После конца

      Открыв глаза, Дезмонд увидел потолок храма. После охваченной пожаром мельницы вокруг царила непривычная тьма, а слух резала абсолютная тишина. Американца бросило в дрожь. А он и забыл, что здесь так холодно…       Резко сев, Дезмонд осмотрелся, глазами ища предков. Долго искать ему не пришлось: все трое валялись на земле возле анимуса, где он полулежал, возвышаясь над ними, словно царь над своими подданными. Ближе всех оказался Коннор. Дезмонд даже и не сразу заметил, что до сих пор держал его за капюшон.       Только Майлс подумал, что все они в отключке, и ему придется по очереди приводить каждого в чувство, как Эцио вяло зашевелился, а затем, приложив кое-какие усилия, поднялся на ноги. Место, в котором он оказался, поразило его.       - Ну что, я все еще шпион Борджиа? – шутливо спросил Дезмонд, и Эцио резко обернулся, да так, что у него хрустнула шея.       - Дезмонд? Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он, мгновенно оказавшись рядом с ним.       Американец нахмурился, не понимая, о чем это он, но затем вспомнил, в каком состоянии его в последний раз видел Аудиторе.       - Цел и невредим, - улыбнулся он, демонстрируя почти кристально чистую одежду без каких-либо следов крови.       Эцио облегченно выдохнул и улыбнулся в ответ, а Дезмонд, всмотревшись ему в лицо, заметил кое-какие изменения. Заметил и обомлел.       - Со мной-то все хорошо, а вот с тобой что? – в изумлении пробормотал он.       - А что со мной не так? – недоуменно спросил Эцио.       Убедившись, что глаза его не обманывают, Дезмонд ответил:       - На вид тебе… примерно двадцать три года, может чуть больше.       Недоверчиво нахмурившись, Эцио дотронулся до своего лица и обнаружил, что на нем нет и намека на щетину, многих морщин как не бывало, кожа была не обветренной, но молодой и упругой. Оглядев себя, Аудиторе заметил, что сам он выглядел более сильным, мускулы были крепче, его физическая форма была почти что идеальной. И все это только на первый взгляд. А что будет, если он снимет доспехи и свою робу…       - Но почему… - не успел Дезмонд закончить вопроса, как Эцио жестом руки заставил его замолчать.       - Не знаю, почему это произошло, но это самые приятные чудеса, которые только со мной случались, - с восторгом пробормотал он. – Надеюсь, мы сможем все выяснить, как только спа… - как и Дезмонду, ему не удалось договорить, так как внезапное движение у него под ногами заставило Эцио внезапно отскочить, выхватить меч и наставить его на человека, рукой случайно задевшего его по ноге.       - Спокойно, спокойно, это свои, - остановил Аудиторе Дезмонд, вскакивая с анимуса и помогая Альтаиру встать.       Эцио неуверенно опустил рапиру, недоверчиво поглядывая на араба, который в свою очередь прожигал его подозрительным взглядом. На вид он не сильно изменился, в отличие от Аудиторе, но и его лицо приобрело более мягкие черты.       - Все в порядке, Альтаир, он тоже член братства и твой…       - Альтаир? – прервал потомка Эцио, удивленно смотря уже на них обоих. – А случаем это не тот ли самый Альтаир ибн Ла-Ахад?       - Откуда ты меня знаешь? – грозно спросил Альтаир. – Или ты тоже лазил по моим воспоминаниям в этой проклятой машине?       Эцио отрицательно покачал головой, поняв, что он имеет в виду анимус, а затем обескураженно посмотрел на Дезмонда, взглядом задавая тому вопрос о том, что тут вообще творится. Альтаира он легко узнал, тот был очень похож на свою статую, которую он когда-то давно наблюдал в поместье дяди. Но что он здесь делает?       Альтаир посмотрел на Дезмонда примерно так же, не имея понятия о происходящем.       - Так, слушайте… - начал было Дезмонд, но, услышав сзади хриплый и надрывный кашель, обернулся.       Самостоятельно поднявшись, взяв за опору ручку анимуса, Коннор с неподдельным изумлением и даже шоком огляделся, а затем, заметив Майлса и еще двоих людей, глядевших на него так, будто бы он только что восстал из мертвых, спросил:       - Где я? Что это за место? – вид у него был настолько растерянный, что Дезмонду вмиг стало стыдно за свою ложь, хотя он уже не раз повторял себе, что поступить в той ситуации по-другому он не мог.       - Ты в храме, - ответил американец.       - В каком еще храме?! Как я здесь оказался?! Почему моя рана на ноге и ожоги исчезли?! Кто это вокруг тебя? Как мы вообще выбрались из горящей мельницы?! – Коннор же, как заметил Дезмонд, наоборот выглядел чуть старше, чем был ранее, и почему его предки так изменились, он не понимал.       - Горящей мельницы?! – удивленно переспросил Эцио.       - Мое плечо теперь тоже в полном порядке. Может, объяснишь? – обратился к Майлсу Альтаир.       Дезмонд молчал, мрачно смотря на всех своих предков, всем своим видом показывавших, что они ждут от него подробных объяснений. Он не знал, кому и на какой вопрос ответить первым.       Только сейчас он осознал, что ни одному из них не сказал ни слова о том, что спасать мир они будут вчетвером.       - Один раз, - устало произнес Майлс. – Я скажу только один раз, а затем мы все дружно пойдем и коснемся пьедестала. Да, - сказал Дезмонд в лицо Альтаиру, видя, что тот хочет перебить его, - я забыл вам сказать, что нас будет четверо, уж извините, не до того было!       - Спасать мир?! Ты что, снова бредишь? – всё же прервал его индеец.       - Нет, Коннор, не брежу, я не виноват, что ты не поверил мне тогда в лесу. Я пытался, честно, пытался тебя убедить, но доказательств у меня не было, поэтому мне и пришлось соврать! Я не итальянец и…       - Итальянец? – насмешливо произнес Эцио. – И ты поверил в это? – ехидно обратился он к Коннору.       Тот обвел его свирепым взглядом, а затем яростно сказал Дезмонду:       - Соврал, говоришь?! Назови мне хоть одну причину не убить тебя на месте!       Прежде чем тот успел ему ответить, голос подал Альтаир:       - А ты уверен, что сможешь, - ледяным тоном спросил он метиса, щелкнув механизмом скрытого клинка.       - Хочешь проверить? – грозно произнес Коннор, повернувшись к нему.       - Да вы что, издеваетесь надо мной?! – воскликнул Дезмонд, встав между ними. – Не хватало еще, чтобы вы поубивали друг друга! Даже и не вздумайте хвататься за оружие! Все мы здесь в каком-то смысле родственники, ясно? Если хоть один из вас погибнет, весь наш род прервется!       Отобразившиеся на их лицах потрясение и озадаченность заставили Майлса тихо зарычать от злости, но внезапно его окликнул какой-то строгий женский голос:       - Дезмонд, - прозвучало издалека, будто бы звавший находился в нескольких милях от этого места.       Посмотрев в сторону, Дезмонд увидел Минерву. За время его отсутствия она будто побледнела, утратив свой величественный и таинственный вид. Теперь она напоминала скорее приведение, нежели богиню. Но хотя она и потеряла большую часть своей энергии, глаза были всё такими же властными, никак не выдавая того, что силы ее были на исходе.       - Тебе удалось? – спросила она.       - Они все здесь, - Дезмонд кивнул в сторону предков, оторопело глядящих на его собеседницу.       Минерва обвела их изучающим взглядом, словно желая удостовериться, что это действительно они.       - Приветствую, - приглушенно сказала она им.       Те кивнули, продолжая тупо смотреть на нее.       - Помнишь меня, пророк? – спросила богиня Эцио с одной ей понятной целью.       - Не думаю, что когда-то забуду, - в ответ пробормотал итальянец.       Придя к какому-то выводу, Минерва удовлетворенно кивнула, а затем обратилась к Дезмонду:       - Поспешите. Я больше не могу сдерживать время. Теперь всё зависит только от вас. Удачи, - напоследок пожелала она, а затем, словно по волшебству, растаяла в воздухе.       Дослушав ее и тяжело вздохнув, Дезмонд повернулся к ассасинам прошлого.       - Боюсь, с объяснением придется повременить. Обещаю, я всё вам расскажу, но только после. Сейчас нам нужно…       - Дезмонд! – позвал его уже другой женский голос, гораздо более приземленный и знакомый, чем голос богини. - Дезмонд, где ты?! – крик доносился из соседнего зала, как раз там, где был пьедестал.       - Я здесь, Ребекка! – откликнулся американец, тут же узнав ее. – Подожди немного, я сейчас приду!       Но техник предпочла проигнорировать его слова. Едва договорив, Дезмонд услышал спешные шаги, гулом разносившиеся по всему храму, и уже через минуту девушка была в его поле зрения.       - Как ты здесь очутился?! Мы чуть с ума не сошли, когда увидели, что тебя нет! – в испуганном возмущении произнесла она, остановившись прямо перед ним.       - Ребекка, я…       - Дезмонд, ты не должен идти туда, - сказала она, беспокойно сверкая глазами.       - Стой, я…       За спиной девушки Дезмонд увидел отца и Шона, также покинувших зал с пьедесталом и направлявшихся к нему. Гастингс был хмур и бледен, а Уильям казался чрезвычайно взволнованным.       - Уходим, мы сможем найти другой выход, - тоном, не терпящим возражений, сказал он, и хотя голос его был, как всегда, тверд, было видно, что его охватила тревога и отчаяние.       Он знал, что стоит на кону, но не хотел платить пусть даже и за целый мир такую большую для него цену.       - Отец, послушай… - и в который раз ему не дали договорить.       - Боже мой… - ошарашено произнесла Ребекка, заметив три до ужаса знакомые фигуры, стоявшие в тени.       Уильям и Шон, посмотрев туда же, замерли, потрясенно округлив глаза. Альтаир, Эцио и Коннор молчали, внимательно наблюдая за происходящим и складывая в голове всё новые вопросы.       - Я так и знал, Ребекка, что твои навороты в анимусе ни к чему хорошему не приведут. Что такого ты сделала, раз теперь видения начались и у меня?! – раздраженно спросил у девушки Шон, первым придя в себя.       Ребекка, ничего не ответив, неспешно подошла к Эцио и опасливо ткнула в него пальцем. Тот опешил от такого действия, не зная, что ему следует делать, а девушка, поняв, что перед ней не галлюцинация, шокировано пробормотала:       - Они настоящие…       Раздраженно поджав губы, Шон протер стёкла очков рукавом свитера, надеясь, что фантомы исчезнут. Но когда он понял, что это не помогло, то изменился в лице.       - Скажи что-нибудь… - попросил он Коннора.       - Эм… - не нашел, что ответить, тот, но Гастингсу и этого было достаточно, судя по его ошеломленному, но в то же время восхищенному взгляду.       - Дезмонд, что тут вообще творится? – огорошено спросил у сына Уильям, неотрывно следя за каждым из их общих предков.       Майлс-младший, которому всё это уже осточертело, не смог и в этот раз сдержать переполнявшего его раздражения:       - Да у меня скоро язык отсохнет всем вам повторять одно и то же по двести раз! Отец, поверь мне, со мной всё будет в порядке! Если мы сделаем это вчетвером, опасность минует и для человечества, и для меня!       - Но ведь Минерва сказала…       - Мы с ней УЖЕ нашли другой выход!       - Дезмонд…       - Даю слово, что вернусь, - твердо сказал ему сын, непоколебимо смотря на него.       Уильям не сразу дал свой ответ. Он думал, мучительно думал о том, как будет жить дальше, если позволит ему умереть. Как будет существовать с мыслью о том, что его единственный сын пожертвовал собой ради других? Как будет дальше воевать с тамплиерами, если потеряет самое дорогое, что у него есть? Что он скажет его матери? Перенесут ли они вообще такой удар?       Сам не веря в это, он всё же нашел в себе силы принять единственно верное решение:       - Хорошо. Но помни, ты обещал мне…       Дезмонд кивнул, тут же почувствовав огромное облегчение. Он был безумно рад, что поладил с отцом, что тот стал доверять ему, и между ними больше не было стены, заслонявшей их друг от друга. Раньше он не захотел бы и слушать.       - Уходите отсюда. Я не знаю, что может случиться с вами, если вы будете рядом, - сказал он.       Уильям не стал возражать и, похлопав сына по плечу, прошел мимо, намереваясь как можно быстрее собрать всё оборудование и покинуть храм. Ребекка и Шон направились за ним.       - Будь осторожен, - попросила девушка Дезмонда, - и…       - И удачи тебе, - закончил за нее Шон.       Мало когда Майлс-младший не видел и следа язвительности в его взгляде. Это был один из таких редких случаев.       - Поторопитесь, - наказал им Дезмонд. – Идем, времени всё меньше, - сказал он предкам, призывая следовать за ним.       Предусмотрительно схватив Коннора за локоть на случай, если тот будет упрямиться, Дезмонд двинулся в сторону зала с пьедесталом. Но полукровка, легко стряхнув его, пошел за ним сам. Даже его непреклонность готова была сдаться, настолько серьезной показалась ситуация. Да, он по-прежнему мало что понимал из всего этого, но все вокруг определялись как союзники, а богиня, также говорившая что-то про конец света, заставила его засомневаться в безумности Дезмонда.       