Боль от потери брата не заглушить ничем... (I)

Ночь. Самое жуткое время на Олухе. Оно и раньше было жутким, но, в свете последних событий на острове, выходить из дома ночью стало не только страшно, но и опасно для жизни. По острову свободно разгуливал жестокий убийца, чье имя – Сын Ночи. Сморкала никак не мог заснуть. То, что сегодня он нашел в своем доме, надолго лишит его спокойного сна. Стоило викингу закрыть глаза, как вновь видел ту жуткую картину: залитые кровью стены, пол, столы, стулья… и труп, подвешенный к балке. Его горло было разорвано в клочья металлическим тросом. На этот раз, правда, тело не было окаменевшим, но от этого было еще хуже. Вся комната провоняла мерзким смрадом разлагающегося мяса. Дрожа от страха, Сморкала вглядывался в темный угол. Ему казалось, что тот труп стоит там. Или еще хуже – сам Сын Ночи притаился в тени, чтобы убить его. Не зря, ой не зря тело оказалось именно в его доме. Наверняка, убийца хотел этим что-то сказать, даже Сморкала, со своим критически маленьким уровнем интеллекта понимал это. Но вот что хотел сказать убийца, этого брюнету было не понять. Одно он чувствовал точно – он находится в опасности. Тут дверь тихонько приоткрылась. Сморкала, стараясь не закричать от ужаса, выглянул из-под одеяла, и увидел в дверном проеме своего отца. — Мне нужно идти, патрулировать остров, — произнес Йоргенсон-старший, заглянув в комнату сына. — Не страшно одному оставаться? Конечно, Сморкале до дрожи в коленях было страшно оставаться одному в доме, где недавно нашли покойника. Но еще страшнее ему было сознаться отцу в своем страхе. Поэтому выглянув из-под одеяла, Сморкала произнес, как можно беззаботнее: — Конечно же, нет! Я же викинг, а викинги ничего не боятся! — говоря это, Сморкала искренне надеялся, что его голос не дрожит. — Вот и отлично. Я не вернусь до утра, так что не волнуйся. — Конечно-конечно! — отозвался младший, и отец вышел из комнаты. Стукнула тяжелая входная дверь. Сморкала почувствовал, как страх мерзкой липкой волной поглощает его с головой. Викинг не слышал ничего, кроме стука собственных зубов; его била дрожь. Теперь он почти физически ощущал чье-то присутствие. В конце концов он взял с тумбочки свечу и зажег ее. Огонь сумел немного отогнать его страх, ровно настолько, насколько хватало слабого дрожащего света. В углах все еще прятались тени. Сморкала обошел комнату два раза, а затем спустился на первый этаж. Поставил свечу на стол и поворошил угли в камине. Затем подложил немного дров, и пламя ярко вспыхнуло. Страх ушел совсем, ему на смену пришла некая уверенность. Ему казалось, что загадочный убийца не решится выйти на свет, и, пока горит огонь, он, Сморкала, в безопасности. Викинг взял небольшой деревянный меч для тренировок и несколько раз плавно взмахнул им в воздухе. Балансировка была не самая лучшая, но стоит ли большего ожидать от простой деревяшки. Затем Сморкала резко взмахнул мечом, словно разрубая невидимого противника и сделал резкий выпад, пронзая воображаемое сердце. Тут сзади раздались хлопки, кто-то лениво аплодировал ему. Сморкала почти в буквальном смысле окаменел от ужаса. Дыхание сбилось. Викинг медленно обернулся, даже не предполагая, что может увидеть. Позади него, на ступеньках, опершись на стену, стоял высокий парень с густыми каштановыми волосами. Взгляд ярко-зеленых холодных глаз буквально пронзал Сморкалу насквозь. Брюнет поежился от этого взгляда. На парне было надето какое-то снаряжение, слишком открытое, чтобы быть броней. Под снаряжением была серо-зеленая рубашка. На ногах обыкновенные штаны. Но части левой ноги нет, ее заменял протез. Этот шатен кого-то смутно напоминал Сморкале, но тот никак не мог понять, кого?.. — Браво, браво. Ты неплохо дерешься с воображаемым соперником. Интересно было бы посмотреть на твое умение в реальном бою. Незнакомец взмахнул рукой, и деревянный меч вылетел у Сморкалы из руки и упал в камин. Под взглядом зеленых глаз пламя ярко вспыхнуло, оставив от деревяшки лишь угли. — К-кто ты т-такой?! — еле выдавил Сморкала, переводя шокированный взгляд то на шатена, то на угли в камине. — Все еще не догадался? Я – Сын Ночи. Ужас сковал брюнета. Руки дрожали, ноги подгибались. Однако он нашел в себе силы сказать: — Ты совсем не похож на убийцу. Ты слишком хил для этого! Собственные слова вселили с него уверенность, и он перестал дрожать так явно. — Ха! Не твое дело, Сморкала, каков я. — От куда ты знаешь мое имя?! — в ужасе взвизгнул Сморкала, отступая. В ответ на это шатен расхохотался, запрокинув голову. — Все ещё не узнал меня?! Значит, ты еще тупее, чем я предполагал! — смеясь, произнес убийца. Затем вдруг посерьезнел, а его глаза вспыхнули яростью. — Взгляни сюда, — он указал на рисунок на своем снаряжении, — тебе это ничего не напоминает? Сморкала отрицательно покачал головой. — Зачем ты здесь?! Говори, или уходи отсюда! — истерично крикнул брюнет. — Всё очень просто. Я вернулся отомстить. — За кого?! — крикнул в отчаянии Сморкала, и тут его взгляд вновь упал на рисунок. Свернувшийся дракон. Одной части хвоста недоставало… — Ты – Иккинг?!

