Одна война

      — Рэн, что может быть лучше, чем катание на лодке ночью?       Йо безмятежно улыбался, задирая непутевую голову к звездам. У Рэна было не меньше дюжины ответов на риторический вопрос. Тао начал с самого простого:       — Если бы эта мелюзга… — он сердито оглядел попискивающих от восторга первокурсников, — не качала эту самую лодку!       …Если бы, когда они еще ехали в поезде, он не поругался опять с рыжей сестрой Рональда из-за какой-то ерунды и она не предположила, что у него никогда не было девушки.       …Если бы тогда же они не увидели из окна горящую лесополосу и — еще дальше — пылающий в небе череп, знак Темного Лорда, о котором Рэн уже наслушался самых разных и крайне мало вдохновляющих вещей.       …Если бы им разрешили добраться до замка на каретах, как старшим ученикам, а не отогнали в свору орущих малявок.       …Если бы встречавшая их вместо обычного (по словам Гарри Поттера) лесничего женщина-профессор с поджатыми губами не дала ему по лбу, когда он сам дал по лбу какому-то особенно расшумевшемуся малолетнему кретину.       …Если бы Басон, перепуганный донельзя шумом, не принял своего истинного, но очень уменьшенного обличья и не возился бы за пазухой, то и дело бормоча: «Хозяииин, поехали домой».       Таких «если бы» было еще полно, а венчало их: «Если бы ты, Асакура, перестал вести себя как идиот, которого радует все вокруг». Рэн кипел. Профессорша, похожая на высушенную кошку, то и дело сверлила его раздраженным взглядом. Лодка качалась на волнах. Но впереди всё отчетливее возникал древний замок, который наконец немного отвлек Тао от не самых приятных и весьма опасных для окружающих размышлений.       Шаманы из Совета не обманули: Хогвартс действительно был красив. Четыре стройных башни, множество башенок пониже, изукрашенных резьбой, бесчисленные галереи, парапеты и мостики. И все это явственно виднелось даже в опускающейся темноте, потому что большинство окон самой разной формы приветливо, приглашающе светились. Чем ближе, тем головокружительнее становилось зрелище. Первокурсники уже не раскачивали лодку, а Йо даже открыл рот.       Потом строгая женщина, имя которой — Минерва МакГонагалл — шаманы наконец запомнили и смогли повторить, повела их по длинным коридорам и лестницам. Богатое средневековое убранство и дичайшие сквозняки заставили Рэна подумать о родном доме. Попадавшиеся навстречу духи — а попадались они нередко, по-видимому, пугать новичков было у них традицией, — были прозрачными, тусклыми и с точки зрения Тао довольно-таки чахлыми. Резкую волну силы он почувствовал только от окровавленного мужчины, стремительно проплывшего мимо и не сказавшего никому ни слова. От этой волны даже затрепетали ноздри, но очень быстро Тао о ней забыл: Минерва МакГонагалл остановилась перед огромными двустворчатыми дверями и распахнула их.       Большой Зал определенно не напоминал уже ничего из дома Тао. Потолком здесь было темно-синее глубокое небо, кутающееся в облака. Это небо ненадолго вытеснило для Рэна все остальное — от паривших там и тут огромных канделябров со свечами до знамён на стенах. На знаменах были гербы с анималистической символикой. Четыре образа — Лев, Змей, Барсук и Орел. У каждого были свои цвета.       — Как думаешь, это хранители, как у Джоко? — прошептал Рэн.       Йо мотнул головой:       — Ты чего, у волшебников ведь нет хранителей.       За четырьмя длинными столами сидели ученики, за пятым — поменьше и на возвышении — наставники, точнее, преподаватели. А тот, кто занимал место у центра этого стола, высоченный старик в фиолетовой со звездами мантии, уже проворно вскочил, раскидывая руки, как для объятья. Вид у старика был невменяемый.       — Какой классный! — засмеялся Йо. — Какой у него нос, посмотри!       Рэн пожал плечами. Старик как старик, нос как нос. Вот только волшебник очень настороженно смотрел на двоих шаманов, выделявшихся среди маленьких первокурсников. Так же настороженно, кажется, посматривал на них Гарри Поттер, когда они заняли общее купе в поезде… с чего бы? И Тао почувствовал, что весь подбирается, напрягается, щетинится, готовый к атаке. С любой стороны. Круг врагов замкнулся.       — Рэн, успокойся, еще чуть-чуть — и будешь светиться.       Миролюбивый оклик Йо и ободряющее похлопывание по плечу заставили выдохнуть. Тао разжал кулаки. Глубокий голос старика тем временем зазвучал в высоких сводах:       — Ученики школы Хогвартс, учителя, призраки. Итак, сегодня мы приветствуем не только новый первый курс, которому предстоит стать нам надеждой и опорой в этот непростой год и в дальнейшие. Прибыли и другие, не менее почетные гости. Вы видите их среди наших детей и наверняка удивлены их не столь юным возрастом. — Дужки очков и глаза за ними лукаво блеснули. — Не удивляйтесь. Йо Асакура и Рэн Тао из Японии зачислены на пятый курс по программе культурного обмена. И я искренне надеюсь, что каждый слышащий эти слова не откажет Йо и Рэну в помощи. Многие из вас отлично понимают, каково жить далеко от дома. Добро пожаловать. Добро пожаловать, ребята, и это говорю вам я, Альбус Дамблдор, от лица всей школы!       — Спасибо! — довольно звонко крикнул Йо. — Мы постараемся вести себя хорошо!       Многие услышали его и засмеялись. Три ученических стола смеялись дружелюбно, один — презрительно, тот, за которым виднелся зеленый с серебром змеиный герб. Рэн про себя пообещал пристукнуть первого из-за этого стола, кто попадется под руку, и неглубоко, с достоинством, поклонился в сторону директора:       — Мы оправдаем ваши надежды, сэнсей.       Альбус Дамблдор пронзил его водянистым, но очень цепким взглядом, улыбнулся в усы и продолжил:       — Прочие новости будут озвучены позже. Сейчас приступим к распределению, ибо наши друзья наверняка устали.       Вскоре новоприбывшим нашлось место, а вслед за этим произошло нечто совершенно внезапное: в зал внесли высокий деревянный табурет, а на табурет водрузили потрепанную шляпу. Рэн громко фыркнул, не понимая, почему все смотрят на это лакомство для насекомых с таким животрепещущим любопытством. Шепчутся. Тянут шеи.       Но тем временем шляпа ожила. В сморщенной ткани образовались подобия рта и глаз. Дух? Или галлюцинация? Рэн встряхнул головой, уверенный, что где-то перегрелся. Или что-то съел в поезде? Может, дело в пестрых мерзких бобах? Один, зеленый, определенно был с каким-то галлюциногенным вкусом. Да, точно. Все не по-настоящему. Но шляпа — или все-таки Шляпа — прокашлялась и низко, хрипло запела:              Ещё когда в обители людей       Царили дружба, мир, и мудрость, и покой,       Король, созвав Великих, одарил       За подвиги их щедрою рукой:       Он Четверых призвал тогда Зверей,       И каждому нашелся Человек —       С союза тех созданий и людей       И начался Волшебной Школы век.       Храбрейших брал к себе один из них,       Вторая выбирала мудрецов,       Упорнейшие к третьей сами шли,       А что до самых ловких хитрецов…       Четвертый их всегда готов был взять,       Чтоб с ними тайны мира разгадать.       И хоть разнились, всех объединила       Великая и смелая мечта,       Чтобы бок о бок, год за годом жили       Два мира, что под небом Короля.       Но страх пришел. И предали четверку —       Из них из всех не сдался лишь один,       Его тогда его защитник мертвый       Последнею победой наградил…              Рэну показалось, что песня не закончилась, и судя по шепоту в зале, не только ему. Но больше странный предмет ничего не говорил. Дамблдор, подождав секунд десять, снова махнул рукой и ровно улыбнулся:       — Начнем же, друзья.       Директор, видимо, прекрасно понимал, как чувствуют себя взрослые шаманы в толпе детей, и решил поскорее избавить их от этих ощущений, потому что по его знаку Минерва МакГонагалл отчетливо произнесла:       — Асакура, Йо.       Друг почти вприпрыжку рванул к табурету, плюхнулся на него и сам нахлобучил шляпу на голову.       — Минус пять очков… — начала было МакГонагалл, но осеклась, поняв, что не знает, с кого их снимать. К тому же шляпа снова проснулась и пророкотала необыкновенно приятным голосом:       — Гриффиндор!       