Тень

Они оба были слишком взбудоражены, чтобы разойтись по комнатам, но привести себя в порядок было явно необходимо. Ватсон смывал с себя торфяную грязь, пытаясь избавить свое тело от жуткого запаха, когда услышал звук открываемой двери и насмешливый голос: — Только не вздумай вскакивать и валить меня на пол. — Что случилось, Шерлок? — Скучно ждать тебя. Ты слишком долго купаешься. — Купаются в водоёме, а я моюсь. И это не ты побывал почти по горло в торфяной жиже, так что… — Да-да, конечно. Джон прислушался. За стеклом душевой кабины было тихо. — Ты тут? — Да! Сижу на стуле, еще подробности? — Достаточно! Рассказывай, как ты вычислил Бэрримора. — Просто! По запаху. — Что? Ватсон высунулся из-за стеклянной перегородки и непонимающе поднял бровь. — Запах, Джон, помнишь? Я указал тебе на него, когда мы были в доме Генри. От Бэрримора исходил точно такой же запах. Джон еще секунду смотрел на Шерлока, а после исчез за перегородкой: — Плесень? — Нечто, напоминающее по запаху плесень, но на самом деле экстракт аконита имеет весьма специфический «аромат», и, чтобы не привлекать внимания, Бэрримор добавлял ваниль. При взаимодействии получался именно запах плесени. — То есть ты хочешь уверить меня в том, что ты вычислил его лишь по запаху? — Практически. Когда я изучил состав образца из дома Найта, то обнаружил там алкалоиды, которые и убивали родителей Генри, и ароматические молекулы, которые компьютер идентифицировал, как ванилин. А теперь вспомни, что за запах ты чувствовал, когда мы были около Бэрримора. — Пахло выпечкой. — Ваниль, Джон, в тесто добавляют ваниль. Ну, а когда я увидел родственную связь Найтов с ним, то все стало совершенно очевидно. До этого я изучил нераскрытые дела об убийствах остальных Найтов, и все сошлось. Это было просто, весьма просто! Он планомерно отравлял родителей Генри ядом в их собственном доме, и когда смерть была близка, приводил своего дога, чтобы еще и поглумиться над умирающими. Думаю, мать Генри умерла не столько от отравления, сколько от ужаса при виде этого монстра. Ну, и еще, конечно, мясо! — А что — мясо? — Джон, Бэрримор — владелец гостиницы, в которой мы с тобой были. Дела его шли из ряда вон плохо, потому что никому в этом захолустье вообще не нужна гостиница и таверна при ней, да еще и таверна вегетарианская. А он покупал слишком много мяса для своего бизнеса. — Это фантастика, Шерлок! — раздалось из душа, и на лице Холмса появилось самодовольное выражение, а губы растянулись в неконтролируемой улыбке. Да! Ему была приятна, чертовски приятна похвала Джона. — А что с этим растительным ядом? — Я отправил Лестрейду все документы, так что дом Найта завтра с утра подвергнут полной обработке. — Кто такой этот Лестрейд? — Почему ты спрашиваешь? — Я несколько раз слышал его имя от мистера Холмса, но увидел его впервые. Он хорош. — Хорош? С чего ты взял? — Профи. — Чушь! — Мистер Холмс не использует в работе «чушь», поверь мне! — У Майкрофта есть веские основания время от времени использовать в работе даже «чушь»! Джон выключил воду и протянул руку к крючку, на котором висело полотенце. — Где оно? — Ты используешь слишком горячую воду, я вспотел и взял полотенце, чтобы вытереть лицо. Ватсон вздохнул и, не стесняясь собственной наготы, спокойно прошествовал к небольшому шкафу с чистыми полотенцами. Вытащил одно из стопки и, быстро пробежав им по голове и телу, обмотал вокруг бедер. — А теперь рассказывай, что ты в меня вливал! — Ты знаешь сферы моей деятельности — догадайся сам! — Я не химик и не биолог, чтобы расшифровывать придуманные тобой формулы. — Вот именно! Холмс встал и подошел к Джону. Окинул его самым смущающим своим взором, но поймал в ответ только полный спокойствия и уверенности взгляд, и нахмурился: — Тебе явно не помешает чашка крепкого чая. Он быстро ретировался из душевой, но, обернись он лишь на долю секунды, непременно бы увидел удивленный взгляд серых