Вкус предательства.

Как Грей ни вырывался и ни дергался, толстовку на нем все – таки разорвали и браслет у него отняли. Правда, не один магоборец, тот, которому велел Оуг отобрать у парней браслет, а сразу пятнадцать. Бравый вояка попросту отказался в одиночку даже с закованным в цепи Греем связываться. И даже то, что ни Саламандр, ни Отмороженный не могли сейчас магией пользоваться, из – за того, что оковы были не простые, а сдерживающие волшебную силу, не придало ни капли смелости этому товарищу и его сослуживцам. Решили сначала обрабатывать Грея, так как предположили, что артефакт будет именно у него, потому что больно уж он себя вызывающе вёл. Значит, лидером был в этой парочке, где второй, розововолосый, совсем притих, и лишь то, что изредка громко вздыхал, ещё говорило о том, что он, собственно, жив. И сразу же угадали – после недолгой, но шумной борьбы, при которой Фулбастеру даже с колен подняться не дали, магоборцы разорвали толстовку прямо на нём, и, звякая каменьями, покатился по гладкому полу зала Совета тот самый браслет. - А теперь по камерам их! – указал Оуг на ребят. – Да по раздельным, чтоб сговориться не могли! Вот и посмотрим, что они нам расскажут! Грей уже обзавёлся несколькими кровоточащими ссадинами на лице – ведь, пока он отчаянно вырывался, стража тоже его вовсе не по головке гладила. Но, сплёвывая кровь, продолжал буравить Оуга преисполненным ярости взглядом. Оуг лишь хмыкнул: - Прекращай на меня так таращиться, Фулбастер, дыру во мне всё равно не прожжёшь, сколько ни старайся! - Очень жаль, - Грей снова сплюнул подступившую к горлу кровь. - Говорливый какой, - рассмеялся Оуг ему в ответ. - Посмотрим, что ты нам ещё интересного через пару часиков расскажешь! - Не дождешься, я не стану что-то говорить твоим цепным псам, - Грей зло усмехнулся, наблюдать, как в глазах противника плещется ярость было забавно, а за себя парень давно уже не боялся. После Делиоры-то какие-то камеры даже звучали смешно. - Увести, что встали! - рявкнул потерявший терпение Оуг. Магоборцы не стали больше ждать повторного распоряжения от главы Совета, снова разделились группами по двадцать человек и повели Грея и Нацу в разные стороны. И успел лишь Фулбастер тихо шепнуть сам себе под нос, зная, что острый слух Саламандра различит даже самый тихий шёпот: - Ты только держись, Нацу, слышишь? Не наговаривай на себя, не сдавайся раньше времени... В ответ Нацу лишь беспомощно посмотрел вслед другу, которого даже компанией в двадцать человек магоборцы с трудом могли сдвинуть с места. Он так и не сказал кое – чего Грею за все трое суток их пути. Тогда, когда он прикончил Эригора и очнулся потом после вспышки гнева, он чувствовал своим драконьим нюхом присутствие кого – то постороннего там. Правда, поначалу он списал всё на то, что его после шока от произошедшего стали галлюцинации мучить. Но сейчас, когда их с порога вместо благодарности за хорошо выполненное задание встретили избиением и в цепи заковали, он уже стал всерьёз подумывать: а что, если уже тогда за ними кто – то следил? Если так, то уже просто так от магоборцев отделаться было невозможно, а уж правду они непременно попытаются узнать фирменным методом, о котором во всех городах Фиора ходили осторожные слухи. Нацу передернуло, ком в груди сжался сильнее. А Грей, который продолжал упираться изо всех сил, и которого магоборцы чуть ли не волоком вынуждены были тащить, поразился страху, который так и бушевал в зелёных глазах Саламандра. Фулбастеру оставалось лишь молить небеса о том, что его огненный друг не сломается и не расскажет о том, как он поджёг умирающего Эригора, после чего тот, собственно, и скончался. *** Камера была сырой, жутко воняла плесенью. О хотя бы каком – то подобии лежака и речи идти не могло. Грей прислонился спиной к мокрой покрытой мхом стене, закашлялся от того, что