Shit happens

В последний момент он все-таки взглянул в лицо девочки и вместо того, чтобы разжать руки, стиснул сильнее, а через секунду кто-то вцепился в плечи, стаскивая с подоконника. От неожиданности Манабу слабо вскрикнул. - Ты совсем с ума сошел?! – Казуки отобрал ребенка и от греха подальше положил обратно в кроватку. Манабу сделал пару шагов назад. Он сам не знал что с ним происходит, по-прежнему было страшно от того что это не его ребенок, а еще больше от того, что он только что чуть было не сделал. Если бы Казуки вовремя не успел…. - Манабу… - Казуки, ты не понимаешь! - Стой где стоишь! – произнес Казуки неожиданно резко, и Манабу замер, так и не дойдя до двери. - Ты ни черта не понимаешь, она не человек! Манабу хотелось уйти, он не хотел оставаться здесь рядом с ней, но и оставлять Казуки одного было бы глупостью. - Ты чушь говоришь, что ты собирался сейчас сделать? - Казуки сел на кровать и закрыл лицо руками. –Ты чуть не убил нашего ребенка, что с тобой происходит? - Она не наш ребенок, Казуки! - голос дрожал, да и вышло громче, чем хотелось бы. - Эта тварь… - Замолчи! - Не ори на меня! – пробурчал Манабу, отводя взгляд. Казуки впервые за все время их знакомства повысил на него голос, и это ему совсем не нравилось. Выходит, теперь эту тварь Казуки любит больше, чем его? С другой стороны, от осознания, что чуть было не пошел на убийство, у Манабу начали дрожать руки, и он спрятал их за спину, чтобы не заметно было, но теперь выдавали трясущиеся колени, и он опустился в кресло, согнувшись и уткнувшись в них лицом. - Ты понимаешь, что творишь вообще? Ненормальный! - продолжал полыхать гневом отец семейства, ничуть не разжалобившись. - Казуки, посмотри на нее, она не… - Иди сюда. - Нет. - Манабу, подойди. Когда Манабу поднял голову, Казуки уже стоял рядом с девочкой. - Отойди, Казуки, она опасна! Казуки в ответ вздохнул, затем одним движением поднял Манабу из кресла, несмотря на сопротивление, и дотащил до кроватки, а затем встал позади Манабу и обнял. - Посмотри на нее, ну какое чудовище, ты сам себя слышишь? Она настолько беспомощна, что может умереть, если останется на сутки одна. Манабу чувствовал, что Казуки самого трясет, но, тем не менее, он так старательно успокаивал, хотя и самому бы не помешало. - И глаза у нее мои, значит, она моя, ну приглядись же. Девочка не всхлипывала, видимо решив, что раз не обращают внимания, то толку никакого, и замолчала. А Манабу старался увидеть то, о чем Казуки говорил. Разрез глаз и правда был похож, возможно даже взгляд, что-то определенно было. Как он раньше не замечал? - И нос твой, - Казуки поцеловал куда-то в шею, прижал к себе сильнее так вовремя: Манабу почувствовал, что еще немного, и осядет на пол. Он только что чуть не выбросил в окно своего ребенка, принимая его за какое-то чудовище. Сейчас мысль о таком исходе событий не укладывалась у него в голове. - Ну, тихо… Казуки, видимо, уловил, что Манабу уже не в силах стоять, поэтому усадил на кровать и сам сел рядом. - Послушай, Хирага сказал, что это нормально. Послеродовая депрессия у многих женщин бывает. Но… - Давай ее отдадим! Джину отдадим, ему не жаль отдать. Давай? Вдруг со мной опять случится, а тебя не будет… - жалобно попросил Манабу, хватая его за рукав. - С ума не сходи. Она наша, никуда мы ее отдавать не будем, - Казуки устало вздохнул и потер лицо ладонями. Он только что вернулся с работы, вероятно, устал, а дома такой цирк. - Я не знаю, что со мной происходит, может, снова ведьма, может, это все она… Сейчас Манабу казалось, что то, что произошло буквально несколько минут назад это некий дурной сон, ведь не мог он так поступить с таким беззащитным созданием, да как он вообще мог даже на секунду