Дворовая

Когда ты сам делаешь выбор – это естественно, а потому куда проще, чем когда возможность выбирать тебе навязывают. Выбор должен быть только твоей личной инициативой. Конечно, Галя больше склонялась к первому варианту, предложенному Мариной, но ей казалось, что поплатиться работой из-за прихоти девчонки-одногодки – слишком большая плата за ее дурацкий поступок. Исполнения второго варианта, конечно, она заслуживала куда больше, но в том случае, если Марина расскажет это всем, ее просто затравят. Пострадает и ее доброе имя, и работа. Сотни, тысячи девушек так поступали! И никто, никто их в этом не винил! А она, Галя Галактина, не может даже решить, с кем ей спать, а с кем нет. Всегда найдется стомильон человек, которые скажут, что это ужасно неправильно или так, как Марина, пригрозят распространением свежей сплетни. И кстати, откуда она об этом узнала? Неужели Андрею настолько не терпелось похвастаться завоеванием новой «крепости», что он рассказал об этом Касаткиной, с которой они, насколько знала Галя, никогда особо близкими друзьями не были? И почему за его возможную болтливость должна расплачиваться именно Галя, а не он сам? Галя просто физически ощутила, как густая темно-красная волна гнева и ярости накрывает ее с головой, как на коже остается горьковатый налет, как становятся мокрыми и горячими волосы. Да что она, собачонка, чтобы ей указывали, гав ей или не гав?! Ярость добавляет сил, а любовь их отнимает. В этом Галя убедилась на примере двух братьев-Бульбят, один из которых погиб, как герой, а второго не пожелал похоронить даже родной отец. Девичья рука схватила Марину за воротник футболки. Минута – и стройные ноги бывшей черлидерши уже висят в пяти сантиметрах от пола. Марина дернулась, пытаясь отцепить руку Гали от футболки, но она сжалась, как тиски. Ткань дорогой вещи - хорошая и крепкая, а Галя слишком разозлена, чтобы что-то понимать. - Значит, так, - зашипела Галя, впиваясь взглядом в шокированные и испуганные льдистые глаза, - если об этом хоть одна живая душа, как ты выразилась, узнает, я сверну твою тощенькую куриную шейку. Только попробуй, - рука сжалась сильнее, подбираясь к горлу, - вякнуть о нашем милом разговорчике своему ухажеру, подругам или родителям. Я даже в тюрьме с удовольствием посижу, зато мир от такой дряни, как ты избавлю. И не смей больше сюда приходить. Все поняла? Льдистые глаза встретились с мечущими молнии темно-серыми. Наверное, Галя выглядела действительно убеждающе, поскольку в глубине льдистых исчез коварный блеск. - Отпусти меня, истеричка, - в голосе Марины зазвучали слезы. - Я не услышала ответ на поставленный мною вопрос, - хватка стала чуть слабее, но рука Гали так и не разжалась. - Поняла я, поняла. Пусти! – Марина изо всех сил рванулась, и ее ноги, наконец, встали на пол. Девушка спешно направилась к выходу, будто бы опасаясь находиться с Галей в одном помещении. Проводив ее спину взглядом, Галя с ужасом посмотрела на свою собственную руку, которая минуту назад сжимала ткань футболки, пропитавшуюся теплом девичьего тела. Она уже опомнилась окончательно, и не могла понять, как ей хватило сил и смелости, чтобы не то что поднять Марину – сказать ей такие жуткие слова. Она так и не созналась себе в том, что спасительная волна ярости накрыла ее скорее от ее собственного бессилия. Она терпеть не могла выбирать. Слишком сложно пусть и из двух возможных вариантов выбрать именно тот, который поможет тебе разрешить ситуацию и не навредит в дальнейшем. «Видела бы ты свое выражение лица!», - ухахатывался вну… просто Коля, в общем. – «Недаром Касаткина как заяц драпанула! Вернее, как шибанутая зайчиха! Ну ты сильна, Галина Галактина!» «Как ты мог видеть мое выражение лица, поэт? Ты же внутри!», - ехидно поинтересовалась Галя. «А, ну да, точно», - Коля насупился и поплелся куда-то далеко и, как от души надеялась Галя, надолго. Он ее не то чтобы раздражал, но… Выйдя из туалета, Галя направилась к женской раздевалке, когда кто-то поймал ее за локоть. - Что тебе нужно? – сухо спросила девушка, оборачиваясь. Интуиция не подвела ее и теперь. - Долго вы с Касаткиной трепались. Я почти состариться успел, - усмехнулся Андрей, выпуская руку девушки. - Ты пришел на полчаса раньше, чтобы сказать мне о том, какой я чудесный оратор? Странно, - брови Гали подпрыгнули. - Я тут по другим делам. И до тех пор, пока я не состарился, я очень хорошо слышал. И реакция у меня была отличная. - И уши как локаторы, и язык как помело, - в тон ему продолжила Галя, язвительно улыбаясь. – Думаешь, Марина оценила твои говорительные способности? Ее ушки восприняли только факты, поверь. - За каким хреном мне это нужно? – закатил глаза Андрей. – Вот уж не думал, что местный ДК выпускает столь тугодоходящих личностей. - Я не занималась в ДК, - вздохнула Галя. – Башаров бы даже не посмотрел в твою сторону на «Битве экстрасенсов». - Допустим. Но не об этом. Ты не боишься Касаткину? Она, между прочим, выдра редкой масти, – Андрей внимательно посмотрел ей в лицо. - А что, ты меня защитишь? – поинтересовалась Галина, поворачиваясь к нему. - Если хорошо попросишь, то… - Андрей хитро улыбнулся. - Уж слишком накладно выходит тебя хорошо просить. К тому же, я выдр совсем не боюсь. Они смешные, - уголки длинных губ подпрыгнули. - Кстати, - Андрей вдруг вспомнил о ветровке, висящей у него в коридоре, - когда ты курточку заберешь? Она уже по тебе соскучилась. - Не плачет хоть? – фыркнула Галя. – Передай ей, что завтра заберу ее домой. - Ага. Ко скольки ей тебя ждать? – включился в игру Андрей. - А когда ей будет удобно? Мало ли, вдруг она хочет попрощаться со слоем пыли, лежащим на полочке одёжного шкафа? – иронически произнесла Галя, уходя. - У меня нет пыли! – обиженно крикнул ей вслед Андрей. Галя лишь махнула рукой, не обернувшись. Слишком много времени убиты на разговоры, от которых у нее на душе неизменно оставался мутный, как из-под кваса, осадок. Странновато так. Обвинять человека во всех своих несчастьях, а потом преспокойненько, как будто ничего и не было, вести с ним правильно построенный и даже забавный диалог. А было ли вообще что-то? Для Гали, может, и да, а для Андрея? Да ему переспать с едва знакомой девушкой проще, чем чихнуть