воздух был невероятно влажным. От него будто бы лёгкие слипались в один сплошной безвоздушный комок. Ну ничего, сейчас главное собраться, оттарабанить заранее разученную легенду. Только бы Нацу ничего не забыл, не перепутал, не раскололся, не рассказал о своём срыве! И тогда всё пройдёт, как надо. В своих силах Отмороженный был уверен. Его упрямство переходило все границы. Даже если бы его в крутом кипятке начали варить, он бы ни за что не раскололся. Всё сейчас в руках Нацу. В том числе и его драконья судьба. *** - Фулбастер, встать! – раздалось спустя примерно два часа. «Началось…» - подумал Грей, медленно поднимаясь. Без помощи скованных за спиной рук сразу встать на онемевшие от обвивших щиколотки цепей ноги как – то тяжеловато оказалось. Но Фулбастер ни единым движением мускула, ни единым взглядом не показал того, что ему тяжело, и в глубине души он и сам немного побаивается той неизвестности, что его ожидала. В его камеру вошли несколько человек в форме полицейских, судя по всему, бывших волшебниками. Грей мельком припоминал их лица. Одного он на фестивале урожая в Магнолии видел, второй его за пьяную драку на улице задерживал, у третьего он Нацу выкупал год назад после того, как тот разнёс здание Магнольского Университета Магической Экономики. Просто тогда Саламандр сильно расстроился от того, что проходного балла для обучения в вузе он не набрал. Отделался он тогда внушительным штрафом, который выплатил за него Грей, и длинной лекцией мастера. Гильдия пару дней гудела, обсуждая его поступок, а там как-то и забылось все. Тем временем Нацу Драгнил тоже был поднят за цепи людьми в полицейской форме. Саламандр совсем уже отчаялся, не надеясь на освобождение. В голове его сейчас проносился целый ряд ужасающих картинок – пытки, боль, голод, изгнание из гильдии, тюрьма. *** - Итак, - к Грею почти вплотную приблизился один из полицейских, - Грей Фулбастер, маг «Хвоста Феи»? - Правильно говоришь, начальник, садись, пять, - ухмыльнулся Грей. Понеслось. Фулбастер в такие моменты вместо того, чтобы молчать, начинал ещё сильнее заводить правоохранителей, нещадно подтрунивая над ними. - Вот щенок, что себе позволяет! Джеро, да уйми же его! – подошедший к Грею никак пока не отреагировал, а вот его напарник сразу же завёлся. - Подожди, Аки, - остановил его стоящий совсем рядом с Отмороженным коп, - сейчас я всё – таки поговорю с ним по – хорошему. - Давай не будем тянуть кота за причинное место, - и какая только сила Отмороженного за язык тянула, он и сам не понимал, - я тебе сразу всё говорю, и дело с концом. - Ого! Аки, вот видишь, парень умный, даже склонять его к беседе не надо, сейчас сам нам всё расскажет, - Джеро, правда, говорил с откровенной издёвкой. Он слишком долго работал в полиции, чтобы на такую удочку так легко клюнуть. Но решил сделать вид, что поверил этому черноволосому упрямцу, который откровенно издевался сейчас над ним, вызывающе смотря ему прямо в глаза. – Я вас внимательно слушаю. - Мы отобрали браслет у этого Эригора, маленько бока ему помяли, уложили на постельку, да ушли. На этом всё, - а ядовитая ухмылка так и не делась никуда с лица Отмороженного. Если они думают, что выколотят из него хоть что – то, то очень сильно ошибаются! – На сём моё повествование окончено. - Вот, значит, как, - покачал головой Джеро. Он знавал таких вот не желающих по – хорошему показания давать. Ничего, сейчас парочка мероприятий по отношению к этому нахалу, и он мигом заговорит, расскажет, как все было на самом деле. Джеро развел в стороны руки, хлопнул в ладони, радуясь тому, что для выбивания показаний из заключенных ему не нужно было таскать с собой лишний реквизит. Его магия позволяла материализовывать предметы, которые он только мог пожелать (кроме людей и животных), и этим предметам он мог придавать любые формы и положения. Не нужно