Всё к лучшему!

      Северус Снейп, самый молодой Мастер Зелий Европы, профессор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс и декан факультета Слизерин, на работе часто вспоминал свой маленький дом на севере Англии, принадлежавший когда-то его родителям.       С этим местом у Снейпа были связаны одни из самых ужасных детских воспоминаний, которые до сих пор терзают душу изнутри, но он все равно каждый год приезжал в этот Богом забытый дом, словно нарочно возвращая себя в прошлое.       Единственным светом для маленького Северуса в этом тёмном и страшном месте была когда-то соседская девчонка Лили Эванс, с которой он познакомился неподалеку. Она стала единственным его настоящим другом, завоевав расположение к себе необычной красотой, добрым сердцем и яркой, словно лучик, улыбкой. Лили олицетворяла счастье, которого так не хватало в жизни маленького мальчишки. Каждая встреча с ней приносила такую радость, что все проблемы в семье в миг забывались. В ней он нашел спасение тогда, в детстве.       Лили ласково называла его Севом. Это было удивительно, потому что никто, даже родители, никогда не обращались так к нему. Отчаянно нуждавшийся в тепле и заботе, он по-настоящему полюбил человека, который первый поделился этим с ним, сам того не осознавая. Ещё тогда, в десять, в нем проснулись светлые и искренние чувства к этой рыжеволосой жизнерадостной девчонке.       Но он сам все разрушил.       Лили и Северус поругались на пятом курсе. Из-за выходки ненавистного Джеймса Поттера Снейп не сдержался и ранил обидным словом самого дорогого человека в своей жизни. Он и сам не понял, как и почему так случилось, а в тот момент, когда осознал, что же натворил, было слишком поздно. Юноша смотрел в наполненные слезами изумрудного цвета глаза и думал о том, что сам, своими руками, разрушил единственное счастье. Потерял свет, который когда-то спас его от терзающего одиночества и отчаяния.       Ох, как же он жалел об этом поступке.       Снейп неоднократно извинялся перед Лили и просто места себе не находил, но девочка так и не смогла простить ему то слово. Одно слово — но разрушившее всё. Сколько раз она пыталась столкнуть его с неверного пути, сколько раз говорила, чем может закончиться вся его «дружба» с ребятами, поддерживающими взгляды Тёмного Лорда, но Северус никогда её не слушал. Он погряз в идее чистоты крови настолько, что не смог закрыть рот даже в тот момент, когда смотрел прямо в глаза своему рыжеволосому солнцу.       Потом, много позже, Лили Эванс вышла замуж за того самого Джеймса Поттера и родила мальчика. Северус так и не смог смириться с этим, и единственное, что немного успокаивало его — он видел, насколько она была счастлива с этим ублюдком.       Конечно, он понимал, что, став Пожирателем Смерти, он не смог бы исполнить её мечту об огромной и дружной семье, потому что уже тогда понял, насколько опасны идеи Волдеморта, который обретал всё большую власть, и, с другой стороны, был даже рад, что всё сложилось именно так, ведь с ним, Джеймсом Поттером, надеждой светлого будущего, она в полной безопасности.       Но и в этот раз Северус Снейп ошибся.       Пророчество. Пророчество погубило семью Поттеров. То самое пророчество, которое он услышал в «Кабаньей голове» и передал Волдеморту. Он и не предполагал, что речь идёт о сыне его дорогой Лили! И в тот ужасный день, когда это произошло, он осознал, что значит терять всё: любовь, надежду, веру. Он потерял свой Свет, не смог сохранить её счастье и разочаровался во всём, что имело для него смысл.       Предательство Сириуса Блэка. Смерть Лили и Джеймса Поттеров. Гибель Тёмного Лорда от собственного заклинания. Это разрушило и без того шаткий мир Северуса Снейпа.       Почти.       Выжил мальчик. Единственный сын Лили, за которого она отдала жизнь.       Тёмный Лорд исчез в ту ночь.       В мире появился герой. Звали его Гарри Поттер.

