У каждого Темного Лорда...

Артур Уизли встречает меня у лифта на минус девятом этаже. В течение дня я получил несколько писем из Министерства, из которых выяснил, куда зайти и где расписаться, чтобы получить обратно свою родную палочку; куда уплатить штраф; что какую-то компенсацию (так и не понял, за что именно) мне должны дать тоже; и с изумлением узнал, что именно в Отделе Тайн будет проходить моя неделя отработок... тьфу, исправительных работ. — Мистер Уизли, это нечестно, — говорю я, потрясая письмом. — Хотите сказать, что я теперь хочу-не хочу на неделю привязан к Отделу Тайн? — Да нет, — легкомысленно отмахивается он. Честно говоря, я ждал его явления в серой мантии невыразимца и уже предвкушал это странное зрелище, но ничего подобного: мистер Уизли выглядит примерно как всегда. И уже от этого невыразимо странно. — Нет, конечно, Гарри, просто так легче всего было организовать тебе экскурсию к нам. Хорошую такую, длинную и многодневную. Если сегодня-завтра выяснится, что тебе это все совсем не интересно, то мы либо перекинем тебя куда-то, если захочешь по-честному отработать что назначено, либо просто перестанешь ходить, а мы отчитаемся, что ты отработал. И всё. Мягко стелют, ой мягко. Вот только к добру ли это — непонятно. — Сегодня просто пройдемся, я кое-что тебе покажу, — говорит тем временем Артур. — А вот завтра, если хочешь, приходи уж как положено, будешь у нас тут полы мыть. По документам. А так — найдем чем заняться, конечно. Это все очень мило, но я пока отодвигаю это все на дальний план и спрашиваю ерунду. А что поделать, если ерунда волнует меня больше? — Мистер Уизли, а вы когда-нибудь носите форму невыразимца? — Ношу, конечно, когда я на работе. А что? — Неужели вас ни разу никто не видел в этом их сером плаще? — Ах, вот, к чему ты ведешь, — понятливо кивает он. — Видели, конечно, но скорее всего, не узнали. Во-первых, плащ и сам-то по себе скрадывает особые приметы — думаю, ты уже заметил этот эффект, — я киваю. Действительно, заметил, но списал на то, что внешность у этих троих была такая. — А во-вторых, меняя повседневный костюм на этот плащ, мы переодеваемся полностью. Снимая с себя весь свой повседневный образ вообще. Вот теперь я не киваю, а только таращусь на него с немым вопросом на лице. — Это довольно сложно продемонстрировать без костюма, — говорит он. — Но у каждого из нас есть заметный образ, культивируемый комплекс привычек, манер и примет. Если их убрать, — а их можно убрать, — человек меняется, даже если не менять внешность. Он говорит: "довольно сложно продемонстрировать без костюма", а сам — демонстрирует. Черты его лица несколько заостряются, несимметричная улыбка, всегда слегка кривящаяся вправо, кривиться перестаёт; меняется взгляд, меняется интонация с известной мне добродушно-снисходительной на... никакую. Если бы меня встретил вот такой Артур Уизли, я бы его, наверное, всё-таки узнал. По костюму. Но решил бы, что он глубоко заколдован. Интересно, а можно ли мне — вот так? И чтобы никто даже глядя мне прямо в шрам, не узнал?.. Мистер Уизли тем временем моргает и преображается обратно. Улыбка снова сходит чуть право, взгляд оживляется, а сам он кладёт руку мне на плечо и восклицает: — Пойдем-пойдем, у нас сегодня много мелких дел и одно важное! С него и начнем. Мы заходим в знакомую мне круглую черную комнату, которая немедленно начинает вращаться — как мы намучились здесь, пытаясь найти среди одинаковых дверей зал пророчеств! Мистер Уизли говорит: — Комната смерти, — и круговерть заканчивается, а перед нами оказывается одна из одинаковых дверей. А у меня в голове что-то щёлкает. Старшая палочка, Мантия Невидимости, Воскрешающий камень — Дары Смерти. В Отделе Тайн хранится Арка Смерти. — Вижу, ты начинаешь кое-что понимать, да? Собранные тобой предметы — не единственные артефакты Смерти в мире. Да и кроме этой Арки есть еще другие вещи, к сожалению, для нас нынче недоступные. А вот Арка доступна. Ее можно изучать. То есть, это практически невозможно: способов нет. На заклинания она не отзывается, дотронуться до активной ее части нельзя. Но... Я вхожу в зал, где в глубине ямы на постаменте стоит она. Та самая Арка, в которой однажды сгинул Сириус. Я спускаюсь по крутым уступам, ведомый Артуром, и сажусь на ближайшую к постаменту скамью. Самую нижнюю. Ближе я пока что подходить боюсь. — Если от