Shit happens

- У-у-у... - Я знаю, что произошло! Это проклятие! - У-у-у... - Думаешь, она была ведьмой? - О-о-о... - Посмотри на Манабу и задай этот вопрос еще раз! Упомянутый Манабу, сидящий на диване, поджав под себя ноги и прижав тоненькие ручки к небольшой, но вполне себе симпатичной груди, перестал тоскливо выть и грязно витиевато выругался, поминая родословную вчерашней ведьмы, ее физиологические особенности и сексуальные предпочтения. - Девушки не должны так выражаться! - возмутился Казуки и наступил на ногу готовому рассмеяться Джину. Тот послушно сжал губы в тонкую линию и надул щеки, силясь не заржать в голос, так как в последний раз, когда он себе такое позволил, Манабу запустил в него пепельницей. Теперь он тихонько страдал на диване, а Казуки и Джин ходили туда-сюда по комнате, пытаясь найти в происходящем хоть крупицу здравого смысла. Каким-то образом за одну ночь Манабу из симпатичного мальчика превратился в симпатичную девочку, и, несмотря на то, что Казуки и Джин видели лишь верхнюю половину его тела, сомневаться в том, что и все остальное у него было вполне нетипичным для парня, не приходилось. По крайней мере, об этом позволяло судить его горестное выражение лица. Нет, Манабу пытался вслед за свитером сдернуть и джинсы, но Казуки его остановил, вцепившись пальцами в ремень и заявив, что если тот не остановится, он непременно трахнет его прямо здесь, на кухне, под заинтересованным взглядом Джина. Джин подавился молоком, а Казуки огреб коленом в живот. Хорошо, что не ниже. - Вам еще детей делать, - поучительным тоном заявил Джин и тоже огреб. Теперь срочно нужно было что-то решать, потому что Манабу напрочь отказался выходить в таком виде на улицу. Казуки сперва такому заявлению обрадовался. Еще бы, Манабу останется у него! Но вскоре понял, что радостного в этом мало: друг, так внезапно ставший подругой, был мрачен и зол, разговаривать отказывался, изредка перемежая тоскливый вой грубыми словечками. Он понятия не имел, как теперь быть и что делать. Пройдет ли это? Может быть, нужно просто подождать? А если нет? Что тогда? - Ну не расстраивайся ты так, - Казуки сел рядом и ласково погладил по волосам. Манабу было так плохо, что он даже не врезал ему за откровенное издевательство. А в том, что Казуки издевается, сомневаться не приходилось. Еще бы, ему-то веселье, а каково Манабу? Не то чтобы он действительно ненавидел женщин, просто стать одной из них никогда не мечтал. - Отвали, - пробурчал Манабу, чувствуя, что вот-вот расплачется от бессилия. Разумеется, в этом он винил чертов бабский организм. - Эй, ты остался таким же миленьким, правда... - Казуки! Я не хочу быть миленьким! Я хочу быть мужиком! - не скрывая злости, рявкнул он высоким голоском, который начал раздражать его еще с полчаса назад. - Ты и раньше-то был не очень на него похож, - пожал плечами Джин и тут же получил взгляд полный ненависти. - Эй, ну только не злись! - Остался бы ты без члена, я бы на тебя посмотрел! - Так дело в члене? - уточнил Казуки, о чем тут же пожалел. - Нет! Дело в сиськах! Дело в противном голосе и бабских гормонах! Дело в том, что у меня теперь, выходит, даже документов нет! И на работу я завтра выйти не смогу! Что я скажу на работе, а? Я вас спрашиваю! - всхлипнув, Манабу уткнулся лицом в колени. - Скажи, что сменил пол... - У-у-у... - Ну не плачь, милая... - Казуки попытался обнять его, но тут даже Джин смекнул, что дело пахнет мордобоем, когда Манабу замер и перестал всхлипывать. - Казу, лучше не трожь его... - Отвалите от меня... Подите прочь, сволочи... Вздохнув, Казуки