***

Гена Галактин вот уже сутки сидел за рулем и дико хотел спать. А еще кушать. Хорошо было бы сейчас отведать Галинкиных блинчиков с медом или хотя бы картошечки… Желудок грустно заурчал, точно понимая, что еды ему не дадут еще этак часиков пять, а при плохом раскладе – и все шесть. Гена на секундочку крепко зажмурился, чтобы отогнать мысли о еде, а потом радостно вспомнил, что в бардачке еще с прошлого рейса остался «Сникерс», которым можно будет перекусить. До ближайшего населенного пункта совсем чуть-чуть. Потом еще денька три-четыре – и можно обратно домой, к сестренке, ну, и конечно, к Полишке. Больше всего Гена беспокоился за сестру. Он хорошо помнил себя в этом возрасте, когда на его плечи упали опека, горе и материальные трудности. А хотелось всего-всего! То замечательное чувство взрослости пришло к нему не с первой выкуренной сигаретой, а с глухим постукиванием молоточка востроносой судьи. Жалеет ли он об этом? Нет. Главное, чтобы сестра Галюшка была счастлива. А остальное он как-нибудь переживет. Сестрой он очень гордился. Умница, красавица, и готовит, и стирает, и книжки успевает при этом читать! Дай бог, чтобы все у нее сложилось при их-то возможностях… Несмотря на благоразумие Гали, он всегда очень тревожился за нее. Девочка она молоденькая, глупая еще, мало ли, каких дел натворит, пока его рядом е будет? И защитить-то ее, бедную, некому… Гена тряхнул головой и потянулся, случайно задев рукой фотографию, прикрепленную наверху. Подняв фото, он, наверное, уже в миллионный раз вгляделся в очертания лиц людей, стоящих на набережной в обнимку, при этом не забывая следить за дорогой. Девушка, пышнотелая, с распущенными по круглым плечам русыми волосами и красиво вздернутым, как у Гали, носом, хохотала, откинувшись на плечо широкоплечего черноволосого мужчины, который крепко обнимал ее. Солнце, тускло светившее где-то на заднем плане, едва заметные барашки волн, тонкие зеленоватые листья деревьев, лазурное небо… Парень перевернул фотографию. Размашистое «Верушка-хохотушка» больно ударило по глазам. Гена поставил фото на место и повернул руль, тяжело вздохнув. Как, однако, быстро пролетает жизнь…

