Законы Жизни

В пригороде древней столицы Японии европейский дом выглядел довольно странно. И особенно странно он выглядел спрятанным от посторонних глаз в чудом сохранившейся полосе нетронутой дикой природы. Особняк расположился в пятидесяти километрах к северу от Киото, в лесу. Простой, но довольно просторный, дом возводился для большой дружной семьи, которая могла бы проводить спокойные дни друг с другом вдали от городской суеты и шума. Со всех сторон особняк окружал нетронутый лес, и даже когда-то аккуратная подъездная дорожка превратилась в едва различимую, заросшую тропку среди деревьев. Вот уже несколько недель дом казался совершенно заброшенным. В прошлые выходные ещё можно было увидеть отблески света в окнах на первом этаже, но сейчас поместье выглядело покинутым. Вопрос был только в том, кто это свет вообще мог заметить. Магически полог, окутывающий территорию вокруг дома, не подпускал к нему никого, кому не следовало там находиться. Внутри особняка все выглядело так, как будто обитатели в спешке покидали своё жилище. В кухне на первом этаже на столе стояли две невымытые чашки с засохшими остатками кофе, а осколки ещё одной устилали пол возле холодильника. В гостиной на небольшом столике были разложены рисунки пентаграмм, вырванные страницы книг и листы с расчетами. Заглянув через распахнутые двери в спальню на втором этаже, можно было увидеть раскиданные по полу вещи и несобранную до конца дорожную сумку, валявшуюся возле двуспальной кровати. Ещё одна дверь вела в пустую спальню со смятой постелью. Но была в доме одна неприметная лестница, скрытая за панелью в стене. Именно наверху, на чердаке, среди старых вещей и мебели нашла своё убежище последняя обитательница поместья. На полу у дальней стены, спрятавшись за коробками, сидела девочка лет четырнадцати-пятнадцати. Она смотрела перед собой остекленевшим, неосмысленным взглядом, грудь её незаметно вздымалась в такт редкому прерывистому дыханию, под янтарно-зелёными глазами залегли синие тени, а на бледном лице остро выделялась каждая черточка. Девочка сидела на одном месте, обхватив руками колени и не меняя позы, иногда, словно в бреду, начиная нашептывать что-то совершенно невнятное. В такие минуты по её щекам катились слезы, тонкие пальцы скребли по полу. Временами она протягивала руки перед собой и пыталась схватить кого-то, видимого лишь ей одной. Но взгляд девочки оставался все таким же пустым и холодным. Зато в душе она раз за разом переживала одни и те же ужасные моменты своего прошлого. Она видела себя посреди объятой пламенем поляны, сжимающей трясущимися руками остывающее тело своей подруги и наставницы, а где-то впереди молодой парень смеялся над своей новой жертвой и беспомощностью маленькой девочки. А потом перед её внутренним взором вдруг оказывалась гостиная. И девочка стояла на пороге, глядя как появляются в комнате темные вихри порталов, и мама, уронив кружку на пол, хватала за руку стоявшего рядом с ней папу и исчезала вместе с ним, а вихри, не успев до конца сформироваться, растворялись в небытии. И память шутила, подменяя одно воспоминание другим, и уже маму с папой тоже забирает огонь, а потом становится так страшно, что пальцы сами начинают скрести по полу. Рядом с ней никого не осталось. Ни единого дорогого близкого человека. И вот, когда отчаяние казалось уже почти непереносимым, мягкие добрые нежные руки обняли её за плечи, прижали к теплой мягкой груди, и кто-то прошептал на ухо: — Теперь все будет хорошо, малышка. Все будет хорошо. И она поверила этим ласковым словам, произнесенным пока незнакомой девушкой, и наконец-то забылась беспокойным сном.