Мы те, кто мы есть

Слишком мягкий диван. Эта мысль не давала Гарри покоя, обивка поглотила его тело, словно зыбучие пески. Гарри с трудом смог приподняться, а уж о том, чтобы встать, не было и речи. Впрочем, встать он не мог по другой причине: ему настоятельно порекомендовали дождаться, когда Лорд Мракс придёт поговорить с ним. Порекомендовали! Прям так и выразились: «Настоятельно рекомендую». Подобную учтивость он в последнюю очередь ожидал от небритых мужиков, которые выглядели, как бандиты, в своих потёртых плащах и грязных сапогах. Они всю дорогу травили пошлые шутки, пока вели его сюда. С Драко и близнецами его разлучили ещё в том сомнительном ресторане. И сейчас всё, о чём он мог думать – это раненый Джордж. Гарри не отпускало воспоминание о том, как заклинание оторвало ему ухо. Он хотел изуродовать эту мерзкую суку. За профессора Снейпа, за Добби, за Джорджа. Смотреть, как она корчится, как кровь стекает с её губ, как закатываются глаза. Слышать, как она умоляет. Это всё её вина… Если бы не она… Судорожный вздох. Нет, нужно думать не о ней. Сейчас главная проблема – Лорд Мракс, а до гадины он ещё доберётся. При мысли об этом маге у Гарри пробежал холодок по спине. Он совершенно не представлял, о чём тот думает. Если хотел убить, то зачем усадил на мягкий диван в гостиной? Кончики пальцев похолодели, Гарри потёр их в тщетной попытке вернуть тепло. Наверное, он впервые испытывал такой страх: всеобъемлющий и тягучий. Он привык к другому: секундному, после которого тут же начинал действовать. Сейчас же он мог только сидеть и слушать, как часы отсчитывают секунды. Он не знал, чего ждать: пыток ‒ перед глазами стояли обитатели подземелья, ‒ или скорой смерти. Он даже не знал, что бы предпочёл, дай ему выбор. Гостиная, в которой он находился, была пуста. В ней стояла мёртвая тишина, которую разбавляли разве что часы. Помещение без людей казалось таким огромным, любое его движение было способно породить эхо. Именно поэтому раздавшийся звук шагов был оглушительным. Гарри почувствовал, как изменился ритм его сердца, будто подчинился этому звуку. Он не хотел смотреть в ту сторону. Хотелось как в детстве: услышав окрик Джеймса, схватить книжку и спрятаться в каком-нибудь укромном уголке. Но здесь негде было прятаться. Гарри медленно повернул голову. Лицо Лорда Мракса, словно белая маска — абсолютно бесстрастно. Пару долгих секунд мужчина рассматривал его. Воздух вокруг него будто уплотнился. Гарри знал, что рядом витает чужая магическая энергия, настолько мощная, что её давление было почти осязаемо. Неожиданно Лорд Мракс улыбнулся. Гарри бросило в холодный пот. Руки и ноги онемели и перестали его слушаться. Он ничего не мог с собой поделать: мужчина его пугал. Пока Гарри пытался вернуть самообладание, Лорд Мракс прошёл мимо и сел в соседнее кресло. Его магия стала ощущаться сильнее. От подобной близости у Гарри замерло сердце, но он старался сохранить хотя бы видимость спокойствия. — Гарри, приятно видеть, что ты принял моё приглашение. Мне показалось, ты был сильно расстроен, не получив его в прошлый раз, — Лорд Мракс намекал на свой приём, где они были незваными гостями. — Сейчас ты доволен? — Безумно, — просипел Гарри; из-за волнения у него пересохло в горле. Лорд Мракс рассмеялся холодным смехом, в синих глазах мелькнули красные искры, а его магия будто ощерилась: — Что ты можешь знать о безумии, мальчик? Такому ребёнку, как ты, полагается сидеть в школе и разучивать Акцио, или что сейчас изучают на пятом курсе? Школьная программа изрядно измельчала за последние годы. Дам совет, в разговоре со мной не разбрасывайся громкими словами ‒ я спрошу с тебя за каждое из них. — Акцио – это четвёртый курс, — и всё же он не смог смолчать. Ироничная улыбка была ему ответом. Конечно, такой волшебник, как Лорд Мракс, с большим опытом и огромным багажом знаний за плечами, имел право смотреть на него, простого школьника, сверху вниз. И всё же Гарри по старой привычке огрызнулся и сейчас корил себя за это. Лучше наступить на свою гордость, чем провоцировать волшебника, который мог с лёгкостью убить его. Хотя сейчас Лорд Мракс сидел рядом, слегка улыбался и, наверное, находил забавным разговаривать о школьных заклинаниях, вот только Гарри не знал, после каких слов тот бросит в него Аваду. — В наше время молодые люди слишком легкомысленно относятся к образованию, — продолжил Лорд Мракс. — А ведь оно ‒ одно из самых важных вещей в жизни волшебника. Если не докажешь министерству магии свою компетентность, то тебе сломают палочку. Так было с этим получеловеком Хагридом. Что не отнять у нашего многоуважаемого директора, так это педагогический талант. Держит этого увальня, как наглядный пример невежественного дикаря. Смотрите, дети, если будете плохо учиться, станете такими, как он. Деканом Хагрида, кстати, пятьдесят лет назад был как раз Дамблдор. Не то чтобы Гарри нравился Хагрид. Он сам долгое время смотрел на него с лёгким презрением. И всё же слышать подобное было неприятно. Гарри не знал: причина в том, кто это сказал, или что-то в нём изменилось. — Какая восхитительная речь. Вы, наверное, кумир