Потерянный рай

Иза набрала немного красной жидкости в колбу, и хозяйка, приподняв тяжелый люк, пустила свет к несчастной пленнице. Мученица отдала ей этот сверток, и, когда люк с грохотом захлопнулся, обхватила руками коленки, заплакав. Горячие слезы обжигали холодные бледные щеки, оставляя за собой мокрые дорожки. Жизнь Изы была во власти этой загадочной женщины с разноцветными глазами. А ведь раньше она жила свободной жизнью, могла вдыхать аромат цветов, свежеиспеченного багета или пробовать на вкус красное вино. Она помнила то самое последнее утро на свободе. Заря охватила Прованс, отчего небо было кроваво-бардовым; это было как красиво, так и пугающе. Молодая француженка встала очень рано, чтобы прогуляться и насладиться этим утром, вдохнуть его свежий аромат, пробежаться босиком по росе или выпить со своей матушкой чая и съесть небольшой бутерброд с маслом и вишневым вареньем. Девушка так начинала почти каждое утро. Ее не тяготили шумные и большие города, красивые высотные дома и разные новинки моды. Она была рада наслаждаться каждое утро зарей, вкушать запахи трав и слушать старые сказки своей бабули, которая с упоением ей их рассказывала. Иногда Иза любила прогуляться в лесу, чтобы набраться энергии от деревьев, ведь именно они дают энергию большинству людей этой огромной необъятной планеты. И стоило ей немного пожить в городе, где деревья находятся только в парках, в которые каждый раз приходит множества людей. От этого девушке становилось немного плохо — в городе люди называют это «депрессией». Да как же без нее, если люди разучились ценить природу, ее красоты, внутренней мир самих себя. Они видят только деньги, только внешность и не представляют своей жизни без всех тех благ, что придумали сами. Их жизнь состоит лишь из работы и отдыха, который представляет собой лишь телевизор и пачка чипсов. Разве это отдых? Нет. Отдых – это когда человек полностью отдыхает, то есть и душой тоже. Организм, измученный тяжелой городской жизнью, нуждается в так называемой «душевной чистке». А для этого нужно просто найти уеденное место, где–нибудь подальше от города и людей, просто сесть и прислушаться. Прислушаться к природе, к ее звукам. Будь то щебетание птиц или шум ветра. Все это - голос природы. Или прийти на известные всем лавандовые поля, которые завораживают своим цветом и приятным, не одурманивающим запахом. Так делала Иза. Все мысли сразу же вылетали из головы, она слышала только свой внутренний голос и голос природы. Француженка немного успокоилась, вспомнив эти сладкие для нее моменты. Вместо серой стены она увидела эти самые лавандовые поля Прованса. Наверняка снова галлюцинации. Плечи девушки слегка подрагивали, а на карие глаза навернулись слезы. Она вспомнила свою семью, которая наверняка ищет ее сейчас. Маменьку, которая сейчас плачет, сидя у камина в своем старом большом кресле. А отец, закурив свою трубку, смотрит вдаль из окна своего кабинета. Оттуда открывается очень красивый пейзаж, как раз на эти самые лавандовые поля. Иза часто сидела у отца на коленях и любовалась видами или просто изучала книги, в которых рассказывались различные приключения или была какая – нибудь научная литература. Но самым ее любимым занятием было, сидя у камина и завернувшись в пушистый плед, перечитывать любимую книгу английской писательницы Эмили Бронте «Грозовой перевал». Она буквально уходила в книгу с головой и не слышала ничего и никого. Но вот Иза потеряла все в один миг. В одно мгновение. И по собственной глупости, а может и вине. В детстве ее часто предостерегали о том, что не нужно разговаривать с чужими людьми. Но все самое запретное — самое сладкое и пьянящее. Именно поэтому, наслушавшись «нельзя» от своих родителей, дети делают наоборот. И это бесконечность. Так всегда будет, так и есть. Иза вытерла слезы кулачком и, выдохнув, прикрыла глаза, стараясь хотя бы во сне уйти из этого ужасного места. Каждый божий день, она молила бога о своем освобождении. Но, похоже, Боги не смилостивились над ней и оставили тихо умирать.