поднялся с дивана. - Джин, пойдем - ка поболтаем. Тот молча кивнул, и они оба покинули комнату. Манабу просидел в одиночестве около получаса, этого времени хватило, чтобы немного прийти в себя и начать думать головой. Его ситуация действительно была нестандартной, но с глобальной точки зрения ничего ужасного не случилось. То есть, случилось, конечно, но он все еще был жив и здоров, руки, ноги целы, голова тоже, а значит, какой-то выход из положения можно было найти. Не бывает безвыходных ситуаций и даже если ты попал в тупик, можно всегда развернуться и пойти обратно. Или… Или найти эту суку (а это точно была она!) и заставить всеми силами, возможными и невозможными, вернуть все как было. И Манабу был готов пойти на многое, даже на пытки, или, вероятно, на убийство, в конце концов, сама напросилась. Отчего-то сомнений в том, что это именно ее вина, не возникало. Возможно, тому было влияние фильмов, в которых всегда присутствовал такой персонаж, от которого все беды. И то, что вчерашняя девица не выглядела опасной старухой, источающей зловоние, вовсе не отменяло того факта, что она оказалось редкостной, пусть и магической, сукой, которую Манабу готов был убить. Руки сжались в кулаки, а после Манабу слетел с дивана с четким намерением найти ее и во что бы то ни стало вернуть свое тело обратно. В конце концов, он не был настолько плохим, чтобы так его наказывать на радость этим двум имбецилам, которые точно не понимали серьезность ситуации. Наспех накинув куртку, Манабу вылетел в коридор. Даже пальцы тряслись, когда он нажимал кнопку лифта. Все было против него, именно поэтому, не дождавшись каких-то несколько секунд, он рванул вниз по лестнице через две ступеньки, рискуя навернуться и свернуть себе шею. А сиськи предательски подскакивали вместе с Манабу, напоминая о себе и о хреновом положении дел в целом. Хотелось завыть, но Манабу был мужиком, даже пребывая в женском теле, поэтому терпел. - А ну, стой! Затормозить не удалось, но прежде чем вписаться носом в чью-то грудь, Манабу успел заметить, кому она принадлежала. - Казуки, отпусти! Мне надо…Ты понимаешь?! - Понимаю, - кивнул тот и затащил в лифт. - Ну куда ты такой пошел, а? Ты себя в зеркало видел? Именно в этот момент терпение лопнуло, внутри все клокотало от ненависти и вот-вот грозило взорваться. - Видел?! Это последнее, что я хочу увидеть! У меня сиськи, Казуки! Женская грудь! для наглядности Манабу снова задрал свитер, почему-то казалось что его бестолковый друг мог забыть или не поверил или… Или он просто был идиотом. Казуки смотрел в глаза, а потом ниже и, наконец, добрался до самой проблемы. - Прекрати пялиться! Манабу опустил кофту вниз и нахмурился, он не знал, что происходит и почему ему вдруг нестерпимо сильно захотелось прикрыться, он же был парнем, а то, что на нем присутствует грудь и отсутствует член - это все злые промыслы. Это тело не его, пусть смотрит, какое ему вообще дело. - Пойдем… Казуки говорил ласково, как с душевнобольным, за что хотелось врезать тут же, да так, чтобы он перестал улыбаться на ближайший месяц. Перед зеркалом Манабу зажмурился, а потом понял, что деваться некуда и открыл глаза. Джин мялся сзади, Казуки подпирал косяк. - Я на дешевую шлюху похож… - вынес свой вердикт Манабу и попытался пригладить растрепанные волосы. В лице что-то неуловимо изменилось, возможно черты стали мягче, а вот отеки и синяки под глазами красоты не прибавляли, а еще бледность какая-то совсем не здоровая. На дешевую шлюху после рабочей смены… - Ему нужна одежда. Эта на нем