Мы те, кто мы есть

Большой зал жужжал подобно наполненному пчёлами улью. Гарри сидел в середине стола и перебирал принесённые письма. Конверт от Слизнорта отбросил сразу, даже не читая. Вряд ли он обнаружит там что-то новое. Очередное приглашение на вечеринку, посещать которую он был не намерен. Узнав лёгкий почерк декана во втором письме, Гарри не на шутку встревожился. Содержание также не дало подсказок. Флитвик просил прийти в его кабинет в пять часов. Раньше он посещал профессора только, чтобы забрать результаты экзаменов. Возможно, это связано с его новой должностью старосты, но тогда почему его зовут спустя три недели после начала учёбы? Решив зря не гадать, а подождать пяти, Гарри взял следующее письмо. От Снейпа. В довольно сухих выражениях тот назначил ему занятие в четверг с семи до десяти. Раньше Гарри ненавидел эти тренировки до злых слёз в подушку из-за боли и насмешек. Лишь на третьем курсе он по достоинству оценил труд профессора Снейпа, когда раскидал однокурсников, как котят, на дуэли. Воспоминания о клубе заставили его перейти к следующим письмам, которые, как он полагал, были вызовами на дуэль. Распаковав три конверта, Гарри убедился в своих подозрениях. Первый вызов от шестикурсника, второй от четверокурсника, а третий от третьекурсника. Последний Гарри отложил в сторону, не без оснований. Система, введённая профессором Квирреллом, была несправедлива. Ещё когда Гарри был на первом курсе, Квиррелл создал список ста, в который включил самых лучших, на его взгляд, дуэлянтов. Другим ученикам, чтобы занять место в сотне, нужно бросить вызов уже в ней состоявшим. Приходилось как бы оспаривать их места. Причём вылететь из списка было легко, ввиду некоторой жестокости по отношению к проигравшим. Когда Гарри пришёл в дуэльный клуб, то не сразу понял, как он работает. Благо, перед ним был наглядный пример — Маркус Флинт. Громкий случай с его участием, произошедший два года назад, прекрасно разъяснил систему. Всего-то потребовалось три дуэли. Занимавший двадцатое место Флинт победил пятикурсника Кассиуса Уоррингтона, тот тогда был четырнадцатым. Флинт получил место Уоррингтона, а пятикурснику пришлось довольствоваться местом Маркуса. Следующим попробовал свои силы Седрик Диггори, на тот момент занимавший пятнадцатое место. Гарри удалось посмотреть эту мутную дуэль, и она до сих пор отдавала каким-то мерзким ощущением. У Гарри не было доказательств, но он мог поклясться, что дуэль прошла с нарушениями. В конце концов, Седрик проиграл и каждый остался на своём месте. Потом Оливер Вуд, которого не включили в сотню, и, соответственно, он не имел никого места, бросил вызов Флинту. Вся школа была в курсе их соперничества, Флинт просто не мог отказаться, а может, и не хотел — рассчитывал, видать, если не на квиддичном поле, то в дуэли взять реванш. Только он прогадал — Вуд одержал сокрушительную победу. Он занял место Флинта, мгновенно попав в двадцатку лучших, а Флинта ждал печальный финал — его вышвырнули из сотни. Гарри, подозревавший Флинта в нечестной игре, был рад такому исходу. Студенты же, наученные горьким опытом Флинта, предпочитали не принимать вызовы учеников без мест. К тому же не слабо осложняло жизнь жёсткое правило: состоявший в сотне обязан принять минимум один вызов раз в месяц. Нарушение вело к исключению из клуба. Вот и Гарри нужно провести хотя бы одну дуэль за сентябрь. Немного подумав, Гарри достал пергамент и написал шестикурснику, что согласен, предложив встретиться и обсудить время. В конце месяца просто огромный ажиотаж, и хоть клуб работал с двенадцати до отбоя, он всё равно был забит под завязку, а время дуэлей расписано чуть ли не на неделю вперёд. Гарри как раз закончил писать, как к нему подбежал первокурсник и с несчастным видом передал стопку писем, бормоча извинения. Гарри смутно