для молодежи. Не думали стать профессором? — Да, когда-то в молодости. Не сложилось. «Даже не могу представить, что помешало», — слава Магии, он смог сдержать свой саркастический комментарий. Слишком короткий ответ. Внутреннее чутье подсказывало Гарри, что это опасная тема и лучше её избегать. Но Лорд Мракс решил её развить: — Слышал, ты преподаёшь и делаешь успехи на этом поприще. — Довольно скромные, сэр. — И всё же такому молодому человеку, как ты, это делает честь. — Благодарю, — Гарри сухо улыбнулся. — Молодые и талантливые профессора так похожи друг на друга. Помнится, Северус отреагировал так же на мою похвалу. Гарри вздрогнул. Взгляд затуманился, из глубин, где прятались кошмары, вспыхнул ядовито-зелёный свет убивающего проклятья. Это сон. Профессор Снейп жив. Он здесь, в этих подземельях. Возможно, скоро он сам окажется в соседней камере и сможет в этом убедиться. Впервые мысли о подземельях перестали его так пугать, и даже появилось некое ожидание. — Где же моё гостеприимство? — голос Лорда Мракса привёл его в чувство. — Эльф, подай гостю чай. На столе появилась пустая чашка, а воздухе завис чайник, наклонившись, он начал медленно заполнять её. Гарри не отрывал взгляда от тонкой струйки. Какой смысл в освобождении эльфов, если всё вернулось на круги своя? Повисло молчание. Лорд Мракс продолжал смотреть на него, но Гарри не притронулся к чашке. С виду это обычный чай, но туда можно было подмешать всё что угодно: от сыворотки правды до яда. Нужно быть дураком, чтобы его выпить. И ещё большим дураком, чтобы отказаться: — Спасибо, но я не хочу. — Какие ужасные манеры – отвергать любезность хозяина. Гарри поднял острый взгляд на Лорда Мракса. — Ну вы же слышали, что я подкидыш. Плебейская грубость у меня в крови. — Я уверен, что это не так. Любой дурной характер можно исправить правильным воспитанием. Да и у тебя всего лишь мальчишеская спесь. Её очень легко сбить. Услышав подобное замечание на каком-нибудь высокосветском мероприятии, Гарри расценил бы его, как пустую болтовню, но из уст Лорда Мракса оно прозвучало, как угроза. — По тебе видно, что ты воспитан в аристократической семье. Как, впрочем, и то, что у тебя благородное происхождение. Твои чистокровные родители подарили тебе возможность управлять силами стихии. Для меня большим разочарованием стала новость, что такой талантливый молодой человек хочет покинуть Британию. Гарри плотно сжал губы, чтобы вздох удивления не сорвался с них. Как он узнал? — Видишь ли, у меня много знакомых в министерстве магии, и мне стало известно, что Лорд Вэнс подделал документы с целью покинуть страну. Скоро эта тема разлетится на громкие заголовки газет. Для столь юного волшебника не сходить с первых полос может быть как большой честью, так и большим испытанием. Впрочем, всё это мелочи. Куда важнее наказание, которое последует за этим поступком. В столь почтенном возрасте попасть в тюрьму за подделку документов и подкуп чиновников, ‒ конечно, это не Азкабан, ‒ но тюрьма, какая бы она ни была, всё равно подорвёт и так слабое здоровье старика. Возможно… — Лорд Мракс! — голос Гарри эхом отозвался в пустой гостиной. Его трясло, было ощущение, будто он снова пережил смерть Добби, и момент, когда в чёрных глазах профессора Снейпа отразился зеленый луч. Он почти вживую увидел пленников этого поместья. Один из них вдруг стал напоминать его дедушку. Изнеможённый, он сжимался в углу камеры, превратившись в комок из ткани, испачканной запёкшейся кровью. Было видно лишь голову, которая больше походила на обтянутый кожей череп. У Гарри не было ни власти, ни связей. Если его дедушку приговорят к тюрьме, а потом увезут неизвестно куда, даже если и в поместье Лорда Мракса, он ничего не сможет сделать. Снова пробраться сюда, как он это сделал в канун Нового года, не удастся. Дыру в защите наверняка заделали, и он остался без лазейки. То, что он смог найти её в первый раз, иначе, как удачей, не назовешь. Стоит Лорду Мраксу упрятать дедушку в тюрьму, и он получит двух пленников. Опасаясь за жизнь Вэнса, Гарри не посмеет и шагу ступить без разрешения «милорда». — Не стоит так волноваться, — голос Лорда Мракса приобрёл обманчивую мягкость. — Ещё ничего не известно. Возможно, что всё произошедшее ‒ большое недоразумение. Кровь залила Гарри глаза. Действительно, сейчас Лорд Мракс решал: преступление это или большое недоразумение. Скулы свело от напряжения, но Гарри заставил себя молчать. Лорд Мракс перестал улыбаться. Его холодные глаза смотрели на Гарри с едва заметным проблеском эмоции. Он забавлялся его беспомощностью. С самого начала Лорд Мракс был прав: сбить спесь с глупого мальчишки до смешного легко. Гарри прикрыл глаза, он не мог выдержать этот взгляд. Когда же, наконец, осмелился взглянуть, Лорд Мракс смотрел на него со спокойной улыбкой, в которой он продолжал видеть насмешку. — На правах старшего позволь мне дать тебе пару советов, Гарри. Находясь в столь уязвимом положении не стоит общаться с людьми, которые могут втянуть тебя в неприятности. — Что вы имеете в виду? — жёстким тоном спросил Гарри. В какой-то момент он понял, что потерял