***

В глазах потемнело, и в холодном сердце Рена неприятно закололо. Странное ощущение, будто кто-то прорывается в твою грудь холодной рукой и крепко сжимает сердце, стараясь вырвать его из законного места. А гул, стоящий в голове наследника, был такой силы, что хотелось выть и кричать. Тем временем тень, точнее видение Рена, приближалась. От этого ему становилось все больнее и больнее. На лбу появилась испарина. Дикая боль стрелой проходила по всем нервным окончанием Тао; скорчившись от боли, он потерял сознание. Но даже сквозь затуманившийся разум он видел эту фигуру. В руках она держала шкатулку или какую-то странную коробку, откуда шел аромат, такой приятный, но в тоже время отталкивающий. Он дурманил Рена и убивал его, убивал изнутри. Тихая трель раздавалась в ушах измученного наследника. Трель и гулкие удары его сердца заглушали какой-либо другой звук. Звук доносился из неоткуда, даже у великого будущего главы клана Тао не хватало сил сопротивляться. Но нужно было бороться. Возможно, это была борьба самого Рена с самим собой, и это не психическое отклонение, а вполне нормальное, но редко встречающееся явление. Та тихая трель разлилась по всему салону самолета, но слышал ее разве только Тао: пилоты вели самолет, даже не подозревая, как мучается их господин. - Господин Рен? – тихий и приятный голос стюардессы вывел из транса шамана и заставил его открыть глаза. Но все кругом плыло и было как в тумане. Даже лицо девушки было сильно размыто, поэтому он не мог разглядеть ее черты лица, - Может Вам воды? – она также пристально смотрела на Рена. Девушка была слегка обеспокоена состоянием своего господина. Темные круги под глазами выдавали дикую усталость и изученность. Тао проигнорировал вопрос стюардессы. - Когда мы будем на месте? – Рен старался сделать голос как можно суровее и холоднее, но он предательски подрагивал. Что же творится с ним? Почему каждый день он мучается от страшных и жутко болезненных видений? Столько замков-вопросов, и к ним следует найти ключи–ответы. А еще Джун … Настоящая цель визита в Японию была помощь Джун. И он достигнет этой цели даже ценой своей жизни. - Мы уже полчаса как прилетели. Я никак не могла Вас разбудить, - тихий голос стюардессы слегка раздражал Тао, он не любил таких людей, которые сидят и сюсюкают с ним, как с маленьким ребенком. Нахмурившись, наследник отстегнул ремни безопасности и на ватных ногах побрел к выходу, слегка придерживаясь за кресла. Все-таки боль в голове оставалась, хоть и не такая сильная, как была ранее. - Господин Рен … - возле Рена появился дух древнего китайского война и, по совместительству, дух-хранитель Рена, именовавшийся Басоном. Рен поднял на него свои уставшие глаза и молча дал знать, что сейчас не лучшее время для каких—либо разговоров. Дух покорно испарился, не желая больше гневить своего хозяина. Ведь Басон прекрасно знал Рена и видел, как Тао наступает на горло своей собственной гордости, непреклонности. Он идет просить помощи. Да, именно помощи, потому что жизнь сестры гораздо важнее, чем врожденное самолюбие. Рен шел сам против себя, это терзало его душу. Спустившись по белоснежной лестнице, он сел в черную дорогую машину с водителем и выдохнул, предчувствуя тяжелый день, наполненный муками самолюбия, подрывом чести и непреклонности ни перед кем. Рен попытался освободиться от мыслей. Он перевел взгляд своих медовых глаз на пейзаж за окном. Красочный ночной Токио. Город окутан различными магазинами, офисными зданиями и, как паутиной, оплетен проводами. Самый обычный крупный город, но Рен почувствовал странную отдушину. Будто что–то отпустило его истерзанную душу …