Burn It Down

      Это был вечер, когда ворон должен был умереть. Вечер, когда Каллисто должна была умереть. Отчет дней ее жизни должен был прекратиться навсегда. Лежа на холодной земле и истекая кровью, девушка четко осознавала, что вот он - конец. Именно так для нее все закончится. Последняя страница черной комедии ее жизни...       Ее кровь медленно разливалась алой лужей по холодной земле. У Ренард не было сил зажимать рану, так же как и не было сил бороться, но, несмотря на это, она не спешила уходить. Каллисто все еще чувствовала. Те жуткие боль и холод, которые истязали ее тело, были ниточками жизни - слишком тонкими, чтобы за них ухватиться, и уже натянутыми до предела. И Девушка это ясно понимала. Ренард не грезила пустой фальшивой надеждой на свое чудесное исцеление. Разумом она смирилась и приняла свою смерть, но телом продолжала держаться за еле треплющийся огонек своей жизни...       «Только не отключайся!.. - раздался знакомый голос, но чей именно Каллисто не разобрала. Единственное, что всплыло в ее памяти вместе с ним, так это то, что ей еще никогда прежде еще не доводилось слышать его таким беспокойным. - Не смей умирать! Слышишь? Это не конец!..» Ей хотелось ответить, что это он и есть, что смерть непобедима, но когда она приоткрыла рот, чтобы это произнести, то почувствовала, как кровь подступает к горлу. Голос продолжал что-то говорить, но Ренард больше не могла разобрать ни слова. В глазах темнело. Каллисто больше не чувствовала свое тело, она уже не чувствовала ровным счётом ничего. Все, что могло указать на то, что она все еще жива - это лишь гул голосов и блеклая пелена перед глазами. Но и это ускользало, как песок через пальцы...       Пока она умирала в ее голове, проскальзывали воспоминания о прошлых днях. Ведь девушка знала заранее, что ее поджидает за углом старуха с косой. Она знала...       За два месяца до этого:       «Не хочу учиться...» - думала Каллисто, вернувшись в школу после каникул. Свесившись с кровати, она безразлично смотрела в окно. Ночное небо было полностью затянуто унылыми серыми тучами. Если приглядеться, можно было различить, что шел снег. Все в комнате кроме Ренард давно уже спали, но она и глаз не могла сомкнуть. Каждый раз, когда она пыталась уснуть, в ее голове появлялись разные мысли и увлекали ее за собой прочь ото сна. «О Мерлин, как же я не хочу возвращаться к этой дурацкой учебе... - тяжело вздохнула девушка и перекатилась со спины на живот. - Хотя лучше уж учиться, чем вязнуть в болоте интриг. Как же хорошо, что теперь известно, кто писал все те письма... Пусть Блэк и не до конца верит, что это был Снейп, - не важно. Всё равно больше "подозреваемых" нет...»       На этой весьма логичной мысли Ренард закуталась в одеяло и провалилась в сладкий сон. Как не странно, несмотря на то, что девушка поспала всего от силы три часа, она выспалась. И когда за завтраком Женевьева пожелала ей «доброго утра» - оно б действительно оказалось таковым, хотя и продлилось не слишком долго. После двух наискучнейших уроков истории магии, на которых, как разобрала девушка среди невнятного монотонного рассказа профессора Бинса, речь шла о какой-то там войне, предстояла травология. Каллисто и Лили как раз шли к теплицам, когда в одном из коридоров стали очевидцами весьма интересной картины: Поттер и Блэк (которых, кстати говоря, не было на истории магии) повесели вверх ногами одного из слизеринцев. Ренард тут же догадалась, что это и есть тот самый Северус Снейп, который, по словам Майрона, и писал анонимные письма. Посмотреть на то, как Блэк добивается «моральной компенсации» собралась целая толпа учеников. И все как один смеялись над тем, как Снейп, путаясь в мантии и извиваясь в воздухе, словно змея, раскачивался из стороны в сторону, ни на секунду не забывая сыпать красноречивыми проклятиями в адрес двух Мародеров. Как только Лили это увидела, на ее лице за пару секунд переменилось с десяток эмоций: от злости до безразличия, от грусти до сочувствия, от досады до вины. Но в конце-концов девушка остановилась на теперь уже явно фальшивом безразличии, плохо скрывающем ее злость. Со стороны казалось, что она вот-вот не сдержится, набросился на парней и заставит их отпустить Снейпа, но Эванс ничего подобного не сделала. Буркнув что-то себе под нос, она просто ускорила шаг и быстро прошла мимо.       «Совершенно нормальное поведение» - ухмыльнулась про себя Каллисто. Она перевела взгляд с быстро удаляющейся фигуры подруги и посмотрела на слизеринца. На его покрасневшем ни то от ярости, ни то от длительного пребывания вниз головой лице застыла гримаса омерзения. Снейп будто люто ненавидел и желал мучительной медленной смерти всем, кто там стоял и насмехался над ним, наблюдал за его унижением, а еще больше этого «стада» он ненавидел Мародеров. В каждом его желчном слове, в каждом испепеляющем взгляде на них, читалось презрение. «Если это он писал письма, - размышляла Ренард, все еще наблюдая со стороны за происходящим, - то почему не попытался отомс... Стоп. А что если та "просьба" о встречи в Запретном лесу в Хеллоуин и была местью? Но тогда почему я должна была идти, а не Поттер?! Не уверена, что я успела перейти Снейпу дорогу… - Девушка закусила губу. - Хм, должно быть дело не в мести. Есть что-то, чего я не знаю...»       - Куда она так понеслась? - спросил Джеймс у Каллисто, просочившись к ней сквозь толпу и прервав ее размышления.       - Прочь? - пожала плечами Ренард.       - Наверно, не выдержала этого ужасного и неоправданно-жестокого обращения со своим бывшим дружком, Нюникусом,       - усмехнулся Сириус, присоединившись к ним.       - Бывшим дружком? - приподняв брови, переспросила Ренард. Такая новость застала ее врасплох. - Серьезно?!       - Хах, я тоже не понимаю, как так могло выйти, - засмеялся Поттер, почесав затылок, - но это факт.       - О, да я многое упустила, пока мерзла в Дурмстранге, - усмехнулась девушка.       После этих слов она бросила еще один взгляд на все еще висящего и все еще не сдающегося в попытках освободится Снейпа и направилась к теплицам. Не предвкушая ничего интересного от грядущего урока травологии, Каллисто недолго думая, решила прогулять. И огромной мотивацией для этого «нарушения правил» был Джудас Майрон. Она заметила его в одном из коридоров. Парень стоял, прислонившись к стене спиной, и наблюдал за учениками, снующими взад-вперед. Как только Ренард направилась в его сторону, чтобы кое-что спросить, прозвенел звонок. Но, не желая упускать возможность (а именно такая представлялась довольно редко, ведь встретить Джудаса в школьном коридоре, так еще и без Лидии или Азазеля - приравнивались, чуть ли не к невозможному), девушка решила променять травологию на что-то, а точнее кого-то более интересного.       - У меня к тебе вопрос, - подходя к парню, произнесла Каллисто.       - Ну что ж спрашивай, - без особого интереса произнес парень, - но не рассчитывай, что я отвечу.       - По-другому никак, - усмехнулась она. - Но я всё же буду надеяться на ответ, не возражаешь? Итак, вот мой вопрос: причём здесь я? - Ренард выдержала короткую паузу и, поймав мимолетное недоумение на его лице, продолжила: - Скажи, как я влипла в историю с письмами?       - А ты задаешь очень правильные вопросы, молодец, - улыбнулся Майрон, и она поспешила стереть эту улыбку с его лица:       - Прекрати использовать этот покровительственно-высокомерный тон, - раздраженно проговорила Каллисто.       - Знаешь, а ведь тебе стоит разговаривать со мной поласковей, если ты действительно хочешь получить ответ, - с усмешкой произнес Джудас и приблизился к ней. - Или знать правду для тебя не так уж и важно?!       - Знаешь, - уже совершенно спокойным голосом сказала девушка, посмотрев ему в глаза, - а ведь я все еще помню, как ты говорил, что не будешь играть со мной.       