Пленник

Баронесса трещала без умолку, но Мукуро это уже мало волновало: он научился пропускать мимо ушей всю бесполезную информацию. Он сосредоточенно резал кусок мяса, изредка поглядывая на большие настенные часы. Мукуро очень не любил работать, но сейчас всем сердцем желал зарыться с головой в бумаги. Радовало лишь то, что Марианна гостит у него последний день, и завтра утром он наконец избавится от ее общества. Впрочем, Хром тоже уедет, что немного печалило. Девушка сама была не в восторге от скорого отъезда, и теперь уныло ковырялась в тарелке, украдкой бросая тоскливые взгляды на Мукуро. -… я так огорчена! Могли бы забрать Алона, почему именно Джузеппе? – эта фраза баронессы слегка насторожила. - Простите, тетушка, можете повторить? – попросил Мукуро, откладывая в сторону столовые приборы. Марианна моргнула, уже забыв, о чем говорила секунду назад. - Так почему у вас забрали слугу? – подсказал ей Рокудо, уже предчувствуя нехорошее. - Ах да! – с готовностью закивала баронесса. – Принц собирается снова провести турнир… эээ… прошу прощения, не турнир, а бои. Конечно, ха-ха, какие турниры могут быть между простолюдинами!.. - Тетушка, ближе к делу. – терпеливо произнес Мукуро, поджимая губы. - Так вот. – деловито продолжила Марианна, словно и не слышала его вовсе. – Принц решил провести бои между пленными, как в прошлом году, помнишь? Это вызвало такой ажиотаж! Я, кажется, поставила тогда деньги на моего Эдгара, а он проиграл, негодник! Его сильно покалечило, и мне пришлось его казнить, ведь он ничего больше не мог делать. О, я так горевала, у меня так болело сердце!.. Мукуро неприязненно поморщился. Нет, он ничего не имел против насилия и убийств, наоборот, он и сам получал удовольствие и от первого, и от второго в особенности. Но он, по крайней мере, не притворялся, что его заботит жизнь и здоровье жертв. Аристократия. Лицемерие, ложь – вот что представляет из себя высшее сословие, и да, Мукуро тоже является ячейкой в этом обществе, благо, лгать и плести интриги он умел чуть ли не с рождения. Но даже полностью слившись с прогнившим обществом отвратительных ему людей, почти открыто называющих себя высшей ступенью эволюции, он видел всю их мерзкую сущность, и не только аристократии. Будь у него возможность, он с удовольствие превратил бы этот мир в прекрасное, чистое море крови. - Ох, Джузеппе! – горевала Марианна, театрально заламывая руки. – Он был таким послушным.. - Пожалуйста, тетушка, успокойтесь. – мягко улыбнулся Мукуро, с трудом подавив в себе желание вонзить ей нож в глаз. Или в сердце, но тогда несколько раз провернуть его там. – Не волнуйтесь, он же такой… огромный. Уверен, он не проиграет. А если и проиграет, медицина на месте не стоит. - Мукуро! – возмущенно воскликнула баронесса, промокая платочком абсолютно сухие глаза. – Ты совсем отстал от жизни! В этот раз бои будут насмерть. -… Что? – после секундной паузы переспросил Рокудо, изумленно вскинув брови. – Как? Его Высочество никогда бы не позволил этого. Марианна укоризненно взглянула на него и, вздохнув, продолжила: - Его Высочество тяжело болен. Его Светлость - принц, проводит бои, чтобы отвлечь поданных от горечи по этому поводу. – видимо, она просто на память пересказала чью-то речь, настолько фраза звучала заученно. Тут уже Мукуро уставился на нее. Принц, этот психопат с повадками маньяка-потрошителя, заботится о народе?! Ха, куда там! Наверняка от его лица выступала Маммон. Она вообще, что угодно скажет, лишь бы золото отсыпали. Но это неважно. Когда король успел заболеть? Он всего пару недель назад, цветущий и пышущий здоровьем, весело сверкал глазами из-под длинной челки на балу, устроенном герцогом Люпьено в его честь. Странно это. Как и то, что заболел он аккурат после приезда принца. - Тетушка, успокойтесь. – увещевала Марианну Хром, пока та ее сдавливала в железных объятиях, рыдая так фальшиво, что Мукуро даже захотелось дать ей мастер-класс по актерскому мастерству. – Господин Мукуро прав, Джузеппе очень сильный, он не проиграет. - Постойте. – вдруг осенило Рокудо. – С какой стати в боях участвует прислуга? Баронесса оторвалась от груди племянницы, не сумевшей сдержать облегченного вздоха, и принялась причитать: - Приходил помощник принца… как же его? Такой отвратительный мальчишка с ужасным акцентом, он еще неприлично