Решающая партия

Просыпаться одному в чужой постели было странно. Джон потянулся рукой в сторону, где спал Шерлок, но нащупал лишь пустоту, после чего нехотя открыл глаза. Проснувшись в темноте, он было подумал, что детектив с вечера закрыл шторы, но на улице была ночь, через ничем не скрытое окно в комнату проникал приглушенный свет от стоящего чуть дальше фонаря. Сердце мужчины тревожно сжалось от дурного предчувствия. Думать о том, что Шерлок мог разочароваться и сбежать, не хотелось. Тяжелый вздох нарушил тишину комнаты. Джон потянулся и встал, намереваясь хотя бы попробовать найти детектива. Собственная нагота не то, чтобы смущала, но ощущалась не слишком комфортно, невольно заставляя оглянуться в поиске одежды. В комнате было темно, но не настолько, чтобы не суметь различить очертания мебели и лежащего на кресле халата. Его собственного халата, невесть как здесь оказавшегося. Подойдя ближе, Джон надел его, плотно запахивая полы, и невольно хмыкнул – он не мог не оценить, насколько Шерлок хорошо все спланировал. Даже заранее побеспокоился о том, чтобы его любовник не бродил по дому в чем мать родила. Знать бы еще, зачем сбежал посреди ночи. Долго предаваться раздумьям желания не было – Джон прошел к двери и, открыв ее, с облегчением увидел свет в гостиной. Преодолев несколько метров, он остановился в дверном проеме между кухней и основной комнатой, быстро окинув взглядом помещение. Шерлок нашелся в своем любимом кресле. Ожидаемо, пожалуй, но лучше так, чем на другом конце Лондона или где-то еще. Танцор, судя по его внешнему виду, не спал давно – он был одет в пижамные штаны и домашнюю футболку, а рядом стояла чуть источавшая пар чашка чая. Выражение лица Шерлока, его позу с сомкнутыми в молитвенном жесте ладонями, прижатыми к губам кончики пальцем и абсолютно спокойный взгляд, словно в никуда, можно было описать одним единственным словом – задумчиво. Шерлок медленно вздохнул, прикрывая глаза, словно будучи не в силах побороть сонливость, но через несколько секунд, он уже смотрел на Уотсона. Детектив откинулся на спинку кресла, чуть меняя позу и размыкая ладони – сомкнутыми оставались лишь кончики пальцев, и окинул Джона заинтересованным взглядом. - Не спишь, – констатировал Джон, делая несколько шагов к камину и опускаясь в свое кресло. Пусть Холмс сейчас выглядел менее отчужденным, чем в начале, но неприятные опасения всё еще продолжали оккупировать мозг хореографа. Спрашивать о чем-либо не хотелось, но дурные мысли продолжали настойчиво нервировать и спустя несколько минут сомнений Джон осторожно уточнил: - Все в порядке? - Нет, я передумал и жалею о поруганной чести, - серьезно и размеренно произнес Шерлок, но уже в следующую секунду он иронично фыркнул, закатывая глаза и даже не пытаясь скрыть насмешку от растерявшегося Уотсона. – Разумеется, все в порядке, Джон. – Губы Шерлока тронула мягкая улыбка. - С чего ты взял, что со мной что-нибудь могло случиться? - Джон облегченно выдохнул, только сейчас понимая, насколько был напряжен, и пожал плечами в ответ. Что он мог сказать? - Я раньше не замечал за тобой привычки бродить по дому ночью. Не спится? – вскинул брови Шерлок, наблюдая, как хореограф скрещивает руки на груди. - Я отлично спал, пока не обнаружил, что ты испарился из кровати в неведомом направлении и по не понятной мне причине. - Ночью мне лучше думается, - отмахнулся Холмс, - а сейчас есть о чем подумать. Джон подавил желание тяжело вздохнуть и бросил взгляд на часы, занимающие почетное место рядом с черепом на каминной полке. - Ты бы лучше подумал о том, что уже три часа ночи. – Ругаться не хотелось, но он как никто другой знал, как сложно даются Холмсу ранние подъемы. А утренний класс никто не отменял. - Твое недовольство бессмысленно, Джон, - выдохнул Шерлок, ниже съезжая в кресле. – Если бы я заранее не подумал о том, что сейчас далеко за полночь, я бы взял скрипку, а ты бы проснулся под её жалобные звуки. Правда, не знаю, кто в этом случае выгнал бы меня быстрее – ты из общей спальни или миссис Хадсон из квартиры. - Ну я надеюсь, ты не стал бы играть в спальне… - неуверенно протянул