У каждого Темного Лорда...

Невыразимец делает взмах палочкой, и купол вокруг нас пропадает. Я на мгновение замираю, перестраиваясь, потому что одно дело сражаться под куполом, опасаясь, что заклинание срикошетит, и совсем другое — в зале, полном других людей, опасаясь уже, что заденет их. Невыразимец, впрочем, спокойно опускает палочку, будто только для того ее и доставал, чтобы купол убрать. Или... что, правда, только для этого? — Считайте, первую проверку вы прошли, мистер Поттер. Очевидно, что вы дали себе труд хотя бы немного разобраться в том, чем владеете. И что вас не так легко продавить и отобрать у вас то, что ваше. Это немного успокаивает, хотя зря вы затеяли... все это, — он неодобрительно обводит рукой весь зал. — Огласка не идет на пользу магическим вещам. — Зато политическим вопросам она очень даже на пользу идет, — ворчу я. Я еще, вообще-то, отдышаться не успел после несостоявшегося боя, нерастраченный адреналин у меня разве что из ушей не хлещет. А ошметки лапши, которую мне вешали на уши последние несколько минут, все еще свисают с моих ушей. Тут непросто сразу сменить тон. Вокруг нас собрались все сегодняшние обвиняемые, а с ними профессор Дамблдор и крайне чем-то недовольный Снейп. — Еще бы минуту, Поттер, — ворчит он. — Я уже почти понял, как его сломать! Невыразимец с ярко выраженным интересом смотрит на Снейпа, но потом снова оборачивается ко мне. Я как раз успеваю немного перевести дух и осознать, что вот прямо сейчас боя, кажется, не будет. — Зайти на беседу в Отдел Тайн вам все-таки придется, мистер Поттер. Но раз вы испытываете такое пристрастие к бумагам, это будет традиционный вызов, с подписью и печатью, присланный совой. Придете? Можно подумать, если я скажу "нет", они скажут "ну ладно" и уйдут. — Приду, — киваю я. — Но с собой возьму разве что палочку, для удостоверения личности. — Как вам будет угодно, — отмахивается тот. — Значит, через несколько дней поговорим нормально. — А если я буду в Азкабане? — не удерживаюсь от легенькой подначки я. Такой тон самоуверенный. Поговорит он со мной, ага. — Помилуйте, Поттер, что вы там забыли? — на этой оптимистичной ноте все трое серых мантий откланиваются и направляются к выходу. Моя команда провожает их настороженными взглядами, дожидается, пока они выйдут из зала, и набрасывается на меня с вопросами: — Что это было? — Что им надо? — Ты цел? — Что они с тобой делали там, под куполом? — Все нормально, — отмахиваюсь я. — Меня немножко попугали, хотели отобрать Сами-Понимаете-Что. Я сказал, что не дам, и они временно отстали. — А купол зачем? — А сам не знаю. Теоретически, чтобы поговорить по секрету. А на самом деле они не сказали ничего такого, о чем к концу заседания, ну в лучшем случае завтра, не догадаются уже буквально все. — Нужно будет потом добыть думосбор и просмотреть ваш разговор подробно, — говорит Гермиона. — Главное, чтобы не выяснилось, что их заглушка еще и от думосбора защищает. — Откуда такая идея? Ты где-то такое читала? — уточняет Рон. — Нет, просто ожидаю худшего. Ну и, как минимум, это вполне в духе Отдела Тайн. Не зря же про них никто ничего толком не знает. — Поживем — увидим, — снова отмахиваюсь я. — Не до них сейчас. Пусть шлют приглашение на разговор, там видно будет. — Ты собираешься с ними сотрудничать? — Конечно! Когда еще доведется пролезть в Отдел Тайн не тайком и ночью, а официально, по приглашению? И потом, хозяину Даров Смерти, честно говоря, лучше с невыразимцами дружить: меньше будет вокруг желающих прибрать эти самые дары к рукам. Главное, чтобы сами невыразимцы не догадались, что я на их дружбу очень даже рассчитываю. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Конечно, они распрекрасно это поняли. Заседание продолжается, мы все рассаживаемся по местам. Я смотрю на Визенгамот и вижу слегка растерянные, обалдевшие от стремительности событий лица. Они тут собирались решать вопрос виновности или невиновности Гарри Поттера и его (или Дамблдора?) армии, а оказалось, что они прямо сейчас будут выражать недоверие Министру и начинать расследование его деятельности, отменять кучу постановлений, принимать (наверное) какие-то другие и... что еще им придется делать? Немало, я думаю. А перед ними по-прежнему сидит Поттер со своей (или Дамблдора?) армией, до сих пор не осужденный, и на черта-то он тут нужен, когда у них столько забот? — Итак, кто голосует за досрочную отставку Министра Магии Альберта Ранкорна и начало расследования? Кто против? И начинается. Кто голосует