растягивает гласные! Просто ужасно невоспитанный молодой человек! Он сказал, что мне очень идет моя новая шляпка, потому что она прикрывает мою седину! Каково, а? А ведь у меня ни одного седого волоска! Мукуро выдержал всю гневную тираду, сохраняя каменное выражение лица. Что же поделать, этот маленький ублюдок кого угодно может довести до белого каления. Мерзкий лягушонок. Как хорошо, что Мукуро выпнул его из своего дома, раньше, чем окончательно слетел с катушек. - Тетушка, ближе к делу. Пожалуйста. – помимо воли последнее слово вышло слишком угрожающим. Обычная реакция на упоминание мелкого засранца. – К вам пришел Фран, что потом? - Точно, Фран. – оживилась Марианна. – Отвратительное имя. Впрочем, оно ему подходит. Так вот, этот маленький, плохо воспитанный, грубый, мерзкий мальчишка сказал, что Его Светлость приказал собрать тех пленных, которые представляют собой реальную силу, в независимости от того, бывший пленный он или нет. Ну да, так и было. А после этого он сказал про мою шляпу! Грубиян, невежа… Мукуро отключил звук и задумался. Реальную силу, значит? Стоит побеспокоиться о Хибари. Изо всех его пленных только он представляет угрозу. Наемник, повстанец, хладнокровный убийца… Ох, от этого парня одни проблемы. Мукуро откинулся на спинку стула, слегка ослабляя завязанный на шее шелковый платок.Готов ли он пустить Хибари на мясо? Да, возможно. Но не сейчас. Он еще не наигрался. В прошлом году у Мукуро забрали Арчи, которого он отдал без всякого сожаления. Арчи его никогда и не интересовал. Парень выбыл в первом же бою, а Рокудо выиграл кучу денег, поставив на пленника Занзаса, который и победил. Как его звали? А, неважно. Занзас все равно после победы пустил его в расход. На радостях. Кстати, там он и познакомился со своим Скуало. Возвращаясь к Хибари. Терять его не особо хотелось, он же совсем новый. Было бы расточительством выбрасывать неиспользованный материал. Что же делать? Все вокруг уже знают о том, что у него в плену виновник Клевентонского восстания. Может, Франа попросить забрать кого-нибудь другого, так, по знакомству. Как никак Мукуро его вырастил. Эта идея, к слову бредовая, тут же испарилась. Этот сопляк тут же наябедничает принцу. Или будет подкалывать. Или и то, и другое. Жесть. Так, у Марианны уже отобрали пленника. Это плохо. Времени не так уж и много. Не факт, что в запасе есть хотя бы пара месяцев. И при этом нужно учитывать то, что Хибари вполне может снова сбежать. *** Бьякуран, пригнувшись, пробежал в сторону. Шо знаками приказал ему остановиться, и Джессо послушно замер, опадая на снег. Шо осторожно выглянул из укрытия и вдруг резко бросился вперед, прямо с разбегу врезавшись в спину зазевавшегося Скуало. Они покатились с горы, барахтаясь и отбиваясь. - Бьякуран-сан, давайте! – приглушенно воскликнул Ирие, пытаясь закрыться от ударов, щедро отсыпаемых Скуало. Джессо глубоко вдохнул и поднялся на ноги, замахиваясь. - Если ты продуешь, я тебя выпотрошу! – заорал Скуало, стряхнув наконец с себя рыжего парня. - Завались. – мрачно бросил Занзас, ловко впрыгивая из импровизированного окопа. – Я никогда не прои… - на этом моменте ему в лицо смачно прилетел снежок. - Да! – подпрыгнул Шоичи, вскидывая руки. – Победа! Бьякуран ликующе захлопал в ладони, весело смеясь, а Скуало с подрагивающим от злости лицом отвернулся в другую сторону. - И угораздило меня связаться с этими идиотами. – сам от себя в шоке, пробормотал он. Занзас хмуро спустился вниз, по пути мстительно столкнув Бьякурана в сугроб, отчего тот еще пуще залился смехом. - Браво! Ты был великолепен! – зааплодировал Скуало, не скрывая злорадства. – Я уж было думал, меня ничто в жизни радовать не будет. А, оказывается, нет, твоя рожа в снегу повергла меня в пучину веселья. Он так увлекся, что и не заметил, как в его сторону полетел снежный ком, настолько любовно скомканный, что походил на кусок льда. Снежок со звоном разбился о голову, и Занзас удовлетворенно отряхнул руки, чрезвычайно довольный своей меткостью. - Какого черта, придурок?! - Как ты меня назвал?! Бьякуран заботливо прикрыл уши Шо, на всякий случай отходя подальше от места будущего смертоубийства. В последний раз, когда Занзас со Скуало играли в ненависть, они разнесли пол-этажа. Хорошо, это было не в доме Джессо. Он все еще с содроганием ожидал того