подумать, что от нее может быть какой-то вред. - Все будет хорошо. Обязательно будет. Казуки обнял, а Манабу лишь кивнул, надеясь, что он и сам в это верит. - Казуки, если бы я… Если бы ты не успел, то потом ты бы ненавидел меня? - Давай не будет об этом, ты бы не смог, я уверен. Наверно, он бы не простил. Именно так подумал Манабу, но вслух не сказал. Да и вряд ли после того, как он пришел в себя, смог бы сам себя простить. Манабу кинул взгляд на кроватку, наблюдая как Чиё недовольно ворочается, наверное, хочет есть, или заснуть не может. Девочке требовалось внимание, и одного Казуки будет мало, ведь на Манабу тоже лежит ответственность, а Казуки один не справится. *** - Казу, отпусти! – Манабу кинул взгляд на настенные часы: до прихода Джина оставалось минут пятнадцать, а Казуки выбрал такой неудачный момент. - Отпущу. Обязательно отпущу, - улыбнулся Казуки, а затем скользнул рукой под футболку Манабу, и поцеловал так, что очень захотелось, чтобы Джин опоздал минут на тридцать, но обычно он был очень пунктуален. - Там сейчас курица сгорит, - выдохнул Манабу, когда губы Казуки переместились на шею, а руки с живота поползли выше. - И пусть, - шепнул Казуки на ухо. Он явно не собирался останавливаться, но вдруг раздался звонок дверь. - Что-то он рано… - Манабу усмехнулся, когда Казуки грязно выругался, вспомнив всех родственников друга до десятого колена, а затем прижал его к кровати, навалившись сверху. - Нехорошо мешать семейной паре проводить выходные вдвоем, - пробормотал он, кажется, вовсе не собираясь подниматься. - Ну, мы не стандартная семейная пара, так что, вероятно, он думает, что мешать можно. И, Казуки, слезь меня, раздавишь. Его вздох был полон вселенской скорби, и все же подняться пришлось, потому что Джин мог начать названивать на их телефоны, или выносить двери. - Иди вытащи курицу из духовки, - скомандовал Манабу и отправился в прихожую. - Женщина, это твое место на кухне, а не мое, - обиделся Казуки, но, увернувшись от брошенного в него тапка, послушно поплелся туда, где витали ароматы ужина. Манабу распахнул дверь, ругаясь сквозь зубы, потому что кто-то усердно давил на кнопку звонка, рискуя разбудить Чиё. И Манабу здорово сомневался, что это Кимико, поэтому огребать сегодня будет Джин. Но заготовленная гневная речь не была произнесена, так как на пороге оказалась не только семейная парочка, которую они ждали в гости, но и девушка, сперва показавшаяся незнакомой. И лишь когда она посмотрела прямо на Манабу, тот узнал в ней Чинатсу. Она нервно теребила короткую медно-рыжую прядку, выбившуюся из прически, и тыкала длинным ногтем в дверной звонок. Смерив ее угрожающим взглядом и приметив, что декольте у нее очень уж откровенное, Манабу перевел вопросительный взгляд на Джина. - Привет! – заулыбался тот. – Мы пришли! Встретили по дороге Чинатсу и… вот! Его взгляд явно говорил о том, что девушка увязалась за ними сама, да и под «по дороге», скорее всего, подразумевался подъезд. Вздохнув, Манабу отошел в сторону, пропуская гостей, и постарался как можно дружелюбнее улыбнуться жене Джина. Конечно, раньше они уже виделись, и не раз, но в таком виде он представал перед ней впервые и очень волновался. Разумеется, Джин просто не мог скрывать от нее своих друзей, поэтому и привел сегодня посмотреть на девушку Казуки и их дочь. - А, познакомьтесь! – не растерялся Джин, когда его жена замерла напротив. Манабу помнил, что девушка была очень скромной, чем, видимо, и привлекла Джина, так как особой красотой не отличалась. – Это… кхм… Канна-сан. Манабу удивленно моргнул, но тут же спохватился, когда Кимико поклонилась и улыбнулась ему. - Очень приятно познакомиться. Мой муж о Вас много рассказывал. Манабу хотел