висит. Казуки, у тебя есть женские вещи? - Я что похож на фетишиста? оскорбился тот. - Не храню. - Значит, надо купить. Манабу видел, как отражение Джина кивнуло, как Казуки ему поддакнул, и заподозрил неладное. - Я с вами никуда не пойду. *** Манабу молчал, когда Джин предложил какое-то пестрое платье совершенно дикой расцветки, от которой эпилептики точно попадают в свои припадки, и не издал ни звука на предложение влезть в юбку, но когда Казуки с глупой улыбкой вынес кружевное белье, Манабу не выдержал. Кажется, его друзья не знали, что тот так виртуозно ругается матом. А девочки-консультантки попросту не понимали, почему вокруг растрепанной девицы, в одежде явно с чужого плеча, носятся сразу два весьма симпатичных мальчика. Последние пять минут Манабу сидел, закрыв лицо ладонями, и жалел себя, так было значительно лучше. Сам себя не пожалеешь - никто не пожалеет, а от этих двоих слов поддержки не дождаться. - Держи, переоденься… Что-то рядом с коленкой зашуршало, Манабу поднял голову и посмотрел на Казуки затравленным взглядом. - Там нет ничего такого... Манабу ему не верил. Таким как Казуки доверять не стоило в принципе, поэтому открывая дома пакет он ожидал увидеть что угодно, такое, что потом Казуки можно будет зарубить и не почувствовать угрызения совести после. Но ничего такого, чтобы прибегнуть к топору, там не обнаружилось. Пара джинсов и футболок на размер меньше того, что Манабу носил еще только вчера. Казуки удалось угадать, за что ему можно было быть благодарным. - Ну как? в дверной проем просунулась заинтересованная мордашка Джина. - Что-то никак… Мордашка расстроилась: действительность не оправдала ожиданий. И скорее всего это относилось к внешнему виду нынешней девушки и отсутствию платьев, кружев и прочего женского тряпья. - Пошел вон… - огрызнулся Манабу по привычке, а Джин исчез, решив не рисковать здоровьем. - Эй… В этот раз в дверях нарисовался Казуки и остался крайне доволен увиденным. - Я один пойду, - сообщил Манабу, - искать ее… - Не думаю, что это хорошая идея, один ты не справишься… - Я не смертельно больной, чтобы меня пасти! в Казуки крайне раздражало то, что не было понятно, издевается он или всерьез. Выражение его лица иногда не соответствовало тому, о чем он говорил. - Я. Один. Пойду, - процедил Манабу, протискиваясь мимо что-то бормотавшего против этой затеи друга, а Джин вжался в стену. Уж слишком решительно настроенным выглядел Манабу. - Звони, если что… - Не дождетесь, буркнул Манабу, закрывая дверь. От них больше бед, и помощи ждать не приходилось. Казалось, будто на улице все на него смотрят, и о чем-то догадываются. Пройдя пару кварталов, Манабу уже пожалел о том, что пошел один. Определенно он чувствовал себя не в своей тарелке, хотелось вернуться, лечь спать, и чтобы на утро все это оказалось глупым сном. Дойдя до перекрестка, где произошла вчера судьбоносная встреча, Манабу почувствовал уныние. Что делать дальше он не знал. Оставалось стоять и ждать, что сегодня эта ведьма решит здесь вновь прогуляться и тогда… - Я ее убью… - закончил Манабу свои мысли вслух. Как назло накрапывал в дождь, а в каждом прохожем Манабу боялся узнать знакомое лицо и замерзал между делом. Сколько он уже тут простоял? Действительно, это было бы глупо, встретить ее вот так сразу… - Эй… Казуки стоял рядом и зонт держал на ими обоими. И улыбался. Вечно он улыбался не по делу. - Чего тебе? - Домой пойдем. - Ты ничего не понимаешь, Казуки. - Я все понимаю. - Да ну, и часто тебе приходилось просыпаться женщиной? излишне громко и нервно спросил Манабу, так