разобрал что-то вроде «я собирался отдать» и «вылетело из головы». Осуждающе покачав головой, Гарри отпустил мальчика. Кто додумался отдать письма первокурснику? Для большинства из них подойти к старшекурснику — испытание, сравнимое разве что с уроком у Снейпа. Снейп, конечно же, страшнее. Просмотрев письма, Гарри тяжело вздохнул — ещё пять вызовов. Недолго думая, он бросил их к остальным. — Трудно быть одним из лучших дуэлянтов в школе, — прокомментировала его действия Мариэтта. — Я не заметил, как ты пришла, — растерянно ответил Гарри. — Да, ты имеешь такую дурацкую привычку. — Ты мне льстишь, я всего лишь десятый, — Гарри вернулся к предыдущей теме, проигнорировав шпильку. — О да… Всего лишь, — хмыкнула девушка. — Мариэтта, что происходит? Ты зла на меня? — Гарри посмотрел в её глаза, которые с негодованием смотрели в ответ. Он не понимал, почему она так язвительна и буквально кипит от гнева. — Не притворяйся. Если ты не согласен, так и скажи. Не надо от меня бегать, я тебя не съем. А так ты только мучаешь меня. Я всё время как на иголках. Все жду — когда же, когда же, а ты… в очередной раз проходишь мимо, — Мариэтта начала свою речь с гневных обвинений, а закончила чуть ли не плача. Соседи уже начали коситься на них, поэтому Гарри поспешил скинуть все свои вещи в сумку, схватить Мариэтту за руку и увести из Большого зала. Идя по коридору, Гарри раздумывал над словами девушки. Мерлин и Моргана! Он совсем забыл о том разговоре в конце четвёртого курса, а она ведь ждала ответа. Какой же он идиот! Наконец, он остановился возле маленького окошка и развернулся лицом к девушке, чью руку до сих пор сжимал в своей. — Мариэтта, послушай, — стоило этим словам сорваться с губ, как огонёк надежды погас в её ореховых глазах, — я совсем забыл об этом, — Мариэтта возмущенно на него посмотрела, и изо рта Гарри посыпались оправдания. — Я был занят другими делами. Всё навалилось: и проблемы в семье, и эта должность старосты, и дуэльный клуб. — Ну конечно, дуэльный клуб важнее моих чувств, — с укором произнесла Мариэтта. — Это не так! Конечно же ты важнее, — попытался Гарри задобрить её и ему это удалось, она больше не смотрела на него волком. — И твой ответ? — требовательно спросила она. Гарри задумчиво посмотрел ей в глаза. Он не хотел портить отношения с Мариэттой. За эти годы она стала ему довольно близка. Конечно, не в том смысле, который подразумевает Мариэтта, но почему бы не попробовать. — Я согласен, — ответил Гарри после минутного молчания. — Согласен? — не поверила Мариэтта. — Да, я согласен с тобой встречаться. Казалось, до Мариэтты не сразу дошёл смысл фразы. Она сначала замерла, всматриваясь в его лицо, а потом метнулась к нему и обняла. Гарри растерянно развёл руки. Раньше Мариэтта никогда не обнимала его. Столь непривычно, что первым желанием было оттолкнуть её, но Гарри подавил его и неуверенно положил руки на тонкие плечи. Личиком Мариэтта уткнулась ему в шею. Когда напряжение внутри Гарри, казалось, достигло накала, она чуть отстранилась и посмотрела на него в упор. Гарри понял, почему она так долго не поднимала головы. Щеки Мариэтты горели огнём. Внутри что-то сжалось. Раньше только светло-зелёные глаза Лили могли вызвать у него нежность. Мариэтта же продолжала на него смотреть, будто ждала чего-то. Может, она хочет услышать от него ещё что-нибудь? Секунды медленно утекали, а Гарри не находил слов. Всё всматривался в её лицо, будто ожидая подсказки. Неожиданно Мариэтта провела языком по губам от волнения, и Гарри осенило. Он склонился к ней и коснулся дрогнувших губ своими. Тёплые. Эта простая мысль заставила его прижаться к ним сильнее в поисках тепла. Жаркие, чуть влажные и липкие от помады. Не прошло и секунды, как он отпрянул, словно обжёгся. Слишком близко и до боли интимно. Пожалуй, это было чересчур. Вот только глаза