ответить какую-нибудь стандартную глупость вроде того, что он тоже рад знакомству, но Чинатсу перебила: - Я слышала, твой брат пропал. Мне очень-очень жаль, - в ее голосе не было слышно и капли сожаления, да и сказано было не в тему, скорее для того, чтобы на нее обратили внимание. - Мой… брат? - Это она про Манабу, - Джин нервно улыбнулся и подтолкнул Чинатсу к гостиной. – Не будем затрагивать эту тему, Канна очень переживает. - Уверена, он просто в затяжном секс-походе, - фыркнула та. – Вернется. - Так и есть на самом деле, - Манабу даже нашел в себе силы улыбнуться, решая, кому врезать первому: ей или Джину за то, что приволок ее сюда. - А вы так похожи, - Манабу дернулся, когда Кимико оказалась совсем рядом, осматривая его с ног до головы. - Одно лицо, если бы я не знала, что Вы девушка, то встреть на улице… - Мы близнецы, - перебил Манабу, понимая, что начинает серьезно паниковать. С Кимико он был знаком, да и общались не так редко, и никогда в разговорах никто из них не упоминал ни о какой сестре-близнеце. - А и не знала что у него есть сестра. - Мы не в очень хороших отношениях, - тут же нашелся Манабу и натянуто улыбнулся. - А, ну понятно, - Кимико кивнула и зачем-то посмотрела на Казуки, который как раз выглянул из кухни. Только через пару секунд до Манабу дошла та логическая цепочка, которую жена Джина могла выстроить в голове. О любви Казуки к Манабу она точно знала, а теперь Казуки практически счастлив в браке с его сестрой, а сам брат исчез неизвестно куда. Манабу выматерился про себя, но постарался сохранить спокойствие, иначе совместный ужин в кругу друзей и одной крашеной стервы пройдет еще более напряженно, чем ожидалось изначально. Осмотревшись в поисках поддержки, Манабу обнаружил, что Казуки в прихожей уже нет, а Джин открывал бутылку на кухне, и, судя по звукам, что-то ронял. - Вот вечно он так, - покачала головой Кимико и отправилась проверять, не разнес ли ее благоверный друзьям кухню. Казуки обнаружился в спальне вместе с Чинатсу, которая до ужаса мило улыбалась, держа на руках Чиё. Манабу не стал заходить, остановившись в дверях. - На тебя похожа, Казуки. - Логично, что похожа, она же моя дочь, - усмехнулся тот. - Знаешь, еще год назад я думала, что у нас с тобой будет семья, - начала Чинатсу, а Манабу нахмурился: что еще за разговоры, у нее какие-то планы на Казуки? - Ты? Да ни за что не поверю, - в голосе Казуки явно проскользнуло удивление. - Ты всегда пропадала в клубах. Да и не стоит сейчас говорить об этом, ты не находишь? - Наверное, - Чинатсу улыбалась, укачивая на руках девочку, а Манабу поймал себя на мысли, что хоть он и ненавидел эту девицу, но, кажется, если бы не все случившееся, то, наверное, Казуки был бы сейчас с ней, и кто знает, возможно, у них и была бы настоящая семья. А не с таким как Манабу, который утром просыпался с надеждой на то, что все встало на свои места. Хотя если быть честным с самим собой, он это делал все реже, ведь можно привыкнуть ко всему. И спустя столь долгое время он действительно привык: вставать рано вместе с Казуки, провожать его на работу, даже завтраки готовить, да и Чиё оказалась не таким несносным младенцем, как думалось в первые недели. Спала ночами, плакала редко, тихо и засыпала быстро, стоило Казуки взять ее на руки. Сейчас Манабу понимал, что, скорее всего, он любил Казуки, и если бы он был девушкой, то был бы несомненно счастлив. До счастья было далеко, но, тем не менее, с Казуки было спокойно и хорошо, и даже если все останется по-прежнему, Манабу сможет свыкнуться окончательно. Когда-нибудь точно. - А мы вас ждем, - улыбнулся он, входя в комнату. - Чиё спать пора. Казу, иди развлекай гостей, а я уложу ее. - Джин и сам неплохо