***

Догадался-таки! Сколько можно было тупить, я уж хотел сам ему сказать. На Сморкалу было жалко смотреть. От былой спеси не осталось и следа. Лицо воина перекосилось от умственных потуг, колени дрожали, руками он с трудом опирался на стол. — Да, это я. Но, теперь у меня новое имя, и я хотел бы пользоваться им. — Но ведь ты... ты же сгинул в море семь лет назад! — воскликнул Сморкала смелее. Видимо, осознав, что это «всего лишь я», Сморкала стал увереннее, ноги уже не дрожали так сильно. Даже на стол опираться перестал. На лице начало угадываться прежняя самоуверенность и нахальное выражение. Ха, он думает, что я остался всё тем же хиляком, не способным даже поднять топор! Опасное, надо сказать, заблуждение. — Ха! Неужели вы всерьез так думали? — расхохотался я. Пусть думает, что я обезумел. — Ну, ошибочка вышла! — Что ты забыл на Олухе?! Тебя изгнали! Так что, будь добр, покинь, во-первых, мой дом, а во-вторых, остров! Я вновь расхохотался. Теперь уже искренне. Но уже через секунду заставил себя посерьезнеть. Нужно переходить к делу, хватит пустой болтовни. — Я пришел мстить, — почти прорычал я. — Ты будешь первым. Но… — я сменил интонацию на задумчивую, — ты воин, а воины должны погибать в битве. Я взмахнул рукой, и меч в крепеже на стене дрогнул, затем поднялся в воздух, и влетел Сморкале в руку. Тот изумленно взглянул на клинок в своей руке, а затем, не теряя времени, наставил его на меня, и только потом спросил: — А ты? В смысле, где твое оружие? Я лишь усмехнулся, и вынул из ножен на руке небольшой кинжал. Сморкала настолько удивился, что даже меч опустил. — Ты что, хочешь сражаться со мной этой зубочисткой? — по лицу брюнета было видно, что он едва сдерживает смех. — Я всего лишь даю тебе хоть какой-то шанс на победу. Я даже правой рукой драться буду, — я взял клинок в правую руку. — Итак, условия такие: победишь – и я уйду с Олуха, забыв про месть. Проиграешь… я убью и тебя, и отомщу остальным. Интересно, он хоть знает, что я левша? Правой рукой я могу управляться почти так же хорошо, как и левой, но именно что «почти». Чувствовался легкий дискомфорт. Тем временем Сморкала перестал таращиться на меня, а бросился в атаку, яростно вопя. Нападение было настолько неожиданным, что я едва успел отклонить его меч и внутренне похвалил его. Впрочем, зевать не стоит, хоть ума у Сморкалы за семь лет не прибавилось, воином он был хорошим. Он делал резкие выпады, стараясь если уж ранить, то ранить серьезно. Мне было несколько неудобно отклонять его удары правой рукой. Это и короткий клинок давали моему противнику нехилый шанс на победу. Из задумчивости меня вывела боль. Я так зазевался, что пропустил выпад Сморкалы. Его меч вонзился мне в руку чуть выше локтя, да так там и остался. Рана получилась серьёзная, я даже присвистнул. Сморкала ждал, когда я, хрипя от боли, свалюсь на пол, но я не спешил оправдывать его надежды. Вместо этого я всего лишь выдернул меч из руки, лишь слегка поморщившись от боли и бросил окровавленный клинок на пол. Даже рану заживлять не стал, не настолько серьезная, сама затянется. Затем перевел взгляд на Сморкалу. И не смог сдержать ухмылки, настолько его лицо было ошарашенным. — Как?.. Почему?! Я же… я же ранил тебя! — Меня не так просто убить, — ухмыльнулся я, и продолжил. — При других обстоятельствах я бы взял тебя в ученики... — нахваливая Сморкалу, я мысленно ругал себя всеми нехорошими словами. Дурак, совсем расслабился, идиот! Даже какой-то тупица смог тебя ранить! — Ты? Меня? В ученики?! — опешил