контроль над эмоциями: они прорывались то в нервных жестах, то в голосе, то в выражении лица. — Я о близнецах Уизли. Сомнительные эксперименты, взлом и проникновение в чужие дома, порча частной собственности, нападение на людей, использование тёмных проклятий. Они уже совершеннолетние, а эти поступки выходят за рамки невинных шалостей; больше похоже на обвинения, которые в суде им зачитает прокурор. — Это голословные обвинения. Они подкреплены хоть какими-нибудь доказательствами? — из-за клокотавшего внутри гнева он не смог контролировать свой голос – его враждебность стала очевидна. С Лордом Мраксом нельзя разговаривать в таком тоне, но Гарри ничего не мог с собой поделать. Однако мужчину совершенно не задел его тон, в его глазах всё ещё была насмешка, но голос остался совершенно нейтрален: — Рядом с территорией Уизли был найден заброшенный и почти разрушенный амбар. При его обыске нашли запрещённые в Британии ингредиенты. Там были также обнаружены следы взрыва: судя по всему, один из неудачных экспериментов. Такие же следы были найдены в саду моего поместья. Я не сомневаюсь, что рано или поздно виновников найдут. Всё же, если на мероприятии, где присутствует множество высокопоставленных лиц, в том числе иностранных дипломатов, происходит взрыв, то дело приобретает государственную важность. — То, что этот амбар был рядом с домом близнецов, не делает их преступниками. Лорд Мракс рассмеялся тихим низким смехом: — Разумеется, Гарри. Всё будет тщательно расследовано, прежде чем кому-либо выдвинут обвинения. Какое-то время уйдёт на поиск улик. Кстати об этом, знаешь, почему Адское пламя хоть и является одним из самых разрушительных тёмных проклятий, но при этом не входит в число непростительных? У Гарри заломило виски от прилива крови. Барабанные перепонки, казалось, сейчас лопнут от стука собственного сердца. Низкий голос Лорда Мракса пронзил их иглой: — Непростительные не оставляют следов. Самое первое, чему учат первокурсников в Хогвартсе – это то, что заклинание состоит из магической энергии волшебника, которая уникальна для каждого. Казалось бы, это так очевидно. Гарри привык, что остаточная энергия от заклинания рассеивается почти мгновенно. Но с проклятьями всё несколько сложнее. Большинство из них действуют долго. Гарри по своей наивности думал, что стоит пламени погаснуть, то и остаточная магическая энергия исчезнет, но Адское пламя недаром имеет такое название, его крайне сложно потушить. А пока оно горит, можно делать любые манипуляции, в том числе брать пробу магической энергии. Они были слишком безрассудны. Никогда не задумывались о том, как сильно наследили. Нет, не так, он был слишком безрассуден. Втянул близнецов и Драко. Никому не было дела до экспериментов Фреда и Джорджа, пока они не разрушили сад одного из самых влиятельных волшебников Британии. И вот они все угодили в ловушку. — Теперь тебе понятно, что я имел в виду? Не связывайся с плохой компанией. Гарри криво усмехнулся: — Думаете, я ведомый? Не близнецы придумали план проникновения в ваше поместье, не они подговорили эльфов взбунтоваться, и не они пытали леди Лестрейндж. Всё это сделал я. Лорд Мракс остался совершенно равнодушен к его признанию: он это уже знал. — Вот как, — безмятежно произнёс он. — Но это не меняет сути. Значит, это Уизли нужно держаться подальше от тебя, чтобы не быть втянутыми в проблемы. Этого Гарри отрицать не мог. — Думаю, мы поняли друг друга. Гарри промолчал, отведя взгляд, но Лорду Мраксу и не требовался ответ. Если Гарри не хочет подставить близнецов под удар, он будет держаться от них подальше. — Не расстраивайся, они того не стоят. Что действительно достойно сожаления, так это потеря твоего самого ценного союзника – Энтони Голдштейна. Ты стёр ему память, чтобы сохранить свои секреты, но в конечном итоге остался ни с чем. Вечная проблема молодых – недостаток опыта. Ты ещё не умеешь правильно использовать людей: не знаешь, когда и кем можно пожертвовать, а кого сохранить. — Не понимаю, о чём вы, — подавляя эмоции в голосе ответил Гарри. — Жаль, я ожидал более откровенного разговора, но будь по-твоему. Ты знаешь, что Энтони слышал голос того, кто наложил на него Ступефай? — Человек, наложивший Ступефай, и тот, кто использовал Обливиэйт, не обязательно один и тот же. Лорд Мракс усмехнулся – таким взглядом смотрел на него Джеймс: снисходительность пополам с равнодушием. — Я не об этом, Гарри. — А о чем… сэр? — под конец его голос сорвался. От тона мужчины у Гарри появилось тревожное чувство. — Ты скоро поймёшь, когда встретишься с Энтони. Гарри вздрогнул. Последний, с кем он хотел встречаться – это Энтони. Когда дедушка сказал, что они уезжают из Британии, он вздохнул спокойно. Появилась гнусная надежда, что они никогда больше не встретятся, и ему не придётся смотреть в серо-голубые глаза и видеть в них пустоту. — Оставим Энтони и вернёмся к тебе. Ты ушёл из семьи Поттеров. Почему? — Я не думаю, что это ваше дело, сэр, — процедил Гарри. Лорд Мракс выворачивал его наизнанку. Гарри не знал, чего тот добивается. Он и так был в его руках, но тому, казалось, мало. Он пожирал его душу, питался