***

      Ранним июльским утром профессор Снейп направлялся к анти-аппарационному барьеру за территорией Хогвартса, чтобы вернуться в свой старый холодный дом на всё лето. И, честно говоря, мужчина был несказанно рад этой возможности. Он надеялся, что перед учебным годом сможет хорошенько отдохнуть в полном одиночестве и забыть хотя бы на это время о толпах бестолковых студентов, обязанностях декана, бесконечных лекциях и до скрежета зубов надоевших отработках. Ему срочно требовался отпуск.       Вчера вечером Снейп собрал все свои вещи, немного прибрался в апартаментах, защитил чарами лабораторию и кладовую, после чего смог спокойно вздохнуть и заверить себя, что в этот раз ничего не помешает ему оставить школу и отдохнуть. Ничто и никто.       Северус уже подходил к воротам, когда до него донёсся знакомый голос:       — Северус, мальчик мой, ты уже отправляешься? — бодро спросил Альбус Дамблдор, загадочно улыбаясь.       Сдерживаясь из последних сил, чтобы не перейти на крик, мужчина медленно обернулся и посмотрел на директора крайне недоброжелательно, всем своим видом показывая, что не слишком рад его видеть в этот момент.       — Да, директор, — тихо, едва ли не шипя, произнес он, — желательно на месяц. Хотя бы на месяц. Я прошу Вас оставить меня в покое. Надеюсь, что в ближайшее время мы не увидимся, — проговорил Северус и резко развернулся, собираясь уйти, но его снова остановили.       — Разумеется, Северус. Но не мог бы ты напомнить мне, где я купил тот потрясающий маггловский лимонад? Всё время забываю название магазина, — всплеснул руками старик, хитро улыбаясь и глядя на Снейпа поверх очков-половинок.       — Тот же магазин, в котором Вы берёте эти отвратительные лимонные дольки, — бесстрастным голосом ответил Снейп, крепче сжав в руке волшебную палочку.       Дамблдор снисходительно улыбнулся.       — Они мне тоже очень нравятся, Северус. Благодарю тебя. Удачного отдыха, мой мальчик, — директор сверкнул глазами в сторону леса и медленно пошёл в сторону замка, продолжая что-то бормотать себе под нос.       — Он будет очень удачным, если Вы, Дамблдор, не сочтёте за нужное почтить меня своим присутствием, как сделали это в прошлом году, — тихо проговорил Снейп, прекрасно понимая, что старик его не услышит.       Альбуса Дамблдора Северус уважал, но особо тёплых отношений между ними не было никогда. По крайней мере, по мнению зельевара. Он доверял директору, считал его одним из сильнейших волшебников современности, но не воспринимал его никак иначе, кроме как бывшего наставника. Студенчество давно позади, а, значит, всё, что связывало его с Дамблдором хоть какими-то чувствами, кроме уважения, тоже.       Показались ворота, за которыми он сможет, наконец, вдохнуть полной грудью воздух свободы. Со школой ничего не случится за месяц его отсутствия, а сам он сможет набраться сил. Душа требует одиночества и покоя. Нервы за учебный год были вытрепаны до последнего криворукими студентами, которые не были способны вообще ни на что, кроме того, как драить грязные котлы в наказание.       Ещё раз проверив, всё ли взял с собой, профессор Снейп несколько минут стоял, задумавшись, и крутил в пальцах волшебную палочку, и лишь после аппарировал. Вот только не в привычный Паучий Тупик, куда собирался изначально, а в одно знакомое место, где раньше ему несколько раз пришлось побывать. Тисовая улица. Когда-то он попросил показать Альбуса Дамблдора, где хотя бы приблизительно живёт сын Лили, и тот не смог отказать.       Точного адреса проживания Гарри Поттера не знал никто — и Снейп не стал исключением, ведь директор привёл его лишь на улицу — впрочем, он и не пытался добиться ответа. Увидев ухоженные однотипные дома благополучного маггловского района, где о преступности люди узнают лишь из новостей, он успокоился, заверив себя, что не о чем волноваться. К тому же, по словам директора, в доме своих родственников Гарри был в полной безопасности под защитой кровных чар.       