Уотсон. - В чьей? Джон тихо рассмеялся, качая головой. Шерлок остается верен себе, что бы ни происходило. Глупо было думать иначе. Глядя на забавляющегося Холмса, больше всего Джону хотелось сгрести его в охапку и утащить спать, пока новый день окончательно не вступил в свои права. И, все же, были вопросы, которые стоило уточнить сейчас, раз уж представилась такая возможность. - Каким образом ты вчера взломал правительственную сеть? - У меня были кое-какие наработки, - неопределенно ответил Шерлок. – Некоторые необходимые данные. - Ты уверен, что… - Джон неопределенно повел рукой, подыскивая подходящую формулировку, - все обойдется без серьезных последствий? - Майкрофт уже прислал гневную СМС с категоричным требованием никогда это не повторять и скучным описанием добавившейся ему головной боли по легализации моего вторжения в архив. - И все? – недоверчиво переспросил хореограф. - А что еще он может сделать? – вскинул брови Холмс. – В полицию не заявишь – сеть секретна, о её существовании знают лишь некоторые сотрудники правительства и непосредственно агенты. Своим тоже не пожалуешься – иначе меня снимет снайпер до того, как я успею сказать «Ми 6», – быстро проговорил он, ничуть не смущенный последним обстоятельством. - А если об этом узнают другие люди из правительства? Шерлок закатил глаза. - Ты вообще меня слушаешь? Я же только что сказал - Майкрофт все уладил. - Заступничество и панибратство во всей красе, - усмехнулся Джон, откидываясь в кресле. Его действительно успокоила новость о контроле Майкрофтом сложившейся ситуации. Пусть отношения братьев были странными, любому было понятно, что старший Холмс будет защищать младшего до последнего. – И ты этим пользуешься. - А зачем еще нужны родственники? – изобразил удивление Шерлок, явно переигрывая и почти не сдерживая смешинки в глазах. Джон на это только махнул рукой. - Так ты нашел что-то стоящее о Моране? - Уотсон потянулся за чашкой чая, стоящей на столике с вечера – как раз с момента его вероломного похищения Шерлоком - и удобнее устроился в кресле. – Это его настоящее имя? - Скорее всего. В досье указано именно оно, других нет, что позволяет сделать два диаметрально противоположных вывода – или имя настоящее, или при внесении в базу оно уже изменено на поддельное. Я склоняюсь к первому варианту – это все же закрытая сеть, и плодить в ней дополнительные фальшивые сущности как-то не с руки, - пожал плечами Шерлок, тоже взяв в руки чашку. Он сделал несколько маленьких глотков и продолжил. - Себастьян Моран идеальный агент. Выговоров нет, провалов нет, сторонних увлечений нет, семьи нет, отношений нет... Хотя с последним пунктом я бы поспорил, - качнул головой Шерлок. Его лицо на миг приобрело задумчивое выражение, а взгляд опустел. - А балет это разве не «стороннее увлечение»? - спросил Джон, чуть хмурясь. Все же ему не слишком нравилось наличие в его труппе агента национальной безопасности. - Балет - это работа под прикрытием, - придирчиво поправил его Шерлок. - Но разве человек может вообще ничем не увлекаться? Тебе не кажется это странным? - Он танцор балета, Джон, - в голосе Холмса послышались нотки раздражения, но он быстро взял себя в руки. - Я вообще мало понимаю, как он умудряется совмещать столь затратное по времени прикрытие с работой на правительство, которая вообще является ненормированной. - Точно так же, как ты совмещаешь балет и расследования. И химические опыты в придачу. И скрипку, - пожал плечами хореограф, будто в такой многозадачности не было ничего необычного. Шерлок лишь усмехнулся на это замечание, хотя было видно, что высокая оценка его способностей Джоном ему приятна. - И все же, логично, что после такого набора работы ему ничем посторонним заниматься не хочется, - заметил детектив. Он уважал Морана, если говорить о его профессионализме, и мог оценить его заслуги и навыки, в то же время прекрасно понимая, что обычно люди не пытаются взвалить на себя все и немного больше, лишь бы занять свой мозг и не тратить время впустую. - Что-то еще? – между бровями Джона пролегла складка – идеальный во всех отношений Моран его настораживал. И