глаз и услышал бы облегчённый выдох, вырвавшийся из уст Джона. Шерлок был разочарован! Он проделал этот трюк с полотенцем, чтобы смутить Джона, но оказалось, что смутил он лишь самого себя. Ватсон ни на миг не выказал и капли стеснения. Холмс позволил себе скользить взглядом по крепкому телу своего охранника, фиксируя каждую деталь в своей голове. Впечатлили его икры — при ходьбе они напрягались, вырисовывая едва не каждое мышечное волокно под кожей. Рассматривая зад своего охранника, Шерлок не успел уделить внимания передней части тела Джона и теперь мысленно шипел от разочарования. Катастрофически не хватало фактов, чтобы завершить стройную череду выводов о Ватсоне. Холмс потряс головой и резко встал со своего места. Вся эта странная ситуация, впервые произошедшая с ним, начинала его здорово нервировать. Причем чем дальше, тем сильнее. В мозгу не было иных картинок, кроме сканированной копии голого Джона. — Какого черта? — пробурчал себе под нос Шерлок. В комнату вошел Ватсон. Он был слегка расслаблен, но все также собран и внимателен. Быстрым взглядом окинул всю комнату и, глянув на Шерлока, усмехнулся: — Я не девочка-подросток, чтобы смущаться чужого взгляда и стесняться собственного тела. Не думай, что я не понял твоих манипуляций с полотенцем. — Растешь прямо на глазах! — ядовито отозвался Шерлок. — Ты обещал мне чай и конкретное описание той гадости, которую я пил сегодня ночью. Холмс едва не подпрыгнул на месте: — Гадости? Ты сказал — гадости? Да будет тебе известно, что за эту гадость любая страна отдала бы весь свой золотой запас! Ватсон подошел вплотную к чрезвычайно взбешенному Холмсу и, окинув его внимательным взглядом, сказал: — Так расскажи мне, что это такое! Холмс не отрывал взгляда от Джона и покусывал в задумчивости щеку. Лишь на миг сомнение отразилось в его глазах, но практически сразу появилась непроницаемая маска спокойствия на лице: — Чай! Ватсон снова не получил ответа на свои вопросы. Он видел, что Шерлок почти готов к тому, чтобы рассказать ему, над чем он работает. Почти, но не совсем, как оказалось. Джону было интересно, отчего же Холмс так «популярен» среди спецслужб мира, и чем эта информация может ему навредить. Ватсон, плавая в своих мыслях, проталкивал в себя чай глоток за глотком, чувствуя, насколько сильно саднит горло. Джон был каким-то опустошенным, разбитым. Хотелось расслабленно откинуться в кресле, а лучше прилечь и закрыть глаза, потому что резь становилось невыносимо терпеть. В голове вспышками мелькали различные образы, начиная от ночных фейерверков, которые запускают всю рождественскую ночь, до взрывов, похожих на зенитные залпы. Он то оказывался на иссушенной солнцем земле, недоуменно озираясь по сторонам и натыкаясь глазами на саксаул, то тонул в вязкой жиже гримпенских болот, чувствуя, как сероводород атакует его легкие. Мышцы ощущались как желеобразная субстанция в организме и это ему определенно не нравилось. Джон за прошедшую ночь испытал ни с чем не сравнимые ощущения: безумная энергия била из него ключом во время погони, сердце бешено качало кровь какими-то декалитрами, голова была совершенно ясной и чувствовалась легкость во всем теле. Но сейчас его тело становилось похожим на тряпичную куклу. Тошнота подкатывала к горлу, и Джон с силой сглатывал, пытаясь сдержать рвотные позывы. Он ощущал себя каким-то безвольным, нестабильным существом. — Шерлок, мне кажется, что моё тело сейчас растечется по полу твоей комнаты. Что это такое? Голос Джона был тихим и тягучим. Он растягивал слова, будто бы и вправду плавал в каком-то киселе. Холмс тут же подошел к Джону и принялся за осмотр. Зрачки были расширены, пульс едва ощущался. Шерлок ощупал горло Джона, почувствовав, что лимфоузлы сильно увеличены. Участки вокруг рта и носа покраснели, дыхание было поверхностным. Шерлок заставил Джона поднять руки вверх и отметил, что тот с трудом выполняет его приказ, морщась