Воспротивиться он всегда успеет, а вот спасти землю от гибели… вряд ли…       Альтаир с Эцио тоже молчали, мудро отложив все недопонимания на потом.       - Постойте, а где Яблоко?! – послышался недоумевающий голос Уильяма где-то сзади.       - ЧТО ПРОИЗОШЛО С АНИМУСОМ?! – в панике воскликнула Ребекка.       - БЕГИТЕ УЖЕ! – в ответ закричал им Дезмонд, досадливо осознавая то, что, когда всё закончится, ему придется объяснять еще и это.       Дойдя до места, Дезмонд первым делом увидел Юнону, беспокойно крутившуюся вокруг пьедестала. Богиня была чем-то взволнованна и страшно сердита, это он понял сразу. Вот только что именно повергло ее в такое состояние?       Завидев Майлса, а вместе с ним и его предков, Юнона в бешенстве сузила глаза.       - Что за безумие ты задумал!? Немедленно верни их обратно! – разъяренно произнесла она, указав на Альтаира, Эцио и Коннора. – Им здесь не место!       - Чего?       - Верни. Их. Обратно, – прошипела богиня.       - Ну уж нет, не для того я приложил столько усилий, чтобы в итоге послушать тебя! – воспротивился Дезмонд.       - Ты не должен был приводить их сюда! Ты обязан выполнить свое предназначение один! – продолжала гневаться Юнона.       - Почему тебя это так волнует? Ты ведь всё равно выберешься отсюда. С чего тебе беспокоиться? – не понимал Дезмонд.       Юнона не ответила, злостно смотря на всех четверых. Коннор, который уже ее встречал, был удивлен ее теперешним поведением. В разговоре с ним она казалась мудрой и наставительной. Теперь же она была лишь озлобленной. Эцио и Альтаир глядели на нее враждебно, с каждым ее новым высказыванием понимая, что она точно не на их стороне. А Дезмонд, лишь немного поразмышляв, внезапно всё понял.       - Ты хотела не только выбраться отсюда… Ты, ко всему прочему, хотела еще и уничтожить меня, - произнес он, сжав кулаки. – Уничтожить единственную преграду к своей абсолютной свободе...       - Теперь уже не единственную… - откликнулась богиня, ненавистно сверля взглядом ассасинов прошлого.       - Ну тогда я вынужден разочаровать тебя, – ядовито усмехнулся Дезмонд. - Я всё сделаю так, как задумал, и ты не в силах мне помешать. Я останусь жив, а затем заточу тебя обратно.       Юнона в ответ на это рассмеялась.       - Ты так уверен в этом? – язвительно сказала она. – Неужели поверил в ту чушь, что говорила Минерва? Поверил в то, что останешься жив? Их вмешательство, увы, ничего не изменит. Тебя по-прежнему ждет гибель.       - Что?       - Надежда, которую в тебя вселили, пуста. Ты всё равно умрешь, сраженный мощью энергии, выпущенной пьедесталом, а я равнодушно переступлю через твое бездыханное тело, рвясь к выходу из своей тюрьмы, - продолжала Юнона. – Эта была лишь догадка Минервы, как и все те, что, она думала, спасут нас от гнева солнца. Догадка, которая не увенчается успехом, как и предыдущие. Ну так что, Дезмонд? Ты готов к смерти?       Сказанное ею не укладывалось в голове. Так он действительно зря проделал весь этот путь? Зря искал своих предков, зря подвергал свою заранее обреченную жизнь новой опасности? Зря грел и тешил себя мыслью о том, что переживет всю эту историю?       Во время своих приключений ему удалось сбросить с себя мрак и уныние, сковавшие его в последние месяцы. Он будто знал, что ждет его впереди, будто готовился к этому, но разве можно быть готовым к гибели? Он был лишь тенью того веселого парня, которого Люси только привела в братство. Но узнав о том, что он может избежать могилы, Дезмонд вновь обрел себя, обрел ту жизнерадостность, которая у него раньше была. Он готов был брести куда угодно, подпитываемый верой в то, что это будет не последнее из того, что ему доведется сделать.       И что же сейчас? Сейчас он слышит, что его жестоко обманули, словно утопающего, которому кинули сдутый спасательный круг.       