***
Это было ожидаемо. Ожидаемо и совершенно понятно, если честно. Джон мог объяснить и разложить по полочкам каждую из проявившихся в душе эмоций, окрашенных в тона горечи и грусти, которые легли на сердце тяжелым грузом. Разумеется, напоминание Майкрофта не могло не повлиять на него, не могло быть пропущено мимо ушей или моментально забыто - слишком глубокую рану на его жизни оставила война. Дергаться от громких выхлопов машин, автоматически оглядываясь в поисках укрытия, ему удалось отучиться достаточно быстро. С постоянным ощущением угрозы и неконтролируемыми приступами паники пришлось повозиться дольше, но и с ними было покончено ещё в первые полгода после возвращения. За прошедшее же время он многое успел пересмотреть и исправить в своих заточенных под войну реакциях. Но в действительности, капитан пятой нортумберлендской дивизии только сейчас начал по-настоящему оправляться от неё. Плечо редко беспокоило его, или может он просто привык к слабой, почти непрерывной тянущей боли, обостряющейся разве что при плохой погоде. С хромотой тоже было покончено, и костыль перестал служить постоянным напоминанием об утраченных возможностях, подорванном на войне здоровье. Кошмары, почти сошедшие на нет, утратили краски и то чувство безысходности, которое ощущаешь, когда смерть уже не просто дышит в затылок, а склонилась над тобой, беря за руки, чтобы забрать... Испорченные нервы и то, вроде бы, приходили в норму. Джон, казалось, нашёл точку равновесия, нашёл идеальный ритм жизни, спокойствие… Хотя, с какой стороны смотреть - жизнь с Шерлоком Холмсом вряд ли можно было назвать спокойной в общепринятом значении этого слова, но Джону она нравилась. В любом случае, всё стало налаживаться. Война испуганно отступала из его сердца, прогоняемая образом стройного бледного брюнета, который заполнял собой все чувства и мысли. Но Джон позволил себе недопустимое - на короткий миг забыть о ней. Забыть о том, кем он был и кем до сих пор является. Именно поэтому он достал из шкафа коробку, в которую не заглядывал уже почти год, и сейчас стоял над разложенной на кровати военной формой. Его формой. На самом деле, это была фикция, ложь, которую он позволял себе в моменты, когда воспоминания накатывали на него слишком сильно и болезненно. Лежащий перед ним камуфляж был лишь символом времени прошедшего на войне, так как последняя форма Джона отправилась в мусор где-то в госпитале, а эта была ему выдана после, чтобы он в ней вернулся домой. Джон много раз думал о том, что хотел бы получить именно свою форму. Потёртую от носки, немного выцветшую на солнце, с песком в карманах, который никогда не удавалось вытрясти окончательно, с мелкими разрезами, появившимися от неудачных движений ножом. Со следами чужой крови, которой всегда было слишком много на его, Джона, одежде и руках, и которая никогда не отстирывалась окончательно, как бы он не пытался. С маленькой дырочкой от пули в районе плеча и пятном его собственной крови, которую никто даже не пытался отстирать. Но, разумеется, это было не гигиенично и недопустимо. В госпитале вообще вряд ли кто-то озаботился его формой, поэтому и приходилось довольствоваться этой. Джон опустил руку в ящик, чтобы достать свои жетоны. Они были одной из немногих вещей, которые действительно у него остались со времен войны. Металл приятно холодил кожу, когда они оказались зажаты в кулаке Джона. Спустя несколько минут, он смог разжать кулак с нагревшимися от тела жетонами, чтобы провести пальцами по темным выбитым на металле буквам. Медальон смерти, так и не увидевший его смерть. На лестнице, а затем и в коридоре послышались легкие шаги Шерлока. Джон замер, вслушиваясь в тихий скрип двери и мерное дыхание Холмса, остановившегося совсем рядом с ним и, очевидно, окидывавшего взглядом военную форму. - Прости, - произнёс Шерлок и в первую секунду Джон не понял, за что тот просит