за назначение досрочных выборов Министра Магии? Кто голосует за и против Амбридж? Кто голосует за пересмотр всех обвинительных приговоров за последний год и кто против этой горы работы и за амнистию всех подряд, не глядя? Кто за отмену всех декретов, указов и прочей ереси за последний год? Кто голосует за то, чтобы отправить нас всех к черту, сняв все обвинения, поскольку они были предъявлены при прошлом Министре и по его указанию? — Протестую! — говорит Хоукворт. — Допустим, можно снять с Поттера старые обвинения, но остается целый ряд новых. Этот человек вломился в Министерство Магии среди ночи! И он украл статую! Он сам признавался в этом в своей печатной писанине! — Вот за это, — твердо говорю я, — я готов заплатить любой штраф. Я украл статую "Магия — сила", потому что никаких сил не хватало знать, что этот маглоненавистнический ужас стоит посреди Атриума. Трон из сплетенных человеческих тел, серьезно? У вас тут вообще-то посетители с детьми бывают. Им же потом кошмары будут сниться! Мне лично — снились! Меня поддерживают нестройные выкрики из зала, я разбираю только "сразу надо было", "давно пора" и "озверели совсем". — Кто за то, чтобы признать Гарри Поттера виновным в проникновении в Министерство и краже и назначить ему штраф в размере стоимости статуи плюс возмещение морального ущерба? — ровно спрашивает мадам Боунс. — А кому именно я должен за моральный ущерб? — не выдерживаю я. Нет, ну правда, не Хоукворту же! — Тому молодому человеку из охраны, которого вы по халатности и преступному недосмотру не усыпили, — строго говорит Боунс. — Ему, между прочим, пришлось пить целый курс успокоительных зелий, когда он решил, что попал смертельным проклятием в кого-то из вашей компании. — Понял, раскаиваюсь, возмещу, — покладисто киваю я. — Итак, кто за то, чтобы... — Минуточку, — вмешивается Шафик. — Выходит, кто-то погиб при этом инциденте? Если так, то вина мистера Поттера куда больше, чем... — Никто не погиб, — поспешно говорю я. — Но ведь есть показания, что он попал в кого-то... — Ему показалось, — максимально неубедительным голосом говорю я. — Он не попал. Хоукворт тем временем что-то пересчитывает в одном из пергаментов, разложенных перед ним, Боунс и Шафиком. — Мистер Поттер, — вкрадчиво говорит он, — а где же Джиневра Уизли? — А почему вас это интересует? — спрашиваю я, хоть и знаю, почему. — Она единственная из вашей компании отсутствует сегодня. Ну, если не считать Малфоя-младшего, но он на момент вашей выходки в Министерстве находился в Азкабане. А вот мисс Уизли... Мистер Поттер, не в нее ли попала та роковая Авада? Публика ахает, я в очередной раз радуюсь тому, что семейство Уизли знает настоящий расклад. — Нет, не в нее, — ровно говорю я. — И чем же вы это докажете? — А почему я должен это доказывать? Вы обвиняете меня в ее убийстве? — Нет, ваша вина только косвенная... — Разве для обвинения — пусть косвенного, пусть какого угодно, — вам не нужно тело мисс Уизли? — Ох, ради Мерлина, мистер Поттер! Мы сегодня нарушили столько правил, что вполне можем нарушить еще парочку. Объясните, куда вы ее дели, или я попрошу Визенгамот инициировать расследование. Джинни за моей спиной еле слышно вздыхает. — Не вздумай, — тихо говорю ей я. — Я отобьюсь. Не надо. — Что вы там шепчете, мистер Поттер? Итак, где же мисс Уизли? — Я здесь, сэр, — говорит Джинни и выходит из-за моего кресла. — Вы довольны? — Более чем, — кивает тот, хотя я вижу, что нисколечки он не доволен. — Ладно, эта версия себя не оправдала, но все же, мистер Поттер, в кого попала Авада? — Она ни в кого не попала. Она никого не убила, — еще раз повторяю я. — Вы готовы поклясться в этом? — В том, что она никого не убила? Готов. — Вы выяснили что хотели? — спрашивает Шафика терпеливо ждавшая, пока мы наговоримся, мадам Боунс. — Пожалуй, — с сомнением отвечает он. — Тогда давайте все-таки проголосуем. Кто за то, чтобы признать мистера Поттера виновным... Вместо того, чтобы занять свое пустующее кресло, Джинни садится на подлокотник моего. — Что? — насмешливо шепчет она. — Ты же сказал, от тебя ни шагу. — Эпатируешь публику? — И компрометирую нас обоих, — с довольной улыбкой отвечает Джин. Штраф мне так и не выписывают. — Следующий пункт: мистер Поттер проник в больницу Святого Мунго и выкрал оттуда находящуюся на лечении Джиневру Уизли! — Мистер Поттер, это правда? — Не совсем. — Уточните, пожалуйста, что именно в утверждении сэра Хоукворта не соответствует действительности? Это будет очень, очень длинный день.