Он не переживет конец света. Глупо было думать иначе…       - Успокойся, Дезмонд, я уже говорила, что для тебя это пройдет безболезненно, - уже куда более мягче произнесла Юнона. – Это будет поступок, достойный героя. Но перед этим отправь своих предков назад в их века…       - Нет, – упрямо возразил Дезмонд. – Этого ты от меня не добьешься. Они здесь, а значит, когда всё кончится, кто-то, кроме меня, сможет остановить тебя.       - Не делай глупостей!       - В чем дело? Боишься, что какие-то людишки одолеют тебя?       - Что ж, червяк, ты сам выбрал свою судьбу. Моя цель всё равно будет достигнута. Я окажусь на воле, а твой род навек оборвется…       - Пошла прочь! – воскликнул Майлс, больше не желая слышать ни одного ее слова.       - Прощай, Дезмонд, - колко сказала богиня и в то же мгновение исчезла, оставив после себя лишь горечь, застывшую в воздухе.       Закрыв глаза, американец прикусил губу, пытаясь унять переполнявшие его чувства. От ярости и тоски его пробивала мелкая дрожь. Внезапно он почувствовал чье-то легкое прикосновение. Это Эцио положил руку ему на плечо…       - Дезмонд…       - Нет, не нужно ничего говорить, - не дал итальянцу даже начать его потомок. - Я слишком долго шел к этому, чтобы сейчас повернуть назад, спасая собственную шкуру. Лучше вы идите. Раз из нашего общего прикосновения ничего не выйдет, вам лучше…       - Нет уж, уходить сейчас будет глупо, - возразил Альтаир. – Может, мы можем…       - Другого способа нет, и времени на то, чтобы искать его – тоже. Вам следует бежать отсюда, - стоял на своем Дезмонд.       - Ты сказал, что мы должны коснуться пьедестала вчетвером, и тогда всё будет в порядке. Почему послушав ту, которая явно не желает ничего хорошего, ты изменил свое мнение? – встал на сторону Аудиторе и ибн Ла-Ахада Кенуэй.       - Ты что, не слышал? Всё это выдумка, мне уже нельзя помочь.       - Дай себе хотя бы шанс, Дезмонд, - настойчиво посмотрел на него Эцио.       Вздохнув, Майлс, недолго думая, равнодушно кивнул:       - Как хотите.       - Дезмонд… - Эцио хотел сказать еще что-то, но тот прервал его:       - На счет три мы все касаемся пьедестала, - он повернулся к ним спиной, приготовившись начать отсчет.       Вслед за Аудиторе ему на плечи легли также ладони Коннора и Альтаира, которые захотели поддержать его и уверить в правильности принятого решения, а на пьедестал бросили свои тени четыре вытянутых руки.       - Раз, - начал считать американец, не узнавая свой голос.       Как он вообще мог надеться на спасение?       - Два, - продолжил он, стараясь звучать как можно тверже.       Вокруг было предательски тихо, ни одного постороннего звука, заставившего бы его хотя бы на секунду задуматься о чем-то другом. Лишь он, его предки и приближающаяся катастрофа.       - У меня есть лишь одна просьба … - пробормотал он, вспомнив о чем-то. – Скажите моему отцу, что я не хотел этого…       Ассасины прошлого ничего не ответили, лишь крепче сжав его плечи.       - Три, - закончил Майлс, и они почти одновременно положили ладони на поверхность пьедестала.       Он сразу понял, какой огромной ложью были слова Юноны. Никакой «безболезненной смерти» его не ждало, так как боль, распространившаяся от его руки по всему телу, была такая, какой нельзя было даже представить. Душераздирающий крик застыл на губах, так и не сорвавшись, ведь в одну секунду пьедестал будто бы выкачал все жизненные силы, оставив лишь долю сознания для продолжения мучений. Нестерпимо яркий свет застил глаза, в ушах загудело, по ниточкам разрубая царившую ранее тишину. Вокруг происходило нечто удивительное и невероятно мощное, но никто из присутствующих даже не пытался понять что.       Едва осознавая, что делает, Дезмонд попытался снять руку с пьедестала, но та будто приросла к нему, не оставляя шансов на побег. Альтаир, Эцио и Коннор явно чувствовали то же, что и он, так как приятная тяжесть пропала с его плеч, и все они также старались отодрать свои ладони, терпя чудовищную боль, но их попытки оказывались безуспешны.       Все закончилось так же быстро, как и началось. Внезапно последовала особенно сильная вспышка света, и Дезмонд вместе с ассасинами прошлого без чувств упал на пол. Последней и самой горестной его мыслью была та, что он не смог выполнить обещание, данное Уильяму.