В этом недолгом зрительном контакте состоялось некая неуловимая борьба. Она боролась, чтобы узнать правду. Он - чтобы скрыть ее, чтобы правда и дальше оставалась не разглашенной. Слизеринец не хотел отвечать на заданный ему вопрос, ведь истина очернила бы его и так не самую белоснежную репутацию в глазах Каллисто. Она ему нравилась, и Майрон и дальше хотел тешить свое самолюбие иллюзией чего-то напоминающего дружбу с таким честным человеком, как она. Это заставляло его думать, что он не опустился еще на самое дно, хотя на самом деле, он там давно и основательно обосновался. Как бы Джудас не хотел считать себя лучше, чем он есть на самом деле, от действительности ему сбежать не удавалось. Реальность заключалась в том, что даже, несмотря на «дружбу» с Ренард, он все еще продолжал вести свою теневую партию в шахматы, в которой девушке была отведана роль пешки. Но едва ли Каллисто была так малозначительна, как могло показаться на первый взгляд. В его грандиозном плане она была пешкой, которую суждено обменять на ферзя. И даже если б парень не смог таки победить ее в «борьбе взглядов», игра бы всё равно продолжилась, несмотря на огласку некоторых фактов. Ведь даже если б Ренард узнала, что это он, Джудас Майрон, приложил руку к созданию писем, а так же заставил Снейпа вписать ее в «приглашение» на встречу в Запретном лесу, она всё равно б не поняла зачем.       Не получив желанного ответа, Каллисто недовольно поджала губы:       - Проклятье. Что, даже не предложишь сделку? Неужели я для тебя совершенно бесполезна сейчас?!       - Можно и так сказать, - ухмыльнулся парень и отбросил назад легким движением руки падающие на глаза волосы.       - Значит, придется спросить Снейпа. – Она, еще раз взглянув ему в глаза пошла мимо и направилась в противоположную сторону от теплиц (показываться на уроке травологии девушка в тот день не собиралась).       - Думаешь, он тебе все расскажет? - наблюдая за тем, как она уходит, поинтересовался слизеринец.       - Вообще-то, - девушка оглянулась через плечо, - я думаю, что он меня ненавидит.       «Должно быть, именно поэтому он тогда так быстро согласился, вписать ее имя, - подумал Джудас, вспомнив один осенний день. - Что ж, - довольно улыбнулся слизеринец, - его неприязнь к ней мне только на руку».       Прогуливая очередную тренировку по квиддичу (ближайший матч всё равно будет только в марте), Ренард бродила по школе в поисках Снейпа. Вся надежда была на то, что он не будет сидеть все время в силизеринской гостиной, но, потратив на его поиски больше двух часов, девушка начала склоняется к тому, что парень именно там. Она уже обошла на два круга все места, в которых, по ее скромному мнению, слизеринец мог быть. И когда Каллисто собралась обойти все на третий раз, то столкнулась с Северусом на лестнице (какое облегчение - не надо больше никуда идти!).       - Это ты писал все те письма для Блэка? - просто, чтобы начать разговор, спросила Ренард.       - У меня будто других дел нет, как только писать ему, - желчно ответил он и попытался уйти, но она преградила ему дорогу.       - Я знаю, это был ты.       - Знаешь? - В его глазах на мгновение блеснула искра удивления, и она не осталась незамеченной девушкой (видимо, Сириус не стал озвучивать обвинение и сразу же перешел к исполнению наказания в его случае). - Что за вздор! - продолжил строить оборону на отрицании Снейп. - Дай пройти!       - Сначала скажи мне правду, - спокойно сказала девушка, перекрестив руки на груди. - Я хочу знать: почему именно я должна была пойти с Блэком в Запретный лес?       «Только Джудас мог рассказать, что это я. Что мне мешает рассказать его секрет в отместку? - подумал Северус и уже открыл рот, чтобы выложить всю правду гриффиндорке, как вдруг передумал: - Хотя нет, лучше не ставить палки в колеса такому, как он». - С этой мыслью в голове он заявил, что ничего не знает и, развернувшись, пошел прочь от Каллисто, но тут лестница начала менять направление и ему пришлось остановиться.       - Кстати, для справки, - вдруг произнесла Ренард, так же как и Снейп - пережидая перемещение лестницы, - я не подружка Блэка, никогда ею не была, и, наверно, не удосужусь такой «великой» чести. Прими это к сведению и не допускай таких ошибок.