Мариэтты радостно блестели. Значит, он сделал всё правильно. — Скоро поход в Хогсмид, — Мариэтта отвела взгляд, но, не удержавшись, вновь посмотрела на Гарри. — Ты хочешь туда пойти? — Ну конечно же хочу! — горячо ответила она, а потом посмотрела на него знакомым выжидающим взглядом. На этот раз Гарри быстро догадался, что она хочет. — Пойдём вместе? — Да! — улыбнулась Мариэтта. — А сейчас, может, прогуляемся у озера? — Я не могу. Меня вызвал декан. Мариэтта приуныла, а потом взволнованно взглянула на Гарри: — У тебя проблемы? — Не знаю, — покачал он головой. — Тогда не буду тебя задерживать. Увидимся позже. Я пока подумаю, куда нам сходить в Хогсмиде. Провожая девушку взглядом, Гарри задумался о том, не сделал ли он ошибку. Но ведь Мариэтта нравилась ему — этого вполне достаточно, чтобы начать встречаться. Для его однокурсников хватало и меньшего — красивых глаз и милой улыбки. Когда Мариэтта скрылась за поворотом, только тогда Гарри продолжил свой путь. У кабинета декана он на мгновение замер, припоминая свои прегрешения за все курсы и раздумывая, что из этого могло стать известно Флитвику. Так ни к чему и не придя, Гарри постучал в дверь. — Войдите, — раздался тонкий голосок декана. Подобравшись, Гарри нацепил на лицо непроницаемую маску и вошёл в кабинет. — Мистер Поттер, я ждал вас, — губы Флитвика расплылись в улыбке и он указал рукой на кресло. Сам Флитвик удобно расположился на диване с чашкой чая в руках, а на стоявшем рядом столе Гарри увидел пирожные, конфеты и фрукты. Атмосфера явно не располагала к строгому выговору за проступок. Впрочем, Гарри не спешил расслабляться — профессор Флитвик довольно оригинальный человек и мог посчитать такую обстановку самой лучшей для пристыжения студента. Гарри осторожно сел в кресло, не отрывая взгляда от профессора, всё ожидая от него вспышки негодования и упрёков. Но тот продолжал светиться радостью от встречи с одним из любимых учеников. — Вы хотели о чём-то поговорить со мной, сэр? — сдержанно спросил Гарри. — Ах, для вас, наверное, моё приглашение было неожиданностью. Прошу прощения, что взволновал вас. Я всего лишь хотел поговорить о делах факультета. Гарри, успокоенный словами Флитвика, позволил себе незаметный вздох облегчения. — Что-то случилось, сэр? — Нет, конечно же, нет, — поспешил заверить его Флитвик. — Как вы успели заметить, мистер Поттер, я не вмешиваюсь в школьную жизнь когтевранцев, но это не совсем так. Я по мере возможностей слежу за каждым своим учеником — за его взлётами и падениями. Я стараюсь одинаково относиться ко всем моим студентам, но у меня есть и любимчики. Для вас, наверное, не секрет, что вы один из них, — профессор ласково улыбнулся. Гарри кивнул, ему было несколько неловко от признания профессора. — Вам дважды удавалось стать лучшим учеником на втором и четвёртом курсах. Думаю, вы не прочь стать и в третий раз. К тому же состоите в двух клубах — в дуэльном и по гербологии. А в прошлом году организовали небольшой кружок, который с удовольствием посещает половина факультета. Скажу вам по секрету, ваши старания принесли плоды. Я вот только недавно хвастался на педагогическом собрании, что Когтевран лучше всех сдал историю магии, — весело рассмеялся Флитвик. — Спасибо, сэр, но это заслуга учеников, которые серьёзно подошли к подготовке, а не моя. Это не было ложной скромностью, Гарри действительно считал, что лекция раз в одну-две недели не могла принести столь хороших результатов. Его заслуга скорее в том, что он смог заинтересовать других историей и подсказать хорошие учебники по ней. Дальше они справились сами, благо, изучать что-то новое — это любимое занятие когтевранцев. Право слово, они же ни какие-то гриффиндорцы, которых заставить учиться сложнее, чем научить балету троллей. Флитвик собирался возразить, но передумал, лишь с улыбкой