было привлекать лишнего внимания, и о его методах работы никто поэтому особо ничего не знал, кроме его команды, которая у него в подчинении находилась. Цепи, сковывавшие Грея, моментально взвились вверх, к ним добавились новые. Руки Фулбастера, и без того заломанные за спину, вмиг оказались намертво прикручены к вплотную сведённым цепями ногам. Отмороженный, прижатый лицом к холодному каменному полу, лишь крепче стиснул зубы. Этого он вполне ожидал. Знал, что никто не поверит его короткой сказочке. Что ж, теперь ни слова, ни звука. Живой останется – хорошо. Нет – ну на нет и суда нет. Лишь бы Нацу там не сплоховал, не сдался сам по доброй воле, а то что – то он напуганный какой – то совсем был, сломается при малейшем давлении. Не знал Фуллбастер, что оказался прав. Тем временем самая толстая решётка камеры неожиданно легла поперек прогнившего насквозь помещения, застыв на высоте около метра над полом, и концы цепей вместе с телом Грея будто бы намертво приклеились к ней. Почувствовав, как весь вес его тела стал теперь приходиться на скованные конечности, как цепи мигом впились в кожу так, что в глазах темнеть начало, Грей лишь криво ухмыльнулся в очередной раз. Ну да, самое веселье ещё впереди. Это только начало. - Удобно? – издевательски поинтересовался Джеро, приподняв решетку вместе с прикованным к ней Отмороженным ещё сантиметров на семьдесят повыше. Теперь лицо Грея находилось почти на одном уровне с его полицейской фуражкой. - Просто зашибись! – в тон ему процедил Грей, - Винца б ещё бутылочку, и вообще самый самолёт. - Так ты не хочешь рассказать, что произошло, когда вы с Драгнилом ходили на задание? – вкрадчиво спросил Джеро, потирая руки. - Я уже всё сказал, - рыкнул Грей. И тут же на него обрушился град весьма болезненных ударов кулаками сразу от всех присутствующих на допросе полицейских по такому открытому для них теперь телу. Но в ответ Отмороженный лишь сжал в кулаки немеющие от цепей руки и крепче стиснул зубы. Ещё порция ударов, стараются целиться в самые уязвимые места на теле парня. И лишь молчание в ответ. Полицейские начали колошматить Грея по лицу, разбивая ему нос и губы в кровь. А он лишь сплёвывал кровь, презрительно ухмылялся и продолжал молчать дальше. Копы почти одновременно взялись за дубинки, и, не сдерживая себя, стали охаживать Грея по бокам, разорвали ему майку, на что Отмороженный, тяжело дыша, лишь хрипло процедил: - Что, мальчики, страсть так и плещется наружу, что аж раздевать меня начали? И тут же получил в ответ от одного, у которого нервы от такого цинизма сдали, дубинкой в голову. Почувствовав, как кровь тонкой струйкой поползла с затылка к виску, Грей лишь крепче зубы сжал. Это ещё не конец, это только самое начало. А он должен молчать. Иначе никак. - Крепкий малый, - улыбнулся Джеро. Давно он уже дальше кулаков и подвешивания «ласточкой» не заходил. Обычно даже самые стойкие ломались на этой стадии допроса. А сегодня, похоже, видавшему виды копу судьба подкинула настоящее развлечение! Зажмурившись, Джеро ещё раз хлопнул в ладоши. Тут же из ниоткуда материализовался противогаз и короткий моток веревки. Грей, хоть и продолжал криво ухмыляться, чем ещё больше своих палачей бесил, чувствовал, как что – то внутри начинает предательски пульсировать от страха. Он уже догадывался, что сейчас будет. Но Отмороженный продолжал молчать. Даже тогда, когда проклятый противогаз полицейские, как – то злорадно усмехаясь, натянули ему на перепачканную кровью голову. Даже тогда, когда приток воздуха через резиновый шланг прекратился оттого, что кто – то затянул прямо на нем моток веревки в сплошной тугой узел. Воздух, который Грей предварительно набрал в лёгкие, быстро вырвался наружу вместе с глухим рычанием, потому что один из копов моментально прошёлся по его телу широким бичом, на хлысте которого стройными рядами