Сморкала. — … Ведь ты сумел ранить самого Сына Ночи! Но… увы, у нас не те обстоятельства, я пришел мстить… Сморкала опомнился, и, подхватив с пола клинок, вновь побежал на меня. Но на этот раз я отразил его удар левой рукой и перешел в наступление. Сморкала едва успевал блокировать мои удары, с такой скоростью и яростью я его атаковал. Зазевавшись, он пропустил удар, и я ткнул его клинком в живот. Удар не смертельный, но достаточно… неприятный. Пока Сморкала пытался оценить ущерб, хватаясь за живот, я нанес еще один удар, теперь уже в плечо, и ударил ногой. От удара Сморкала свалился на пол, подвывая от боли. Я забрал меч из его руки и коснулся лезвием подбородка, поднимая его голову на себя. — Неплохо, неплохо. Вот только незадача – ты проиграл. — Пожалуйста, пожалуйста, Икк… то есть Сын Ночи, не убивай меня, прошу! — заверещал Сморкала. — Прости меня, прости! И за дракона твоего прости, и за насмешки все! Прости! Прости-прости-простипростипрости… — Так, довольно! — крикнул я. Потом подумав, ухмыльнулся. Идея… — Я не буду тебя убивать. — Ч-что? Правда? — Сморкала с изумлением глянул на меня. — Нет… смерть – слишком мягкое наказание для такой твари, как ты, — медленно проговорил я. — Для тебя у меня есть участь похуже… ты когда-нибудь открывал глаза в полной темноте? Нет? Что ж, очень скоро ты узнаешь, насколько это ужасно… Я наклонился над ним, и прежде чем Сморкала успел что-либо сделать, вонзил нож в его глаз, чуть правее радужки. Сморкала завопил от боли и ужаса и задергался, а я повел клинком в его глазу. Багровая вязкая жидкость полилась по его лицу, капая на пол. Я не мог сдержать ухмылки. Когда глаз превратился в кровавое месиво, я вынул нож из глазницы, и прежде чем брюнет успел даже вякнуть, вонзил его во второй. Сморкала орал, как недорезанный (хотя…) и пытался вырываться из моей хватки, но я держал крепко. Отточенный кинжал без труда резал глаз, словно расплавленное масло. Сморкала орал, уже ничего не видя, а я внезапно понял, что его вопли доставляют мне удовольствие. Почему же на крики не сбежалась вся деревня, спросите вы. Все очень просто: прежде чем напасть, я набросил на дом Сморкалы так называемый «полог тишины». Наконец, я выдернул кинжал из глазницы, засунул его в ножны, даже не подумав счистить кровь, и встал. Сморкала начал кататься по полу, крича от боли и хватаясь за лицо. Я легонько пнул его в солнечное сплетение, и Сморкала замер, перестав кататься по полу, и начал лишь тихонько выть. Я присел рядом с ним, и, повернув его голову лицом в лужу крови, слегка придавил. Сморкала несколько раз дернулся, а затем затих. Нет, он жив, всего лишь потерял сознание. Я положил руку на окровавленные волосы, и прошептал коротенькое заклинание. Теперь он не сможет ничего толком рассказать об этом. Это простое заклинание я узнал относительно недавно, но уже успел несколько раз его применить. Эффект, надо сказать, великолепный! Сразу и настроение падает, и боевой дух уже не тот, когда в племени появляется сумасшедший. Я встал, и вышел из дома Сморкалы, попутно сняв полог тишины. Сморкала не очухается до рассвета, а силы лишними никогда не бывают, тем более, это заклинание достаточно энергозатратное. Тут я заметил, что за мной тянутся кровавые следы. Усмехнувшись, я направился в лес. Когда деревня скрылась за деревьями, я магией убрал кровь с одежды, и повернул обратно. Пусть попугаются, мне от этого только лучше будет. Очень скоро, брат, очень скоро я отомщу той, из-за которой тебя больше нет. Скоро, очень скоро…