Неспешно пройдясь по улице из конца в конец, Мастер Зелий решил немного осмотреть окрестности. Скрыв себя заклинанием, чтобы не привлекать лишнего внимания к длинной чёрной мантии и волшебной палочке, он неспешным шагом прогуливался по незнакомому обжитому городку, представляя, как, наверное, здесь же иногда гуляет маленький знаменитый мальчик, о котором никто из окружающих его людей ничего не знает (всё же магический мир умеет хранить свои секреты).       Спустя несколько часов вольной прогулки Северус собрался аппарировать домой, но внезапно его словно что-то остановило. Мужчина зашагал вперёд, явно ощущая беспокойство внутри. Чувство того, что кто-то просто ведёт его за руку в нужном направлении, не покидало мысли ни на минуту, и он почему-то знал, что этому нельзя противиться.       Узкая улица, такая же типичная, как и все до неё, но только менее ухоженная, старые дома с тёмными пустыми окнами, давно покинутые и заброшенные. Лишь пара ухоженных лужаек где-то в конце улицы, но их почти не видно за теми разросшимися кустами соседних садов, что уже перебрались за низкие заборчики и подобрались к дороге.       Профессор быстро огляделся, понимая, что это именно то место, куда вело его предчувствие. Медленно двигаясь вперед, он вглядывался в дома, пытаясь понять, почему он всё-таки сейчас стоит здесь.       Прошло несколько минут перед тем, как его взгляд зацепился за тёмно-синюю ткань в клетку. На старой скамье под раскидистой ивой лежал какой-то свёрток, и Снейп машинально двинулся к нему. Наклонившись ниже, чтобы рассмотреть предмет, он вздрогнул, потому что понял, что, свернувшись калачиком, на скамейке лежит ребёнок.       Очень маленький, худой, одетый в изодранные лохмотья, грязный и потрёпанный мальчишка. Из чёрных запутанных волос торчали сухие листья и какой-то мусор, а острые коленки, сбитые в кровь, было видно через порванные штанишки. Его крошечные пальцы были сжаты в кулачки и подрагивали, словно от холода, хотя погода с самого утра была жаркой. Было видно, что мальчик прикладывает огромные усилия к тому, чтобы сделать очередной вдох, и Северус покрутил головой, не понимая, что этот ребёнок делает здесь в одиночестве и почему он в таком состоянии.       Мужчина невольно отступил назад, пытаясь унять бушующую внутри ярость. Внезапно ему вспомнилось собственное детство: пьянство отца, постоянные побои, крики матери, боль и одиночество. В этом мальчике он увидел самого себя — избитого, брошенного на произвол судьбы.       Спустя мгновение Северус вернулся, подступил ближе, осторожно, словно боясь сделать больно, погладил спящего малыша по голове и одним движением поднял на руки. Мальчик почти ничего не весил.       Один взмах волшебной палочки, резкий поворот — и они уже далеко от того места, на знакомой зельевару улице, где находится его дом. Придерживая ребёнка одной рукой, Северус снял защитные чары и вошёл внутрь, на ходу достав свой багаж и увеличив его заклинанием. С помощью магии очистив помещение от пыли, он опустил малыша на диван.       Ребёнок за всё время так и не проснулся, продолжая тревожно вздрагивать во сне, всё сильнее прижимая к груди сжатые в кулачки руки. Босые ножки были все в крови — множество ссадин покрывали крошечные ступни, а тёмные гематомы на подъёме свидетельствовали о том, что мальчишка не раз спотыкался обо что-то и падал.       Снейп не позволил себе долго рассматривать малыша — он ещё успеет это сделать, как только тот придёт в себя, поэтому решительно направился к одному из сундуков. Отщёлкнув сложный замок, мужчина открыл крышку и спешно достал несколько флаконов с необходимыми зельями, после чего вернулся к своему неожиданному подопечному. Северус осторожно вылил в рот малыша содержимое флакона, после чего помассировал ему горло, заставляя сглотнуть, и лишь после этого отошёл, чтобы разобрать вещи.       Спустя час Северус вернулся к малышу, чтобы перенести его в другую комнату на кровать, когда и заметил, что мальчик начинает просыпаться. Кулачки потёрли слипшиеся от слез глазки, привычно сдвигая большие круглые очки, а ножки осторожно выпрямились, словно ожидая во что-то упереться. Ребёнок тихо всхлипнул, коснувшись рукой живота, и медленно сел, испуганно озираясь вокруг себя. Заметив Северуса, мальчик вздрогнул и буквально за долю секунды оказался в противоположном углу дивана. Мальчонка сжался в один крошечный комочек, пытаясь направить взгляд в сторону мужчины, но посмотреть прямо в глаза взрослому никак не решался.       — Страшно? — тихо спросил Снейп, старясь не делать резких движений и не повышать голос, всё же он — преподаватель, и многолетний опыт общения с детьми был сейчас очень кстати.       Малыш молчал, сильнее поджимал к себе ноги, дрожащими пальчиками цеплялся за свою грязную и порванную рубашку, словно стараясь спрятаться в ней, тихо шмыгал носом, но всё же не сводил с мужчины настороженного взгляда.       — Я профессор Северус Снейп. Это — мой дом, — зельевар обвёл рукой обстановку. — Я нашёл тебя на улице и принёс сюда. Если ты потерялся, то я помогу тебе вернуться.       Мальчик недоверчиво всхлипнул, но крошечные ручки перестали терзать ткань рубашки и спрятались за коленками.       — Я учитель. Понимаешь? Я не причиню тебе вреда. Мне лишь хочется помочь. Как тебя зовут?       После каждой фразы Северус делал небольшие паузы, чтобы ребенок смог обдумать услышанное. На последний вопрос малыш отреагировал странно: открыл рот, попытался что-то сказать, но вдруг заплакал и замотал головой, опустив лицо на ладошки.       — Что такое? — забеспокоился Снейп, осторожно подсаживаясь ближе, но не настолько, чтобы напугать. — Тебе больно говорить? Горло болит? Что-то мешает?       Но мальчик только мотал головой и продолжал беззвучно плакать, вытирая ладошками жгучие слезы, от которых уже опухли глаза. Наверняка мальчику было больно хотя бы ещё от того, что солёные капли попадали в открытые ранки на руках и коленках. Снейп не смог просто сидеть и смотреть на это. Одним взмахом палочки подозвав свой дорожный саквояж, он достал из него небольшую баночку с заживляющей мазью и осторожно дотронулся до плеча ребенка, привлекая его внимание:       — Позволишь мне тебе помочь? Я хочу смазать те места, где тебе больно. Обещаю, что ничего плохого с тобой не случится, — проговорил он, внимательно наблюдая за тем, как малыш начал немного успокаиваться. Ребёнок нерешительно протянул мужчине правую ручку, на которой отчетливо виднелся красный отпечаток чьей-то ладони.       Стараясь не показывать мальчику, насколько он зол на того, кто посмел так обращаться с маленьким ребёнком, Снейп осторожно нанёс мазь на повреждённое место. Малыш вдруг немного подвинулся ближе, чтобы мужчине было удобнее его лечить, и Северус не смог сдержать улыбки. Мальчик заметил это и тоже неуверенно улыбнулся ему в ответ.       Приободренный такой реакцией, мужчина сел ещё ближе, стал более уверено наносить мазь на другие порезы и ушибы, позволяя мальчику самому выбирать, какое лечить следующим. Когда малыш был полностью перемазан, где только можно, Северус убрал банку обратно в коробку и повернулся к своему маленькому пациенту.       — Ты совсем не умеешь говорить? — тихо спросил мужчина, но, получив отрицательный ответ, только лишь нахмурился. — Сколько тебе лет?       Мальчик вдруг робко улыбнулся и уверенно показал шесть пальцев. Снейп удивлённо приподнял брови, отмечая, что он сам не дал бы этому ребёнку и четырёх — настолько тот был маленький и худой. Но ему ли не знать, что в плохих условиях дети развиваются физически куда медленнее.       — Ты умеешь писать? — спросил зельевар, понимая, что ответ будет скорее отрицательным. Вряд ли те, кто так относятся к малышу, стали бы тратить время на его образование.       Малыш подтвердил его подозрения, отрицательно помотав головой и почему-то начав всхлипывать, поджимая тонкие искусанные губы. Северус постарался его успокоить и осторожно погладил по голове, отметив про себя, что ребёнок очень грязный.       — У тебя ещё что-нибудь болит? Ты что-нибудь хочешь? Ты голоден?       Мальчик в ответ на все три вопроса смущённо кивнул, снова прижав колени к груди и уткнувшись в них носом. Он явно не привык просить и боялся, что на самом деле ему ничего не дадут. Снейп тяжело вздохнул и поднялся с дивана. Работать с маленькими детьми всегда намного сложнее.       