от боли. — Черт! Это побочное явление, со мной такого не было. Возможно… Возможно… Джон не мог разобрать, что же еще произносил Шерлок, потому что головная боль обрушилась на него так стремительно, что он застонал и схватился за спинку стула, чтобы удержаться на ногах. Холмс подхватил Джона под руки и повел его в соседнюю комнату. Ватсон не мог сопротивляться и завалился на кровать на бок, погружаясь в небытие. Краем сознания он еще уловил, что Шерлок что-то вливает ему в рот, запрокидывает его голову, заставляя сглотнуть. И Джон делает судорожный глоток и проваливается в сон. Пробуждение было ужасным! Джон открыл глаза, и тут же тело выдало порцию мышечной боли. В мозгу взорвалась граната, и Джон зажмурился. Состояние было непривычным, странным и отдаленно походило на абстинентный синдром. Джон поднялся с кровати и, шатаясь, покинул комнату. Шерлока нигде не было. Джон чувствовал жуткую сухость во рту и, найдя глазами кружку с недопитым чаем, быстро опрокинул её в себя. Желудок сделал невероятный кульбит, Джона согнуло пополам от рези в животе. В глазах заискрило, и он вынужденно привалился к стене. Спустя минуту Джон, наконец, сумел сфокусировать взгляд и глубоко вздохнул. Кислород медленно наполнял его легкие, а сердце принялось так же медленно раскачивать кровь по телу. Снова он мог контролировать свои движения. Возвращалась ясность мыслей. Тело поминутно охватывал то озноб, то жар, и хотелось снова провалиться в сон, чтобы перестать испытывать свой организм на прочность. Джон отыскал глазами дверь и на нетвердых ногах пошел вперед. Ледяная вода вернула голове ясность, и Джон, не заботясь о том, чтобы вытереться, как можно скорее направился на поиски Шерлока. Баскервиль казался вымершим бункером. Ни единого звука, ни одного человека не попалось на пути Джона. Он попеременно заходил во все попадающиеся ему на пути лаборатории, пока не дошел до самой дальней. Это помещение было совсем маленьким, и Джону никогда не удавалось попасть внутрь. Он мог лишь следить за действиями Шерлока сквозь матовое стекло. Сейчас и там было тихо: не мелькало черное пятно, лихорадочно передвигающееся из угла в угол. Ватсон вдруг испытал такой жуткий прилив страха, что едва сдержался, чтобы не задрожать всем телом. Холодный пот прошиб его с ног до головы, когда дверь перед его носом распахнулась, и показался взъерошенный Холмс. Джон был тут же втянут внутрь и усажен на высокий стул. Пробирка оказалась приставленной к вене Ватсона, он почувствовал легкий укол и стал наблюдать, как его кровь медленно заполняет маленький сосуд. Шерлок отложил наполненную пробирку в сторону и заклеил пластырем место укола. Оттянул веки Джона, потрогал лимфоузлы на шее и удовлетворенно кивнул. — Шерлок, черт, я чуть с ума не сошел! Я думал тебя… — Сейчас почти пять утра, вся база спит, точнее, усыплена мной. Мне не должны сейчас мешать. — Пять утра? Я сутки спал? — Да, но это не важно! Сейчас что ты чувствуешь? — Я как в вакууме… — Ты все еще ослаблен, и я не понимаю! Не понимаю, какого черта это происходит! Что ты сейчас пил? Джон резко помотал головой, а Шерлок все это время внимательно всматривался в его лицо. — Чай из кружки, что у тебя стояла на столе, воду из-под крана… Холмс быстро метнулся к столу, захватив по пути пузырек с кровью. Установил его в центрифугу и принялся что-то смешивать в ступке. — Имей ввиду, Шерлок, что я больше не приму ничего из того, что ты там химичишь! — Куда ты денешься! — довольно отозвался Холмс. — Я не твоя подопытная обезьяна! — тихо произнес Джон, все еще чувствуя полную опустошенность во всем теле. Он даже не мог злиться на Шерлока, ведь злость требовала сил, которых у него не было. Шерлок подошел к нему, окинул взглядом и устало произнес: — Конечно, нет, Джон. Хотя очень даже похоже… — Шерлок, я уже говорил тебе, что не являюсь твоей собственностью. — А чьей? Не Британского же правительства, и не