развлекается и дам повеселит, - Казуки обнял сзади и поцеловал в шею, как часто делал, но сейчас это действие показалось особо значимым, потому что впервые при свидетелях, особенно, при девушке, с которой раньше у него были какие-никакие, а все же отношения. Чинатсу едва слышно фыркнула и положила Чиё в кроватку, а затем вышла из комнаты. Казуки проводил ее взглядом и уткнулся носом в затылок Манабу. - Ничего, что она здесь? Я могу попросить ее уйти, - негромко сказал он, поглаживая Манабу по бедрам. - Ничего… Казу, ты не жалеешь? - О чем? – удивился тот, отстраняясь и позволяя Манабу повернуться к нему лицом. - Что ты со мной, а не с ней, - терпеливо пояснил он. – Она ведь настоящая девушка. У нее сиськи больше, и еще, она носит юбки, а я нет… - Глупости, - Казуки поцеловал его в лоб и выпустил из объятий, чтобы взять Чиё на руки. – Ты мне нужна и без сисек с юбками, Канна-тян. - Иди ты! – зашипел Манабу и хотел врезать, но не рискнул, пока у него на руках девочка. – Пойду к гостям, думаю, ты и сам здесь справишься. *** Этот вечер показался Манабу каким-то особенным, подводящим определенную черту в данном промежутке его жизни. В чем это выражалось, он не мог сказать наверняка: может, «знакомство» с Кимико, первые такие дружеские посиделки за последний год, а может то, что когда Чинатсу поцеловала Казуки в щеку на прощание, ему не захотелось порвать ее на части. Скорее, было жаль бедную девочку, с которой Казуки не был рядом, несмотря на ее амбиции и декольте. Сегодня Манабу будто бы окончательно удостоверился в том, что его жизнь идет так, как должна, что Казуки не бросит его внезапно, не выгонит из квартиры, что дочь уже почти любима им, даже в том, что Джин не находит ситуацию смешной и не шутит свои дурацкие шутки. И когда он осознал все это, на душе стало спокойнее. Уже лежа в постели и ожидая, когда Казуки вернется из душа, он с предвкушением ждал, что они продолжат то, на чем их прервали гости, и даже думал о том, что можно бы, наверное, удивить его и купить какое-нибудь сексуальное белье. Раз Манабу все равно теперь девушка, почему бы не воспользоваться случаем? Ведь если снова станет парнем, никогда ничего такого не напялит. «Если…» Теперь обратное превращение не казалось таким безоговорочным исходом, а еще исчез страх, и слово «если» уже не заставляло сердце испуганно замирать. - Не спишь еще? – Казуки вошел в комнату, вытирая мокрые волосы полотенцем и глядя на него так, будто точно знал, что его ждут. Когда Манабу в последний раз притворялся спящим, опасаясь, что Казуки начнет приставать, или доводить глупыми разговорами на неприятные темы? - А ты думал, я позволю тебе просто так заснуть сегодня? – возмутился Манабу, садясь в постели и давая понять, что совершенно обнажен. Казуки слабо улыбнулся, окидывая его долгим взглядом и сел рядом. Отведя прядь волос от лица Манабу, он погладил его по щеке и тихо произнес: - Я надеялся на то, что не позволишь. Но сперва хотел поговорить. - О чем? – раньше Манабу всегда пугался этих слов: вдруг решил выгнать? Но теперь чувство уверенности так прочно засело внутри, что он точно знал, что Казуки не скажет ничего пугающего. - Я подумал, что не все знакомые поверят в сказочку про твою сестру. А прятать тебя всю жизнь от них я не хочу. - И что ты предлагаешь? – нахмурился Манабу. – Может быть, уехать? - Я подумал, что было бы неплохо махнуть куда-нибудь… - улыбка Казуки стала шире. – В Европу, например. Куда ты хочешь? Манабу подался вперед, обхватив пальцами его лицо и строго сказал: - Нет уж, я хочу остаться в Японии. Не хочу, чтобы Чиё дразнили в школе. Но я согласен уехать с тобой. Подальше от всех, чтобы по улице ходить, не опасаясь, что из-за угла вывернет старый