покачав головой. — Если вы так считаете, то не буду вас переубеждать. Взмахнув палочкой, Флитвик придвинул нетронутую чашку чая ближе к Гарри. Правильно расценив намёк декана, Гарри взял её в руки. Отпив немного, он почувствовал приторный вкус на языке. — Отчасти вы не зря волновались из-за моего письма. Я хочу вас пожурить, — неожиданно сказал Флитвик. Гарри замер, а потом медленно поставил чашку на блюдце. — Сэр? — на лице не промелькнуло ни единой лишней эмоции, лишь вежливое любопытство. — Я о маггловедении и уходе за магическими существами. Они проходят в одно время, и вы вынуждены пропускать одно из занятий. На четвёртом курсе вы чередовали, но на пятом посещаете только уход, на маггловедении вы не были ни разу. — Вы правы, сэр. Я бы хотел оправдаться, — начал Гарри, но Флитвик перебил его. — Ну что вы, это ваше дело. Если бы это касалось другого ученика, я бы забеспокоился, но вам я полностью доверяю. Гарри успокоился, морщинка на лбу разгладилась. — И всё же я хочу, чтобы вы меня выслушали. Я посещал маггловскую школу на протяжении пяти лет, поэтому неплохо знаю их мир. Даже сейчас, на пятом курсе, в программе для меня нет ничего нового. — Я не знал об этом. Обычно чистокровные предпочитают нанимать преподавателей на дом, если позволяют средства, — сказал Флитвик. — Мама настояла, — коротко проронил Гарри. — Ах, Лили Эванс, моя любимая ученица! Как дальновидно с её стороны, — улыбнулся Флитвик. — Если у меня и были крохи волнения, то теперь вы меня полностью успокоили. Мне очень жаль, что вы поставлены в такое неудобное положение из-за запрета на маховики времени. Запретить-то запретили, а что с желанием учеников изучать больше предметов не ясно. Ох уж эти чиновники! — от возмущения профессор чуть ли не подпрыгнул на диване. — Да, Грейнджер оказала нам плохую услугу, — со сдержанным раздражением сказал Гарри. — Не будьте так строги. Мисс Грейнджер болезненно переживала эту ситуацию. Хотя, безусловно, у вас есть повод сердиться, — мягко заметил Флитвик. Гарри поджал губы и отвёл взгляд. Грейнджер, конечно, доставила ему проблем с маховиком, но его неприязнь к ней имела куда более глубокие корни. — Я ей завидую, — совершенно неожиданно для себя признался Гарри. — Мистер Поттер? — Она гений. У неё фотографическая память. Это, — Гарри сглотнул, — потрясающе. — Тем не менее, лучший ученик вы. А мисс Грейнджер, к сожалению, обладает большим недостатком. — Не умеет выделять главное, — закончил за профессором Гарри. Флитвик согласно кивнул и посмотрел на Гарри, ожидая, что он продолжит развивать мысль. — Для неё одинаково важен каждый кусок информации, и выкинуть хоть немного для Грейнджер настоящее кощунство. Это ужасно раздражает профессора Снейпа, — по доброму усмехнулся Гарри. — Возможно, она не обратила внимания, но её эссе к пятому курсу уже не превышают нужный объём в два раза, хотя всё ещё есть куда сокращать. И это полностью заслуга профессора Снейпа. — Может быть, когда-нибудь мисс Грейнджер это оценит. — А ещё неплохо было бы, научись она себя сдерживать, — резче, чем хотелось, сказал Гарри. — А здесь вы придираетесь, мистер Поттер. Вас явно волнует эта юная мисс, — лицо профессора приобрело хитрое выражение. — При всем уважении, сэр, вы не правы, — холод в голосе Гарри при желании мог заставить покрыться корочкой льда тихую гладь чая. — В этом вы, пожалуй, разберётесь сами, — добродушно усмехнулся Флитвик. — Остановись она вовремя — не попала бы в Больничное крыло, — Гарри во что бы то ни стало решил доказать свою правоту. — Если бы не её высокомерие… — Её амбиции, — возразил Флитвик. — И вам ли об этом говорить, мистер Поттер? Гарри умолк, сказать на это ему было нечего. — А ведь она очень переживала из-за того, что её вынудили отказаться от одного предмета. Она ни в какую не соглашалась, пришлось даже вмешаться