что парочка прохожих обернулись. - Ни разу, к счастью. - Иди к черту, я останусь здесь. - Завтра вернешься, пойдем. Спорить с ним не хотелось, говорить этим голосом не хотелось. Жизнь казалась адом. Вероятно от безысходности, Манабу не стал сопротивляться, когда Казуки мягко подтолкнул в спину, направляя в сторону своего дома. *** Манабу был не из тех парней, которые, увидев женское тело, начинают жадно его разглядывать и, тем более, щупать. Он был грубым и не всегда сдержанным, но при этом оставался довольно стеснительным. Поэтому на свое отражение в душе он смотреть сперва вообще не желал, но все же любопытство взяло верх. Разумеется, он и раньше видел обнаженных дам, и даже более того, но смотреть на себя в зеркало и видеть там такое, для него было впервой. Небольшая грудь, полные бедра, плоский живот - Манабу не мог не признать: девушка перед ним вызывала восхищение, но... - Да как же это меня так угораздило-то... - жалобно пробормотал он, прислоняясь лбом к холодному стеклу. - Ты что-то сказал? - раздалось за дверью. "Что он там делает, караулит, что ли?" - Казуки, ты не мог бы не пастись под дверью? - крикнул Манабу, буравя свое отражение взглядом. Отражение отвечало тем же, решив играть в "кто кого пересмотрит". - Но вдруг тебе что-нибудь понадобится? - Мне нужно только одно: вернуть себе свои причиндалы, и в этом ты помочь мне не можешь, так что проваливай, ради бога. За дверью раздался тяжкий вздох и удаляющиеся шаги, а Манабу в очередной раз проклял все на свете и себя за то, что согласился идти домой к надоедливому другу. Но другого выбора не было, разве что отправиться к Джину, который тоже был не торт, а к себе домой нельзя: квартиру он снимал на пару с бывшим сокурсником, который явно не оценит таких метаморфоз. "Надо ведь Бё предупредить...", - вспомнил Манабу и едва подавил в себе желание удариться лбом о зеркало или стену. Сосед точно начнет названивать, чтобы узнать, куда Манабу запропастился, и дело не в большой любви, просто приближался срок квартплаты. Манабу стоял под душем почти десять минут, не рискуя прикасаться к себе, а затем плюнул на все и начал набирать ванну. Казуки почти не беспокоил его, лишь один раз поскребся в дверь: - Манабу, тебе спинку потереть? - Исчезни! - буркнул тот, не открывая глаз. На самом деле, он был благодарен Казуки, ведь тот действительно хотел помочь, пригласил к себе, может и не без умысла, но Манабу доверял ему и знал, что уж он точно в такой беде не бросит. Решив непременно поблагодарить его прямо сейчас, Манабу выбрался из ванны, торопливо вытерся полотенцем и нацепил на себя щедро выделенный хозяином халат какой-то бывшей подружки. - Казуки! - позвал он, не обнаружив его под дверью. В квартире было темно, может быть он уже лег спать? Внезапно сзади Манабу обняли чьи-то руки, заставив подскочить на месте. - Ты так приятно пахнешь, - сообщил Казуки, проводя носом по его шее и прижимая к себе еще крепче. Манабу резко выдохнул, не веря в такой произвол со стороны друга, пусть и совершенно бестолкового, и ощутимо двинул ему локтем под ребра. Казуки выпустил его, зашипев от боли, а Манабу прошел мимо, на кухню, достал сигареты и щелкнул зажигалкой. - А теперь давай поговорим, дорогой друг, - мрачно начал он. - Что-то не хочется... - пробормотал Казуки, останавливаясь в дверях и, видимо, не рискуя подходить ближе. - А придется. Это все ненадолго, ясно? Завтра же я найду эту бабу и заставлю сделать ее как было. - А если не найдешь? - Найду. Но в любом случае, это ничего не меняет. То, что я теперь такой - не повод