За столом, к которому направился Йо, Рэн уже успел углядеть Гарри Поттера и рыжее семейство, частично знакомое по Косому Переулку. Сейчас ребята, сидевшие под красно-золотым львиным гербом, аплодировали, топали, словом, бурно выражали одобрение. Еще бы они не аплодировали, ха, знали бы, с кем встретились. На сияющего, как начищенный гонг, Йо обрушилось море похлопываний по плечу, дружеских толчков и, по-видимому, вопросов. А Рэн…       …Рэн впервые почувствовал панику от мысли о том, что может оказаться где-то в другом месте. Впрочем, ужас почти сразу перешел в мрачную решимость — да наплевать, даже если вдруг так случится, что он, не жил всю жизнь без друзей? Только когда МакГонагалл отчетливо сказала: «Тао, Рэн», колени почему-то чуть-чуть затряслись.       Тем не менее, Рэн прошел до табурета прямо, так же прямо и с достоинством сел и кивком поблагодарил профессора, водрузившую на его голову шляпу. Ощущение — будто на волосы сыпется пыль, а уши заложило, — было своеобразным. Оно напоминало погружение в воспоминания Пяти Вождей, погибших от руки Хао. Пустота внутри, пустота снаружи. Что-то странное, отстраненное, а потом… Пустоту заполнил уже знакомый приятный старческий голос:       — Так-так, что я вижу… какие задатки… Необыкновенный ум и воспитанное годами упорство. Отчаянная горячность и храбрость. Но хитрость… и чистота крови… и жадность до самых темных тайн… Я определю тебя в Слизерин, и ты откроешь в себе немало возможностей, ранее неизвестных. Ты ведь этого хочешь… не так ли?       Кажется, это были они — те, что сидели под змеёй и с презрением ловили речь директора. Кажется, в их рядах царили холод и сдержанность. Никакой бестолковщины, чистая порода. Он хотел. Да, он очень хотел. И еще полгода назад он побежал бы на этот Слизерин сам. Но теперь…       — Только не в Слизерин. Только не в Слизерин, — ему казалось, его губы шевелятся и слова слышны всему залу.       — Не в Слизерин? Кое-кто уже говорил в точности это же, а ведь он отказался от такой судьбы, о какой иные молили и за какую продавали сердца и души… Ты уверен?       — Да, уверен. Сто раз уверен. Иначе я сейчас тебя…       — Пожалуй, ты прав, твоя дерзость подойдет скорее на… ГРИФФИНДОР!       Снова аплодисменты с того самого стола. Мир вернулся. Небо, свечи, руки профессора, осторожно снявшие шляпу с макушки Тао. Тот поднялся и, не веря в происходящее до конца, пошёл к своему столу. Их с Йо столу.       Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рональд Уизли оживленно говорили с Асакурой. Они поздравили и Рэна, но, кажется, чуть менее воодушевленно. Зато сам Йо радостно обнял друга за плечи и взлохматил ему волосы:       — Она так долго думала, я уж было испугался, что…       — Я бы ей показал, разлучи она нас! — мрачно пообещал Рэн под десятками удивленных и любопытных взглядов. На него тоже посыпались самые разные вопросы:       — Как правильно? Лэн? Рэн?       — Ой, у тебя прямо желтые глаза, почему?       — А в какой школе ты учился?       — А у тебя девушка…       Рэн Тао знал, что общительный Йо ответит за него, а чего не знает, то выдумает.       Распределение продолжилось, но Тао не смотрел на детей и очень редко хлопал вместе с остальными гриффиндорцами, когда кто-то присоединялся. Он скользнул взглядом по преподавательскому столу и выцепил в ряду старых и молодых лиц два знакомых. Как же нелепо выглядит Рио с его напомаженной прической в форменной строгой мантии, да еще и с дурацким желтым бантом на шее… А Фауст из-за черного одеяния стал еще больше похож на труп. И тем не менее, Рэну полегчало. Значит, ребята добрались. С ними все в порядке. И в школе, может быть, будет не так и…       Он остро почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд и повернул голову. Совсем рядом оказалась Джинни Уизли, и это ее карие глаза смотрели сейчас на Тао.       — Ты меня разочаровал! — тонкая рука заправила за ухо рыжую прядку. — Теперь мне придется есть Трэвора!       — Не будешь ты есть жабу! — возмутилась Гермиона. — Нэвилл в прошлом году научился кое-каким защитным чарам, он не отдаст.       Рэн ничего не понимал и смотрел на них обеих в замешательстве. Гермиона, видимо, сочтя беседу исчерпанной, повернулась обратно к Поттеру. Джинни улыбнулась:       — А ты смешно смущаешься.       — Я вовсе не…       Она слегка пожала плечами, продолжая улыбаться, уже теплее, чем раньше:       — Да ладно. Не бери в голову. И вообще-то я очень тебе рада. У нас хороший факультет. Я просто почему-то думала, что тебя пошлют… — она повела рукой в сторону змеиного знамени, — к ним. А они не самые приятные ребята.       — Я это понял, — кивнул Тао, рассматривая веснушчатое лицо уже с особенным вниманием. — А почему ты… ну, так решила? Что я попаду в Слив… Слиз… черт, я же помнил!       — Слизерин, — подсказала она. — Потому что ты гордый и замкнутый. И, кажется, ты... чистокровный? В настоящем смысле этого слова? Не похож на моего брата, на Гарри и на твоего друга. Ты другой.       — Может быть… — глухо откликнулся он и нахмурил брови. — Скажешь, что это плохо?       Джинни рассеянно взглянула на шляпу, как раз распределившую кого-то в Слизерин, и покачала головой:       — Это здорово. А шляпа, мне кажется, может и ошибиться. На то она и шляпа. Добро пожаловать, Рэн.       Он в замешательстве кивнул, понимая, что на этот раз действительно смущается. Вспомнил, как эта рыжая волшебница иногда обращает задумчивый взгляд на Гарри Поттера, и тяжело вздохнул: подумаешь, проявляет дружелюбие. А потом у нее поменяется настроение, и она опять будет острить. Все девчонки странные, и эта, пожалуй, занимает среди них достойное место. Да еще англичанка... хватит, хватит о ней.       Джинни заговорила со своим братом, Рэн опять принялся изучать преподавательский стол. Странная особа, похожая на стрекозу, не менее странный мужчина с грязными черными патлами, поджарая энергичная женщина с птичьим взглядом и ежиком волос… крошечный старичок, сидящий на горе подушек, еще старичок… Фауст, Рио, директор Дамблдор и еще довольно больше количество людей. Рэн собрался было посмотреть повнимательнее и на них, когда впервые ощутил… это.       Присутствие духов. Нескольких сильных духов. Очень сильных, уровня Басона и Амидамару, а может, и выше. Да, пожалуй, даже выше. Присутствие чувствовалось непонятно откуда. Правильнее было бы даже сказать «отовсюду». С зачарованного потолка, из пламени свечей и из-под пола одновременно. Рэн завертел головой. Сосредоточиться в шуме у него не выходило, а тут ещё Йо начал толкать его локтем в бок, пересказывая свежеуслышанную байку про кого-то из будущих преподавателей. Рэн машинально ответил: «Что за чушь!», но, едва он опять попытался настроиться, ощущение исчезло. Проклятье! В зале было спокойно и… никаких духов, кроме витавших под потолком призраков и с любопытством озиравшихся четырех знакомых хранителей — Элизы, Басона, Амидамару и Токагеру.       — Что с тобой? — Джинни прикоснулась к его плечу. — Ты побледнел…       — Все хорошо, — лаконично откликнулся Тао. — Голова немного заболела, ерунда.       Джинни хотела спросить что-то еще, но тут опять поднялся с места Альбус Дамблдор. Оказалось, что распределение закончилось. Шляпу унесли, профессор МакГонагалл заняла свое место за столом, подле директора. Он же окидывал всех новым дружелюбным взглядом и готовился, судя по лицу, произносить речь. Наконец, когда все замолчали, он начал:       — Уверен, что вам есть, что обсудить, а многие устали. Так что все новости будут озвучены прямо сейчас, чтобы после вы спокойно могли уплетать за обе щеки и болтать лишь о том, что интересно вам, — Дамблдор подождал, пока поднимется и схлынет довольный гул. — Итак… Первокурсникам, а также нашим гостям, хотя, впрочем, всем, следует уяснить, что Лес за территорией школы — не место для прогулок, вечеринок с огневиски и свиданий. Любая попытка проникнуть туда будет караться суровыми взысканиями. В этом году… — голос стал жестче, — особенно. Полные списки правил, которые должны соблюдаться, список запрещенных к хранению предметов, а также список взысканий будут сегодня же вывешены старостами на стены спален. Старосты должны получить эти списки у своих деканов после ужина. Далее… — голос опять смягчился. — Поприветствуем профессора Граббли-Дерг, которая в первом семестре будет подменять профессора Хагрида, вынужденного уехать из школы по семейным обстоятельствам.       