страшного дня, когда встреча друзей будет проходить в его замке. Ну и ладно, все равно он собирался переезжать. - Я и не думал, что вы так веселитесь. – убежав на достаточное расстояние, сказал Шо, дыша на окоченевшие ладони. - «Вы»? – Бьякуран рассмеялся. – Ты говоришь так, будто аристократы и не люди вовсе. - Люди. – кивнул Ирие. – Но разве вы, аристократы, сами так считаете? Джессо промолчал. Большинство считало. И он тоже, в какой-то мере. Ирие довольно умен для простолюдина. И как умудрился примкнуть к повстанцам? - А, они дерутся! – Шо оторопев, наблюдал за очередной дракой любовничков. - Это они шутят. Шо с сомнением на него посмотрел, скептически изогнув бровь, и вздохнул. Не понять ему эту «высшую ступень человечества». Он снова потер ладони, дыша на них. Вроде и не холодно, но морозит сильно. Бьякуран стянул с себя плащ и накинул его на плечи Ирие. - А вы? Вы же замерзнете. – неуверенно спросил Шо, уже закутываясь в теплую ткань. - А мне полезно. – подал плечами Джессо, обнимая его за плечи. – Я буду греться об тебя. Шо уткнулся носом в его шею. Не то, чтобы он смирился уже со своей ролью, просто… стоять так… уютно. Шею внезапно обжег холод, а Бьякуран отпрянул в сторону, стирая с лица остатки снега. - Реванш, неудачники. – хмыкнул Скуало, оскалившись. Занзас ухмыльнулся, сжимая в руке комок снега. - Сдохните, мусор. - Милые бранятся – только тешатся. – вздохнул Бьякуран, лукаво поглядывая на Шо. Тот все понял, улыбнулся, и они одновременно бросились к рву. *** Хибари встретил гостей довольно холодно. Нет, будь у него свободны руки и была бы подходящая обстановка, он, может быть, налил бы им чаю. Горячего. Даже кипятка. Прямо в глотку. На пороге топталось трое стражников, не решаясь подойти ближе, а ведь пленника и помыть, и переодеть надо, а слуги к нему подойти боятся. - И что делать? – шепнул хлипкий усатый стражник. - Может, вырубим? – предложил здоровый мужик. – А те его отмоют и переоденут, пока он в отключке. - Отличная идея! – съязвил усатый. – Вперед! - Ага, я похож на самоубийцу? – фыркнул здоровый. Третий стражник тяжело вздохнул, горюя о судьбе, что подкинула ему сырой подвал и напарников-идиотов. - Я это сделаю. – сказал он, снимая с пояса дубинку. - Только не убей его, господин Мукуро из нас потом дух вышибет. Они с опаской расступились, пропуская вперед смельчака, и сами шагнули в темноту. Хибари вальяжно сидел у стены, скрестив на груди руки, вытянув одну ногу и согнув в колене вторую. Он окинул гостей безразличным взглядом и снова прикрыл глаза, откидываясь назад. - Береги горло. – посоветовал усатый, вызвав у Хибари легкую усмешку. А это довольно забавно. Кея слабо дернул рукой, звякнув цепью, и стражники в испуге шарахнулись в стороны. Боже, это так умиляет. - Эй ты, а ну прекрати это немедленно! – грозно прикрикнул здоровяк. Хибари опустил руки, подтягивая под себя ноги. Назревает небольшое развлечение. Самое и то, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. Впрочем, и те, и эти мысли имеют кровавый контекст. Травоядное, травоядное и травоядное. Просто раздолье для хищника. Хибари предвкушающее облизнулся и собрался, замирая в ожидании подходящего момента. Момент не заставил себя долго ждать: самый смелый резко дернулся вперед, надеясь на свою скорость, которая отсутствовала у него напрочь. Слишком прямая траектория удара и слишком широкий замах. Хибари просто склонил голову набок, и удар пришелся по стене. К слову, и удар был слабоват. Хибари перехватил чужое запястье, с силой дергая на себя тело. Усатый заорал не своим голосом и вдруг выдернул из-за пояса мушкет. - Ты сбрендил?! – ужаснулся здоровяк, хватая его за руку. Раздался выстрел, и с потолка посыпался песок и осколки камня. Хибари, довольно улыбаясь, склонился над дергающимся телом, даже не удостоив вниманием впечатлительного стрелка. - Следует фиксировать цепь, если приближаешься на такое близкое расстояние, глупое травоядное. – почти нежно произнес он, сжимая пальцы на горле незадачливого стражника. Его товарищи в ужасе наблюдали за его агониями, и не думая бросаться на помощь. Они, оцепенев от страха, просто смотрели округлившимися глазами на происходящее перед ними. Хибари, уже было понадеявшийся на тройное убийство, остался крайне недоволен такой трусостью. В расстроенных чувствах он перенапрягся, и