распускать руки. - Ты мне любой нра... - Заткнись. Я завтра найду новое жилье, - затушив недокуренную и до половины сигарету, Манабу направился в комнату, где-то в глубине души опасаясь проходить мимо Казуки. Доверие к нему стремительно таяло, а Манабу и будучи парнем вряд ли смог бы оказать ему какое-то сопротивление, если бы тот действительно захотел... - Не буду, - вдруг сказал Казуки, не глядя на него. То ли обои были симпатичнее Манабу, то ли Казуки сам себе не верил. - Приставать не буду. Останься у меня. - Завтра же. Уйду. *** - Манабу, ты уже синий весь. Ты не обедал. Ну пойдем. - Отвали. - Она не придет. Может, она вообще случайно тут проходила в прошлый раз... Манабу не посчитал нужным ответить, только дернул плечом и поежился от холода. Казуки мужественно топтался рядом с самого утра, он приходил сюда вместе с Манабу в каждый свой выходной. Правда, толку от него не было никакого, впрочем, как и от зависания на этом перекрестке, где все так неудачно началось. - Ребят, сворачивайте свой палаточный городок, по глазам вижу, что вы голодные, - рядом возник Джин. Он появлялся здесь редко, в основном для того, чтобы утащить страдальцев в тепло или хотя бы заставить поесть. Это продолжалось почти три недели. За это время Манабу успел привыкнуть каждый день, как на работу приходить сюда, но чем больше проходило времени, тем меньше ему все это нравилось. Ему казалось, будто он превратился в девушку не только внешне, но и сознание его становится каким-то девичьим. Иногда хотелось реветь от жалости к себе, порой к своему ужасу он начинал ловить себя на том, что флиртует с парнями, а еще он перестал есть после шести. - Стану толстым - в джинсы не влезу. Где мы найдем столько денег, чтоб каждую неделю мне вещи покупать? - объяснил он хихикающему Казуки и для верности врезал ему, чтобы не забывал, кто перед ним. Конечно же, о деньгах он в тот момент и не думал, просто заметил, что джинсы и правда застегиваются теперь с трудом... В очередной раз удержавшись от того, чтобы начать всхлипывать о своей нелегкой доле, Манабу кивнул на предложение Джина и буркнул: - Пойдемте домой. Под домом он подразумевал квартиру Казуки, в которой прочно обосновался. Конечно же, на следующее утро после первой ночевки Манабу никуда не переехал, а началось все с того, что он проснулся от звонка в дверь. - Казу, привет! - услышал он и попытался спрятаться от жестокого мира под одеялом, но лишь в очередной раз убедился, что для мерзких женских голосов это не преграда. - Чинатсу, ты что здесь делаешь? - в полголоса зашипел Казуки. - Позвонить не могла сперва? - А что? А зачем? Манабу перевернулся на другой бок и накрыл голову подушкой, поэтому бубнеж Казуки стало почти не слышно. - Тише, не кричи, у меня друг спит. - Ой, ну ладно... Впустишь хоть? - Заходи. Пойдем на кухню. Поняв, что все равно больше не заснет, Манабу сел и тяжело вздохнул. Казуки и Чинатсу не встречались официально, но девушка была уверена: ее так любят, что вот-вот сделают предложение. Правда, Казуки ее мнения не разделял решительно, уверяя всех, что кроме секса их ничего не связывает. Первой мыслью Манабу было бежать отсюда, искать новое жилье, да хоть бы вернуться к себе домой, только бы не оставаться в обществе неприятной девицы, которая обязательно начнет ржать над его новым телом. Просто потому, что у нее грудь больше, или потому, что нелюбовь их была вполне взаимна. Но уже через мгновение он придумал, как избавиться от Чинатсу, а заодно и отомстить ей за то, что разбудила так рано в его внеплановый выходной. Покопавшись