были насажены маленькие гвозди. Как только весь торс, спина и руки Отмороженного оказались усыпанными широкими кровоточащими полосами, расцарапанными вдоль и поперек из – за гвоздей, которыми была начинена плеть, кто – то догадался «заботливо» вылить на него целое ведро солёной воды, нагретой практически до состояния крутого кипятка. Кто – то, желая в своём изощрении дойти до крайней степени садизма, сорвал с него кроссовки с носками в придачу и, разодрав ему все стопы десятком ударов широкой плети, и на ноги плеснул ему горячей воды с обильно растворенной в ней солью. Кто – Грей уже толком не видел за мутными стеклами очков противогаза. Но откуда все эти плетки с гвоздями берутся, он уже догадался. Джеро, если захочет, ещё и не то выдумает. От боли Фулбастер забился на державших его подвешенным на решетке цепях, но конечности совсем уже отказывались служить ему, распространяя по всему телу изнывающую ломоту. Грей, чувствуя, как соль начинает разъедать всё его рассечённое и ошпаренное тело, попытался вдохнуть...и не смог. Веревка, прочно перевязывавшая шланг, не давала доступа даже к маленькой крохе кислорода. Грей не замечал уже, как непроизвольно рвутся из его груди судорожные спазмы в попытках добыть хоть немного воздуха, как в глазах начинает темнеть от нехватки кислорода. А плеть свистела раз за разом, гвозди раздирали и без того израненное тело, горячая вода с солью снова разъедала каждый, даже самый мелкий порез, заставляя его распухать, расползаться и краснеть буквально на глазах. Цепь уже растерла ему и запястья, и щиколотки до крови. Чувствуя, что ещё минута без воздуха – и живым ему из этой камеры уже не выбраться, Грей и сам не заметил, как стал ещё сильнее обмякать всем телом, отчего руки с ногами снова передали ему пламенный привет в виде очередной порции невыносимой боли. - Сними – ка на пару секунд, - Джеро заметил, что лишённый возможности дышать Фулбастер вот – вот сознание потеряет, и быстро велел напарнику освободить его от противогаза буквально на пару секунд. Когда с головы Грея сняли резиновый мешок со стеклами для глаз, не дававший ему дышать, глоток сырого и отдающего гнилью камерного воздуха на секунду показался Отмороженному слаще аромата альпийских лугов. У него аж голова закружилась, когда он стал судорожно хватать ртом хоть какой – то кислород. - Ну, и что ты теперь нам расскажешь? – Джеро приподнял его за волосы так, что окровавленное лицо Грея оказалось напротив его лица. Но даже после пытки удушьем и бичеванием с гвоздями и солью Отмороженный, шумно вдохнув, лишь харкнул кровью прямо в лицо пытавшему его и прохрипел: - Я уже всё сказал! Очередной удар в лицо после всего пережитого уже не вызвал у Отмороженного никакой реакции. И даже то, что следом же ему один из полицейских рассёк бровь ударом кастета, который парой мгновений ранее висел у него на поясе. Кровь потекла прямо по левому глазу Грея, но тот и звука не издал, лишь несколько раз помотал головой да с силой моргнул, стараясь согнать с дёргающегося века густую ярко – красную вязкую струйку. Он не мог, нет, просто не имел права сдаваться. Не ради себя, ради и без того перепуганного Нацу. Нет, он не боялся умереть здесь от потери крови, удушья или какой – нибудь тяжелой травмы, шансов на получение которой у него теперь было предостаточно. Он не боялся продолжения пыток – после уже перенесённого болью его было уже просто не напугать. А умываться собственной кровью ему было уже не впервой. Единственное, что пугало Грея – что же теперь там вытворяют дознаватели с Нацу, выдержит ли его огненный товарищ всё это, сможет ли не рассказать всю правду. - Нет, вы посмотрите на это, - теперь Джеро был откровенно ошеломлен, обращаясь к своей молчаливой команде, все члены которой происходящим были удивлены не меньше его. Обычно заключённые, те, кто покрепче и