профессору Дамблдору. Знаете, в чём была причина её отказа? — спросил Флитвик. Гарри не произнёс ни слова, даже не изменился в лице — никаким образом не выдал своего интереса, но Флитвик и так знал, что ему любопытно. — Вы. Мисс Грейнджер видела в вас соперника. Она понимала, что с одиннадцатью предметами не сможет вас превзойти, — грустно сказал Флитвик. — Это всего лишь подтверждает мои слова о её высокомерии, — настаивал Гарри. — Вы видите лишь то, что хотите, — расстроенно произнёс Флитвик. — И не завидуйте её таланту, оно того не стоит. Гарри прикрыл глаза, скрывая промелькнувшие в них эмоции. Он не хотел обладать способностями Грейнджер. Ему было просто по-человечески обидно, что ей даётся с невероятной легкостью то, ради чего он тратит кучу сил и времени. Поэтому он поклялся никогда не уступать Грейнджер. — Я немного волнуюсь за вас, — перевёл разговор Флитвик на другую тему. — Быть старостой — это большая нагрузка, а вы и так заняты. Признаться, профессор Дамблдор отговаривал меня, но я настоял на вашей кандидатуре. — Со мной всё хорошо, сэр. Я справляюсь. Или у вас был повод сомневаться во мне? — настороженно спросил Гарри. — Нет-нет, что вы, мистер Поттер, — поспешил заверить его Флитвик. — Видите ли, мне нужна ваша помощь, но я не хотел бы нагружать вас сверх того. Поэтому вы вольны отказаться. — Я вас внимательно слушаю. — Вам знакома Орла Свирк? Гарри задумался, вспоминая всех старшекурсников, а потом младших. Что-то скользнуло на задворках памяти, но успело ускользнуть от Гарри. — Она второкурсница. Стоило профессору произнести эти слова, как в сознании Гарри вспыхнул смутный силуэт девочки. Она часто ходила на посиделки по истории магии. Тогда она ещё была первокурсницей, и всё время боялась привлечь внимание, садилась на краешек дивана или вовсе стояла позади старших ребят. — Русоволосая с серо-зелёными глазами, не так ли? — Да. Я рад, что вы помните. У неё сложилась непростая ситуация в семье. Вы, наверное, не знаете, но она полукровка. Её отец — маггл, и он, как бы тактичнее выразиться, отрицательно относится к магическому миру, — Флитвик со всей осторожностью подбирал слова, внимательно наблюдая за Гарри. — Он её… — Гарри не договорил. Он предположил самое худшее. К сожалению, избиения в семье не были редкостью. — Нет, всё не так плохо. Просто её отец, мистер Свирк, убеждён, что его дочь не ждёт ничего хорошего в нашем мире. По его мнению, она впустую тратит время в Хогвартсе. Теряет ценные годы, которые могла бы провести в престижной маггловской школе. — А что же мать Орлы? — поинтересовался Гарри. — Миссис Свирк не может повлиять на мужа. Она умерла десять лет назад. Гарри кивнул, задумчиво смотря на профессора. Он всё ещё не понимал, что тот от него хочет. — На девочку очень давит позиция отца, — продолжил тем временем Флитвик. — Она не может составить собственного мнения. Я бы хотел, что бы вы уделили ей немного времени и показали, какой волшебный мир замечательный, — воодушевился Флитвик. — То есть, вы хотите, чтобы она выбрала магию? — уточнил Гарри. Другими словами, ей не оставляют этого самого выбора. Отец настаивает на маггловском мире, а школа на магическом. Девочка оказалась между молотом и наковальней. Внутри у него шло жестокое противостояние здравого смысла с эмоциями. С одной стороны, он понимал профессора Флитвика — в маггловском мире Орла всегда будет чужой. С другой, склонять её к этому мнению — подло. Как бы там ни было, она должна решить сама. Свобода выбора — неприкосновенна. Гарри поднял взгляд на профессора, чтобы твёрдо отказаться, но глаза Флитвика остановили его. В них он прочитал понимание. — Я прошу вас помочь девочке, — проницательные глаза Флитвика будто смотрели вглубь его неспокойного сердца. — Это слишком большая ответственность. Нестерпимо хотелось покинуть