знакомый. Давай подумаем об этом завтра? Тебе вставать рано, а у нас еще одно незаконченное дело есть… - Это еще не все, - перебил Казуки и отстранился, не позволяя поцеловать себя. Манабу даже показалось, что он волнуется немного. Заговорил Казуки не сразу, не обращая внимания на вопросительный взгляд, отбросил челку со лба, зачем-то обвел взглядом комнату… - Что еще? - Я подумал… Может быть… - вздохнув, Казуки посмотрел ему в глаза и вдруг твердо сказал: - Мы идиоты. А ты еще больший идиот. Записал дочь на меня, а когда она спросит, кто ее мать, что я ей должен ответить? «Вон та тетенька»? - Казуки… - Ты не хочешь, чтобы у нее была нормальная полная семья? - повысил голос тот, не позволяя себя перебить. - Я не понимаю… - Ведь это важно для ребенка! - Но ведь… - Выходи за меня, а? Манабу замер, не зная как реагировать. Если бы эти слова были услышаны им полгода назад, то, скорее всего, Казуки бы точно огреб за не очень удачную шутку. Но он не выглядел как человек, который шутит, наоборот, был крайне серьезен, даже не улыбался, глядя на Манабу почти умоляюще. - Э… - только и смог произнести тот, все еще пытаясь разглядеть намек на шутку в глазах Казуки. - Ты серьезно? - Серьезнее некуда. - Слушай, это ведь совсем не обязательно, и не думаю, что Чиё будет очень уж страдать, если ее родители не будут расписаны. - Манабу… - Казуки притянул к себе за плечи и обнял. - Это лишь предлог, на самом деле, мне просто хочется. Хочется ему, Манабу даже улыбнулся. - Поэтому подумай, готов ли ты уехать со мной, бросив этот город и друзей… - У меня, кроме Джина, тут никого нет. А родители… - Манабу не удержался от тяжелого вздоха. - У меня и так нет возможности их увидеть. - Значит, ты согласен? - Как приличная девушка, я, пожалуй, поломаюсь еще пару дней, - усмехнулся Манабу, укладываясь на кровать и утягивая за собой Казуки. - Только ломайся не долго, а то я буду нервничать… - Постараюсь, - кивнул Манабу. Конечно, он не будет долго думать, завтра же с утра и согласится, а пока пора продолжить то, на чем их так несвоевременно прервали. *** - Джин, я ни черта не слышу, тут шумно! – Манабу покрепче ухватил Казуки под руку, потому что тот, когда разговаривал по телефону, был слишком рассеян. – Идем уже, скоро будем. Манабу закатил глаза. Опаздывали всего минут на двадцать, а Джин уже переполошился. - Вышли поздно, поэтому и опаздываем, - продолжил Казуки, но, кажется, их общему другу было этого мало, именно поэтому Казуки до сих пор не закончил разговор, а Манабу сосредоточился на дороге. В это время, когда все спешили с работы, было очень оживленно, да и теперь, когда отвечать приходилось не только за себя, он старался быть внимательнее, особенно с коляской на дороге, когда будущий муж занят тем, что обсуждает бытовые проблемы по телефону. Этот день показался Манабу самым удивительным, даже то утро, когда он проснулся впервые девушкой, казалось, таило в себе меньше чудес. Открыв глаза неожиданно рано, еще до того, как прозвенел будильник, он вспомнил все, о чем говорили вчера, и глупо улыбнулся. Сердце переполнялось какой-то девичьей радостью, а улыбка не желала сходить с лица. Казуки хочет всегда быть вместе с ним. Не из-за ребенка, не потому, что так нужно, а потому что хочется. И Манабу был счастлив, осознавая это. Вспоминая первые дни в новом теле, он смеялся над самим собой. Конечно, глупо вышло, неудобно, неприятно, но результат превзошел все ожидания. Манабу помнил, как убегал, как терзался ревностью и обидой, как хотел сделать аборт и срочно вновь стать парнем, и теперь это казалось ему бестолковыми капризами человека, который сам не знал, чего хочет от жизни. Который боится что-то изменить. А еще он вспоминал о том, как