в шкафу, Манабу, наплевав на робкий голосок совести, выудил оттуда рубашку Казуки, закутался в нее, творчески взъерошил волосы на голове и выплыл на кухню. - Доброе утро, милы-ый... - пропел он и остановился, с притворным удивлением уставившись на гостью. Картинно захлопав ресницами, он поинтересовался: - О, кто это? Ради того, чтобы увидеть выражение лица Казуки, стоило жить. Нет, стоило даже превратиться в женщину, чтобы узреть эту беспомощность в глазах и... Да, и восхищение. Манабу тоже показалось, что ему идет его рубашка. - Во-от, значит, какой у тебя друг спит! - взвизгнула Чинатсу, а Манабу мгновенно сделал скорбное лицо и вцепился в руку Казуки, прижимаясь к нему всем телом. - Казу, что происходит? Кто она? - Э-э-э... - только и смог произнести тот, прежде чем Чинатсу, едва не потерявшая дар речи от такой наглости, заголосила: - Кто я?! Это ты кто, рыжая стерва?!! - Стерва? - возмутился Манабу. - Казуки, почему ты позволяешь какой-то проходимке так разговаривать с твоей невестой? - Неве-естой? - зарычала Чинатсу, а Казуки издал какой-то странный звук и попытался сесть мимо табуретки. - Да! - Манабу победно вздернул подбородок, и дернул "жениха" за руку, не давая завалиться вместе с табуреткой. - Да?!! - Да, - послушно кивнул Казуки, кажется, просто за компанию. Глаза Чинатсу мгновенно наполнились слезами, и, выкрикнув: "Кобель!", она ломанулась в прихожую. К радости Манабу, Казуки не побежал ее останавливать. "Ну вот, одной истеричной девицей в моем окружении меньше", - довольно подумала самопровозглашенная невеста, услышав, как хлопнула дверь. В кухне повисла тишина, неуютная и гнетущая, когда Манабу понял, что Казуки все еще держит его за руку, хотя он уже отстранился, да и показуху устраивать больше было не перед кем. - Пусти, - буркнул Манабу и даже удивился, когда Казуки послушно отпустил его, глядя в одну точку. - Кофе мне сделай. Не получив ответа, он нахмурился. Неужели Казуки действительно любит ее? Почему же тогда не остановил? - Эй, злишься? Все так же молча встав, Казуки вышел из кухни, бросив на ходу: - Уходи. Моментально почувствовав себя виноватым, Манабу хотел извиниться, но тут же опомнился: Казуки должен был остановить свою девушку, попытаться ей все объяснить, а не вести себя как тряпка. Фыркнув, он прошмыгнул в комнату, чуть было не надел по привычке свою старую одежду, но все же собрался кое-как и, не прощаясь, выскочил в подъезд. Куда идти, он не представлял. Уже на улице зазвонил телефон: беспокоили с работы, наверное, хотели выяснить, почему не явился. Звонок Манабу проигнорировал, а еще через минуту пришло сообщение от напарника: "Твой друг звонил, сказал, что ты болеешь! С похмелья небось, ха-ха! Завтра-то выйдешь?" Манабу вздохнул, он понятия не имел, выйдет ли завтра, и когда все это закончится. А Казуки, значит, звонил его напарнику? Надо же, заботится... Ясно, для чего это ему, вот же придурок... Нужно было пойти домой, наверное, но там Бё, а он не бестолковая подруга Казуки, и непременно узнает его в таком глупом виде. И в отличие от того же Казуки, Бё помогать не станет, оборжет, сфотографирует, выложит фотки в интернет... Забравшись с ногами на подвернувшуюся скамейку, Манабу уткнулся лицом в колени и попытался придумать, как быть дальше, но снова захлестнула жалость к себе, он зашмыгал носом и мысленно дал себе по морде. Дурацкая бабская эмоциональность... Внезапно к нему подсели сразу с двух сторон, он не разглядел, кто, да и не хотел разглядывать. "И пусть только не уйдут через пять секунд", - раздраженно подумал