понастырней были, раскалывались после пытки удушьем. И то полицейские всегда ограничивались только ей без применения всего того, что они сотворили с Греем. В этот раз их просто его дерзость разозлила. Но что больше всего поражало даже видавших виды полицейских – ни одного громкого крика не вырвалось из пересохшего от удушья горла Фулбастера, ни одного стона боли не сорвалось с его разбитых в кровь губ. Максимум – глухое рычание да сдавленный хрип. Таких упертых они уже давненько не встречали! - Ну что ж, продолжим допрос, - развёл руками в стороны Джеро, предвкушая просто королевское развлечение, - Насколько я помню, ты маг льда, любитель холода, к огню симпатии совсем не испытываешь. - Ай да полицай, какой умный, с ходу меня раскусил! Молодец, возьми с полки пирожок, понюхай и положи обратно! – выплюнув эти слова вместе с очередным сгустком крови прямо в лицо Джеро, Грей лишь снова оскалил зубы, когда получил за свою очередную дерзость дубиной в бок. Признаться честно, некоторых из команды Джеро эта кривая ухмылка с налётом безумия просто пугать уже начинала. И вообще их поражало, откуда у этого парня ещё берутся силы после всего пережитого так дерзить их капитану да ещё и плеваться ему в лицо! - Отморозок недоделанный, - Джеро уже начинал терять самообладание, руки его затряслись от злости, пока он материализовывал из воздуха стальную раскалённую докрасна кочергу, - посмотрим, как теперь ты запоёшь. И снова противогаз с перетянутым шлангом надет на голову Грея. Кровь с лица Отмороженного перемешалась с потом, начавшим выделяться из – за долгого пребывания под резиновой безвоздушной кольчугой. Солёные прозрачные дорожки мешались с густоватыми ярко – красными, разъедали каждую рану на его теле. Но Грей уже решил для себя – молчать так молчать. И, даже когда раскалённая кочерга стала своими обжигающими касаниями превращать его кожу кусок за куском в череду пузырящихся рваных лохмотьев, когда, в очередной раз дёрнувшись всем телом в непроизвольном спазме в поисках хотя бы капли кислорода, Грей почувствовал лишь боль в лёгких, он лишь глухо зарычал. По обожжённой коже прошлись плетью, а Фулбастер упорно продолжал молчать. Широкий хлыст уже полосовал оголённое мясо, более – менее живых участков кожи на теле Грея практически не осталось, а Фулбастер упорно продолжал молчать. С него сняли противогаз и приторно – любезным голосом Джеро вновь предложил рассказать ему всю правду, а Фулбастер, чувствуя, что в глазах снова темнеет от боли и кровопотери, лишь повёл окончательно отказывавшими от слишком долгого времени, что он провёл подвешенным, плечами и выдавил из последних сил: - Я уже всё сказал! *** Джеро вышел из камеры, раздражённо хлопнув кованой решетчатой дверью. Грея он распорядился оставить подвешенным, чтобы, когда руки и ноги его при малейшем шевелении начали совсем отказывать от адской боли, заглянуть потом к нему ещё раз. Джеро просто не мог поверить в то, что сегодня в первый раз за все годы своей службы он не выбил из заключенного ни слова. Раздражённо закурив, полицейский велел своей команде расходиться по своим кабинетам и ни слова не говорить сослуживцам о том, что произошло в камере. - Не надумал поговорить? – обернулся он к опустившему обессилено голову вниз и подвешенному за сведённые вместе запястья и лодыжки Грею. Фулбастер медленно поднял голову, разлепил залитые кровью веки и в очередной раз повторил с надрывным хрипом: - Я уже всё сказал! Внезапно стук каблучков заставил Джеро нервно обернуться. Женщина? Здесь? Странно, мягко говоря. Если только это не... Ну, конечно же, она. Новенькая в их отделе, отрабатывает своё направление после окончания юридической академии в Крокасе. Шерри Бленди. Тоже волшебница. И, надо заметить, очень сексуальная волшебница. Длинные тёмно - розовые волосы, превосходная фигура, стройные ножки, которые Джеро так бы и закинул себе на плечи, если бы не один белобрысый тип, которого перевели сюда работать вместе с ней и который уже умудрился до начальника уголовного розыска дослужиться. И огромные голубые глаза, густо подведённые и смотрящие сейчас на подвешенного избитого до полусмерти парня. Чёрт, всё – таки заметила. Джеро предчувствовал сейчас, какая у неё будет на всё это реакция. - Вы...