страхом и болью. У Гарри ничего не осталось, он больше ничего не мог дать, поэтому молил лишь об одном: чтобы тот, наконец, оставил его в покое. — Ты ведь догадываешься, что Пророк не смог бы выпустить эту статью, если бы семья Поттеров была против. В конце концов, что бы ни происходило в семье ‒ остаётся в семье. Ни одна благородная семья не захочет, чтобы её грязное бельё трясли на потеху публике. Ооо, Гарри определённо догадывался об этом. Джеймс ранил его, но этого было недостаточно. Ярость продолжала сжигать изнутри, поэтому он пошёл дальше. — Что же ты сделал, чтобы вынудить Джеймса Поттера разрешить опубликовать эту мерзкую статейку? — Лорд Мракс поднял руку и взял появившийся в воздухе бокал вина, сделал пару плавных круговых движений бокалом, наблюдая, как красная жидкость омывает стекло и оставляет подтеки. — Я ему никогда особо не нравился. Впервые за разговор внимание Лорда Мракса сместилось с него на что-то другое. Гарри соврал, если бы сказал, что не почувствовал облегчения. — Рождение аристократом не гарантирует хороший вкус, — Лорд Мракс пронзил взглядом Гарри и пригубил вино, — а так же умение ценить талант и ум. Бледные губы окрасились в красный цвет и растянулись в сочувственной улыбке: — Но это не значит, что другие также слепы. Джеймс действительно был редкостным придурком. И самое обидное, что этот придурок добился своего: вынудил его уйти. Но этого оказалось мало, он решил возвестить о своей победе на весь волшебный мир через статью в Пророке. О семье Поттеров будут судачить? К лучшему, ведь Джеймс так любит внимание. Наверняка выставит всё в выгодном для себя свете: заботился о никому не нужном ребёнке – какое благородство! какая широта души! – а стоит Гарри хоть слово сказать в опровержение, так его сразу же выставят неблагодарным ублюдком. У него зубы сводило от мысли, что ему придётся мириться с этим. Ему не нужно ничьё одобрение! Он давно уже не первокурсник, который мечтал о всеобщем признании, пытаясь таким образом компенсировать равнодушие к нему Джеймса. Лорд Мракс сильно ошибся, если думал, что купит его подобными словами. — Вы правы, Джеймса Поттера давно ослепил свет славы, — равнодушно улыбнулся Гарри, — и он утратил ясный взгляд на многие вещи. — Люди готовы на многое, чтобы стать кем-то значимым в глазах других людей. — Ценность подобного внимания измеряется в кнатах. — Ты очень похож на Северуса своей гордостью и презрением к толпе. Не стоит смотреть на неё сверху вниз, иначе наступит момент, когда толпа снимет тебя с пьедестала, на который ты забрался, и распнёт. Гарри повёл плечами, отмахиваясь от слов Лорда Мракса. Так называемая толпа уже давно перемалывает ему косточки, тычет пальцем и требует покаяния. Гарри не собирался идти у неё на поводу. — Зря хорохоришься, — Лорд Мракс слегка покачал головой. — Джеймс Поттер выкинул тебя из гнезда, кукушонок, а ты даже не умеешь летать. Пока всё, что ты делаешь – это падаешь в пасть к хищнику. И гадать не нужно, кого он подразумевал под хищником. Лорд Мракс усмехнулся: — Ошибаешься. Я не охочусь на комки перьев, предпочитаю добычу поопаснее. Гарри почувствовал, как припекло кончики ушей. Он наклонил голову, чтобы пряди волос скрыли их. — Я подскажу тебе – министерство магии. Гарри недоумённо приподнял брови. Министерство? А что оно вообще могло сделать? У них нет на него никаких прав, ведь он теперь находился под опекой дедушки. Разве что доставят проблем из-за неоконченного пятого курса. Так дедушка может перевести его на домашнее обучение или подать заявление на досрочную сдачу СОВ. Как бы Гарри ни крутил эту мысль, он всё равно не понимал. Единственным, кто мог навредить ему, используя закон, оставался Лорд Мракс: лишить его опекуна, друзей, свободы. Почему из множества средств, с помощью которых он мог подчинить его своей воле, был выбран именно закон? Не потому ли, что закон в руках Лорда Мракса превращался в занятную игрушку? Сейчас Гарри даже начал сожалеть, что так опрометчиво признался ему во всём. — Не стоит недооценивать ни министерство, ни Джеймса Поттера. Лорд Мракс опустошил бокал, и тот моментально исчез из его рук. Вместо него он теперь держал в руках совершенно другую вещь. У Гарри на лбу выступил холодный пот. Он узнал её, не мог не узнать. Если бы Гарри не знал наверняка, подумал бы, что она проклята: из раза в раз ей удавалось портить ему жизнь. — Джеймс Поттер принёс её в отдел тайн. Сказал, что нашёл у тебя. На стол легла тетрадка с записями о континентах. Какое-то время он неотрывно смотрел на неё, а когда шок, наконец, отпустил, начал как одержимый перебирать воспоминания. Вот Джеймс бросил тетрадь в него. Гарри машинально её поймал, а затем повернулся к Майклу. Они спорили, кричали друг на друга. Что же было дальше? Гарри непроизвольно прижал руку ко лбу. Он не помнил. Джеймс наставил палочку на Лили. Тетрадь всё ещё была у него в руках? Гарри припоминал смутное ощущение от соприкосновения с шероховатой обложкой. Помнил, как истерически рассмеялся прямо в лицо Джеймсу, как нёсся, не видя ничего перед собой, в комнату. У него ничего не было в руках. Тетрадь выпала