его раздражал Казуки прежде, как его напрягали его чувства. Если бы Манабу мог, он бы врезал самому себе за то, что столько времени было потрачено на то, чтобы понять, кто ему нужен на самом деле. Казуки пришлось ждать так долго, а еще истерики его терпеть, но теперь все будет в порядке. Он не спросил наутро, что Манабу решил, и думал ли он вообще над его предложением, но заметно было, что нервничает. А тот загадочно молчал, не зная, как начать разговор. И только когда Казуки уходил, закрывая за ним дверь, Манабу ухватил за рукав и, потянув на себя, негромко, так чтобы не услышала выходящая из квартиры напротив соседка, сказал: - Наверное, Джину расскажем не по телефону, да? Давай сходим куда-нибудь все вместе и тогда… - А… - глубокомысленно выдал Казуки, непонимающе моргая. - Ты прав, - нахмурился Манабу, погружаясь в свои мысли. Их было так много, что не удавалось собрать их воедино. –Чиё не с кем будет оставить… Тогда я напрошусь к ним в гости. Только сразу договоримся: ты не пьешь! Тебе на работу завтра и должен остаться хотя бы один родитель, который не будет дышать на дочку перегаром, потому что я собираюсь нажраться похлеще, чем на выпускной. И не надо так смотреть, не каждый день мне предложение делают. Все, не стой, ты уже опаздываешь. Вывалив на Казуки эту информацию, Манабу поцеловал его в щеку, захлопнул дверь и прислонился к ней лбом. «Уф-ф…» А потом он позвонил Джину и заявил, что сегодня его очередь принимать гостей. Друг пытался робко возражать, но попытка отговориться провалилась. - Мы уезжаем, Джин! – рявкнул Манабу в трубку. – И это не все новости. В общем, ждите нас вечером. Ровно в восемь! Но выйти вовремя не удалось, и теперь приходилось оправдываться перед другом, который уже начал бить тревогу. Наверное, надумал там себе невесть чего, никто ведь не объяснил, что за спешка. Улыбнувшись своим мыслям и воспользовавшись тем, что на светофоре загорелся красный, Манабу склонился над коляской, проверяя, засыпает ли Чиё, и только потом заметил, что они находятся на том самом перекрестке, на котором все началось. Раньше Манабу всегда здесь было неспокойно, и каждый раз он вглядывался в толпу народа, пытаясь отыскать знакомое лицо, но никогда больше не видел его. А сейчас понял, что его переполняют мир и покой, что не нужно больше стоять здесь по нескольку часов. Не нужно и не хочется. Манабу выпрямился, бросил спокойный взгляд на другую сторону дороги, где в ожидании сигнала светофора застыла еще одна толпа, и замер. Ведьма стояла и глядела прямо на него, слегка улыбаясь, будто бы ждала, что сейчас он кинется на нее и потребует все вернуть. Еще совсем недавно Манабу так бы и сделал, и плевать на людей вокруг, вытряс бы из нее заклинание. Но… - Какого хлеба, Джин, ты сдурел, а раньше не мог сказать? Закажи через интернет, мы почти на месте, - возмущался Казуки в трубку, не замечая ведьму или просто не узнав, и дернул Манабу за рукав. – Эй, не спи. Две толпы хлынули навстречу друг другу, с каждым шагом ведьма была все ближе и ближе. Сердце забилось сильнее, и вдруг снова наступило спокойствие. «Все правильно», - подумал Манабу, кусая нижнюю губу, чтобы скрыть очередную дурацкую улыбку, которая в последнее время почти не сходила с его лица. – «Это того стоило. У меня есть то, что нужно, так зачем все рушить? У меня есть Казуки, есть малявка, так, может, стоит оставить все как есть?» - Как думаешь, Казу..? – едва слышно произнес он. - Нет, Джин, Манабу теперь наконец-то пьет как мужик, так что и тебя перепьет. Поэтому выкидывай свое винище, будем пить вискарь. Хотя у меня сегодня безалкогольная диета… Казуки не видел их проблемы, которая шла сейчас им прямо навстречу, а Манабу, поравнявшись с ней, отвел