моего милого братца? Что за все эти годы ты получил от них? Скажи мне! Шерлок требовательно стукнул кулаком по столу и выжидающе посмотрел на Ватсона. Вопрос застал Джона врасплох, но самообладание, натренированное годами упорной службы, уже практически полностью вернулось. Он произнес: — Деньги. Я обеспеченный человек. — Пф! Чушь! Деньги никогда не были для тебя приоритетом, ты всегда искал опасность, драйв. Тебя потому и привлекла военная служба и Афганистан, что ты с ума сходил от бездействия и размеренной жизни простого обывателя. Если бы ты мог, то глотал бы адреналин литрами и носился бы по всему миру, как ненормальный, потому что именно в таком состоянии ты чувствуешь в себе жизнь. — Америку мне открыл? Поэтому я и являюсь лучшим! — Вот именно! И мой брат совершенно точно подметил, что именно ты будешь с маниакальной привязанностью охранять мою безопасность и впутываться во все мои авантюры! Пей! — Не буду! Джон видел, как Шерлок с трудом подавляет злость, и усмехнулся: — Сутки без драки? Многовато для тебя. Правда? Холмс сильно сжал зубы и прикрыл глаза, стараясь говорить как можно убедительнее: — Джон, это всего лишь смесь нескольких препаратов, которые вернут тебе прежнюю активность. — Что там? — Немного адреналина, чтобы снять интоксикацию, кортизол, хромосмон и аскорбиновая кислота. — И ты хочешь, чтобы я это выпил? Ты — сумасшедший! — Не меньше, чем ты! Пей! Джон отрицательно мотнул головой. — Слушай, Шерлок, скоро я буду в норме. Я не стану пить твой коктейль. Мне нужен стакан холодной воды, не больше. — Естественный процесс займет гораздо больше времени! Ты нужен мне здоровым. Пей! Просто поверь мне на слово, я не собираюсь отправлять тебя на тот свет. — Кто же тебя разберет, Шерлок? Ты вырубил меня на сутки своими экспериментами, а теперь говоришь, что я могу тебе доверять? — Это отравление сероводородом, Джон. Мои эксперименты тут совершенно не при чем. Когда ты застрял в трясине, то активно дышал, чтобы выбраться. Твои легкие наполнились ядовитым газом, и началась интоксикация организма. Если сейчас не принимать лекарственные препараты, то выведение яда из твоих тканей займет минимум двое суток. Ты хочешь ходить как сомнамбула за мной все это время? Не боишься, что я сбегу? Джон нахмурился и глубоко вздохнул. — Черт с тобой, давай сюда свой коктейль. Шерлок понял, что выиграл бой, хотя пришлось приложить слишком много усилий на убеждение Джона, но игра стоила свеч. Он вернулся к изучению показателей крови Джона. Время шло, а Шерлок так и сидел перед монитором и с остервенением стучал по клавиатуре. Джону были видны вбиваемые формулы, которые появлялись на экране едва ли не со скоростью света, зачеркивались, быстро окрашиваясь в красный цвет, и исчезали столь же моментально, как и появились. Шерлок снова и снова стирал напечатанное, что-то бормоча себе под нос. После того, как в стену полетела беспроводная мышь, Джон встал. — Так, тебе нужно просто поспать. У тебя совсем красные глаза. Шерлок метался из угла в угол, чертыхаясь и заламывая руки. — Я не могу спать! — Так сделай себе какую-нибудь гремучую смесь, чтобы тебя вырубило! — Я не могу спать, пока мой мозг не разрешил задачи, понимаешь? У меня в голове бурлит такое количество мыслей, что сон в таком состоянии просто не представляется возможным! — В принципе, я вполне бы мог и сам тебя вырубить! — Ты не… Что ты сказал? Ты решил отправить меня в нокаут? Ха! — Если это понадобится – да! Холмс вился вокруг Джона кругами, громко вдыхая воздух и усиленно сопя. — Если ты сходишь со мной кое-куда, я обещаю лечь поспать. — Нет, Шерлок, это исключено! Холмс быстро подошел к своему микроскопу и уткнулся в окуляры. — Почему я чувствую себя нянькой при великовозрастном ребенке? Куда ты снова хочешь идти? — Это недалеко, совсем рядом. Территорию базы мы не покинем. Шерлок оживился и снова подошел к Джону. — Куда? — Так ты идешь? — О, боже, да!