в гостиной? Да в бездну! Разве теперь это важно?! Этот сукин сын подобрал тетрадь и направился с ней прямиком в отдел тайн! Он наивно полагал, что всё вредительство Джеймса закончилось на статье в Пророке, но он его недооценил. А Лили? Она знала! Неужели не могла ему помешать? Или, как и Джеймс, тоже отказалась от него? Всё? Конец материнской любви? А будь на его месте Майкл… Гарри мотнул головой. Плевать. Усталость навалилась на него и заставила под её тяжестью опустить плечи. У него больше не было сил сражаться в этой словесной борьбе. Да и были ли у него вообще шансы? — Почему она у вас? — надтреснутым голосом спросил Гарри. — Даже не будешь отрицать, что она твоя? — усмехнулся Лорд Мракс. — В отделе тайн столько дел, а это всего лишь небольшая тетрадь. Такие вещи легко теряются. Гарри догадывался, что, стоит ему повести себя неправильно, и тетрадка тут же найдётся. — Драко… — всё, что он смог из себя выдавить. Лорд Мракс понимающе улыбнулся, снисходительно принимая его капитуляцию. — Ожидает воссоединения с семьёй. Гарри прикрыл глаза. Лучшим щитом от гнева Лорда Мракса для Драко была его семья. Лорд Малфой сделает всё возможное, чтобы защитить сына. О близнецах он не смог спросить. Горло сдавил страх: Гарри казалось, что если он хотя бы заикнётся, то спровоцирует его, и тот просто уничтожит Фреда и Джорджа. Если раньше хищная магия Лорда Мракса словно держала дистанцию, наблюдая издалека за своей добычей, то теперь разрослась по всему помещению и обволакивала Гарри, подавляя его магическую силу. Она походила на бархатное одеяло, которым его накрыли с головой, и теперь он задыхался. — Советую пересмотреть планы на Британию. Особенно с учётом того, что у тебя здесь появился ещё один близкий человек. — Вы имеете в виду себя, сэр? — с трудом смог спросить Гарри. — Конечно, ничто так не сближает, как общие секреты. — Чего вы от меня хотите? — А вот и подтверждение наших более доверительных отношений. Ты начал говорить со мной прямо без притворства и увиливания. Если будешь в дальнейшем придерживаться такой манеры, то наши разговоры будут крайне плодотворны. — Вы не ответили на мой вопрос. — Ах да, чего я хочу? Все очень просто: чтобы ты выпил чай. Гарри посмотрел на стоящую перед ним чашку. — Не беспокойся, там ничего нет. — Тогда зачем мне его пить? Лорд Мракс улыбнулся. От чего у Гарри появился горький привкус во рту. Зачем задавать вопрос, на который знаешь ответ? Потому что он так сказал. Взяв чашку, Гарри поднёс её к губам и залпом выпил безвкусный остывший чай. Взгляд Лорда Мракса сместился чуть ниже, на его шею, где судорожно дергался кадык. Гарри боялся, что из-за его пристального взгляда он поперхнётся. Слава Магии, он смог избежать этого позора. Когда пустая чашка коснулась блюдца, Лорд Мракс поднялся, подошёл к нему и положил руку на плечо. — Приятно было поговорить с тобой, Гарри. Буду с нетерпением ждать наших будущих встреч. Казалось, что тяжесть его руки и та сила, с которой он сжимал, сломают ему плечо. Как только ощущение чужой силы пронзило его, снова заныл шрам и в голове промелькнула мысль: дело не в физической силе, а в давлении магии Лорда Мракса, которой он ничего не мог противопоставить. Тонкие пальцы сковывали его подобно цепям. Гарри запрокинул голову, чтобы посмотреть в тёмно-синие, почти чёрные глаза. Но внимание мужчины сместилось с него на что-то другое. Гарри проследил за его взглядом. Тетрадь. В горле встал ком, он пытался сглотнуть его, но безрезультатно. Глаза припекло, он на мгновение прикрыл их, в надежде, что жжение пройдёт. Влага почти сорвалась с ресниц. Судорожный вздох, и его почти отпустило. Снова он почувствовал на себе глубокий взгляд Лорда Мракса. Гарри открыл глаза. Он знал, что выглядит уязвимым. Будь его воля, мужчина никогда не увидел бы его таким. — Возьми её, это подарок. Ты себя хорошо вёл во время нашего разговора, а я умею ценить послушание. И не разбрасывайся больше своими вещами. Неизвестно, в чьи руки они могут попасть. Гарри коснулся пальцами обложки. Он ещё даже не успел осмыслить происходящее, как уже покорно кивал головой. — Меня ждут дела, а тебя проводит эльф. Твой дед, наверное, не находит себе места от беспокойства. Побереги старика, — на прощание он снова улыбнулся уже знакомой холодной улыбкой, а у Гарри начала вырабатываться привычка напрягаться при виде неё. — Скоро увидимся. Теперь Гарри был уверен, что его сердце билось в такт шагам Лорда Мракса.