***

      Семестр начался уже больше недели назад, но Каллисто все еще не могла привыкнуть к ранним пробуждениям, а точнее к тому, что по ночам нужно спать (какая дикость!). Пока все ученики завтракали, она благополучно спала. Ее как всегда никто не разбудил и не собирался это сделать. Лили все еще придерживалась своего обещания и не делала этого из принципа, а близняшкам Клосс, которые обычно поочередно и были будильником, в тот день было не до того. Поэтому Ренард проспала зельеварение (какая жалость!) и с полнейшим нежеланием поплелась на прорицание.       - Прорицание, прорицание, прор-р-рицание... - картаво произнесла она, без какого-либо интереса наблюдая, как Лили раскладывает Кельтским крестом карты Таро на столике перед ней. - Ну, и что же ждет Каллисто в будущем?       - Говоришь о себе в третьем лице? - Эванс оторвалась от карт и с усмешкой посмотрела на подругу. - Лили нравится. - Затем она выложила еще несколько гадальных карт на стол и, раскрыв учебник на странице толкований, начала переворачивать карты лицевой стороной вверх. - Та-а-ак... посмотрим... - Эванс, нахмурившись, закусила губу. - И как это понимать?!       - Что? Я умру и воскресну на следующий день в теле гипогрифа? У меня вырастет вторая голова приведение? Такое вообще можно предсказать?!       - Кто знает, это же прорицание... - Эванс вновь посмотрела в учебник, но картина будущего, которую, якобы, обрисовали карты, ясней от этого не стала. - Ни малейшего понятия, что это все означает. - Она закрыла учебник и бросила его на пол рядом со столиком, чем, как назло, привлекла внимания Байон.       - Ну-ка, дайте-ка взглянуть, - к их столику подошла профессор Байон. Одного взгляда на расклад ей хватило, чтоб сообщить «хорошие» новости. - Итак, вас, мисс Ренард, к моему глубочайшему сожалению, ждет опасность, затаившаяся совсем близко...       Каллисто и Лили переглянулись, и когда профессор ушла в другую часть класса, не смогли сдержать смех. Но веселье на этом не закончилось. Со звонком, когда Ренард уже намеревалась покинуть класс, Байон попросила ее задержаться. Такая просьба несколько удивила девушку и одновременно раздосадовала. Ведь никому не хочется слушать глупое заявление о том, что нужно быть осторожней, забиться под кровать и ждать пока твоя «аура» очистится. С удрученным видом Каллисто подошла к столу профессора и всем видом сказала: «Готова слушать ваш бред». Но Байон не торопилась поведать ей, зачем попросила ее задержаться. Несколько минут профессор прорицания смотрела куда-то в сторону, будто собираясь с мыслями, затем она перевела взгляд на Каллисто. В глазах профессор было видно странное сочувствие, которое не предвещало ничего хорошего для Ренард. Глубоко вздохнув, словно набравшись решительности, Байон мягким тихим голосом произнесла:       - Я должна кое-что сказать вам, Каллисто...       «О, Мерлин, она опять хочет сказать, что я скоро умру... - Девушка недовольно поджала губы. - Проклятье! Пусть в этот раз обойдется без смерти. Хотя бы только моей...»       - ...Помните, в начале года я... гм... предсказала вам смерть?       Ренард кивнула и еще раз выругалась про себя: «Черт! Да вы издеваетесь?!». Слушать, что смерть дышит тебе в затылок - весьма и весьма неприятно.       - Так вот... - Профессор Байон сглотнула, было видно, что ей тяжело давался этот разговор. - Так вот сегодня я увидела то же самое. Карты...       - Карты могут ошибаться, - перебила ее Каллисто и, решив, что будет невежливо говорить, что прорицание - это бред, добавила: - Может Лили их неправильно разложила или еще что-нибудь.       Тяжело вздохнув и покачав головой, профессор достала из стола стопку карт Таро и, перетасовав их, быстрыми движениями выложила на стол три первые карты рубашками вверх. Немного поколебавшись, Байон начала их переворачивать:       - Перевернутая луна - означает, страхи и нависшую угрозу - Профессор перевернула следующую карту. - Повешенный - неразрешимая ситуация, бессилие противостоять обстоятельствам. - Обменявшись взглядами с Каллисто, Байон перевернула последнюю карту и заметно побледнела. - Смерть... - тихо произнесла она и подняла глаза на девушку.       «Серьезно?!» - Раздражение отразилось в ее темно-зеленых глазах. Ренард отшатнулась от стола и быстрыми шагами направилась вон из класса. Она не желала больше выслушивать все эти дурацкие предсказания о своей скорой кончине. Каллисто злилась, что ей уже второй раз пророчат смерть, но эта злость была лишь прикрытием. Злость была лишь маской, чтобы скрыть страх. Ее пугала даже малейшая возможность того, что это могло оказаться правдой. Идя по коридору не замечая никого на свое пути, она мысленно успокаивала себя, что это совпадение. Но даже если то, что выпали именно эти карты - было случайностью, то подобная «случайность» отнюдь не была хорошим знаком. «Прорицание - это бред. Я. Не. Умру. Не сейчас, - повторяла про себя девушка, шагая куда-то вперед. - Нет! Черт, НЕТ!» Погружённая в отрицание своего возможного мрачного будущего, Каллисто резко завернула за угол и в кого-то врезалась. Девушка даже не удосужилась посмотреть, кого чуть не сбила с ног, а просто пошла дальше, буркнув себе под нос короткое подобие извинение.       Когда Ренард наконец-то смогла совладать с легкой волной паники, то поняла, что: во-первых - не имеет ни малейшего понятия, в какой именно части замка находится, а во-вторых - пропустила уже больше половины урока заклинаний. «Сегодня объявляется днем неудачницы, которая даже не знает, какое сегодня число... - вздохнула девушка и, поплелась в обратном направлении. - Праздник невезения с плавающей датой - жалкое зрелище».       На следующий день Каллисто проснулась не свет не заря, возможно впервые за последние несколько лет (а это точно не сулило ничего хорошего). Солнце только поднималось из-за горизонта, когда девушка, встав с кровати и, как попало, натянув школьную форму, отправилась в Совятню. Как только Ренард вышла из гостиной, ее тут же отсчитала Полная Дама. Та была явна не в восторге от столь раннего пробуждения и поспешила выказать свое недовольство, но девушка проигнорировала ее слова. У нее не было настроения ни возражать, ни извиняться, и уж тем более выслушать это, - поэтому Каллисто поспешила свернуть в первый же коридор. Всю дорогу к Совятни ее сопровождало эхо шагов, которое лишало удовольствия одиночества, которым славится раннее утро.       «Мой братец в бегах... кому бы написать? - размышляла Каллисто, поднимаясь по крутым ступенькам в Совиную башню. - А ведь я могу просто поговорить с Римусом, и желание поведать кому-нибудь эту историю будет удовлетворено... Хм, могу - это верно, но стану ли? Наверно, нет. Не хочу, чтобы он знал об этой глупости... - Девушка беззвучно усмехнулась своим мыслям, преодолевая последние ступени: - Хах, какое же верное слово - глупость. И почему меня так задели какие-то дурацкие карты? Лучше бы меня волновало то, что кроме брата мне, и написать некому... - Ее мысли перебила сова Эко, которая с радостным уханьем, мягко опустилась ей на плечо.       - Кажется, я знаю, кому напишу, - улыбнулась Каллисто, гладя Эко по черным как смола перьям».       Написав короткое письмо своему «дяде» Вайселосу, которое заканчивалось строчками: «P.S. Если, допустим, я буду точно знать, что скоро умру, ты сделаешь для меня исключение и обременишь бессмертием?», - девушка тут же отправила его со своей совой. Проводив Эко взглядом, Каллисто покинула Совятню и вернулась в Гриффиндорскую башню. Как бы здравый смысл не говорил ей, что стоит засесть до завтрака за домашнее задание по зельеварению, выполнение которого откладывалось ею с самого начала семестра, девушка этого не сделала. Вместо этого Ренард решила просто поваляться на диване и почитать какую-нибудь книгу, оправдав свою лень туманной возможностью скорой смерти. Что-что, а оправдывать свои поступки перед самой собой Каллисто умела даже лучше, чем играть в квиддич. Вот только почитать ей так и не удалось, ведь в гостиную из спальни спустился Римус.       - До за-а-автрака же еще больше ча-а-аса... - зевая, протянул парень, направляясь к соседнему с диваном креслу.       - Хочешь спросить, почему я так рано встала? - поинтересовалась она, на что тот кивнул. - Думаю, так мой организм решил бороться с вечными опозданиями, - развела руками Каллисто, придерживаясь мнения о том, что Римусу не нужно знать о глупом предсказании.       - Ну хоть какая-то часть тебя пунктуальна, - усмехнулся в ответ парень и плюхнулся в кресло у камина.       - Какой ужас, нужно срочно вытащить из меня эту заразу, - с наигранным возмущением произнесла Ренард и, перевернувшись на бок, чтобы лучше видеть Люпина, спросила: - Ну, а у тебя какое оправдание такому раннему подъему?       - Меня разбудил Сириус, - ответил парень и вновь зевнул. - Меня и всех остальных. За столько лет он так и не научился бесшумно возвращаться после своих ночных похождений.       Его рассказ прервал спустившийся из спальни Питер. У парня был совершенно заспанный вид, и дополнением к этому служила его пижама с логотипом команды «Уимбурнские Осы». Потянувшись, Петтигрю что-то невнятно пробубнил, обращаясь к другу, и поплелся к дивану. Он даже и не знал, что Ренард была в гостиной, до того, как чуть не сел на нее.       - Прости, - смущенно произнес Питер и сел в соседние кресло.       - Да не страшно. Что не убивает нас - делает сильней, - улыбнулась в ответ Каллисто.       - Не думаю, что недосып в силах закалить мой характер, - вытянув ноги вперед и устроившись поудобней в кресле, сказал Римус.       - То-о-очнооо... - зевая, закивал головой Питер. Парень буквально засыпал в кресле, но вдруг его словно холодной водой окатили. Петтигрю заметно взбодрился и с загоравшимися жизнью глазами, спросил: - Слушай Лунатик, а ты в курсе, что там за письма? Пока Римус пожимал плечами, за него ответила Каллисто:       - Я в курсе. - Девушка приподнялась на локте. - А что?       - Да просто Сириус что-то говорил о письмах, когда пришел, - пояснил Питер и добавил: - Был бы он потрезвей, то разобрать было бы проще.       «Письма, письма, письма - почему Блэк все еще думает об этом? - про себя удивилась девушка. - Может... Да нет. Хотя... Нет, никаких "хотя", пора перестать печься об этом "скелете в шкафу" и просто похоронить его. И может быть через несколько лет, если мы переживем приближающуюся войну конечно, из этого всего получится веселая история...»