Взмахом палочки призвав из кухни чайник и тарелку с картофельным пирогом, который прихватил с собой из Хогвартса, Северус быстро подогрел их чарами и поставил на столик перед диваном. И только сейчас он понял, что мальчишка какими-то дикими глазами смотрит на него, жадно следя за каждым движением. Вернее, не на него, а на его волшебную палочку.       Зельевар, улыбнувшись, опустился на диван рядом с мальчиком и показал предмет, который так его заинтересовал.       — Мне кажется, ты понимаешь, что это такое, — сказал он, наблюдая за тем, как ребёнок осторожно — только кончиками пальцев — касается тёплого дерева, гладит полированную поверхность и внимательно разглядывает резьбу на рукоятке.       Наблюдая за таким открытым любопытством, Северус вспомнил, как сам изучал волшебную палочку своей мамы, когда она позволяла ему. Сколько радости у него вызывал этот магический артефакт, способный творить чудеса.       — Хочешь подержать? — предложил Снейп, сам не понимая своего порыва. Одним движением мужчина протянул палочку любопытному гостю.       Мальчик неуверенно кивнул и очень осторожно, словно самую хрупкую в мире вещь, взял в руки палочку. Ребёнок восхищенно замер, как только вещица оказалась у него в руках. Он жадно разглядывал её и немного покатывал на крошечных ладошках. Зельевар совершенно не торопил мальчика, понимая, что если отвлечёт сейчас, то он может вновь замкнуться в себе, поэтому просто наблюдал за ребёнком, ожидая, когда тот осмелится на что-то большее. Вскоре малыш всё же взялся за лакированную рукоять и осторожно выполнил плавный замах. Северус невольно вздрогнул, когда из кончика палочки вылетело несколько ярких искр, и мгновенно поймал выпавшую из трясущихся ручек палочку. Мальчик испуганно посмотрел на Северуса, прижав ладошки к груди, и виновато мотнул головой. Снейп не выдержал и тихо засмеялся, а затем осторожно погладил мальчишку по голове.       — Не бойся. Ты молодец. Теперь мы знаем, что и ты тоже волшебник, — сказал он, а когда мальчишка начал недоверчиво мотать головой и чуть подпрыгивать, сидя на месте, Снейп снова засмеялся, отмечая про себя его сходство с домашними эльфами.       — Пойдём, нам нужно помыть руки и поесть, — сказал мужчина, когда мальчик успокоился и немного расслабился.       Дальше все было намного проще. Малыш перестал вздрагивать от каждого движения Снейпа, выполнял все его просьбы, был послушным и внимательным, и, что самое главное, тихим. Ещё никогда Северус не встречал настолько спокойного ребенка — он даже себя таким не помнил.       После плотного обеда, который им обоим заменял и завтрак, Северус решил искупать малыша и смыть с него не только грязь, но и подсохшую мазь, которая уже начала шелушиться. В ванную мальчик пошёл охотно, но без особого энтузиазма. Видимо, не часто его баловали купанием.       Одежду малыш снял сам, не позволив себе помогать, и терпеливо ждал, пока ванна наполнится тёплой водой, чтобы тут же попытаться залезть, но Снейп ему не позволил, придержав за плечи. Зельевар внимательно осмотрел слишком худое тельце, потрогал круглый после обеда животик, осмотрел ранее скрытые одеждой синяки и царапины, отметив, что мальчика избивали постоянно и довольно жестоко, и лишь после этого разрешил ему забраться в воду.       Ребёнка он отмывал долго и тщательно, дважды сменив воду, очень осторожно растирая мыльную пену по болезненно-тонкой бледной коже. Лицо отмылось, пока он трижды промывал спутанные волосы, отмечая, что они обрезаны от руки крайне неаккуратно. Прополаскивая в четвёртый раз уже вполне чистые и гладкие пряди, Северус закинул голову мальчика немного назад, чтобы смыть пенку с длинной чёлки, и провел рукой по лбу, прикрывая глаза мальчика от воды, когда почувствовал под пальцами небольшую выпуклость. Медленно сдвинув тёмные пряди, мужчина посмотрел на голову и невольно замер, с шумом втянув воздух через стиснутые зубы.       На лбу мальчика, словно огромная роспись, находился крупный шрам в виде молнии. Тревожно вздрогнув, ребенок открыл глаза и обеспокоенно посмотрел на зельевара, который вдруг тихо прошептал:       — Гарри Поттер.