прощения. - Мой брат был груб и… - Он прав, - коротко пожал плечами Уотсон, обрывая извинения. - Что? - переспросил детектив с таким явным удивлением, что Джону нестерпимо захотелось увидеть его лицо. - Майкрофт прав, - произнёс он, поворачиваясь к Шерлоку. - В последнее время я начал забывать, кем являюсь. Я солдат. - Сейчас ты известный хореограф. - Холмс смотрел на него с затаённой тревогой, отражающейся во взгляде, будто Джон дурно себя чувствовал и пытался скрыть это, пробуждая его беспокойство. - Который провёл несколько последующих «гражданских» лет с тростью, будучи не в состоянии отпустить войну, - резонно возразил Уотсон. - Это в прошлом, Джон. Всё изменилось. - Боюсь, это никогда не останется действительно в прошлом, Шерлок. Это со мной навсегда. Здесь… - Уотсон прижал кулак с зажатыми жетонами к своей груди. - Война ни для кого не проходит бесследно и я не стал исключением. Четыре года жизни не вырвать из памяти, не стереть. Я не могу просто забыть всё, что мне приходилось видеть и что довелось делать. Шерлок решил предпринять ещё одну попытку, но его опыта в утешении и понимании людей определённо не хватало, и он совершенно не представлял, что нужно сказать или сделать. С одной стороны, ему хотелось просто сделать вид, что ничего не случилось, предоставив Джону разобраться в себе самому и не смущать его, но в то же самое время он понимал, что не может остаться в стороне. Так же, как не может просто обнять его и простоять в таком положении столько, сколько потребуется. Подобные мысли не лечатся объятьями, Шерлок был точно в этом уверен. - Ты спасал жизни людей, - Холмс констатировал известный ему факт, который должен был утешить Джона, но, судя по его исказившимся в горькой усмешке губам, детектив ошибся и здесь. - И отнимал их, - веско произнёс Уотсон. - Я был солдатом, Шерлок. Каждый, кто находился на поле боя, в первую очередь являлся солдатом и только потом связным, координатором или врачом. Мы были такими же, как и те, кто нас окружал. Неужели ты действительно думаешь, что за эти годы я убил меньше людей, чем мои сослуживцы? - Джон чуть склонил голову, внимательно глядя на Шерлока, но так и не увидел ни страха, ни непринятия на его лице. - А это не так?- вскинул брови Холмс, отвечая ему таким же пристальным взглядом. Конечно, он предполагал подобное и раньше, но произнесённые вслух слова всегда влияют сильнее. И сейчас Шерлок, каким бы бесчувственным его не считали, понимал, что Джона действительно беспокоит чувство вины. Шерлок никогда не осуждал его за то, что тот был солдатом. Война предполагает убийства и Холмс не мог не понимать этого, как не мог допустить даже мысли о том, чтобы начать относиться к Джону хуже из-за его военного прошлого. Он готов был сказать это вслух, но уверенный и спокойный взгляд значил для бывшего солдата больше. - Нет, - Уотсон отрицательно покачал головой. - Не меньше, Шерлок. - Ты считал? - Какое-то время, - признался он, отводя глаза. - Но достаточно быстро перестал. Предпочёл не знать конкретную цифру и иметь возможность обманываться. Не думаю, что мог бы жить, зная точное количество, - веки Джона дрогнули и опустились. Детектив осторожно обхватил пальцами по-прежнему сжатую в кулак ладонь Уотсона и, оставив мимолетную ласку, потянул за свисающую цепочку. Пальцы мужчины послушно разжались, но вместо того, чтобы отдать жетоны, он поднёс их ближе к глазам. - Знаешь, я даже не могу вспомнить, когда мои жетоны были такими чистыми в последний раз до моего ранения. Наверное, только в первый день. Потом я бросил их чистить - часто на это не было ни времени, ни возможности. Обычно просто следил за тем, чтобы жетоны оставались под формой и не контактировали с чужими открытыми ранами… Некоторые солдаты оттирали жетоны до блеска, другие, казалось, старались не прикасаться к ним совсем. Я видел сотни разных жетонов, разных имён и номеров, и столько