Пробуждение

Проснувшись, пилот смотрит на часы. Утро. Несколько секунд он лежит, припоминая, что же ему снилось. А потом вспоминает подслушанный разговор в пультогостиной. Настроение снова портится, но выбора нет. Надо вставать и идти завтракать. Тед заходит в пультогостиную, потирая спросонья глаза. Дэн стоит возле стола, прямой и напряженный и очень медленно, машинально мешает ложкой чай. «Знать бы, сон ли это. И был ли у него разговор с капитаном?» — думает Тед. — Доброе утро, — бодро говорит он. Дэн поворачивается к пилоту и смотрит на него. Лицо навигатора ничего не выражает, оно холодно и спокойно. Каменно. И Тед понимает, что, однако, это совсем не «типовое выражение». — Утро, — сдержанно отвечает Дэн. — Дэнька, что-то произошло? — Произошло. — Когда? Вчера? Ночью? Что случилось? — Тед очень не любит, когда навигатор так отвечает. — Ты не помнишь? — все так же сухо уточняет Дэн. — Нет, — на автомате говорит пилот, и думает, что если ночной эпизод ему не приснился, почему же Дэн так недоволен… — 60% лжи, — припечатывает его навигатор, останавливая размышления Теда. — Я что-то помню, — признает пилот. — Но я не знаю, был ли это сон или не был. — Алкогольный палимпсест, — сообщает ему киборг и, видя непонимающее лицо собеседника, поясняет, — я уточнил по справочнику. Провалы памяти при интоксикации алкоголем называются алкогольным палимпсестом. — Алкогольный, — Тед мотает головой, но ничего не может вспомнить. — Погоди, мы пили? — Ответ положительный. — Много? Я правда не помню. — Ты — много. Избыточное количество. — Дэн, прекрати! Ты можешь сесть и нормально рассказать, что случилось? — Нет. Да. — Дэн! — В силу определенного состояния моего организма на данный момент времени я предпочитаю стоять, если у тебя не будет обратного приказа по этому поводу, — опять «включил» киборга Дэн. Но под маской есть что-то еще. Злость? Обида? Тед не понимает, и это плохо. — Касательно произошедших событий. Вчера в семь вечера по корабельному времени и в четыре утра по местному пилот «Космического Мозгоеда», он же Теодор Лендер, вернулся из города с галлоном жидкости, — Тед готов уже взвыть от этого языка, но натыкается на ледяной взгляд навигатора и замолкает, — которая была идентифицирована как местный самогон. По утверждению самого пилота, было куплено спиртное, предложенное продавцом по запросу «чтобы свалило даже киборга». Тестирование жидкости на бортовом боевом DEX-6 показало, что данный состав имеет воздействие на кибернетический организм. Оно выражается в притуплении работы процессора, снижении уровня работоспособности имплантатов, а также падении скорости регенерации до 20% от нормы. Дэн замолкает и несколько секунд пристально смотрит в глаза Теду. Пилот чувствует, как у него холодеют руки. Да что же произошло?! — Далее, невзирая на приказ капитана Петухова о неспаивании боевой техники на борту корабля, пилотом было принято решение о совместном употреблении алкоголя вместе с бортовым киборгом, о чем и было изложено вышеупомянутому оборудованию. — Дэн! — Тед не выдерживает. Ощущение такое, что Дэн перечитал судебно-полицейских проколов о досмотрах и дознаваниях, и теперь тренируется воспроизводить их в самой плохой манере, — Я уже понял, что я кретин, ты можешь разговаривать нормально? — Уточните приказ. — Дэн, мать твою, прекрати! — Доклад прекращен. Тэд сжимает кулаки. Да что же это такое! Дэн продолжает стоять ровно и недвижимо, словно статуя. Губы его сжаты так плотно, что кажутся тонкой ниточкой, чуть подрагивающей от напряжения. И за всем этим выражение… боли? Обиды? Тед не успевает его поймать. Что за черт! У навигатора дрожит рука, которой он держит ложку. Тэд замечает это и хватает длинные тонкие пальцы, нервно сжимает их, заглядывая в глаза Дэну. Киборг не реагирует. — Дэн, пожалуйста, — просит Тэд, с каждым произнесенным звуком чувствуя пропасть, в которую ему предстоит упасть, — объясни мне, что я сделал не так. Я же правда не помню. — Ты меня изнасиловал, — тихо, надломано произносит киборг, нет, Дэн, не удерживая лицо, выдавая боль, обиду, отчаяние. Страх. И мир рушится, вот здесь, прямо сейчас, мир падает на голову Теодора, оглушая его, прибивая к земле. Пилот отшатывается, опираясь одной рукой о стол, а другой лишь сильнее сжимая пальцы навигатора. Набирает в легкие воздух, но не может ничего сказать, и задыхается от охватывающей его волны паники. Он ничего не помнит! Киборг смотрит на него снова, вновь надевая невыразительную статичную маску, и монотонно продолжает: — Употребление алкогольной жидкости в процентном соотношении составило 5 к 1 пилотом и киборгом, то есть 0.6 литра на долю киборга