carpe diem

Будильник, начавший трезвонить тютелька в тютельку в 7 утра (что случалось с ним крайне редко и, согласно закону подлости, в самый неподходящий момент), был нещадно схвачен выползшей из-под одеяла конечностью и безапелляционно выброшен в окно с самыми искренними пожеланиями гореть в Аду. Звон разбитого стекла и металлический звяк, свидетельствовавший о том, что изделие приземлилось прямехонько на крышу машины (и наверняка оставило там если не вмятину, то царапину точно), конечность решительно проигнорировала и заползла обратно в теплые дебри одеяла. Ровно через две с половиной минуты после того, как явившиеся на шум родители взяли штурмом дочернюю спальню, Рону пришлось едва ли не на руках выносить полуобморочную Джуди из комнаты, а потом еще и отпаивать благоверную корвалолом. Семейство Уитвики узнало много нового и интересного о своем чаде. Например, что допрашивать ее лучше в полусонном состоянии, ибо именно в эти моменты Саманта говорит правду, только правду и ничего, кроме правды… а также то, что этого лучше не делать, потому что есть вещи в жизни дочери, о которых ее родителям лучше не знать. Под шумок запрыгнувший на кровать Моджо получил солидного пинка и порцию матерного полусонного бормотания на смеси английского и кибертронского, после чего уязвленный в самых лучших чувствах чихуа-хуа впал в депрессию (снова) и бессрочно булькнул в недра своего «пентхауса». Микаэла Бэйнс оказалась единственной, кому хватило ума/такта/«я-знаю-Сэм-как-облупленную» (нужное подчеркнуть) не звонить подруге и не пытаться выяснить, почему, черт возьми, Уитвики-младшая не явилась в колледж в понедельник утром. А Саманте в это время снилась беспросветная чушь. Сначала девушка, сыпля ругательствами не хуже мифического Рога Изобилия, с гневными воплями типа «Ты бревно бессердечное, верни мое одеяло!!» по всей базе НЭСТа гонялась за Бэррикейдом. Потом Сэм пыталась отделаться от возникшего прямо из воздуха Мегатрона, который сгреб ее в охапку и потащил в ЗАГС, бормоча при этом «Вот женюсь на Оллспарке, какая жизнь тогда настанет…». Их чуть было не расписали, но на фразе «У кого есть возражения – выкладывайте, либо дезактивируйтесь от угрызений совести» откуда ни возьмись возник Оптимус и после его слов «Это моя девушка, и шли бы вы все лесом…» завязалась веселенькая такая драка… Возвращение Саманты в суровую реальность произошло посредством расталкивания ее завернутой в одеялко полусонной тушки огромной металлической лапой (ее обладатель, как истинный джентльмен, предпочел не добивать уже поврежденное стекло – он просто «вынес» оконную раму). За что Сэм, как истинный адепт культа «я-спросонья-нифига-не-соображаю», отплатила меху индейским боевым кличем «Изыди, Бэррикейд!» и метко пущенной в оптику подушкой. Пятнадцать секунд на то, чтобы протереть окуляры и восстановить часть поврежденной информации (и даже зависнуть от испуга) – и Сэм едва не сиганула из окна второго этажа… прямо в объятия лидера всея автоботов. - О-Оптимус! Ты здесь…?! Я тебя не…?! Я ведь попала будильником, да…? – Уитвики смущенно запнулась, глядя в необычайно серьезную оптику меха. Тот лишь кивнул в ответ, и девушка с трудом подавила желание приложиться фейсом об оконный проем. - Прости, пожалуйста, я ведь не специально… - протянула Сэм. И снова запнулась. - Так, стоп. А что ты делал под моими окнами в 7 утра…?