***

Владислав Алексеевич Царцев недоуменно посмотрел на экран телефона. Высветившееся на нём «Папа» порядком встревожило его, потому что в настоящий момент отец должен был находиться на очередном судебном разбирательстве, где он всегда отключал телефон. Экран упорно не желал потухать, и Владичек, чуть сдвинув брови, приложил его к уху. - Слушаю вас, Алексей Александрович, - не без иронии произнес он. - Где тебя носит, мелкий пакостник? – сурово спросил отец. - Это, однако, оксюморон, пап. В мелком пакостнике уже сто восемьдесят девять сантиметров росту, - улыбнулся Царцев, представляя себе сердито-ласковое отцовское лицо. - А чашку кто разбил? В голубенький цветочек? - Не я, - быстро ответил Влад. – Но я куплю тебе новую. И где ты? - А ты где? – вопросом на вопрос ответил адвокат. - Пиво пью, пап! Каждый день в шесть вечера я пью пиво. Ты не знал? – саркастически произнес Влад. - Не хами отцу, - мужской голос, и без того строгий, окончательно посуровел. - Я не хамил, честно. Я так пошутил. Ты не на заседании? - Перенесли, - вздохнул отец. Влад сжал губы. Он знал, чем это чревато. Если у отца много свободного времени, он непременно захочет узнать, как дела у сына. Вернее, как дела у клуба, которым заправляет сын. Поэтому часа два он потратит на ненавистные бумажки, которые надо подписывать, на подсчет бюджета и другие неинтересные экономические глупости. Отец искренне считает, что пяти часов института в день ему мало! В баре, в общем-то, можно посадить охранника Володю, который когда-то заканчивал кулинарный техникум. Все равно молодежь, заказывающая коктейли, подойдет где-то к восьми, а до восьми в клубе будут одни уставшие от работы лысые дяди. Ну а плеснуть виски в стаканчик не составит труда даже для Кристины, которая, между прочим, недавно вышла с больничного. - Ты подъедешь, да? – Влад скрестил пальцы, слабо надеясь на отрицательный ответ. - Да. Надо посмотреть, как у тебя дела. Скоро буду. - Пока, пап. Жду тебя, - с неохотой произнес Влад, отключаясь. Он грустно посмотрел на трубку, будто бы надеясь, что сейчас отец перезвонит и скажет, что он просто глупо пошутил. Мечтать, как говорится, не вредно. - Эх, папа, - горестно произнес Влад. – Не жалеешь ты единственного сына, вот ни капельки не жалеешь. Никакой личной жизни. Насчет личной жизни Влад, конечно, преувеличил. Регулярная переписка, как в сети, так и по СМС и, к большому сожалению и Ядвиги, и Царцева, нерегулярные встречи нельзя было назвать полным отсутствием личной жизни. Но частичным – вполне. Телефон снова бибикнул, и Влад не поверил своим ушам. Неужели мечты и вправду сбываются? Но тут же его светлые розовые мечты разбились о чугунный кулак реальности. Сработало оповещение о том, что пришла СМС-ка. Впрочем, это тоже неплохо, особенно… «Спасибо за вчерашний чудесный вечер», - пять недлинных слов заставили его забыть о скором визите отца. Теперь он был готов подписать хоть полсотни бумажек. Километра за три от «Владыки», на влажной от дождя трассе стояла фура. Мимо с визгом проносились машины, но девушка, сидевшая в фуре, была слишком занята, чтобы это заметить. - Ну как? – довольно развалившись на сидении, спросил ее очередной дальнобойщик. - Могло бы быть и лучше, - Ксюха застегнула курточку. – Деньги давай. - А… - парень открыл потертый кошелек, пробегаясь пальцами по отделениям. Ксюха, не дожидаясь, пока он подсчитает ее честно заработанный гонорар, цапнула оттуда полторашку. Реакция у нее всегда была отменная. - Эй, ты охренела?! Ничё, что там на двести рублей больше?! – заорал водила. Все ленивое блаженство мгновенно с него слетело. Но Ксюха ловко открыла дверь и спрыгнула со ступеньки. Душевные терзания дальнобойщика ей были совершенно неинтересны. Обочину порядком размыло, и Ксюхины ботинки мгновенно оказались заляпанными липкой грязью. - Тьфу, черт бы вас побрал! – выругалась Ксюха, с досадой поднимая голову наверх и глядя на тучи. Тучи не слышали ругани, которая ровно через мгновение стала еще крепче и наворотистей. Ксюха вступила в лужу. - Ненавижу этот гребанный дождь. Как же надоела эта хренотень, - злобно бормотала Голькова, быстро-быстро перебирая ногами. Мало ли, что взбредет в голову нагло обворованному дальнобойщику. Сам виноват. Имея золотое кольцо на пальце, не стоит приглашать в машину плечевых. Ничего, проживет и без куска масла, который можно купить на эти деньги. Вот и знакомая арка. У стены все еще лежат останки дохлой крысы, которые не прельщали местных котов, а тусклый свет единственного неразбитого фонаря освещает часть земли, очень живописно заплеванной. Внезапно свет фонаря стал будто бы ярче, и Ксюха машинально прижалась к стенке. Такими яркими могли быть только фары, причем не абы какие. - Ёпрст, - восхищенно проговорила Ксюха, когда из арки выехала очень чистая и невероятно красивая машина. – Какая прелесть! Окно открылось. В нем показалось смуглое усатое лицо яркого представителя среднестатистического гражданина страны Азербайджан. - Баришня… - начал он. - Какая я барышня? Выезд вон там, - Ксюха указала рукой в сторону трассы. Видимо, мужчина ошибся и заехал не туда. - Спасибо, - усы приподнялись, обнажая булатные зубы. Подождав, пока машина проедет, Ксюха зашла в арку. Окна пивбара еще светились, но ровно через мгновение желтизна погасла, а дверь скрипнула.