вы... так вот вы чем тут занимаетесь! Так вот как вы тут с заключёнными работаете?! Так вот как они у вас так сразу во всем сознаются! – Шерри аж в порыве ярости стала папкой с документами, что была у неё в руках, Джеро охаживать. - Ты не поверишь, но вот сегодня этот не сознался. А я смотрю, ты опять потерялась? – попытался он перевести тему, отмахиваясь от колошматившей его девушки. У него даже фуражка слетела. - Не опять, а снова! – раздражённо выкрикнула Шерри, отвешивая Джеро внушительной силы пинок с каблука, когда тот за фуражкой нагнулся, - Вы вообще понимаете, что это нарушение элементарных прав человека! Пусть даже этот человек и преступил закон! - Не перегибай палку, моя дорогая! Ты только что ударила своего собственного начальника! А знаешь ли ты, что за это ты можешь на месте вот этого уголовника так же подвешенной в камере оказаться? - Да вы не имеете права! – Шерри, несмотря на то, что Джеро, грубо схватив её за запястье, поволок её к выходу, продолжала с беспокойством смотреть на окровавленного, подвешенного на цепи и не подающего признаков жизни черноволосого парня. Кое – кого он ей очень напоминал. - И вообще немедленно опустите его с цепей, пока я на вас докладную не подала, - голубые глаза зло сверкнули, девушка так посмотрела на Джеро, что тот понял, она не шутит. Полицейский аж зубами заскрипел от досады - все так хорошо начиналось. - Выполнять, - бросил он одному из подчиненных. Безвольно висевшего Грея спустили и даже уложили на бок, чтобы не захлебнулся, если рвать начало бы. Кандалы с него, разумеется, снять не потрудились. Шерри впервые поймала себя на мысли, что сочувствует преступнику. Джеро сверкнул глазами, окидывая оценивающим взглядом хрупкую фигурку. Да, жаль, что нельзя с ней поиграть, но ничего, до Фулбастера он еще доберется. Просто надо подождать. *** - Ну что же, Нацу Драгнил, маг гильдии «Хвост Феи», огненный убийца драконов, - обратился к стоявшему спиной к стене Саламандру полицейский, назвавшийся Изаму. Фамилии и чина его сломленный от страха Нацу просто не запомнил. – Что вы можете сказать про ваш поход с Греем Фулбастером в гильдию «Айзенвальд» и последующее за этим убийство Эригора, мастера этой гильдии? Нацу молчал, опустив голову. Он не хотел говорить вообще ничего. Но перед его глазами начала упорно маячить ставшая такой яркой картинка, на которой дедуля, так его любивший всем сердцем, под взгляды его друзей, преисполненные ненависти и горькой усмешки, стирает метку гильдии с его плеча. За ней следующая – его, к примеру, бросают в морозильную камеру на сутки, потом там же избивают, чтобы заставить его дать показания. За ней ещё одна – его приговаривают к пожизненному тюремному заключению или отрубают голову на главной городской площади Магнолии, после введения закона о запрете на любое убийство для волшебников ставшую частенько обагряться кровью несчастных, которых подвергали жестоким казням. Окончательно добило бедолагу Нацу то воспоминание о чьём – то чужом запахе в здании гильдии «Айзенвальд», где он и добил Эригора. И тут Саламандр осознал кое – что. Пока есть возможность выпутаться из этой истории, надо её использовать по полной программе! И, вперившись драконьими зелёными глазами прямо в глаза своему дознавателю, Нацу негромко, но ясно и отчётливо произнёс: - Я хочу сделать заявление. Когда мы были на том задании, действительно произошло убийство. Эригор был убит. И убил его Грей Фулбастер…