Высокая волшебница с грубоватым, но приветливым лицом поднялась и коротко, по-мужски, махнула рукой.       — Также… — Дамблдор улыбнулся, — за нашим столом заметны и совсем новые лица, не так ли?       Рэн догадался, о ком пойдет речь, и весь его стол тоже: гриффиндорцы шептались, толкались и тянули шеи, рассматривая Фауста и Рио.       — Рио Умэмия будет преподавать вам Защиту от Темных Искусств… — снова директор помедлил, — весьма важный в этом году предмет.       Рио поднялся и радостно осклабился, помахал разом обеими руками:       — С Рио вы все станете неуязвимыми и полюбите этот мир! И да, всех предупреждаю: меня нужно звать Рио и никак иначе!       — Мы вас поняли, профессор… — улыбнулся директор и тут же поправил сам себя: — Рио.        Услышав, как его назвали профессором, Йо и Рэн дружно захихикали, но это никого не удивило: все решили, что причина смеха — замысловато торчащая прическа нового преподавателя, которая возвышалась на целую голову над самой головой.       Рио сел на свое место, и Дамблдор вернулся к речи:       — Также я рад сообщить вам, что мне наконец удалось отыскать достойного специалиста, чтобы Министерство позволило ввести в школе еще один необходимый предмет, который доселе отсутствовал лишь по недоразумению. Это Медицинская Магия.       — Плюс один СОВ и ЖАБА… — простонал неподалеку Рон Уизли, и многие пятикурсники и семикурсники его поддержали.       — Преподавать ее будет доктор Иоганн Джордж Фауст VIII, который практиковал в лучших больницах Европы на протяжении более десяти лет.       Фауст поднялся абсолютно бесшумно, а на его лице не отразилось никаких особых эмоций. В черной мантии он, высокий и светловолосый, действительно казался еще бледнее. Жуть, подумалось Рэну, но многим девушкам за столом это пришлось очень по душе. Покатилась нестройная волна вздохов, а потом почти сразу сменилась следующей волной — заинтригованного перешептывания и хихиканья. Рэн скривился. Девушки…       — Я буду рад оказаться полезным этой школе, — зазвучал потусторонний, невесомый и мягкий голос Фауста. — И верю, что она станет нам хорошим домом.       Он не выискивал за столом Йо и Рэна, но оба безошибочно поняли: «нам» значит всем четверым. Незримая связь между ними — чужаками в мире волшебников — не ослабевала ни на секунду. Она только крепла. И успокаивала.       — Благодарим вас, профессор. Продолжим. Об отборе в команды по квиддичу вам завтра за завтраком расскажет мадам Трюк. Я же скажу, что походы в деревню Хогсмид, как и обычно…       Речь журчала еще минуты три, а закончилась она следующим напутствием:       — И последнее. Думаю, многие среди вас читают газеты. Уверен, что немало тех, кто делает это внимательно. Я не намерен… — брови нахмурились, но тут же лицо опять стало безмятежным, — сеять излишнюю панику и говорить о вещах неподтвержденных. Я всего лишь прошу вас быть осторожными. Как можно более осторожными. Особенно осторожными.       Хогвартсцы мрачнели с каждой фразой. Рэн видел десятки встревоженных лиц. И только «зеленый» стол, казалось, не принял слов директора всерьез. Там обсуждали что-то свое и стреляли вокруг ехидными взглядами. Рэн отвернулся и поглядел на Джинни. Кажется, она была напугана даже больше других. Глаза ее широко распахнулись, но, поняв, что на нее смотрят, она сердито вскинула голову:       — Что?       — Ничего, — поспешил заверить ее Рэн.       Он очень хорошо знал этот взгляд. Взгляд «я не нуждаюсь ни в какой защите», хотя защиту никто даже не предлагал.       — А теперь… — Дамблдор хлопнул в ладоши. — Хватит грустных и скучных речей, время ужина!       