***

      «Дражайшая Каллисто, надеюсь, это письмо застанет тебя в добром здравии. К моему сожалению, у меня плохие вести. Твое недавнее письмо навеяло мне воспоминания о твоей покойной тетке Урсуле. Я был рядом с ней в ее последние минуты жизни, и в бреду на смертном одре, Урсула повторяла раз за разом несколько слов. " Только крылья обагрятся - во век не взлететь". Эти слова несут в себе ответ на все твои вопросы, ведь, как я полагаю, это предсказание твоей смерти, Каллисто...»       На этой строчке Ренард, которая читала письмо от своего названного дяди за завтраком, допивая свой кофе, поперхнулась. Такого поворота девушка не ожидала. Округлившимися от ужаса глазами она перечитала эту строчку еще раз. И еще раз. Каллисто не могла и не хотела верить, что это правда. Скомкав письмо в руке, девушка пулей вылетела из Большого зала и поднялась в Гриффиндоскую башню. Она хотела дочитать письмо в одиночестве и лучшего места, чем ее собственная спальня было в тот момент не найти. Захлопнув дверь, Ренард прислонилась к ней спиной, будто боялась, что кто-нибудь может войти, и дрожащими руками развернула письмо. Сделав глубокий неровный вдох, девушка нашла глазами строчку, на которой остановилась и продолжила читать:       «Пусть тебе, они, возможно, и показались полнейшей бессмыслицей, но это лишь из-за того, что ты, моя дорогая, не знаешь всей правды. Тебе, как и всем членам нашей семьи, известно, что Урсула была не в своем уме, но неизвестно почему. Твоя тетка, Каллисто, когда-то была одаренной провидицей, но ее дар стал ее же проклятием. Чудовищные образы о безвременном увядании нашего рода стали преследовать Урсулу во снах и видениях, и тогда-то она и потеряла рассудок. Помню, как однажды она ворвалась в мою спальню и сказала, что все начнется с "падения ворона". Тогда я не придал этому должного значения, ведь смысл этих слов мне был не ясен. Но сейчас я понял, - Урсула предсказала твою смерть, Каллисто, и последующую за ней гибель нашего рода. И теперь, когда тебе все известно, ты понимаешь, что твоя жизнь действительно под угрозой, а вместе с ней и вся наша семья. Если умрешь ты, - наш благородный род прервется, - все, кто носят фамилию Ренард, отправятся в могилу вслед за тобой. Надеюсь, ты найдешь способ избежать злого рока, ведь покинуть этот мир в столь юном возрасте, на мой взгляд, чудовищная трагедия. С любовью, твой предок Вайселос».       К тому моменту, как девушка дочитала письмо до конца, она съехала спиной по двери и села на пол. Ренард не могла принять реальность происходящего. Совсем недавно только простая возможность скорой смерти выбила ее из колеи, а уж твердое заявление о «почти» неизбежной кончине - полностью сокрушили ее. Выронив листок пергамента из руки, Каллисто несколько минут смотрела в пустоту, совершенно не двигаясь. Так она сбежала от реальности, но та вскоре нагнала ее и сбила с ног. Осознание того, что смерть подстерегает за ближайшим поворотом, обрушилось на девушку и повергло в ужас. Каллисто начала задыхаться от паники. Она словно провалилась под воду и выплыть на поверхность, чтобы вдохнуть кислород ей мешала толстая корка льда. Спустя какое-то время паника отступила. Ренард даже показалось смешной собственная реакция, ведь, как она себе сказала до этого, - все эти предсказания полнейшая глупость…       Она просидела в спальне наедине со своими мыслями весь день. Каллисто отрицала, злилась, искала увертки и наконец, впала в отчаянье. Когда после занятий в спальню заглянула Лили, то обнаружила ее лежащей посреди полнейшей разрухи на полу под кроватью, так что было видно только ноги. Переступая через обломки стула и разбросанную одежду, Эванс приблизилась к Ренард и услышала, что та что-то тихо напевает:       - ...With a circus mind that's running wild... Butterflies and zebras and moonbeams and fairly tales...       - Эмм… Каллисто? - Лили с недоумением посмотрела на торчащие из-под кровати ноги.       - ...That's all she ever thinks about, - продолжала петь та, - riding with the wind...       - У тебя все в порядке?       - Да, все ничего, - вяло ответила Каллисто и принялась вылезать из-под кровати.       - Что-то не похоже, - поджала губы Эванс.       - Верно, но, когда люди спрашивают «как ты?» или «все ли в порядке?», они не ждут честного ответа. - Поднявшись на ноги, Ренард перекрестила руки на груди. - Признайся, Лил, ты же ждала, что я скажу, что все хорошо. Но если тебе так хочется правды, то нет, не все в порядке. А точнее все - не в порядке. - Каллисто сокрушенно опустила руки вниз и, присела на край кровати. Этот разговор давался ей нелегко. И теперь, когда она выпустила пар, говорить было гораздо сложней. Подняв полные тоски глаза на Лили, девушка сказала: - Думаешь, я один большой параноидальный комок нервов?! Если да, то зря. Я действительно иду ко дну...       Только Эванс открыла рот, чтобы спросить - может ли она чем-нибудь помочь, как Ренард опередила ее:       - С этим ничего не поделаешь. Все предрешено, так что... Просто не бери в голову.       С этими словами девушка вышла из спальни, оставив Лили посреди того хаоса, что она устроила вместе с кучей вопросов, повисших в воздухе. Спускаясь в гостиную, Каллисто мысленно ругала себя за то, что не смогла сдержаться и сказала все, что сказала. У нее и в мыслях не было кому-то, пусть и даже в размытых чертах, рассказывать о своей «проблеме», просто она сорвалась. Не смогла вовремя прикусить язык и натянуть на лицо фальшивую улыбку. На Ренард слишком давило то, что она умрет так скоро. То, что она не оставит после себя ничего, кроме глупой преувеличенной истории про поджог в Дурмстранге. То, что перед ней было столько возможностей, столько открытых дверей, а она прошла мимо... Весь этот день стал для Каллисто ночным кошмаром, который все еще продолжался. Спустившись в гостиную, девушка заметила Поттера, которого последнее время старалась всеми силами избегать (чего бы ни пришлось делать, не прогуливай она тренировки с самого начала семестра). Пройти мимо него не нарвавшись на поучительный капитанский монолог о важности тренировок, не представлялось возможным, а вернуться в спальню было бы сродни глупости, ведь там также ожидал «серьезный» разговор, но уже с Эванс.       «Черт! - про себя выругалась Ренард. - Я в западне. Прекрасно... Все, что остается - бросится в окно и умереть раньше предначертанного. Утру смерти нос, прыгнув в ее объятия. Пусть знает, что я не играю по ее правилам... - С этими словами к ней пришло осознание того, что для человека, стоящего на краю жизни, нет ни законов, ни запретов: - К чёрту все! Последствия не достанут меня на том свете...»       - У тебя такой вид, будто ты готовишься захватить всю планету, вооружившись лишь своей израненной душой, - с ухмылкой произнес Сириус, подойдя к ней и застав врасплох, от чего Каллисто еле заметно вздрогнула, но не стала подавать виду. - Что, крошка, обдумываешь план очередного побега?! - Он взглядом указала на Джеймса, показывая, что в курсе всего. - Могу помочь, а то за завтраком тебе не сильно удалось быть незаметной.       - По-твоему мне есть дело до того, кто и что заметил? Мне нужно было уйти, и я ушла. Этот же нехитрый трюк я собираюсь повторить прямо сейчас. - Ренард подарила ему одну из своих известных ядовитых улыбок, которая была гарантией того, что она более чем в порядке, и быстро направилась к портрету, наплевав на опасность быть замеченной.       «Все не хорошо, и это не исправить, - подумала девушка, услышав щелчок портрета за спиной. - Настало время для глупостей!»