же, наверное, различных состояний этих железок, но все они одинаковы. Когда снимаешь их с человека, которому только что закрыл глаза или находишь на поле боя, от них одинаково тяжелое ощущение остаётся в груди. И до чистоты нет никакого дела. Знаешь, мне всегда казалось, что когда их снимут с меня, потемневшие буквы будет легче прочитать… А в госпитале их отмыли. Негигиенично хранить жетоны в таком состоянии. Вернули мне уже блестящими, будто и не было этих четырёх лет и я только что прибыл в Афганистан. И я бы вернулся туда, если бы меня не комиссовали. - Вернулся бы? - тихо спросил Шерлок, боясь нарушить откровение Джона, опасаясь бередить раны, но в то же время понимая, что Уотсону нужно выговориться и избавиться от гложущего его чувства вины. - Ты был ранен. - Как и тысячи других, Шерлок. - Джон коротко пожал плечами, из-за чего левое плечо прострелило болью, видимо, проснувшейся от воспоминаний. Но он не обратил на это никакого внимания. - Война продолжалась, и потребность в военных врачах ничуть не уменьшилась. Тем более, что в бою они гибли даже чаще остальных. В лагерях, впрочем, тоже. - Джон замолчал, но увидев вопрошающий взгляд детектива, объяснил. - Снайперы, Шерлок. Они в первую очередь снимали координаторов и врачей. Это серьёзно уменьшало шансы отряда выжить. - Поэтому ты так отреагировал?.. - Холмс не закончил мысль, но этого и не нужно было. Джон понял. Джон всегда отлично понимал, что именно хочет сказать Шерлок. - Да, поэтому я вышел из себя из-за Морана. Я понимаю, что это глупо, но ничего не могу с собой сделать. Подсознательная неприязнь. Знаю, что он не имеет никакого отношения к Афганистану или ко мне, но это не успокаивает. Не люблю снайперов. И открытые места не люблю тоже. Слишком хорошо помню, каким неожиданным бывает выстрел. - Прости, что заставил тебя вспомнить, - между бровей Шерлока залегла глубокая складка, которая зрительно прибавляла ему несколько лет, а в душе заворочались колючие сомнения в правильности своих действий. Он задумался о том, что, возможно, действительно не стоило подталкивать Джона к этому разговору. - Ты здесь не причём, - Уотсон попытался улыбнуться, но грусть так и не ушла из его глаз. - Я не мог постоянно молчать об этом, тем более, что иногда воспоминания становятся ярче… Шерлок… Я… - Джон замолчал ненадолго, после чего устало потёр рукой глаза и снова посмотрел на детектива. - Я действительно ничем не лучше Морана и остальных, возможно, на моём счету даже больше убийств. Тебе не стоит заблуждаться на мой счёт. - Я никогда не заблуждаюсь, Джон, - мягко произнёс детектив, выдержав взгляд полный сомнений. Он подался вперёд, переплетая свои пальцы с пальцами Джона, и ободряюще сжал его ладонь. - Поверь мне, я прекрасно осознаю, кем ты был и кем являешься сейчас. Это никогда не было проблемой. - Спасибо, - лицо Джона посветлело, и он заметно успокоился, услышав опровергающие его опасения слова. Сжав ладонь Шерлока, он высвободил пальцы, чтобы сложить форму и жетоны обратно в ящик. После того, как напоминание о не самых светлых годах его жизни было снова помещено в шкаф, Уотсон вернулся к задумавшемуся о чём-то детективу. - Ты действительно считаешь, что это Моран взял те документы? - спросил он, сев на кровать, и утягивая за собой Шерлока. - Возможно, - пожал плечами тот, с появившимся спокойствием отмечая про себя, что Джон выглядит намного менее подавленным. - Я не могу утверждать наверняка - у нас нет никаких улик против него. И отбрасывать ещё две версии нельзя, но... - Шерлок поморщился. - Я не могу доверять спецагенту, который последние десять лет жизни находится под прикрытием. - И как ты собираешься его проверить? - поинтересовался Джон, поглаживая запястье детектива. - Я что-нибудь придумаю, - многообещающе усмехнулся Шерлок.***