***

С чувством бессильной злобы Гарри вернулся домой. Как только потухло зелёное пламя, он увидел дедушку. Тот вскочил со своего места и швырнул в него газету. Она ударила его в грудь и упала к ногам. Гарри опустил взгляд и прочёл громкий заголовок: «Специальный выпуск! Срочные новости! Поджог ресторана для волшебников». — Только попробуй соврать, что ты не имеешь к этому никакого отношения! — рявкнул Вэнс. — Я сказал тебе не высовываться, а ты умудряешься устраивать одну катастрофу за другой! Я и слова не сказал о твоей прошлой выходке, когда ты вернулся с мёртвым эльфом на руках. Но сейчас ты умудрился поджечь ресторан Лестрейндж, приближённой Тёмного Лорда! И где, поглоти их Бездна, твои друзья? Хорошо, что Вэнс не знает подробностей их прошлой «выходки». Газеты молчали о произошедшем в поместье Мракса, несмотря на огромное количество гостей, в том числе иностранцев. Тем страннее выглядел заголовок специального выпуска. Гарри поднял газету и пробежал глазами по тексту, игнорируя чуть не задохнувшегося от возмущения Вэнса. Вся статья сводилась к тому, что кто-то сжёг второй этаж ресторана Адским пламенем и сейчас ведётся расследование. За этой статьёй определённо что-то стояло. Ему не давали покоя слова Лорда Мракса, и та неопределенность, которая повисла между ними. Гарри был не в том положении, чтобы требовать, он лишь надеялся, что продемонстрированное им послушание остановит его. Гарри смял газету. В душе всё клокотало. Его рвал изнутри страх пополам с бешенством. — Я задал тебе вопрос! — Вэнс перестал кричать, вместо него взревела магия. Чудом уцелевшие боковые светильники разбились вдребезги, над головой затряслась люстра. Гарри неосознанно отступил на шаг: воспоминание о тысяче падающих на него осколков всё ещё было живо в его памяти. Металлические статуэтки задрожали на каминной полке. — Прекрати! — внутри Гарри поднялась какая-то иррациональная злоба. — Отвечай немедленно! — Не смей мне приказывать! — Я имею полное право знать, как глава семьи! — О каком праве ты говоришь? — в тоне Гарри появились откровенно издевательские нотки. — О том, которого лишился, когда бросил меня на пороге чужого дома? Вэнс на мгновение замолчал, и Гарри было уж решил, что выиграл этот спор. — Может быть, я не имею права требовать ответа, как твой дедушка. Но скажи мне как человеку, которому Северус доверил твою безопасность: что вы натворили? У Гарри перехватило дыхание. Его всё ещё снедало чувство вины, которое, как бы он ни старался, так и не смог заглушить. Вэнс прекрасно об этом знал и специально ударил по больному. — Ты… ты сейчас используешь имя профессора Снейпа, чтобы получить ответы? — Да, именно это я и делаю, потому что - поверь мне - Северус был бы невероятно разочарован, узнай он о твоём безрассудном поступке. — А знаешь, кем ещё бы он был разочарован? — сквозь зубы процедил Гарри. — Человеком, который даже не может нормально организовать выезд из страны, чтобы об этом не узнала вся Британия во главе с Лордом Мраксом, — он наблюдал как с каждым его словом бледнеет Вэнс. — С чего ты взял, что он знает..? — сиплым голосом спросил Вэнс, не отойдя толком от шока. — Потому что он мне сам об этом любезно рассказал, а также о последствиях этого поступка. Ну и кто из нас теперь безрассуден? Вэнс пошатнулся, насмешливое выражение тут же слетело с лица Гарри. Время на мгновение остановилось, а потом начало медленное движение: вот дедушка распахнул глаза, вцепился пальцами в грудь и широко открыл рот. В следующую секунду Гарри оказался рядом, прижимая дедушку к себе. Над ухом раздались судорожные попытки сделать вздох. — Ну же, дыши, дыши! — свой испуганный голос он не слышал, прислушиваясь к чужому дыханию. Наконец, дедушке удалось протолкнуть в горло воздух. — Аккуратно, — Гарри начал потихоньку двигаться, утягивая дедушку за собой. Хорошо, что его спальня была в соседней комнате. Гарри никогда там не был. Почему-то в голове отложилось, что эта комната – запретная территория, прямо как кабинет Джеймса. Сейчас же будто все барьеры рухнули. Гарри толкнул дверь и тут же нашёл взглядом кровать, куда поспешил усадить дедушку, но при попытке его уложить тот неожиданно начал сопротивляться. Дедушка ничего не мог сказать, отчаянно борясь за каждый вздох, но стоило Гарри надавить на плечи, как начинал остервенело мотать головой, руками вцепившись в простыни. Увидев, как посинели его губы, Гарри понял, что теряет время. — Пинки! — рявкнул он. Раздался хлопок, и перед ним появился эльф. — Присмотри за ним. Эльф закивал головой и залепетал: — Да, сэр, конечно, сэр, Пинки… Но Гарри его больше не слушал. Он смотрел на незакрывающийся рот Пинки и думал лишь об одном: можно ли ему доверять? Что, если он вернётся, а дедушка мёртв, потому что Пинки решил похлопать того по спине и не рассчитал силу или влил в него кружку воды и тот захлебнулся? Гарри нельзя было так рисковать, но и оставить дедушку без присмотра, пока он ищет врача, он тоже не мог. — Иди, я присмотрю за Мартином, — раздался женский голос. Гарри поднял взгляд и увидел на картине в роскошной раме знакомую ему леди. — Спасибо, но вы же… — Гарри не знал, как сказать ей, что домашние эльфы подчиняются только живым людям. — Я, может и портрет, но никто в этом доме не посмеет меня ослушаться, тем более эльф. Впервые в голосе этой нежной и доброй женщины Гарри услышал властные нотки и именно из-за них смог ей довериться. — Спасибо, мэм. Я в Мунго, — сказал он на ходу, уже почти достигнув порога комнаты. — Вызови по камину колдомедика Сметвика. Он наш семейный целитель. Гарри кивнул, дав понять, что услышал. Когда за ним закрылась дверь, он тут же направился к камину, в котором вспыхнули угли, будто отвечая его желанию. Зачерпнув горсть летучего пороха, он кинул его в камин. Вспыхнуло зелёное пламя. — Мистер