взгляд в сторону. «Проживу девкой как-нибудь…» - Какой повод? О, повод просто шикарный. Ты даже не представляешь, насколько… Выхватив у Казуки телефон, Манабу раздраженно проворчал: - Хватит трепаться, мы почти у их дома. - Да ты что? Так быстро пришли? Я и не заметил. - Ты бы не заметил, даже если бы мимо тебя наша ведьма прошла! – фыркнул Манабу, и Казуки тут же обиделся: - Вот уж ее я бы точно не пропустил. - Действительно? - Конечно. Но тебе бы не сказал. - Почему? – удивился Манабу, и в душу тут же закралось подозрение: так ли сильно Казуки был увлечен телефонным разговором? - Потому что тогда ты откажешься выходить замуж, - ответил он и потрепал по голове. Возможно, в другое время Манабу что-нибудь возразил, но сейчас абсолютно не хотелось говорить ничего против, и он лишь кивнул, а когда дошли до конца дороги, не удержался и обернулся. Как и ожидалось, ведьмы и след простыл, или может, Манабу просто не разглядел ее в спешащей по своим делам толпе, а потом тряхнул головой, отгоняя всякие мысли. - Да что такое… - Казуки снова рылся в кармане в поиске надрывавшегося мобильника. - Джин, что ты еще забыл? – сердито пробормотал он в трубку, а затем улыбнулся. И Манабу не смог тоже сдержать улыбку, глядя на Казуки. Нельзя долго злиться на Джина, больше пары секунд точно нельзя. - Если он будет звонить каждую секунду, мы так не скоро дойдем, - пробурчал Манабу, когда Казуки выслушал очередные наставления, сунул мобильник в карман. - Дойдем, завернем в магазин только, - усмехнулся Казуки, обнимая Манабу за талию. - Только давай идти быстрее, а то нам надо купить…. Казуки озвучивал весь список, Манабу кивал, вспоминая, где здесь поблизости есть большие супермаркеты, а мысли про ведьму уже совсем скоро вылетели из головы. *** - … И Кимико сказала, что поможет мне выбрать все свадебные причиндалы, - Манабу рассмеялся, повиснув на Казуки, и тот тут же закатил глаза, пытаясь стряхнуть невесту с плеча. Сложно открывать входную дверь, когда в одной руке ты держишь спящего ребенка, а на второй виснет нетрезвая девушка. – Можно я буду в джинсах и кедах, а? Нам же не обязательно устраивать торжество и всю эту лажу? Все равно друзей звать опасно, а ради кого еще выпендриваться, да и на каблуках ходить я не умею… Кое-как распахнув дверь, Казуки пропустил вперед Манабу с коляской, и тот тут же застрял, пытаясь стащить с себя обувь. - Малыш, давай активнее, у меня тут Чиё вот-вот проснется. - Все, все… Давай ее мне, отнесу в кроватку. - Манабу, ты пьян. Девушки себя так не ведут, - усмехнулся Казуки. – Я сам все сделаю, иди ложись. Вероятно, он ожидал, что Манабу снова начнет возмущаться, доказывая, что он не девушка, и что все это временно, но тот только грустно улыбнулся и кивнул: - С завтрашнего дня начинаю исправляться. Спустя некоторое время, уже лежа в постели и прижимаясь к Казуки, Манабу подумал о том, что, действительно пора смириться окончательно и начать вести себя как нормальная женщина и мать: бросить курить, прекратить материться и, может быть, купить юбку. Сложно было поверить, что он так спокойно об этом думает, и что идет на такое ради Казуки, но сегодня Манабу понял, что счастье может выглядеть по-разному, и порой, чтобы обрести его, нужно отказаться от какой-то важной части своей жизни. - Казуки… - тихо позвал он, но тот не отозвался, наверное, уже спал, что совсем не устраивало Манабу. Несильно толкнув его в бок, он снова зашептал: - Эй, я люблю тебя. Слышишь, Казуки? Эх, ты… *** - Манабу… Он открыл глаза, сощурившись от яркого утреннего солнца. Кто-то из них вчера забыл занавесить окна. - Ты спи, еще рано, да и Чиё спит. Позвоню с работы. Казуки поцеловал в макушку, по шорохам сзади Манабу понял, что тот