кабинет, подальше от безобидного с виду декана. Гарри еле удержался, чтобы не вскочить на ноги. — Мистер Поттер, возможно, вы ещё не поняли, но значок на вашей груди не украшение, — интонация Флитвика неуловимо изменилась, приобрела пробирающий до костей холод и язвительность. Гарри замер в кресле, не в силах пошевелиться. — К вам тянутся люди, — продолжил Флитвик, — но вы не можете вести их за собой. Вам не хватает важнейшего для лидера качества: умения принимать решение, хорошее ли плохое — неважно. А главное, вам не хватает умения нести ответственность, быть готовым к любым последствиям. Вы же мечетесь, более того, бежите от неё. Суженные глаза Гарри чуть не вспыхнули ядовито-зелёным цветом. — Вы правы, сэр, — его голос звенел от гнева. — Я не могу легко вмешиваться в жизни людей. — То есть вы отказываетесь? — как ни в чём не бывало спросил Флитвик. — Отнюдь, я поговорю с Орлой и выслушаю, что она скажет. Ведь здесь должен быть не я, а она. Это с ней вы должны говорить о её желаниях, о её ситуации в семье. Но вы перекладываете ответственность на меня. Вам не кажется, что от неё бежите сейчас как раз вы? Неожиданно Флитвик весело рассмеялся на его пылкую речь, а потом воскликнул: — Узнаю Гарри Поттера! Не пасуете перед взрослыми, а главное, всегда отстаиваете своё мнение. Разрешите поинтересоваться, поговорите вы с Орлой, и что дальше? Флитвик, наконец, выпустил чашку с остывшим чаем из рук и поставил на стол. — Мы найдём с ней решение, которое устроит всех, — твердо сказал Гарри. Он решил, что будет делать, и отбросил все сомнения в сторону. — Как хорошо звучит. Только выполнимо ли? — впрочем, Флитвик не ждал от Гарри ответа. — Вас не устраивает ни первое, ни второе решение, и вы ищите третье, да только третьего может и не быть. Глаза Флитвика заблестели. Он не спорил с Гарри, а как бы говорил сам с собой. — Сэр? — весь вид Гарри говорил об упёртости — и сдвинутые брови, и поджатые губы, и вздёрнутый вверх подбородок. — Действуйте, — просто сказал Фливтик. Растерянным жестом Гарри завёл за ухо прядь. Профессор, как всегда, не оправдывал ожиданий. Гарри думал, что на него будут кричать, требовать подчиниться, а вместо этого ему разрешают поступать как он хочет. — Взамен же, мистер Поттер, присмотрите за мисс Лавгуд. — Лавгуд? Полумна Лавгуд? — Гарри недоумённо посмотрел на маленького человечка, который явно вёл какую-то свою игру за переделами его понимания. — Мне кажется, ей нужен друг. Да и вам будет полезно с ней пообщаться, — рассеяно ответил Флитвик. — Ох, как же мы задержались. Уже восемь. Не смею вас больше задерживать. Как только вникните в проблему мисс Свирк — буду рад выпить с вами чашечку ароматного чая, а пока всего доброго. Гарри сам не понял, как оказался за пределами кабинета, а массивная дверь захлопнулась прямо перед его носом. Он ничего не понимал, и вряд ли последующие встречи с Флитвиком внесут ясность. От него явно что-то ожидали или хотели, а может, его вовсе использовали. Гарри был не в силах разобраться, лишь прокручивал в голове слова декана. Так ни к чему не придя, Гарри отправился в единственное место, где он мог расслабиться и отдохнуть — Выручай-комната. Стоило переступить её порог, как Гарри поглотило облако дыма, чем-то напоминающее утренний туман, только гуще, темнее и неестественного происхождения. Гарри толкнул дверь, чтобы дым не просочился в коридор, а у редких прохожих не было лишних вопросов. — Что вы опять натворили? — прорычал Гарри, по неосторожности вздохнув слишком много странного дыма, который встал у него в горле. Кашляя, Гарри прошёл сквозь дым и оказался возле эпицентра. Это было зелье. — Я их убью, — отстранённо произнёс Гарри, заклинанием уничтожая варево. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Фред. На мгновение он замер на пороге, так что в него врезался идущий следом Джордж. — Что вы встали? Входите быстрее, пока никто не заметил, — послышался недовольный голос Драко, и Фреда впихнули в комнату, а следом в неё вошли Джордж и Драко. — Что за… — стоило Драко вздохнуть дым, он тут же закашлялся. Найдя глазами Гарри, он не преминул возмутиться: — Что ты натворил? — Я тут не при чём, — раздражённо откликнулся он, а потом смерил хмурым взглядом невинные лица близнецов, расплывающиеся в серой дымке. — Ну и кто из вас додумался оставить зелья без присмотра и пойти погулять? — требовательно спросил Гарри. Драко не поверил собственным ушам и, повернувшись к Уизли, он собирался высказать всё, что он думает об этой выходке, но голос пропал от возмущения. — Так получилось. Мы думали, что успеем, — беззаботно ответил Фред, на него тут же ополчился Драко. — Вы идиоты, Уизли! Это вам не кастрюля с супом! В притворном ужасе Джордж прижал руки ко рту, будто Драко сказал что-то неприличное. — Откуда тебе известны такие слова? Гарри тяжело вздохнул, понимая, что всё идёт к очередной грызне. Отчитывать близнецов бесполезно, они пропускают всё мимо ушей с плутовскими улыбками на губах. Гарри мог повлиять на них, но эти случаи были столь редки, что их можно пересчитать по пальцам. Посмотрев на спорщиков, Гарри решил не мешать. Для них это было абсолютно нормальным поведением, сродни спортивному азарту. Их отношения вообще были довольно интересными. Они общались уже не один год, но обращение Драко так и не изменилось. Он не упускал возможности оскорбить близнецов, а те, в свою очередь, отвечали ему обидными шуточками и розыгрышами. Гарри подозревал, что непереносимость друг друга у них впиталась в кровь за много поколений, и стоило им подойти близко, как она начинала кипеть в жилах. Но это была только одна сторона медали, которую наблюдали окружающие. Гарри же видел другую. Хоть Драко и близнецы не были друзьями, их даже приятелями назвать сложно, тем не менее, они каким-то непостижимым образом влияли на жизнь друг друга. Серьёзное отношение Драко к зельям — как раз то загадочное влияние близнецов. Хоть у него и был талант, Драко, с детства приученный к неге и безделью, не стремился его развивать. Отсутствие частой практики свело бы на нет его талант. Тут-то и сыграли огромную роль близнецы со своими экспериментами, в которые как-то незаметно втянули Драко. Гарри с неохотой признавал, что уступает Драко в зельях, так как у него нет чутья. Зачастую просто следовать рецепту недостаточно для приготовления идеального зелья: на один тон светлее и уже не то, а всего лишь помешал на минуту позже. В свою очередь, Драко заставил близнецов серьёзнее относиться к внешнему виду и манерам. Что удивительно, Фред и Джордж не пропускали мимо ушей вечные насмешки и придирки. Гарри долгое время недоумевал — для близнецов нетипично реагировать на чужое мнение. Позже они ему признались, что, изменив своё отношение, смогли привлечь серьёзных клиентов. Для Гарри, получавшего часть прибыли, это было выгодно, поэтому он только поощрял их стремления. Постепенно они разделили обязанности. Гарри занимался растениями, которые выращивал для близнецов в теплицах. Если бы не вечная необходимость в разных ингредиентах, Гарри бы ни за что не записался в клуб гербологии, созданный два года назад. Он тогда открыл счёт в банке и серьёзно задумался о заработке. Знакомство с близнецами пришлось как никогда кстати. Конечно, было непросто везде поспевать. Впихнуть в своё перегруженное расписание гербологию — нелёгкая задачка, но Гарри справился, а потом и привык вечно быть занятым. Близнецы и Драко собачились ещё долго, наслаждаясь спором. Гарри умудрился разместиться в кресле и погрузиться в книгу, когда неожиданно для себя подметил, что стало тихо. Подняв глаза, он посмотрел на обступивших его друзей. Воспользовавшись тем, что он отвлёкся, Фред