Сметвик, целитель. Сначала ничего не происходило, огонь продолжал ровно гореть, но тут языки пламени сплелись в незнакомое лицо: — Лорд Вэнс? — Это его внук. Дедушке неожиданно стало плохо. Не могли бы вы прийти? Нам очень нужна помощь. — Отойдите, пожалуйста, от камина, мистер Вэнс, — сказал целитель Сметвик. Гарри отступил на шаг, пламя вновь вспыхнуло, и из него вышел мужчина средних лет. Без лишних разговоров целитель Сметвик широким шагом направился в комнату дедушки. К нему пришла запоздалая мысль, что семейный целитель должен прекрасно знать расположение комнат в доме своих пациентов. У Поттеров не было семейного целителя, по крайней мере у Лили и Джеймса, но он помнил, что когда Майкл серьёзно заболел, то Дорея отправила к ним какого-то ветхого старичка. Возможно, это и был их семейный целитель. Впрочем, теперь это уже неважно. Целитель Сметвик не задал ни единого вопроса, в то время как Гарри чувствовал почти физическую потребность ему всё рассказать: — Мы спорили, неожиданно он схватился за сердце. Я думал, он задохнётся, по-моему, он не дышал целую минуту. Потом началась отдышка. Я помог ему дойти до комнаты, хотел уложить, но он начал сопротивляться. — Не волнуйтесь, мистер Вэнс. Вы всё сделали правильно. Когда они зашли в комнату, целитель тут же наложил на дедушку диагностирующие чары. И к чему был его предыдущий монолог? Целитель не нуждался в его словах. Единственный, кому они были нужны, это сам Гарри. Он хотел оправдаться, потому что знал: состояние дедушки – его вина. Если бы он сдержался, не начал этот бессмысленный спор… Дедушка почувствовал чужую магию и поднял взгляд. Увидев целителя Сметвика, он попытался поздороваться, но разразился громким кашлем, таким долгим, что, казалось, вновь начал задыхаться. Целитель Сметвик взмахнул палочкой, голубой луч заклинания проник в горло и кашель пропал. Дедушка смог сделать вздох. — Благо… — начал он хриплым голосом. — Не напрягайте горло, Лорд Вэнс. В глазах дедушки было возмущение, что его попытались заткнуть. Целитель Сметвик и бровью не повёл, наблюдая за вспышками разноцветных огней, свет от которых постепенно рассеивался. Круги света накладывались один на другой – смешиваясь. Целитель хмурился, когда видел участки с грязным цветом. И чем дольше он смотрел, тем больше их появлялось. Наконец, действие заклинания закончилось, а вместе с ним и световое представление, на мгновение заворожившее Гарри. Эти всполохи напоминали ему ауру. Целитель Сметвик полез рукой в карман мантии, достал оттуда миниатюрный чемодан, который увеличил взмахом палочки, и начал доставать из него флаконы с зельями. Гарри с ужасом наблюдал, как на прикроватной тумбочке с каждым флаконом становится всё меньше и меньше места, пока та не была заставлена полностью. Целитель Сметвик с парой флаконов в руке растерянно повернулся к Гарри и увидел, каким взглядом тот на него смотрел. — Большая часть зелий укрепляющие. Лорд Вэнс уже не молод. Да и он не делает мою работу проще, подрывая своё здоровье алкоголем, неправильным питанием и нежеланием выходить на свежий воздух. — Сметвик, из нас двоих старик тут я, так что прекращай нудеть, — ворчливо сказал дедушка. — Непременно, после того как вы выпьете зелье, — с добродушной улыбкой ответил целитель. — Что это? — подозрительно спросил дедушка, всё же беря из его рук флакон. — Зелье для здоровья. Дедушка закатил глаза, после чего откупорил флакон и понюхал. — Это усыпляющее зелье! — с упрёком воскликнул он, обвиняющее тыча пальцев в целителя, будто тот подсунул ему яд. — Крепкий сон — залог хорошего здоровья, — улыбка целителя стала ещё добродушнее. — Я не буду его пить! — упрямо возразил дедушка. — Мартин! — осадила его леди с портрета. Он сразу же вскинулся, когда услышал голос, нашёл глазами портрет и с жадностью стал ждать её следующих слов. Но леди молчала, тогда он жалобно позвал: — Кира. — Выпей зелье и не доставляй проблем Гарри и целителю Сметвику, — сказала она, не глядя на дедушку. Он тут же как-то сник и послушно выпил залпом. Глаза начали слипаться, голова сама улеглась на подушку и вскоре он заснул. В комнате повисла тишина, целитель минуту вслушивался в ровное дыхание больного, после чего сказал: — Необходимо обсудить состояние Лорда Вэнса. У него серьёзные проблемы со здоровьем. В глубине души Гарри ожидал этих слов. — Мы купировали приступ, но в будущем нужно тщательно следить за здоровьем Лорда Вэнса. Никакого алкоголя, правильное питание минимум три раза в день, а лучше меньше, но чаще. Некоторые продукты лучше исключить, я пришлю вам рекомендации совой. Обязательные прогулки, тем лучше, что вы живёте за городом. И… извините за бестактность, но как целитель я должен это сказать: помещение, в котором будет находиться больной, должно быть светлым и хорошо проветриваемым. Без пыли, грязи и магических вредителей, которые влияют на магический фон. — Это комната дедушки. Я не могу… хозяйничать в ней, — выдавил Гарри из себя через силу. — Здоровье не поправить одними только зельями, мистер Вэнс. Гарри прикрыл рукой глаза и устало кивнул. — Старики, как дети, бывают очень капризными. Вы