вышел из комнаты, затем тихо открылась входная дверь, а после послышался звук запирающегося замка. Кажется, Казуки говорил о том, что у них аврал на работе, но, тем не менее, старался приходить вовремя и не задерживаться, именно поэтому уже несколько дней уходил чуть раньше, чтобы успеть сделать все и под вечер быть дома, не опоздав ни на минуту. Манабу вздохнул и закрыл глаза: раз Чиё еще не проснулась, значит, можно позволить и себе не вставать ближайшие полчаса. Но не прошло и минуты, как послышалось сдавленное хныканье, Чиё словно была против того, чтобы Манабу спал, впрочем, он особо и не рассчитывал. У нее внутри словно был будильник – просыпаться именно тогда, когда Казуки уходит. - Встаю, - сообщил Манабу то ли себе, то ли требующему внимания ребенку, и тут же замер, так и не поднявшись с кровати. Сердце будто на секунду остановилось, а потом забилось так быстро, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. - Этого не может… Голос изменился, как давно он его не слышал, будто вечность прошла. Манабу приказал себе успокоиться. Это ведь могли быть некие странные галлюцинации с утра, или он просто не проснулся? Ему снится? Он поднял руку, с удивлением и откуда-то взявшимся страхом ее рассмотрел. Это была его рука. Мужская… В следующее мгновение Манабу как ошпаренный подскочил на кровати и, не обращая внимания на плачущую, Чиё добежал до ближайшего зеркала. В нем отражался Манабу, таким, каким был год назад. - Не может быть… Верилось с трудом, весь все шансы вернуться в свое тело Манабу давно похоронил. Из зеркала на него смотрел парень с длинными отросшими волосами, черты лица изменились, и ошибиться было невозможно. Все еще не веря своим глазам, Манабу задрал футболку: худой, настолько, что видны очертания ребер, и никакого намека на женскую грудь. Все вернулось на свои места, все кроме…. В кроватке надрывалась Чиё, и прежде, когда Манабу все еще утешал себя мыслями о том, что он получит назад свое тело, он не знал что будет с ней, хотя закрадывалась догадка, что она могла просто исчезнуть как часть проклятья. Но девочка не исчезла и, видимо, в ближайшее время не собиралась никуда пропадать. - Нам нужно позвонить Казуки, он обрадуется, - сообщил Манабу дочери, взяв ее на руки, а затем найдя телефон, набрал номер, который помнил наизусть. Гудки тянулись вечность. - Манабу, что случилось? - Казуки, ты не поверишь… - Черт, я тебя совсем не слышу! Я в метро. - Все вернулось, слышишь? - Манабу? Алло! Я перезвоню чуть позже, слишком шумно! На том конце повисла тишина, а Манабу растерянно помотрел на мобильник. - Перезвоню позже… Или лучше дождаться и устроить сюрприз? – поинтересовался он у Чиё, а та в ответ смотрела так удивленно, будто тоже что-то понимала и видела перед собой другого человека. А может, так и есть? Теперь у нее нет мамы. - Зато есть два папы, - озвучил свою мысль Манабу, и вдруг стало страшно, мысли навалились как бетонная плита. Казуки был так счастлив с ним, пока Манабу был девушкой, он даже говорил о том, что в какой-то степени рад, что так случилось. И как им теперь жить дальше? Когда все спланированное будущее в один момент рухнуло… Манабу с опозданием отметил, что кольцо, которое Казуки ему дарил, теперь жало, и его пришлось кое-как снять и положить на прикроватную тумбочку. Все становилось ясно и просто как дважды два. Казуки нужна семья, жена и ребенок, размеренная жизнь, которую Манабу ему дать не сможет никогда… А еще мозг предательски подкинул картинок, как замечательно в тот вечер Казуки смотрелся с Чинатсу. С Чинатсу, которая была настоящей девушкой, которая могла бы измениться в лучшую сторону, ради человека которого любит. Манабу в жизни Казуки этим утром не стало места.