Вечер, несмотря на насыщенное неприятными разговорами утро, проходил достаточно мирно - Джон устроился в кресле у камина с книгой, пытаясь отвлечься от дурных мыслей, а Шерлок занял диван, пристроив ноутбук на животе. Его пальцы порхали по клавиатуре с такой скоростью, что Уотсон всерьёз задумался о том, сколько времени нужно потратить, чтобы добиться такого уровня. Впрочем, он мог сказать одно - если Шерлок садился за ноутбук, это было надолго. Книга, которую Джон выбрал для чтения, была откровенно скучной, поэтому всё его внимание было сосредоточено на другом объекте. Шерлок, казалось, то ли не замечал его взгляда, то ли чувствовал себя вполне комфортно, подвергаясь внимательному разглядыванию. Впрочем, такое положение вещей продлилось не долго - детектив вдруг вскочил с дивана, подхватывая ноутбук и на ходу выткнув его из розетки, быстрым шагом пересек гостиную. Из кладовой, а именно она стала конечным пунктом его назначения, послышался шум, после чего хлопнула дверь и раздались быстрые, торопящиеся шаги вниз по лестнице, которые через минуту раздались снова, но уже в другом направлении. В гостиную Шерлок вернулся, держа в руках своё пальто и куртку Джона, после чего, не говоря ни слова, ушёл в свою спальню. За всеми этими передвижениями хореограф наблюдал молча - за то время, которое они прожили вместе, он уже порядком попривык к странным затеям детектива. - Что ты делаешь? - не справившись с любопытством, настороженно поинтересовался Джон, когда Шерлок снова возник в поле его зрения. - Прячу всё, что может натолкнуть на мысль, что мы до сих пор дома, - отозвался Шерлок, подходя ближе. Он вытянул из рук Джона книгу, отставляя её на столик, и обхватив его запястье пальцами, потянул на себя, заставляя подняться. - Что?.. - Уотсон нахмурился, видя, что детектив, очевидно не сдержавшись, закатил глаза. - Не глупи, Джон. Я предупредил миссис Хадсон, спрятал нашу верхнюю одежду, обеспечивая нам ещё пару шансов на успех, но главный признак того, что нас нет дома - наше отсутствие, тебе так не кажется? - Но зачем? - не сдавался Джон, следуя, впрочем, за Шерлоком, пусть и медленно. Они были на пороге кухни, когда снизу послышался настойчивый звонок в дверь. Детектив встрепенулся, нервно глянув на наручные часы, и буквально за пару секунд затащил Уотсона в кладовую, захлопывая за ними дверь. - Мы прячемся, - лаконично ответил он шепотом. - А теперь, будь так добр, стань вот в этот угол, - Шерлок указал чуть в сторону от двери, - чтобы если Майкрофт додумается заглянуть сюда, мы оказались под прикрытием двери. - Майкрофт? - спросил Джон обычным голосом, но просьбу исполнил и тут же оказался прижат к стене телом Шерлока. Детективу пришлось пригнуться, чтобы не зацепить головой торчащий с полки ящик. - Какого черта здесь происходит? - Ты не мог бы говорить потише? - детектив прислушался к едва слышным отсюда шагам на лестнице. - Мы прячемся от Майкрофта, что именно тебе непонятно? - Это ребячество, Шерлок! - зашипел Джон, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее от ситуации в целом, и от их положения в частности. Он пошевелился, выпрямляя согнутую под неудобным углом руку, и, не найдя другого удобного положения, обхватил Шерлока за талию. - Нет, это всего лишь разумная мера предосторожности, - прошептал тот, пытаясь различить эмоции в глазах Уотсона. Темнота, царившая в кладовой, этому не способствовала. В дверь настойчиво постучали. Тело Шерлока напряглось, будто в ожидании атаки, и Уотсон прижал его ближе к себе. - Что ты натворил? - Джон прислушался к установившейся тишине, пытаясь понять, чем занят Майкрофт. - Надеюсь, ничего противозаконного? - Относительно, - пожал плечами Шерлок. - Я взломал профиль Майкрофта в закрытой сети британской разведки. Технически, это не является противозаконным, так как никто не будет объявлять на всю страну о наличии таковой, но фактически… - он помедлил, чуть сдвинувшись в сторону в поисках более удобного положения, но ящик над его