чем дальше, тем больше. - Ориентация, вкусы в выборе партнеров, послужной список, - перечислил Холмс. – Интересует? - Как можно узнать о чьих-то вкусах? И зачем, позволь спросить. - Интернет, социальные сети, бывшие. Не стоит думать, что Британия следит только за своими противниками, слежке за своими соратниками она уделяет ничуть не меньше времени. – Спокойно объяснил Шерлок, но Джону почудились нотки сожаления в его голосе. На несколько минут в гостиной установилась тишина. Холмс отставил чашку, опустил локти на подлокотники кресла, вновь соединяя кончики пальцев в медитативном жесте и погружаясь в размышления. Впрочем, это не продлилось слишком долго - когда он снова заговорил, его тон был обычным для расследований – собранным и четким, будто каждое слово было хорошо взвешено, прежде чем прозвучало. - За ним не числится ничего предосудительного. Ни провалов, ни срывов операций. Ничего. Последние пять лет провел в Германии, безупречно исполняя свой долг и исправно поставляя данные о канцлере. Участвовал в операции по предотвращению убийства Британского посла, но раскрыт не был, что необычно. В компрометирующих связях замечен не был. Либо их действительно нет, либо он гораздо лучше знает свою работу, чем те агенты, которые вели слежку за ним. У нас действительно на него ничего нет. Сейчас за ним не закреплено долгосрочной миссии. Можно сказать, у него оплачиваемый отпуск. - Но он застрелил какого-то агента по приказу твоего брата, - сложив руки на груди, заметил Джон. Предвзятое отношение снова дало о себе знать, заставляя спорить с достаточно успокаивающим послужным списком. Судя по всему, Моран не такое зло, каким показался ему утром. - Я же не сказал, что у него вообще не бывает работы, - губы Шерлока сжались в тонкую линию. – Увы, мне не удалось узнать, почему на это задание был назначен именно Моран. Но и здесь все сделано по инструкции, если допустить, что документы украл не он. - И все же? - Что ты имеешь в виду? – не понял Шерлок, хмурясь от мысли, что он что-то упускает. - Ты все равно продолжаешь считать его подозреваемым, - пожал плечами хореограф, с его точки зрения все было очевидно - детектива что-то настораживает в этом агенте. - Почему? Он за всю службу не сделал ничего, что не вписывалось бы в его инструкции. Разве это не доказательство его верности Британии? - Не уверен, Джон... – с сомнением покачав головой, протянул Холмс. Он нахмурился, придвинулся ближе к краю кресла, сгибая спину, коснулся губ сомкнутыми кончиками пальцев и замер, по всей видимости, анализируя прочитанную вечером анкету. - Все слишком гладко. Не за что зацепиться, нечем шантажировать, почти невозможно надавить. Ни одной ошибки – разве это не странно? – его рука резко дернулась в сторону, а сам он вскочил с кресла принимаясь расхаживать по комнате. - Людям свойственно ошибаться. Все ошибаются и Моран должен бы. Не робот же он, в конце концов! - Но он может быть на нашей стороне, - осторожно предположил Джон, не отводя взгляд от мечущегося из стороны в сторону детектива. - Да, - на ходу кивнул Шерлок и его кудри спружинили от экспрессивного движения. – Или, - тихо произнес он, резко остановившись, - его промахи кто-то прикрывает. Сообщник? – предположил Холмс, приподняв брови, спрашивая скорее себя, чем Джона. - Покровитель? - он медленно повел рукой, словно отстраняя лишние мысли, не давая теории развиться и захватить внимание целиком. Намного спокойнее пройдя через гостиную, Холмс остановился возле окна. Свет фонаря был явно не таким ярким, как освещение в комнате, но он, все же, не дал спрятать в тени выражение глаз. Шерлок сомневался. И его чуть растерянный взгляд свидетельствовал об этом, как никогда ранее. – Есть кое-что странное, Джон, - медленно произнес он, все так же глядя на пустую улицу за стеклом. – Прошения об отставке. Три за последние два месяца. Разумеется, их все отклонили, но сам факт их подачи уже говорит о многом. Почему сейчас? Он служит в разведке около пятнадцати лет и ни разу ранее не выказывал желания уйти. С прошлым заданием справился хорошо - даже благодарность получил, подал прошение