не должны всё время идти у него на поводу, иногда нужно быть строгим. Это как раз тот случай. Гарри был благодарен целителю за попытку приободрить его: — Спасибо, сэр. — Это курс зелий, который нужно пропить, — целитель Сметвик протянул пергамент. Пока Гарри пробегал глазами по записям целителя, тот повернулся к портрету леди: — Не беспокойтесь, леди Вэнс, с вашим мужем всё будет в порядке, пока он принимает лекарства и ведёт правильный образ жизни. Взгляд Гарри замер, он поднял глаза и увидел, как леди с мягкой улыбкой кивнула целителю. — Гарри, проводи, пожалуйста, целителя Сметвика. А вы примите мою горячую благодарность, что так быстро откликнулись. — К вашим услугам, мэм. Гарри не сводил взгляда со своей… бабушки? Но когда к нему повернулся целитель Сметвик, он всё же взял себя в руки, чтобы проводить его до камина и пробормотать в очередной раз слова благодарности. В комнату дедушки он вернулся ошеломлённым, совершенно не зная, что сказать. — Леди Вэнс, я… — он посмотрел в её тёплые карие глаза и не нашёлся с ответом. — Мне было бы приятно, называй ты меня бабушкой. Конечно, если сам этого хочешь. — Прошу прощения. Это было неожиданно, я совсем… не был готов. Точнее… — Гарри совершенно запутался. — Всё хорошо, я понимаю. Мне стоило сказать тебе с самого начала. Но ситуация не располагала к этому, а я не смогла подобрать слов. Гарри печально улыбнулся. Он мог понять, почему она тогда не призналась ему. В этом доме, наверное, она была единственной, к кому он испытывал тёплые чувства без примеси злости, обиды или раздражения. — Я понимаю, бабушка. Её глаза заискрились, когда она услышала, как он к ней обратился. Она будто ласкала его взглядом. Гарри был уверен, не будь она портретом ‒ тут же заключила бы в объятия. Гарри стало неловко, он бросил взгляд на дедушку, и смущённая улыбка исчезла с его лица. Его пронзил укол сожаления. — Гарри, это не твоя вина, — тихо сказала бабушка. — А чья? Я сказал столько мерзких слов. — А ещё ты сказал правду, — спокойно ответила она. — Ты имеешь полное право злиться на Мартина. Он бросил тебя, и, Магия мне свидетель, я никогда ему этого не прощу. Гарри вздрогнул. Он никогда бы не посмел призвать Магию в свидетели клятвы. — Что же касается документов, — как ни в чём не бывало продолжила бабушка. — С визой Мартину помогал давний друг. Он единственный, кто мог донести. Не твои слова ударили по Мартину, а предательство друга. — Я не знал. Кто этот человек? — мрачно спросил он. — Не важно, кто он, — отмахнулась бабушка от его вопроса. — Сейчас есть дела поважнее, чем разбираться с ним. — Как это может быть не важно?! — Гарри не хотел повышать на неё голос, но из-за взвинченного состояния, он не мог с ним совладать. — Ты же прекрасно знаешь, в какой мы непростой ситуации. Давай отложим месть на потом. Действительно. Кем бы ни был этот человек, он теперь под защитой Лорда Мракса, раз продался ему с потрохами. А Гарри сейчас ой как невыгодно навлекать на себя гнев «милорда». — Мартин тебе не рассказывал, — привлекла его внимание бабушка. — Но он, скорее всего, знал о своих проблемах со здоровьем, поэтому передал тебе титул. — Что?! — Гарри не поверил своим ушам. Конечно, он был знаком с процедурой передачи титула. Её проходил Джеймс, когда он был маленьким. Он не знал подробностей, но по разговорам взрослых понял, что это не то, от чего в последствии можно отказаться. — Это можно остановить? — он не хотел этого признавать, но в его голосе звучала паника. — Боюсь, что нет, дорогой. Вчера пришли подтверждения из Палаты Лордов и Гринготтса. — Но я ведь ещё несовершеннолетний. — Уже нет. С принятием титула ты официально становишься совершеннолетним. Если бы тебе было меньше тринадцати, то назначили бы опекуна. Бывает, что отец перед смертью передает титул сыну, но тот ещё маленький, и тогда опекуном назначают ближайшего родственника. Например, дедушку. Но тот не может снова стать Лордом, за редким и страшным исключением - если его внук умрёт. Гарри прижал руки к вискам, чувствуя, пульсирующую боль. С одной стороны, новость была приятной. Кто бы отказался раньше времени стать совершеннолетним? Особенно в его шатком положении, когда он не представляет, каким будет завтрашний день. Вот только цена его совершенно не устраивала. Он не хотел брать на себя такую ответственность. Он же ни черта не понимал в управлении хозяйством, финансах и родовой магии. — Бабушка, прошу, давай пока оставим эту тему. — Хорошо, милый. Тебе нужно отдохнуть. — Я побуду ещё с дедушкой, — он упрямо мотнул головой, и она не стала настаивать. Кира хотела покинуть комнату, но взгляд задержался на тонкой спине внука. Пододвинув стул ближе к кровати, Гарри сел на него и посмотрел на дедушку. Тот выглядел спокойным, даже умиротворённым. Только в изгибе губ пряталась горечь. Гарри закрыл руками лицо. Он больше не мог справляться с эмоциями, они прорывались сквозь плотину его самоконтроля буйным потоком, и волны несли его навстречу людям и событиям. — Я больше не могу, дедушка. Больше не выдержу, — щёки были мокрыми. Кира беспомощно наблюдала с портрета, как вздрагивали плечи Гарри.