головой был слишком широким, и выпрямиться детективу не удалось. - Признаться, взлом системы тоже входит в причины зачистки. - Господи, - выдохнул Уотсон, прикрывая глаза. - Почему ты всегда ввязываешься в неприятности? Зачем тебе вообще понадобилось что-то взламывать? - Мне нужна была информация о Моране и об убитом агенте, - прямо ответил Холмс, что на памяти Джона случалось не так уж часто. Наверное, так на него действовал продолжающийся стук в дверь. - Но почему бы просто не попросить Майкрофта? - Спросил Уотсон, усиленно стараясь игнорировать прижавшегося к нему Шерлока, который, казалось, буквально вплавился в него. Игнорировать не получалось - он отчётливо чувствовал каждое, даже еле заметное, движение детектива, его напрягающиеся мышцы и вздымающуюся грудную клетку. Думать о Майкрофте становилось затруднительно, как и скрывать определенную заинтересованность. - Данные агентов засекречены и не подлежат разглашению, Джон. Майкрофт не дал бы их мне, - объяснил Шерлок. Его шепот неуловимо изменился - стал мягче, приобрел вкрадчивые нотки, что не могло остаться незамеченным. Джон впервые подумал о том, что ощущает сам детектив, оказавшись крепко прижатым к его телу. - Разве нельзя было по-другому? - ни на что особо не надеясь, уточнил он, опять немного изменяя положение. - Нельзя, - выдохнул Шерлок в его шею, отчего по спине Уотсона прокатилась волна мурашек, а в паху потеплело. - Но он может проторчать здесь целый вечер, - с сожалением заметил он, безуспешно пытаясь хоть немного отодвинуться. Снова послышался стук в дверь, но Джона это уже мало заботило. В конце концов, чем раньше их обнаружит Майкрофт, тем раньше у него будет возможность сбежать в душ. Правда, для этого придётся показаться на глаза брату Шерлока в смущающем виде, но это он как-нибудь переживет. - Нет, не может, - Шерлок, кажется, нашёл удобное положение, при котором не рисковал удариться затылком о ящик, кое-как пристроив голову на плече Джона. Правда, его губы едва задевали кожу Уотсона, но детектива, кажется, это полностью устраивало. - У него важная встреча через сорок минут. - Боюсь даже спрашивать, откуда ты это знаешь, - Джон чуть слышно вздохнул, чувствуя легкое касание чужих губ к шее. Он старался не думать о том, что это губы Шерлока и что тот находится так близко, что можно было бы… - Посмотрел в его расписании, когда взломал профиль, - перебил его мысль сам виновник размышлений. Он повозился, устраиваясь более устойчиво. Их бедра оказались окончательно прижатыми друг к другу, от чего казалось, что в кладовой стало намного жарче. - Шерлок, - укоризненно посмотрел на него Уотсон, но из-за отсутствия света его взгляд не был замечен, да и дрогнувший голос не добавлял ему строгости. - Дело уже сделано, - Шерлок беспечно пожал плечами, кажется, совершенно не смущаясь ни своего положения, ни того, что ему в бедро упирается характерная выпуклость. - Теперь просто помолчи. - Но это… - начал было Джон, но детектив его перебил. - Молчи, - тихо прошептал он, слыша, как в замочной скважине поворачивается ключ. - Шер… - договорить Уотсону не удалось, так как Холмс, хитро сверкнув глазами, подался вперёд, накрывая его губы своими. Джон хотел было отстраниться, ведь сейчас было не время и не место, но отодвигаться было некуда. Поначалу, целоваться, осознавая, что за стеной ходит Майкрофт, было достаточно странно. Даже очень странно, если учитывать тот факт, что он их ищет. Но спустя всего минуту, Джон совершенно забыл и о неожиданном посетителе, и о риске быть обнаруженными. Целоваться с Шерлоком было всегда упоительно. Сколько бы раз Джон не касался его губ своими, ему всегда было этого слишком мало и порой ему казалось, что он никогда не сможет привыкнуть к этим поцелуям или насладиться ими сполна. Шерлок был особенным. Необычным. Вопреки давним предположениям Джона, поцелуй с Шерлоком не был похож ни на эксперимент, ни