не сразу после возвращения в страну, а больше месяца спустя. Оно не совпадает ни с какими политическими событиями, не попадает в периоды редко появляющихся официальных заданий. Ни с чем не связанное прошение – отказ, еще одно прошение – отказ, два дня назад утром подал третье. Ответ ему придет.. – Шерлок, не разворачиваясь, бросил быстрый короткий взгляд на часы, - уже пришел… Прошение снова отклонили, разумеется, но что заставляет Морана подавать его снова? - Он вполне мог устать от этой работы, - логично предположил Джон. - Ему могло надоесть жить под прикрытием, приесться исполнять приказы. Никто не может быть всю жизнь идеальным агентом, не допускающим ошибок. - Но он и был идеальным агентом большую часть своей сознательной жизни, - возразил Шерлок, качнув головой, по-прежнему не глядя на Джона. Холмс продолжал говорить медленно, будто все сильнее погружаясь в собственные мысли. – Он работал на разведку пятнадцать лет и не привык жить по-другому. Он солдат. С чего такое настойчивое желание уйти? Чем он думает заниматься, если его отпустят? Танцевать ему осталось не долго – максимум лет пять-семь, хореограф из него вряд ли получится, в полицию или силовую структуру его не возьмут – официального опыта нет, а статус секретного агента не разглашается. Разумеется, он может не работать после увольнения, но его характер слишком деятельный, чтобы сидеть, сложа руки… Что он умеет еще так же хорошо, как добывать информацию, защищаться и убивать? Его навыки заточены под одну работу, Джон. В ней он идеален, но что от этого толку в гражданской жизни? Вряд ли он будет хоть сколько-то удовлетворен работой балетмейстера-репетитора. - Иногда стабильная, скучная работа без шпионажа и перестрелок – это не так уж и плохо, - хмыкнул Джон, невольно вспоминая время, проведенное на войне. Плечо чувствительно дернуло, но хореограф не обратил на это внимания – сейчас были проблемы поважнее. - Не для того, кто прожил полжизни под прикрытием, под постоянным давлением и в полной боевой готовности. От такого образа жизни не отказываются в один миг, - Шерлок закрыл глаза, вслушиваясь в мерное тиканье часов. – Его не отпустят. Из секретных служб не уходят тогда, когда вздумается, только когда прикажут. Или ногами вперед. Британия не может себе позволить терять хороших агентов, если они все еще способны исполнять свою работу - увольнение агента это большие убытки по деньгам и времени на подготовку того, кто займет место ушедшего. При благоприятном исходе новый агент сможет полностью заменить старого через несколько лет – практический опыт, который можно приобрести только во время операций, набирается не быстро. При неблагоприятном исходе – еще один агент в минусе, а значит нужно начать подготовку заново. В масштабах страны это похоже на конвейер. Сколько из новобранцев сумеет достичь уровня Морана? Не много. Поэтому его не отпустят. И Моран это знает. Не может не знать. Так почему тогда…? – Шерлок замолчал, так и не закончив вопрос, глубоко вдохнул, как перед погружением в Чертоги. Джон поднялся из кресла, быстро пересекая гостиную, оказываясь рядом с Холмсом, и осторожно коснулся его плеча. Вопреки достаточно логичным ожиданиям полного игнорирования, танцор обернулся, встречаясь взглядом с Уотсоном. - Что его заставляет биться лбом в закрытую дверь? Он ведь умен и сдержан в обычной жизни. Что толкает его на глупые подозрительные поступки? - Пойдем, Шерлок, - тихо произнес Джон, обхватывая ладонь танцора своей, переплетая пальцы и нежно поглаживая. - Усталость? Страх? Предательство? - Пойдем, - повторил хореограф и медленно потянул Холмса в сторону его спальни. – Тебе нужно поспать. - Мне нужно подумать о мотивах Морана, - вяло возразил Шерлок, но последовал в спальню, почти не сопротивляясь. Он позволил Джону взбить подушку, уложить себя в постель, укрыть одеялом, но его мозг продолжал работать над вопросом, не останавливаясь ни на минуту. - Ты подумаешь об этом завтра, Шерлок, - мягкий шепот на ухо, уютно перекинутая через него рука, дыхание в затылок. - Иногда завтра может быть уже поздно… - отозвался Шерлок, так и не смежив веки.