***

Галя все никак не могла удобнее устроиться на жестком диванчике, который являлся ее спальным местом. Видимо, все впечатления сегодняшнего дня решили напомнить о себе именно ночью, когда Галя, измученная долгим стоянием на ногах, наконец упала на диван в надежде поскорее заснуть. Но как всегда сработал закон всемирного свинства, и Галя вот уже час мучилась, лежа на диване. Ей было то слишком холодно, то слишком жарко, то слишком жёстко, то, напротив, мягко. В итоге, она завернулась в простыню и подошла к окну. Небо было по-прежнему затянуто серо-синими тучами, но где-то в уголке его уже проглядывал ясный и чистый краешек звезд. Луна не могла пробиться сквозь плотную завесу, и тускло мигала единственным своим белым глазом. Галя смотрела в окно и ее медленно, но верно охватывала непонятная тоска. Ей хотелось распахнуть окно и полететь, касаясь прохладного воздуха, кутаясь в облака, чтобы не замерзнуть при минусовой температуре, которая преобладает в космосе. Но вместо этого она… молчит. Опять молчит. Молчит, как молчала, при этом ухитряясь разговаривать, сегодня днем, вначале при разговоре с Мариной, а потом и с Андреем. И если с Мариной у нее просто не получилось высказать все, то с Андреем… С Андреем все было намного сложнее. Почему она отреагировала так чересчур спокойно? Вот почему, почему, почему? «Потому что ты дебилка», - ласково произнес все еще обиженный Коля. Как ни странно, от этих его слов Галя моментально успокоилась, и, выпив воды, спокойно заснула. Завтра ей предстояло прожить новый день, полный очередных запутанностей, трудностей, ну и, конечно, маленьких возможностей выбора. Например, где ей купить сахара подешевле.