Боль от потери брата не заглушить ничем... (I)

Что же я такое попросил? Ну, это трудно сказать, что-то вроде магии. И лучше будет, если никто на острове не узнает о том, что произошло в пещере, что я отдал и что получил взамен. Во всяком случае, не сейчас, я не говорю, что они НИКОГДА об этом не узнают. Пожалуй, сейчас я расскажу об этом только Лее. На ее счет я был уверен. Она никому не проболтается. У самого входа я остановился и взглянул на левую ладонь. Ее жгло, словно свежую рану солью посыпали. На ладони виднелся черный полумесяц, точно такой же, как и шрам на груди. Ну-ка, стоит попробовать… Я вытянул вперед руку и сосредоточился на шарике огня, который хотел создать. Знак на ладони замерцал, по пальцам пробежали всполохи огня, и вскоре над ладонью заплясало теплое оранжевое пламя, но оно не обжигало, я чувствовал лишь слабое тепло. Неплохо, неплохо. А теперь попробуем поменять цвет огня, скажем, на синий. Пламя послушно переменило свой цвет. Я сжал кулак, и огненный шарик исчез. Меня била крупная дрожь, едва держали ноги. Я опустился на каменный пол и несколько раз вздохнул. Похоже, дело это не такое простое, как мне изначально показалось. Наконец, дрожь унялась, и я встал. Наверное, сами стены пещеры здесь имеют свою энергию и поделились ею со мной, раз я так быстро пришел в норму. Нужно как-то скрыть порванную окровавленную рубашку, шрам на груди и метку на ладони. Я поплотнее запахнул жилетку и, молясь всем богам, чтобы никто не заметил, вышел из пещеры. *** — Иккинг!!! — радостно воскликнула Лея, повиснув у меня на шее. — Мы ждем тебя уже три часа! — Как три часа?! — оторопело спросил я. — Да!.. Ну, пошли, по дороге расскажешь, что же ты попросил! — Э-э… — в голове крутилась единственная мысль: как правдоподобней отмазаться от рассказа? — Слушай, Лея, я… не хочу никому рассказывать. Как можно отвертеться? — Ну, просто скажи, что не хочешь рассказывать, и все, — пожала плечами девушка. — Это только твое дело. В ее голосе мне послышалось разочарование и укор, поэтому я быстро сказал: — Не сейчас. Я позже расскажу. Когда… когда свершится моя месть. Это произойдет очень скоро. Скорее, чем они думают. Осталась-то всего пара лет, и Беззубик будет отомщен… Лея лишь кивнула. — О чем секретничаем? — весело поинтересовался Ульрик, когда мы сели в лодку. — Я просто не хочу рассказывать о том, что произошло в пещере… пока что, — произнес я, плотнее запахивая жилетку. — Замерз, что ли? — заметив это движение, спросил Ульрик, — Ну, это нормально. Сейчас будем на корабле, согреешься. *** Иккинг складывал свои вещи, а Лея молча наблюдала за ним. Кроме них в комнате, да и во всем доме никого не было. Она задумчиво смотрела на спину парня, думая, что он мог бы попросить. Тем временем он подошел к шкафу, снял с себя жилетку, а затем рубашку, скомкал ее и бросил на кровать. Лея с изумлением заметила на рубашке пятна крови! Пока она пыталась понять, откуда они могли взяться, Иккинг натянул новую рубашку и надел пояс. Жилетку надевать не стал, но, подумав, бросил ее в сумку, к другим вещам. Девушка встала со своего места, взяла скомканную Иккингом рубашку и развернула ее. Посередине рубашка была порвана и залита кровью. Лея уже хотела было спросить, откуда взялась дыра и кровь, но не успела. — Лея… — услышала она неуверенный голос. Обернувшись, девушка увидела в руках Иккинга кроваво-алую розу на тонкой черной ножке. Таких цветков Лея еще не видела и, изумленно охнув, спросила: — Что это?.. Какая красота! — Это роза, — отозвался Иккинг и добавил: — я в книжке видел. Это тебе. — Но… она же скоро завянет?.. — неуверенно сказала девушка, принимая подарок из рук парня. — Не завянет, — с улыбкой ответил он. — Видишь ли, я могу создать только черную розу, чтобы сделать ее красной, я использовал свою кровь… она завянет только тогда, когда я умру… — Какой дар ты взял? — в лоб спросила девушка, вплотную подходя к нему. — Магию, — просто ответил Иккинг. — Магию? — с усмешкой спросила Лея. — Это невозможно. Это слишком дорогой дар. Что же ты отдал за это?.. Вместо ответа он взял руку Леи и положил себе на грудь. Сначала девушка не поняла, зачем это, но потом до нее дошло. Под пальцами не ощущалось привычного стука. Лея испуганно прислушалась, но… ничего. — Ты… отдал свое сердце, — тихо, без эмоций проговорила она. — Да. — Ты хоть понимаешь, что это значит? Ты… ты не сможешь любить… — Я знаю. Но я помню это чувство. Я люблю тебя. Лея изумленно подняла на него глаза. Оказывается, он ее на целую голову выше! А она и не замечала раньше! Девушка почувствовала, как внутри растет что-то большое и теплое, а сердце начинает биться быстрее. — Я… я тоже тебя люблю… — прошептала она, привстала на цыпочки и поцеловала его в кончик носа. *** А на утро Лея с грустью смотрела, как исчезает в тумане небольшая лодка. В руке она сжимала ярко-алый, словно окропленный кровью цветок…