И ужин начался. Стол оказался накрыт за секунду, еда возникла из воздуха. Рэн с удивлением оглядывал блюда из мяса, рыбы, дичи, приготовленного самыми разными способами картофеля. Были здесь и овощи, и какие-то экзотически пахнущие супы, и пудинги, и пироги с какими угодно начинками. Судя по лицу Йо, он окончательно полюбил Хогвартс. Остальные смотрели сдержаннее, но тарелки себе наполняли более чем с горкой. И, подумав, Рэн последовал их примеру. В конце концов, еда в поезде была более чем скромной. Правда, было неудобно делать это, видя рядом Джинни… хотя какая разница? Подумаешь. К тому же она мало отставала от брата по количеству курицы, ребрышек и картошки, сгруженных на тарелку.       За всем этим последовало такое же разнообразие десертов. Ученики начали говорить между собой, на Рэна и Йо опять посыпались разные вопросы. Тао, настроенный чуть более благодушно, чем раньше, даже соизволил кое-что сочинить. Кажется, он сразу обзавелся парой-тройкой поклонниц: девушки ловили каждое его слово и забыли даже о пирожных. Джинни в числе таких не было, она вообще потеряла к своему соседу интерес и обсуждала что-то с братом.       — А ещё я был чемпионом по боевой магии в своей школе, — приукрасил он.       — Ааааах!       Уизли не повернулась. Зараза!       Когда ужин наконец кончился и столы опустели, все как-то одновременно начали подниматься. Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер заторопились, чтобы собрать в более-менее мобильную толпу первокурсников Гриффиндора. Рэна и Йо попытался взять на буксир Рональд:       — Идемте за мной. Постараемся запомнить дорогу. Продираемся, продираемся…       К ним присоединились ещё трое каких-то парней, и все вместе они попытались выбраться из зала. Галдящие, смеющиеся, перекликающиеся орды народу сбивали Рэна с толку. Он даже подумывал о том, чтобы позвать Басона и попытаться подняться в воздух, но вовремя вспомнил, что делать этого не стоит. Поэтому он просто дышал в чью-то спину. Спина была здоровенная и принадлежала явно какому-то семикурснику, который махал локтями и быстренько разгонял окружающих. Рэн тихо сказал Йо и Рональду:       — За ним. Смертоносен, как Дух Огня!       — Что? — переспросил Рональд.       — Шутка, — спешно объяснил Йо. — Так пошли?       Вместе с еще небольшим куском толпы они все-таки выбрались из зала, и Рональд уже махнул рукой, указывая дальнейший путь, когда…       Снова это присутствие. На этот раз вполне определенное. Слева, в коридоре. Великий дух был так осязаем, что Рэн почти видел его прижизненный облик. Острая бородка, темные прямые волосы, проницательный взгляд… И огромнейший уровень силы.       — Рэн! — позвал Йо. — Пошли!       — Ты чувствуешь? — спросил Тао.       — Чувствую, что хочу спать. Я устал. А ты?       — И я… — медленно откликнулся Рэн.       Про себя он подумал, что слишком уж Йо расслабился. Хотя, помня, что произошло между ним и Хао, всё объяснимо. Йо заслуживает немного покоя. Сейчас, когда опасность пока иллюзорна. Разве нет? К тому же…       …к тому же почему я должен делиться с ним возможностью заключить союз с великим духом?  — забрезжила тихая острая мысль.       Йо уже отвернулся. Он шел за Рональдом и другими. Тао колебался бы еще какое-то время, если бы за него все не решили: новая порция людей выплеснулась из зала и скрыла собой гриффиндорцев. И, испытывая даже некоторое облегчение, Тао направился в противоположную сторону. Туда, где только что скрылся дух.              ***       Поначалу ему то и дело попадались навстречу ученики. Группы, большие компании, небольшие компании, парочки, одиночки. Но невидимый, то и дело ускользающий дух вел его все дальше, по коридорам и перемещающимся лестницам. То вверх, то вниз, мимо гобеленов, мимо рыцарских доспехов, мимо живых портретов, с которых Тао кто-то окликал. Нередко попадались призраки, но такие слабые, что свет их силы не мог перебить тот, другой.       