У каждого Темного Лорда...

Под одобрительные комментарии Дамблдора я считаю поднявшиеся руки. Не точно, конечно, а так, навскидку. Половина. Потом больше половины. Потом примерно две трети. Если я не обсчитался, этого достаточно, чтобы надеяться, что самое важное я сделал. Мы победили большинством голосов. Но, конечно, не все так просто. — Мы не должны сейчас этим заниматься, — продолжают наседать Хоукворт, Шафик и еще несколько неизвестных мне магов. — Все должно быть по процедуре! Сейчас у нас суд, у нас конкретный процесс, есть обвиняемые, есть обвинения. Пусть подадут запрос, и может быть... Это они, надо думать, мстительно возвращают мадам Боунс ее "подайте на рассмотрение проект поправок" по поводу Воскрешающего Камня. — Так вы воздерживаетесь? — уточняет мадам Боунс. — Я против, — на несколько голосов заявляют они. — Кто еще против? — мы считаем поднятые руки, и их гораздо больше, чем мне бы хотелось. Но все-таки, все-таки... большинство-то наше? — Отлично, голосование можно считать состоявшимся. — Мы не имеем таких полномочий! Мы высший судебный орган! Мы не занимаемся вопросами законодательными! — Ох, да ладно вам, Питер, — усмехается мадам Боунс. — Вам ли не знать, что Визенгамот не раз за свою историю брал на себя такую смелость? Например, в отсутствие выбранного Министра Магии и его заместителя... — Они не отсутствуют, они больны! Вот пусть поправятся — и примутся за этот вопрос. — Не думаю. — Что, простите? — Чтобы окончательно превратить это заседание в мелодраму... — мадам Боунс тяжело вздыхает и встает со своего места. — Я хотела бы выдвинуть обвинения в адрес Министра магии и его заместителя. Шум опять приходится отсекать специальным барьером. Мадам Боунс излагает историю своей явки в Министерство после Битвы за Хогвартс — и своего ареста. Я наслаждаюсь каждой нотой этого абсурда, а еще тем, что мне, вот в данный момент, можно побыть простым зрителем. — Хороша, да? — шепчет, наклонившись ко мне, профессор Дамблдор. — Девочка далеко, очень далеко пойдет! Как по мне, так дальше уже практически некуда. Выше только пост Министра Магии, на котором, мы все понимаем, она окажется вот-вот, возможно, прямо сегодня после этого самого заседания суда. Возможно, даже прямо на заседании, чего теперь мелочиться-то. Если, конечно, она не предпочтет сидеть в Визенгамоте. Хотя, помнится, Корнелиус Фадж успешно совмещал то и другое. — Вам мало доказательств его связей с Упивающимися Смертью? — изумляется чьим-то претензиям Боунс. Я тоже удивляюсь. А вот то, что он ее арестовал, — это ничего, если он не Упивающийся, да? Снова будем судить по формальному признаку? Отлично просто. — Согласна, некоторые моменты можно уточнить. Мистер Поттер, не могли бы вы снова призвать своих свидетелей? Можно не всех, а тех, кто может уточнить вопрос, был ли мистер Ранкорн вхож в организацию Того-Кого-Нельзя-Называть. Да можно же уже! Волдеморт его звали! А вот интересно, кстати, что мы будем делать, если Ранкорн не был Упивающимся, а, ну, просто наделенный властью злой дурак, вроде той же Амбридж? Она-то, вроде бы, Упивающейся никогда и не была. Что вовсе не мешало ей разделять их взгляды и извести кучу народа. Первым делом я вызываю Беллатрикс. Не потому что думаю, что она знает про Ранкорна, напротив: я почти уверен, что она не скажет, даже если знает, из чистой вредности. А просто для того, чтобы еще раз подразнить гусей визенгамотских. — Вы издеваетесь?! — восклицает Беллатрикс. — Тупые ничтожества! Вы думаете, я знаю каждую шваль, которая пыталась выслужиться перед Господином, почуяв его силу? Я — ближний круг! Я — его соратница! Я знаю только самых достойных! Вы! — она оборачивается и прицеливается пальцем в членов Визенгамота. — Вы думаете, если вы выжили, вы в безопасности? Никто не в безопасности, никто-о-о! Вы предали его, предали моего Господина! Вы снова наводнили улицы магловским отребьем, грязной кровью. Вы запятнали себя, все вы! Когда мы вернемся, не ждите пощады! Мы убьем каждого из вас, изведем под корень каждый род, в котором не ненавидят маглов и не борются с ними! Это будет урок, да, урок для всех сомневающихся. Я вернусь за вами, вернусь! — Спасибо, Беллатрикс, ты свободна. Не будь она настолько жуткой, я бы, пожалуй, восхитился ее артистизмом... и непробиваемостью. Ведь умерла уже, умерла! А не то что убеждений не сменила, не задумалась даже над тем, правильно ли жила. Профессор Снейп приносит гораздо больше пользы. — Нет, Ранкорн не состоял в рядах Упивающихся Смертью, — часть визенгамотских смотрит на Боунс (и почему-то на меня, хотя я-то тут при чем?!) с торжеством. Но Снейп не закончил, он просто выдерживает паузу. — Мне известно о двух его попытках вступить в организацию, обе приходятся на последний год, обе были отклонены, поскольку... он рассматривал этот шаг лишь как подспорье в карьере. И не обладал ни боевой, ни магической подготовкой достаточной, чтобы быть полезным. — Спасибо, это все, что я пока что хотела узнать, — улыбается Боунс. — Спасибо, профессор, вы свободны. — Нет, пожалуй, я останусь, — усмехается Снейп, наколдовывает себе кресло и садится рядом с профессором Дамблдором. Кажется, его просто бесит, когда я им командую, хоть и номинально. — Как вы можете! Убийца! — раздается откуда-то со стороны зрителей. — Кстати, какой удачный момент, чтобы кое-что прояснить в истории моей смерти! — оживляется Дамблдор. И начинается новая порция сенсационной правды, которую, вообще-то, я уже излагал перед судом в мае, но большая часть сказанного мной до широкой публики так и не дошла. Дамблдор последовательно обеляет имя Снейпа, а тот сидит рядом и морщится, и не поймешь, доволен он или предпочел бы мрачную славу убийцы. Или ему вообще все равно. Впрочем, это в любом случае не моя забота. А не хотел бы получать вечную славу и признание — нечего было оставаться и провоцировать профессора Дамблдора на добрые дела. Чую, портрет Снейпа в Хогвартсе придется сжигать ежегодно. Если не два раза в год. Я наконец выбираю момент, чтобы взглянуть на Рона, Гермиону и всех остальных, кто сидит в одном ряду со мной. Они выглядят довольными, хоть и настороженными. Правильно, я и сам, наверное, выгляжу так же. Ведь ничего еще не закончилось. Члены Визенгамота ведут дебаты между собой, почти забыв уже про нас, — оно и к лучшему. Но стоит мне подумать об этом, как раздается стук: это кто-то стучится в двери зала суда. После секундного замешательства Перси отправляют открыть дверь и выяснить, кому там так не терпится. Перси открывает дверь и секунду спустя отходит в сторону, пропуская входящих. Три человека в пыльно-серых мантиях проходят прямо к мадам Боунс, шепчут ей пару слов, она растерянно смотрит на меня, потом кивает и громко объявляет: — Перерыв полчаса. А серенькие мантии тем временем направляются ко мне. — Мистер Поттер? — Я киваю, хотя этого, в общем-то, и не требуется. — Мы из Отдела Тайн. В ваших интересах проследовать с нами для беседы — немедленно.