тут же закидал его вопросами: — Что сегодня было в Большом зале? Чем ты обидел крошку Мари? — Крошку Мари? — поморщился Гарри. — Она довольно миленькая, не такая хорошенькая, как Чжоу Чанг, но тоже ничего, — поделился Джордж, прислонившись боком к столу. — Вот как, — Гарри сравнил внешность девушек и мысленно согласился с Джорджом. — Она предложила мне встречаться. — Да быть этого не может! — воскликнул Фред, Джордж ему вторил. — И ты согласился? — спросил Драко, неодобрительно поджав губы. — Да, согласился. Почему бы и нет. — «Почему бы и нет», — передразнил Фред. — Тебе предложила встречаться одна из самых симпатичных девушек в школе, а единственная твоя реакция «почему бы и нет». Где радость, я тебя спрашиваю? — Я рад, — возразил Гарри. — По тебе не видно, — проворчал Фред. Драко продолжил хмуриться, и близнецы, естественно, не упустили это из виду. — Что, Малфой, не нравится тебе Мари? — с вызовом спросил Фред. — Она не для Гарри, — непривычно коротко ответил Драко. — А сам Гарри так не думает, — вступился Джордж. Драко ничего не ответил, решив оставить своё мнение при себе. Гарри тоже не желал развивать тему, поэтому, стоило Фреду открыть рот, чтобы задать очередной вопрос, Гарри произнёс: — Мы не будем обсуждать мои отношения с Мариэттой. Близнецы сразу же как-то сдулись, Фред же не удержался от восклицания: — Ваша Светлость, вы ужасно скучны. — И желаю таковым для вас оставаться, — тут же ответил Гарри. — Раз уж не хочешь говорить о Мари, то, может, поговорим об Энтони? Что с ним происходит? Гарри смерил близнецов мрачным взглядом. Они были просто мастерами неудобных вопросов. — А что с ним происходит? — с наигранной беспечностью спросил Гарри. — Он избегает нас. Чем больше я об этом думаю, тем яснее мне становится, что это началось не вчера и даже не год назад, — Джордж был непривычно серьёзен. Гарри отвёл взгляд, он не просто заметил охлаждение к ним Энтони, а прочувствовал всё на себе. — Он сейчас общается с такими людьми, как Эйвери, Лестрейндж и Розье. Такое изысканное общество вряд ли одобрит дружбу с Уизли, да и с Поттером, если на то пошло, — пояснил Драко. — Ну ты же как-то умудряешься общаться и с нами, и с ними, — хмыкнул Джордж. — Мы делаем это тайно, если ты не заметил, — Драко возвёл глаза к потолку, как бы говоря, что не в силах терпеть тупость Уизли. — Более того, вы с Гарри ещё устраиваете представления, где выставляете свою мнимую вражду на показ, — хмыкнул Джордж. Драко собирался что-то сказать, но Гарри опередил его, одной фразой приведя друзей в мрачное расположение духа: — Значит, он не хочет общаться с нами, даже тайно. Повисло молчание, каждый думал о своём, но так или иначе их мысли касались Энтони. — Ты говорил с ним? — Драко посмотрел на Гарри. — Он безукоризненно вежлив, но стоит мне затронуть серьёзные темы, как он тут же спешит от меня отделаться. Будто я ему чужой, — Гарри поморщился, в голове всплыл как раз один из таких разговоров. Быть с Энтони только однокурсниками для Гарри физически больно, но он не знал, как всё исправить. Разговоры не помогали. — Драко, а ты? — с надеждой спросил Гарри. Серые глаза заволокла мутная пелена задумчивости. По сути, Энтони неплохо общался с ним, хоть и обходил темы, касающиеся Гарри. Вот только как сказать это самому Гарри? Ведь Энтони был для него лучшим другом. Драко часто ревновал Энтони к Гарри, ведь Голдштейн был тем, на кого он равнялся, кем восхищался. Но со временем всё меняется, изменились и его отношения с Энтони. Было даже странно осознавать, что Гарри для него ближе, хоть и казалось, что нет более неподходящих друг другу людей. — Так же холоден, как и с тобой, — медленно ответил Драко, не желая волновать Гарри. Возможно, где-то в глубине души он хотел присвоить Гарри себе, чтобы Энтони не мог забрать его, как сделал это с остальным.