Почти на одной волне.

POV Мишель. Нервно потирая ладони, я схватила свою кружку кофе и выбежала из кофейни. Люди, собирающиеся заходить внутрь, ошарашено смотрели на меня, когда я, несясь со всех ног, толкнула нескольких посетителей. Швырнув стакан с горячим напитком в мусорку, я на секунду остановилась, чтобы достать из сумки маску и обеззараживающий гель для рук. Натянув маску и вылив, наверное, пол флакона антисептика, я, быстро размазав его по ладошками, двинулась вперед, толкая людей попадавшихся на пути. Из-за маски я почти не видела идущих мне навстречу людишек. Хорошо, значит, мое лицо тоже никто не видит... Забегая во дворик, который напрямую вел к подъезду моей квартиры, я скидываю с себя кофту, которая все время мне мешалась, и уже несу ее в руках. Я ужасно вспотела, а дышать из-за маски на лице становилось все сложнее. Спотыкаясь, я делаю последний рывок и забегаю в парадную. Буквально влетаю в квартиру, дверь которой постоянно открыта из-за глупой женщины, живущей со мной. Я запираюсь на все замки и щеколду, которую я собственноручно установила. — Ты купила то, что хотела? — вот она, во всей красе показалась в коридоре, в своем глупом фартуке. Видимо, она опять что-то готовит. — Да, — запыхавшись, отвечаю я, проходя мимо нее так, чтобы она не могла ко мне притронуться. Я кинула свою кофту на пол там же, в коридоре, и, прижимая к себе сумку, заперлась в своей комнате. Зажигаю свет и присаживаюсь на пол. Кровать застелена. Наверняка это глупое создание заходило в мою комнату. Я выключаю свет, и, оставшись в полной темноте, проверяю кровать при помощи ультрафиолета. Я не дура. Я знаю, она точно что-то сделала не так. На мое удивление, все было чисто, но на всякий случай я все же надела перчатки и содрала постельное белье. Выкинув его за дверь, я наконец-то сняла маску и нормально вздохнула. Еще раз продезинфицировав руки гелем, я принялась доставать свои покупки из сумки: камера, очень маленькая, для наружного наблюдения. Наступил вечер, в квартиру вернулось еще одно создание, которое усложняло все еще сильнее, чем предыдущее. Меня позвали на ужин. Чертово воскресенье. — Я сегодня пыталась открыть жалюзи в твоей комнате, но у меня не получилось. Если они сломались, то давай починим их? — спросила одна из моих матерей. Да, жить в обществе двух женщин особенно сложно. Крестная, которая не пойми с какой стати живет с нами, часто работает, так что я не вижу ее так, часто, как собственную мать, которая круглосуточно что-то промышляет. — Не надо ничего чинить, — перегоняя еду из одной стороны тарелки в другую, буркнула я. — Да-да, — протянула вторая. — Надо же иногда на свет выходить, а то совсем бледная, — она потянула ко мне свою руку, чтобы погладить меня по щеке, но я дернулась в сторону. Снова эти разговоры. Они подозревают меня в чем-то? — Точно притравленная, — глядя, как я вожусь с едой на тарелке, хмыкнула Дженн. Я не стала придавать их словам значения. Они говорили слишком много, так что я просто стала копаться в тарелке, как и раньше. Освободив все горошины от пюре, я выбрала те, которые были более-менее товарного вида, и, съев их, вернулась к себе в комнату. Дождавшись, когда эти двое лягут спать, я надела перчатки, маску и, пробравшись на кухню, начала пристраивать камеру в угол помещения. Там Дженн — ебучая флористка выращивала вьюн. Я осторожно поместила камеру за растением и, удостоверившись при помощи телефона, что она работает, вновь скрылась в комнате. Вытряхнув из сумки свои остальные покупки: лапшу быстрого приготовления и хлебцы, я поставила чайник. Да, у меня в комнате был чайник. При желании со всем тем, что я имела в своем королевстве, мне бы можно было вообще никогда оттуда не выходить, но шум, который нередко доносился снаружи, вынуждал меня делать это. Выпив три кружки крепкого чая, я встретила рассвет. Я не видела солнца из-за плотных жалюзи, но часы еще никто не отменял. Переключив ноутбук с камеры, которая наблюдала за обстановкой во дворе, я начала наблюдать за обстановкой непосредственно в доме. Шесть утра. Крестная, как обычно, поднимается в это время и, топая на кухню, заваривает себе кофе. Но не сегодня. Звука включающегося чайника и плиты не было слышно. Я увеличила скрин на экране, чтобы лучше рассмотреть, чем она занимается. Дженн судорожно копалась в телефоне. Набрав, видимо, нужный номер и приложив телефон к уху, она подошла к растению. Все внутри сжалось тогда. Она заметила камеру. Звука на ноутбуке не было, я не могла услышать, с кем и о чем говорит крестная. Не в силах больше выдерживать это напряжение, я захлопнула компьютер и, отбросив его рядом с собой на кровати, встала. На скорую руку одевшись и схватив свой рюкзак, который готовился специально для таких случаев, я тяжело вздохнула. Стоя уже полностью одетой и с сумкой на плече, я тихо, не издавая лишних звуков, подошла к окну. Раздвинув жалюзи пальцами, я проверила обстановку во дворе. Никого. Еще раз проверив, чем занимается Дженн, я схватила со стола телефон и, резко выбежав из комнаты, понеслась к выходу из квартиры. Нужно было видеть лицо моей крестной. Ну что, сука, не ожидала, что я обо всем догадаюсь? Не на ту напала! Прыгая через одну ступеньку вниз по лестнице, я услышала, как Дженн, начала что-то кричать. Уже неважно. Выбежав во двор, я вписалась какому-то мужику лицом в грудь. Потерев нос и опустив глаза, я уже хотела вновь двинутся вперед… Но из-за спины мужчины, на которого я наткнулась, появился еще один такой же бугай. Я застыла на месте. — Мишель, пост… — из подъезда выбежала крестная в одном халате, — ой… Поняв, что все происходящее, — полная жопа, я вновь попыталась удрать. Один из громил схватил меня за руку и, скрутив ее за спиной, что-то прорычал. Вроде просил меня сохранять спокойствие… — Осторожнее с ней! — отталкивая мужчину от меня, впряглась Дженн. Я с вылупленными глазами смотрела на нее. Женщина положила свои руки мне на плечи. — Так будет лучше для тебя. Мы с твоей мамой решили, что так тебе будет легче справиться с этой болезнью, — она крепко меня обняла. — Все должно было быть не так, но ты убежала, мы даже не успели обсудить все это с тобой. Прости, но так правда будет лучше… Я оттолкнула от себя крестную и, схватившись за телефон, начала судорожно тыкать по кнопкам. Время превратить это место в пыль. — Если вы не отойдете, я клянусь, я взорву свою комнату, а вместе с ней и полдома! — выставляя телефон вперед и показывая, что не шучу, я начала отходить назад. Кто-то сзади, видимо, еще один мужик ударил меня по ногам и вонзил мне шприц с успокоительным в шею. Тело обмякло, но я помню, с какой ненавистью я напоследок взглянула на Дженн и только-только выбежавшую на улицу сонную мать.