Беги, Федя, беги... авось да убежишь от меня.

- Думал, сказки, ан-нет! Чудо в перьях, собственной персоной! - раздался весёлый голос моего личного кошмарища. Вот откуда он тут, если нет его машины?! За столом сидело это чудовище и уплетало мамины фирменные пирожки с грибочками и картошечкой. Ням - ням. Рот непроизвольно наполнился слюной, как у собаки Павлова, а желудок взбунтовался. Вот офигительно! Пока я там партизанил, они тут спокойненько чай пили и завтракали! - Я ангел, а не чудо в перьях! И хватит топтать пирожки, чревоугодие – один из грехов, и кара соответственная, живот растет, а хвостик сохнет! Прорва! - возмутился я, глядя как предпоследний пирожок исчезает в желудке у монстра. - Спасибо, Наталья Алексеевна, очень вкусно, вот сейчас доем последний пирожок, и можно в баньку сходить, - проигнорировал меня этот гад. Рррр... Вот даже и не знаю, по какому поводу возмутиться. Мало того, что снюхались, пока я за солью бегал к Снежке, так ещё и пирожочек сейчас последний доест этот бугай. Ааааааааааа! Что делать?! Я выбираю пирожок! И пусть весь мир подождёт! С голодными глазами, капая слюной на пол, и с вытянутыми вперёд руками, я бросился на защиту маленького пирожочка. Каким-то немыслимым образом, этот бугай скрутил мою тушку, усадил к себе на колени и запихнул мне в рот пирожок. - Ауси катиа аатая! Ама! Шаши! Асиуют! Ик! Оть ы вываи ииию!* - кстати, мама куда-то смылась, и Дика не видать. Кинули бедного Федюльку на растерзание! Но Федька - добрый мальчик, зло не помнит, он его записывает. - Мышонок, тебе так идёт этот халатик, - коснулся моего уха шепот этого извращенца, а я замер, как коала, засунувшая в рот за один присест ветку эвкалипта. По моей коленке вверх поднималась горячая ладонь этого гада, и чем выше подымалась рука, тем пунцовее я становился. - Когда вернёмся, я тебе, Федечка, обязательно такой же куплю, только покороче, - проурчало чудище, расплываясь в знакомом таком хищном оскале. Ладонь тем временем сместилась на внутреннюю часть бедра, нежно поглаживая. От такой ласки мой «предатель» зашевелился и встал, гордо задрав голову. Сука! В этот момент зашла мама. - Федя, иди помойся, а то несёт от тебя, как от бомжа, – скривилась мама. - И кстати, верни мой халатик! Иш чё удумал, мой любимый халат упёр. Галоши, так и быть, можешь себе оставить! - сказала - как отрезала. От её слов я подавился пирожком и закашлялся. Мама, не теряя времени, подошла к нам и стала стягивать с меня халат. А у меня стоит! Колом! Спас меня, как ни странно, извращенец, кто бы сомневался! Помог стянуть халатик, а своей лапой накрыл моего «предателя». Нет, конечно, он молодец! Только я сейчас, блядь, задавлюсь этим пирожком! Пытаюсь им жестами показать, чтоб по спине похлопали. Похлопала маман… В ладошки… с воплем: - Браво сынок! Так уделать мой халат мог только ты! – развернулась и ушла. Последовательность смены состояний и реплик некоторых индивидуумов угнетает мое сознание, поэтому – пиздец, господа! Спас меня снова мой извращенец. Молодец, второй раз! Только двинул мне по спине так, что пирожок вылетел, а легкие и печень я успел удержать в своём организме. С глаз ручьём полились слёзы, и кислород закончился. Даже высказать этим замечательным, добрым людям все, что о них думаю, не могу - рот беззвучно открывается и закрывается, как у корюшки. - Федь, ну не плачь, куплю я тебе такой же халатик, даже лучше, - утешало меня чудовище, гладя по спине. – Пошли лучше помоемся, а то от тебя и правда попахивает. Вот умеет же человек утешить и комплимент отвалить! - Может, мне нравится попахивать! Это ноу-хау в моём организме, чтобы всякие извращенцы свои лапы ко мне не тянули! - закричал я и попытался сползти с колен маньяка. Ага! Так меня взяли и выпустили! Рука бугая, всё ещё находившаяся на моём паху, слегка сжала полуэрегированного «предателя», который обрадовался и затребовал продолжения банкета. Дожился! Даже мой член меня не слушается! - Отпусти, маньяк! - заверещал я, пытаясь выбраться из стальных рук. Тяжело вздохнув, кошмарище схватил меня в охапку и куда-то поволок. Последние дни ощущаю себя котом: сплю, ем (иногда), гажу, а за это меня таскают на руках. Вернули меня на землю только в бане. - Ээээ… спасибо что довез, теперь я сам. Надеюсь, он не будет со мной мыться?! - Конечно сам, - согласился маньяк и начал раздеваться. - Тогда я попозже, - пробормотал я, начиная пробираться к двери. - Стоять! – меня поймали и одним рывком стянули боксёры. - Федечка, ты, наверное, хочешь, чтобы я тебе помог? - довольно мурлыкнул рогатый упырь, положив свою лапу мне на попец. - Ой, как не хочу, лучше сам, да, именно сам. Тиран довольно улыбнулся, хлопнул меня по мягкому месту и подтолкнул к парилке. С такой скоростью я никогда не мылся. Его голодный взгляд преследовал меня везде, даже за веником и тазиком, за которыми пытался укрыться. Пару раз я даже делал попытки пробраться к двери, только вот этот гад меня ловил, предлагал помощь и лапал где только можно. - Если уж и пожираешь меня глазами, то хотя бы не чавкай! - не выдержал я. Маньяк ухмыльнулся, но соизволил всё же отвернуться. Намылив волосы, я с закрытыми глазами потянулся за ковшиком с водой и случайно уронил мыло. Так как мозг мой, пристукнутый шваброй не работает, а спинной мне сегодня отбили некоторые неандертальцы, когда хлопали по спинке, я естественно стал на четвереньки и пополз искать мыло. Опомнился я только тогда, когда меня со спины обхватили сильные руки, а в попу упёрся явно не пистолет Макарова. - Мышонок, ты так давно сводишь меня с ума, - проурчал маньяк и провел языком по ушной раковине. - Ой ё… *Ауси катиа аатая! Ама! Шаши! Асиуют! Ик! Оть ы вываи ииию! (перевод с Ф.М.) - Отпусти скотина рогатая! Мама! Спаси! Насилуют! Дик! Хоть ты вываи ииию(непереводимая игра слов:)).