на исследование, он никогда не был лишён чувств со стороны детектива. Оказалось, что этот человек, обладающий гениальным и холодным разумом, любил целоваться и делал это с большим удовольствием. В какой-то момент Шерлок отстранился, но не успел Джон потянуться к нему снова, как в дверь кладовую распахнулась, закрывая их собой. Они замерли, не дыша и стараясь вообще не шевелиться, вслушиваясь в мерное дыхание Майкрофта и в тихий стук его зонта по паркету - верный признак нетерпения и волнения старшего Холмса. - Черт, - выдохнул тот, захлопывая дверь, так и не заметив их, и Джон с трудом подавил желание громко выдохнуть и рассмеяться от прокатившегося по нервам облегчения. Шерлок улыбнулся. Джон видел это в тусклом неясном свете, проникающем сквозь щель сверху, где дверь не прилегала к дверной коробке. И он не сдержался - накрыл улыбающиеся губы своими, втягивая детектива в новый поцелуй. За стенкой послышались удаляющиеся шаги, хлопнула дверь в квартиру, и тихий стук каблуков постепенно переместился на лестницу. Снизу раздался приглушенный голос миссис Хадсон, а потом и Майкрофта, и снова звук закрывающейся двери - на этот раз уже входной. Но Джона, по большому счету, это уже не волновало. Всем его вниманием с лёгкостью завладел Шерлок. - Вот видишь, - произнёс Шерлок, отрываясь от губ Джона, но не спеша отходить или менять их положение, - всё обошлось. - Он вернётся, - с сожалением констатировал тот, прижимая детектива ещё ближе, в неосознанной попытке защитить. Холмс насмешливо фыркнул, но послушно повиновался обхватывающим его рукам. - К тому времени он уже успокоится. Но довольно о моём брате, мне кажется, у нас есть дела поважнее, - с намеком протянул он, толкнувшись бёдрами вперёд и давая Джону полностью почувствовать своё возбуждение. Джон зажмурился, пережидая вспышку острого удовольствия, прокатившуюся вдоль позвоночника. - Для начала нужно выбраться из кладовки, - внёс он вполне здравое предложение, чем заработал полный одобрения взгляд от Шерлока. Отрываться от стены и отпускать детектива не хотелось, несмотря на то, что он сам это предложил, но всё равно пришлось. Шерлоку, очевидно, это не понравилось, так как стоило Джону сделать шаг, он обхватил его за шею, притягивая для поцелуя. В кухню они буквально вывалились, будучи не в состоянии даже на мгновение оторваться друг от друга. Джон снова оказался прижат к стене, но уже по эту сторону. Впрочем, он не очень-то возражал. - Здесь чертовски жарко, тебе не кажется? - спросил Шерлок, отстранившись на мгновение, чтобы стянуть с себя пиджак. Именно это действие неожиданно вернуло Джону его благоразумие, растерянное за время, проведенное в тесной кладовой. - Ты слишком торопишься, Шерлок, - произнёс он, пытаясь окончательно взять себя в руки и отступить. Он ведь хотел дать Шерлоку время, чтобы тот смог привыкнуть, а сам… Уотсон решил остановиться, пока ещё не стало слишком поздно. - Разве? - переспросил Холмс, прихватывая зубами кожу на шее Джона, и непроизвольно потёрся возбужденным членом о его бедро. - Я с достоинством выдержал три свидания, которых требуют приличия, так что не вижу ничего предосудительного… - У нас не было трёх свиданий, - выдохнул хореограф, постепенно теряя решимость от подобных действий партнёра. - Было, если считать с расследованиями, - Шерлок немного отодвинулся от него, не делая, впрочем, попыток высвободиться из держащих его талию рук. Ладони Холмса скользнули по груди Джона, а после удобно расположились на его пояснице, замыкая кольцо объятий. - Это жульничество, - слабо возразил Джон, пытаясь не показать, насколько ему нравится их новое положение. - Плевать, - улыбнувшись, пожал плечами Шерлок и немного наклонил голову набок. Джону показался удивительным тот факт, как легко он переключился с возбуждения на другую, более сдержанную, волну. - Тебе стоит посмотреть на нашу ситуацию с другой стороны - мы живём вместе уже целый месяц и ты до сих пор не хлопнул дверью, обвинив меня в ненормальности. Мы провели вместе достаточно времени. Даже если считать начиная с того момента, когда мы разобрались со связывающими нас эмоциями.., - он прикусил губу и неверяще покачал головой, - поверить не могу, что я только что сказал это… Впрочем, я отвлекся. Так вот, даже если считать с прошлой пятницы и не брать во внимание ночи, которые, попрошу заметить, - он выразительно посмотрел на Джона, - мы провели раздельно, то наше совместное времяпрепровождение составляет около восьмидесяти часов, что примерно на шестьдесят восемь часов больше, чем время трёх стандартных свиданий. Фактически, в пересчёте по среднестатистическим данным этого времени хватило бы на 20 встреч романтического характера. Не многие пары могут похвастаться подобным результатом. Ты всё ещё думаешь, что я тороплюсь? - Ты просто невыносим, Шерлок, - Джон тихо рассмеялся, утыкаясь лбом в плечо детектива и окончательно сдаваясь. Его благоразумие сейчас, кажется, было совершенно лишним. - Ещё неделю назад ты считал меня невероятным, - Холмс горделиво вскинул подбородок, но в его голосе отчетливо слышался смех. - Я всегда знал, что отношения пагубно влияют на людей. - Значит, и на тебя тоже? - Джон, выпрямившись, поймал взгляд танцора, но тот лишь усмехнулся, избегая зрительного контакта и резко опустил голову, от чего его кудри спружинили. Скользнув ладонью вверх по его руке, Уотсон осторожно прикоснулся к подбородку Шерлока, вынуждая его смотреть в глаза. - Ты даже не представляешь, насколько, Джон, - губы Шерлока изогнулись в улыбке, когда он, прошептав это, подался вперёд, скользя щекой по щеке Джона. После он замер, обжигая того дыханием пополам с горячим шепотом, заставляющим возбуждение разгореться с новой силой. - Я собираюсь переспать с мужчиной, который является моим хореографом и непосредственным работодателем. Даже не знаю, что из этих вещей в большей мере не вписывается в моё обычное поведение. - Что ж, - чуть хрипло произнёс Джон, когда Шерлок отодвинулся от него ровно настолько, чтобы их губы были напротив, но не соприкасались, - я тоже до этого дня не спал со своими подчинёнными. - Можем считать, что это я тебя соблазнил, - предложил Холмс, втягивая Джона в поцелуй. Достаточно легкий и спокойный поначалу, он спустя минуту перерос в нечто большее, заставляя буквально вцепиться в партнёра в отчаянном желании быть ближе. Шерлок мягко, но настойчиво подался назад, медленно утягивая за собой Джона в сторону своей спальни. И не то, чтобы тот был против, но… - Но ты действительно меня соблазнил, - произнёс он, отрываясь от губ Шерлока. - Конечно, - согласился детектив, проворно расстёгивая пуговицы чужой рубашки и запуская руку под мягкую ткань. Он осторожно, чуть касаясь, провёл кончиками пальцев по груди Джона, даже не даря ласку, а лишь раззадоривая возбуждение, после чего, обхватив его за запястье, потянул через кухню в спальню. Джон задержался у порога, притягивая Шерлока ближе к себе, зарываясь пальцами в его волосы, пока тонкие губы детектива были заняты исследованием его шеи. - Конечно, - прошептал танцор в промежутках между чередой коротких поцелуев. - Я не буду возражать, если тебе так проще думать… - Шерлок! - совершенно неправдоподобно возмутился Джон. Он прикусил губу, пытаясь не улыбаться и, качнув головой, убрал из взгляда восхищение, которое у него вызывал этот невероятный человек. Ответом ему был лишь тихий смех и хлопнувшая за их спинами дверь. ********************************************************************** *Мужчины обычно не танцуют на пуантах. В классическом балете это исключительно женская обувь. !!!!!ВНИМАНИЕ!!!!! Рейтинг следующей главы - НЦ-17. Если вы не читаете столь высокий рейнинг, можете смело пропустить 22 главу - она не несет смысловой нагрузки и никак не влияет на развитие сюжета.