трёх Даров остались известные тебе легенды и даже детская сказка, то от Арки не осталось ничего. Она была здесь задолго до появления Министерства Магии и, подозреваю, останется еще долгое время после. Да, предвосхищая твой вопрос, были попытки ее уничтожить — магически и физически. Результат ты видишь сам. Я сижу, смотрю на арку, на то, как колышется темная призрачная ткань в ее проеме. Зрелище... гипнотизирует. Словно кто-то только что прошел через нее. Или упал в нее. Словно кто-то смотрит на меня с той стороны занавеса. Кто-то, с кем я уже хорошо знаком. В первый раз, когда я встретился с Аркой, Гермионе пришлось уводить меня отсюда почти силой. А сейчас, я это прекрасно понимаю, никто меня силой не уведет, если я не оторвусь от неё сам. Это не в интересах Артура Уизли и Отдела Тайн. — И что вы хотите — от меня? — наконец спрашиваю я, на миг отводя взгляд от Арки. Мне постоянно кажется, что еще немного, и за колышущимся занавесом я разгляжу того, кто стоит за ним... — Мы хотим, чтобы ты посмотрел. И чтобы ты послушал. Ты ведь и раньше... слышал Арку, верно? А ведь тогда у тебя была только мантия. Мы хотим знать: что ты услышишь теперь? Самое смешное, что я тоже хочу это знать. Я, сам не зная, зачем, достаю свою родную, только сегодня полученную обратно палочку и подхожу к Арке. Арка шелестит. Арка шепчет на множество голосов. Всё так же, как в прошлый раз. Но теперь я могу кое-что разобрать. Я их слышу, эти голоса. Рон как-то давно уверял меня, что даже в магическом мире слышать голоса, которые не слышат другие, — это дурной признак. Но как позже выяснилось, это был слишком узкий взгляд на вещи. И на проблему голосов. Я слышу голоса. Они шепчут, вроде бы, каждый что-то своё, но все их шептания сливаются в один, единый гул. И в этом гуле я могу разобрать слова. — Мантия, мантия, мантия самой Смерти! Кто наденет мантию Смерти, может пройти сквозь арку и уцелеть. Палочка, палочка, что сделана Смертью! Кто возьмет в руки палочку, сделанную Смертью, может пройти сквозь арку и уцелеть. Камень, что Смерть подобрала на речном берегу! Кто возьмет в руки камень, которого касалась Смерть, может пройти сквозь арку и уцелеть! Кто хозяин Даров, тот может пройти сквозь арку! Кто пройдет сквозь арку, тот вернется другим! — Каким? Что там, за аркой? — тихо спрашиваю я. Но голоса не отвечают. Они просто заходят на второй круг. Меня так и тянет подойти поближе, вслушаться, чтобы, может быть, различить другие реплики — их там бесчисленное множество! И порой мне кажется, будто я могу разобрать среди них знакомые... вот только чьи? — Что ты слышишь, Гарри? — спрашивает мистер Уизли. В его кармане что-то тихо звякает. — Просто голоса, — отвечаю я и отхожу от Арки на пару шагов. Оказывается, я успел подойти уже почти вплотную. — Слов не разобрать. Мне бы самому еще это сначала обдумать. А потом уже решить, говорить ли кому-то еще. Он вздыхает. — Ладно, всё с тобой ясно. Пойдем, покажу тебе еще кое-что. Всё оставшееся время он водит меня по отделу, заводит то в архив, "полный крайне интересных и поучительных историй, Гарри!", то в маленькую кладовку, на поверку оказывающуюся почти бесконечным складом "инвентаря" и забитую артефактами, то в недоброй памяти зал пророчеств, выглядящий, к слову, почти так же, как два года назад... разве что полок, кажется, стало меньше, но даже в этом я до конца не уверен. В чем я уверен, так это в том, что всё важное, что должно было случиться сегодня, уже случилось. Мы с Аркой встретились. И во мне крепнет уверенность, что однажды — много лет тому вперед — я возьму в руки палочку, накину на плечи мантию, положу в карман камень — и шагну в занавешенный невнятным тряпьем проём. Что случится тогда? Где я окажусь? Выживу ли? Смогу ли вернуться обратно? Не знаю. Знаю только, что так будет. Это мое пророчество, если хотите. Потом — совсем скоро — раздается мелодичный "треньк", и Артур радостно хлопает в ладоши: — Ну вот, теперь можно и домой. Так как, согласен скоротать свою неделю работ у нас? Вот и отлично. Держи пропуск, приходи... ну, не знаю... может, послезавтра? Или на той неделе? Как получится, в общем. Соберешься — коснешься пропуска палочкой, назовешь нужную дату, она там проявится. Кстати, когда мы ходили по залу пророчеств, я успел увидеть, что там появилось одно новое. Не хочешь вернуться и посмотреть? Нет? Я так и думал.