он. - Что это такая красивая девочка плачет? - поинтересовались слева, а справа насмешливо фыркнули. - Иди на хер, - огрызнулся Манабу, не поднимая головы. - У меня идея получше, - раздалось над ухом, а на плечо легла тяжелая рука, вызывая приступ отвращения. Поехали с нами, киска, я же вижу, ты тут одна грустишь. Манабу дернулся, пытаясь подняться, но был грубо перехвачен за руки и усажен обратно. - Куда ты, мы даже не познакомились. - Отвали, - Манабу передернул плечом и взгляну на лица навязчивых незнакомцев и уже после добавил. - Урод! Разговаривать не хотелось, а нарываться на ссору и драку тем более, поэтому Манабу, огрызнувшись еще раз и вывернувшись из цепких рук, бодро зашагал вглубь парка и тяжело вздохнул, услышав сзади тяжелые быстрые шаги. - Какая несговорчивая, раздалось над ухом, это не то чтобы испугало, просто крайне раздражало. - Ты что, не понял? Драки было не избежать, эти двое мудаков так и напрашивались. Резко развернувшись, Манабу собирался врезать как следует, в конце концов, он был парнем, и трусом его было назвать сложно. Первым никогда не лез, но постоять за себя мог всегда, не смотря на внешнюю хрупкость. - Какая шустрая… - запястье перехватила и до боли сжала чужая рука, Манабу не понял, как так вышло и почему. Его новое тело было предательски слабым, даже вырваться из захвата не получалось, и вот тут стало по настоящему страшно. Что делать дальше? - А теперь ты пойдешь с нами. Эти двое неприятно улыбались, а по позвоночнику вверх стрелой стал расползаться страх. Манабу оглянулся по сторонам. Утро выходного, и в парке полно людей, но все будто разом нашли себе занятие поинтереснее и не смотрели в их сторону. Голос куда-то пропал, да и глупо было бы кричать, сомневаться в том, что никто не поможет, не приходилось. - Эй, вы двое, отпустили ее живо! - окликнул знакомый голос позади. - Казуки…- с надеждой и облегчением выдохнул Манабу, но когда обернулся, то пришлось разочароваться: это был не он. Даже не похож ни грамма, только голосом и то, возможно, лишь потому, что Манабу хотелось, чтобы это был именно он, что не бросил и разыскал. Впрочем, зачем ему это надо? Сам попросил уйти. Что-то внутри сжималось от отчаяния. Манабу не знал, куда идти и что делать. Одно счастье: эти двое придурков тут же отстали, найдя себе занятие поинтереснее. Волноваться за внезапного спасителя было нечего, он был не один, пятеро против двоих, поэтому Манабу сначала отступил на шаг, потом на два, а затем, развернувшись, быстро пошел прочь, лишь мысленно поблагодарив того незнакомца за спасение своей шкуры. Отчего-то тряслись руки, даже пальцы онемели, когда Манабу представил, чем бы могла закончиться сегодняшняя неприятная встреча. Особенно, учитывая тот факт, что отбиться он не смог бы при всем желании. В кармане куртки нашлись деньги, хоть их он не забыл, а внутри образовалось желание напиться, и лишь бы никто не трогал. - Манабу! В этот раз Манабу не мог ошибиться и еле удержался, чтобы не развернуться и не кинуться навстречу. Это желание он объяснить не смог, вероятно, снова какая-то странная реакция бабского организма на неприятности. Казуки добежал и перевел дыхание, согнувшись, упираясь ладонями в колени, а потом обнял, даже не боясь за то, что получить может. Манабу не трепыхался, даже не двигался, он был рад, что его искали и нашли. - Прости, я не должен был, просто ты вышел, а я… В общем, давай вернемся. - О, нашлась пропажа, - рядом притормозил Джин, радостно улыбаясь, а Манабу тут же оттолкнул Казуки. - Домой пошли, если ты набегался. - Набегался…