно, тот день стал для меня началом, как и для маленького Гарри. Как и для его родителей и крошки Джеммы, которая первый раз спала одна в комнате, открыв дверь, в ожидании, что братец заявится посреди ночи и попросится лечь рядом. Вполне может быть, что в тот вечер Луи отказался от вечернего ритуала, который включал в себя швыряние мячика в стенку, и сидел на кровати, наблюдая как маленькие огоньки гирлянды окрашивают его палату в разные цвета. Что-то изменилось и для Кепки, Мэри, Несси, Найла и Лиама. Каждый из нас чувствовал это, но никто по-настоящему не замечал. Потому что каждый день – это начало. Начало жизни, истории, смерти. Начало дружбы, любви, отношений. Давайте честно: почти никто не обращает внимания на начало. Единственное, что по мнению большинства имеет смысл – это конец. Последняя страница книги, финальная сцена фильма – все стремятся добраться туда. Это же так интересно! Но вот, что я вам скажу: эта штука не работает, когда речь идёт о жизни. Вам важен процесс, кульминация, счастливые моменты, ну конечно! Никто в этом мире не замечает начала, когда оно действительно происходит. Не замечала и я. Сейчас я могу только предположить, что тот день стал отправной точкой. Но для каждого из вас будет «своё» начало этой истории. Понимаете, в чём плюсы? Вы можете выбрать момент, когда оно наступит, и знать, что впереди вас ожидает что-то интересное. А единственный минус: такие же плюсы имеет и смерть.