его побелевшие от напряжения пальцы вонзились прямо в кожу и дальше, пока не хлынула из горла кровь. Хватка жертвы, судорожно сжимавшей его запястья, ослабла, стражник в последний раз дернулся и обмяк. Хибари медленно расцепил пальцы и брезгливо тряхнул руками. Цепь мерно позвякивала в такт его движениям, и впервые это не раздражало. Даже наоборот. По телу распространялась сладкая истома, а вдоль позвоночника прошлась приятная дрожь. Восхитительно. Прекрасно. Хибари с наслаждением прикрыл глаза, упиваясь своими эмоциями. Насилие, убийство, осознание своей силы – единственное, что отличало его от машины в эмоциональном плане. Единственное, что привносило в жизнь хоть какие-то положительные чувства. - Просто чудесный запах. – Мукуро стоял в проему двери, подперев плечом косяк, и с улыбкой смотрел на присутствующие лица. – Вы. – он кивнул стражникам, вытянувшимся в струну в его присутствии. – Выметайтесь. Они поспешно откланялись и скрылись, поежившись под презрительным взглядом своего господина. - Анджело, ты тоже свободен. – сказал Рокудо, обращаясь к капитану, пришедшему вместе с ним. – И… избавься от этих трусливых животных. - Избавиться? – удивленно переспросил капитан. - Мне повторить? - Нет. Приказ ясен. – Анджело отчеканил заученную до дыр фразу и отсалютовал. Мукуро с минуту молчал, потом наконец оторвался от двери и прошел внутрь, подбирая брошенную на полу лампу. Дверь так и осталась открытой, стража знала, куда не следовало соваться. - Я зачем пришел, Кея: ты переезжаешь. – проигнорировав лежащее перед ним тело, произнес он. – Новая конура. Светлая и чистая, в которой ты не подхватишь пневмонию или тиф, и сможешь радовать меня дальше. И там есть кровать. Большааая и удобная. Подумай только: ни синяков на коленках, ни разодранных локтей… Кея, я не люблю, когда меня игнорируют. Хибари рассеянно поднял голову, отрывая горящий взгляд от мертвого тела. Его глаза все еще возбужденно вспыхивали, но уже начинали темнеть от подкрадывающейся ярости. Мукуро присел перед ним на одно колено и склонил набок голову. Такой Кея ему нравился. В такие моменты они становятся похожи. - Я люблю запах крови. – вкрадчиво прошептал Мукуро. – Спасибо, что постарался для меня. Он подался вперед, опираясь ладонью на еще теплое тело, и, схватившись за ошейник, подтянул Хибари к себе. Пьянящий запах крови, жаркое дыхание Хибари, все еще не отошедшего от сделанного, будоражили рассудок. Никого Мукуро не хотел так сильно, как этого парня. В чем причина? В нежелании сдаваться? В сходстве «увлечений»? Или, быть может, все дело в глазах? Пронзительных, леденящих, завораживающих… Хибари уперся. Вцепился руками в цепи, удерживая себя на месте, тянет голову назад. Его рубашка испачкана в крови, на подбородке тоже видны ее следы. Мукуро некогда бороться, он сам тянется вперед, касаясь языком кровавых разводов, скользит рукой по телу вниз и с немалым удивлением понимает, что Кея тоже возбужден. Не из-за прикосновений Рокудо, а из-за смерти. И это совсем не огорчает. Мукуро любит смерть, и в этом они схожи. Поцелуй получается слишком развязным даже в его представлении, крышу сносит окончательно, Хибари неожиданно не отбивается, хотя и не отвечает. Это вызывает чувство какого-то детского восторга, и Мукуро впервые хочет сделать ему приятное. Он касается губами его шеи, свободной от ошейника, и опускает руку в брюки. Хибари вздрогнул всем телом, напрягся, и дернулся в сторону, сдавленно промычав что-то нечленораздельное. Мукуро чуть сильнее сжал пальцы и с удовлетворением почувствовал, как по телу Кеи пробежала легкая дрожь. Хибари уже не вырывается, тяжело дышит, закусывая губу, и Мукуро снова его целует, всюду, до куда дотягивается: выступающие ключицы, лицо, шею, плечи… Хибари внезапно замирает, глядя в освещенный проем двери, и Мукуро нехотя оборачивается, уже готовый прикрикнуть на стражника-самоубийцу. Гневная фраза застревает в горле, как только он наталкивается на взгляд, полный ужаса. - Хром. – выдыхает он, а Хибари тихо смеется. Девушка вздрогнула, неловко отступила назад и бросилась бежать. Мукуро, чертыхнувшись, помчался следом. Нет, только не это! Он не может ее потерять. Только не сейчас, когда он так близок к цели! - Хром! – он ловит ее руку и судорожно подбирает слова. В голове все мечется, внятных мыслей нет. Черт.