и 3.2 литра на долю пилота. По результатам был сделан предварительный вывод, что действие алкоголя на людей противоположно действию на киборгов, то есть самогон обладает тонизирующим эффектом, а так же повышает половое влечение и снимает психологические барьеры. В дальнейшем пилотом по отношению к киборгу были совершены действия сексуального характера общей длительностью четыре часа двадцать семь минут, включающие в себя жесткую прелюдию с применением ремня и подручных предметов, три половых акта с использованием анального отверстия киборга и один с использованием ротового, легкие телесные повреждения в области ягодиц, плеч и шеи, — Дэн дергается. Это перечисление, отрешенное и неэмоциональное, дается ему очень нелегко. На Теде же просто лица нет. — Моральное и психологическое воздействие не может быть оценено, поскольку киборг определяется как оборудование, для которого данный пункт оценки состояния не предусмотрен. Также речевой сигнал пилота в процессе сексуального взаимодействия не может быть воспроизведен в силу отказа системы записи под воздействием алкоголя. — Я… Я не мог, — в ужасе выдыхает пилот. — Это невозможно! Я же…. Я же… — Любишь меня, — заканчивает за него киборг, и уточняет, — данная информация была озвучена в процессе взаимодействия. Если в человеческом понимании это любовь, то мне повезло, что я киборг. — Я не мог, — продолжает растерянно шептать Тед. Это кошмар. Пусть это окажется кошмаром. Он никогда больше не будет пить подозрительный алкоголь, только пусть это будет кошмар, и он проснется! Пусть уж лучше правдой окажется чувство Дэна к капитану, но только не это! Дэн начинает расстегивать джинсы механическими отточенными движениями. — Что ты делаешь?! — Снимаю штаны для предъявления доказательств в виде последствий на моем теле для подтверждения правдивости отчета, — маска киборга все плотнее срастается с лицом. — Прекрати! — Приказ выполнен, — навигатор останавливается, но не более того. Штаны так и остаются расстегнутыми, киборг не обращает на это никакого внимания. Тэд подходит и сам пытается застегнуть пуговицы. Пальцы не слушаются, и он промахивается мимо петли уже третий раз. Сердце стучит, отдавая в висках, а в голове тяжелый туман. Не может быть. Не может быть. Не может быть. Он так любит его, так бережет. И.. сам… не может быть. — Почему ты не сопротивлялся? Почему не остановил меня? — глухо спрашивает пилот. — Опыт работы на «Черной звезде» показывает, что сопротивление ухудшает ситуацию, а кроме того, — лицо снова дергается и по нему пробегает отвращение. Теду все страшнее. — Разве твой любимый сладкий киборг может тебе отказать? — Тон навигатора такой, что Теда тошнит от самого себя. Он отшатывается, тяжело дыша, не в силах принять правду, и вцепляется рукой в стол, нажимая на угол так, чтобы как можно больнее вдавить его в ладонь. А Дэн добавляет: — Я выполнил твой приказ. Разве это не мой долг? Я был «хорошим киборгом». Твоим хорошим послушным киборгом. Тэд смотрит в это холодное лицо, на эту маску, надетую от отчаяния и боли, и понимает, что это не пропасть. Это ад. И это он, Тед, виноват в том, что они оба оказались в этом аду. — Убей меня, — говорит он Дэну, не глядя на него. Он не уверен, что сможет выдержать еще хотя бы раз этот взгляд. Взгляд самого дорогого ему человека, которого он предал, чье достоинство и веру в друзей он сломал. — Приказ не может быть выполнен. — Дэн! — Обращение не идентифицировано. — Ударь хотя бы. — Приказ отклонен, киборг не должен… — Хватит, хватит, хватит! Не можешь как киборг, ударь как человек! — Тед кричит, сам того не замечая, он чувствует только волну такого отчаяния, что не понимает, как еще не утонул в нем и может говорить, и страшно даже представить, что же чувствует Дэн, сломанной куклой стоящий прямо перед ним. Пусть бьет, пусть убивает, только не эта звенящая тишина, только не этот холод и отчуждение, что так отчетливо читаются в навигаторе. — Как человек? — тихо спрашивает Дэн, придвигаясь к Теду очень близко, впившись пронзительными голубыми глазами в лицо пилоту. Тед решается поднять взгляд и видит в глазах тоску, излом. — Как человек… Значит, как насиловать и спаивать, так я киборг. Мне ничего не будет. А как потом реагировать — так я человек… Что-то не сильно ты интересовался чувствами Дэна, когда ебал боевого киборга, — голос дрожит. Гнев, боль, отчаяние, обида, страх, непонимание, отторжение, унижение, — все это так трудно глушить усилием воли. — Иди ты на хуй, пилот. И бьет. Без замаха, но киборгу и не надо. И вкладывает в этот удар все, что накипело. Тед падает, успевая подумать, что если умрет, может это и к лучшему.