Тао азартно преследовал, впрочем, не совсем надеясь на скорый успех. Уже то, что неизвестный дух призывает его, а не Йо, наполняло сердце приятным торжеством. Рэн не замедлял шага, с легкостью преодолевал крутые ступени и не беспокоился о возвращении: в конце концов, это всего лишь школа, тут нельзя заблудиться. В крайнем случае Басон и теперь рядом, невидимый, но за плечом.       — Господин, вам лучше вернуться к господину Йо…       — Я сам знаю, что мне лучше, — переводя дух, отрезал Рэн.       Он шел и шел, пока не понял, что присутствие усиливается. Становится почти осязаемым, заставляет светиться единственный условно шаманский проводник — палочку в кармане. Дух близко, очень близко, только протянуть руку, и…       — ЖЕНСКИЙ ТУАЛЕТ?       Тао стоял посреди абсолютно безлюдного коридора. Справа скрипело несколько дверей — то ли незапертые классы, то ли еще какие-то залы. Рэн прищурился. Невозможно, но энергия ощущалась именно из печального, полуразрушенного помещения, дверь в которое болталась на одной петле.       — Безлюдное место, да, Басон? Зайдем? — тихо спросил Рэн.       — Я с вами, господин, хотя я бы постеснялся…       — Ой, брось, — Тао вздохнул. И медленно сделал шаг.       Кафель был грязный, стены в разводах и подтеках. Но пахло здесь только пылью, никаких нечистот или хотя бы плесени. Покосившиеся кабинки, плитка, несколько раковин. Одна из них сразу привлекла внимание, казалось бы, незначительной деталью, но всё же… Рэн, привыкший замечать почти все и почти сразу, легко нашел на медном кране крохотную змейку — даже в темноте. Он уже протянул к ней ладонь, когда кое-что заставило его отпрянуть.       Никакого присутствия. Дух, если он и был, исчез. Его силы не чувствовалось ни под ногами, ни в стенах, ни в потолке. Тао опустил руку, сразу теряя к крану интерес, удивленно озираясь. Проклятье. Его что, обманули? А может, ему показалось? Или…       — Что ты здесь делаешь?       Голос прозвучал за спиной неожиданно тихо. Рэн обернулся. На пороге стояла Джинни Уизли. В ее руке слабо светилась золотом волшебная палочка. Внимательный взгляд не отрывался от лица Тао, и тот поспешил сразу же начать наступление:       — Ничего пошлого, что ты могла подумать!       Лицо не изменилось. Ни улыбки, ни раздражения.       — Я понимаю. Так зачем ты сюда пришел, да еще и такими странными кругами?       — Ты следила за мной? — возмутился Тао, делая навстречу пару быстрых шагов.       Наверно, у него засверкали глаза от гнева, но девушка не отступила.       — Я удивилась, что ты отстал от наших. И пошла посмотреть.       — Зачем это? Какое вообще тебе дело? — его кулаки непроизвольно сжались. — Я тебя даже не знаю, чтобы перед тобой оправдываться. Я осматривал школу, я…       — Когда ты оказался здесь, — как ни в чем не бывало, продолжила она, — я поняла. Ты… почувствовал что-то, верно?       — Нет, чушь какая, это же всего лишь туалет. А я просто…       Ну и взгляд у нее был… строгий, пристальный, исподлобья. Как у Анны. Хуже, чем у Анны. Рэн закусил губы, стараясь не вспылить сильнее. Это девушка. Нужно быть вежливым.       — Ты мог почувствовать. Потому что это особое место.       А вот и, кажется, подсказка. Может быть, все и не зря? Настораживаясь, Рэн подошел ближе:       — Особое? А почему? Здесь… что-то произошло?       От лица Джинни отхлынула краска. Побледнели даже веснушки. И она тоже закусила губы, но по-другому, с непередаваемой болью. Следующие слова прозвучали ровно, блекло:       — Здесь жило чудовище. Здесь Темный Лорд овладел моим разумом, сердцем и телом. Я причинила Хогвартсу много зла. С тех пор здесь редко кто-то бывает, хотя всё позади.       Пораженный, Рэн молчал. Джинни слегка улыбнулась, хотя ничего радостного в улыбке не читалось:       — Друзья спасли меня. Иначе бы… впрочем, неважно. Пойдем, я отведу тебя к гостиной. — Она протянула ему руку. — Самым коротким путем, пока Филч не поймал или не явилась Плакса Миртл. Чтобы ты запомнил. Идет?       — Идет, — глухо отозвался Рэн.       И крепко сомкнул руку на ее теплом запястье, думая о том, как тяжело хранить подобные тайны и винить себя за прошлое. Он ведь очень хорошо это знал.