Вкус предательства.

- Ну, что, Нацу Драгнил, мы вас благодарим за деятельное сотрудничество со следствием, - начал свою речь Оуг, поглаживая длинную белую бороду, - Я принял решение - долю Фулбастера из суммы награды, которая изначально была рассчитана на вас двоих, я отдаю лично вам. - Спасибо вам, - Нацу не знал, как и благодарить главу Совета. С тем, что он предал друга, он уже заставил себя смириться. Ну надо же было ему как - то выкручиваться! А то, что вся награда за выполнение задания у него в руках, подогрело драгонслеера еще больше. Будет на что купить Люси какой - нибудь необычный подарок. Ах да, надо же еще с Мираджейн за поломанную плиту расплатиться. И хоть в поломке электрического агрегата, по сути, в большей степени был виноват именно Грей, Нацу решил великодушно оплатить дьяволице весь причиненный ей ущерб. Ладно уж, с таких - то денег можно и десять таких сенсорных варочных панелей купить! - Все, вы свободны, - Оуг вручил огненному дракону деньги. Нацу не верил тому, что он свободен, что его показаниям поверили. Он же половину из того, что говорил, и сам уже позабыл. Главное, что теперь он свободен. В гильдии он сможет зарекомендовать себя так, как надо. А Грей... Ну что сказать, пусть поймет его и простит. Честно признаться, Саламандр был не против того, чтобы его ледяного друга даже казнили. Так он, по крайней мере, не сможет добраться до гильдии и рассказать всю правду. *** Шерри уже мысленно прикидывала, что купить на ужин перед тем, как пойти домой. Она бы приготовила что - нибудь, тем более, что ее кулинарные таланты позволяли ей по - настоящему зажечь за плитой. Но некого было радовать своими умениями, а для самой себя Шерри стараться не хотелось. А начальник уголовного розыска, которому она рада была бы приготовить самое изысканное и сложное по приготовлению блюдо, так ни разу ее стряпню не пробовал. То ли стеснялся, то ли и вправду все, ею приготовленное, было совсем несъедобно... Еще раз проверив, все ли компьютеры в кабинете отключены, Шерри собралась уже идти домой, как внезапно дверь кабинета, который был за ней закреплен, тихонько отворилась. - Шерри, привет! - высокий блондин, запуская нервно пальцы в свою пепельную шевелюру, судорожно сжимал в руках огромный букет и красиво запакованную коробку средних размеров с огромным бантом. - Рад тебя видеть! Леон только вернулся с задания в другом городе. Расследование получилось куда сложнее, чем он думал, плюс еще обвиняемый едва не умер после пыток. Бастия поморщился, этот закон официально именовавшийся допросом с пристрастием обвиняемого в преступлении ему никогда не нравился. Ледяной маг встряхнул головой и смущенно улыбнулся, чувствуя, как перехватывает дыхание и сердце ускоряет свой ритм. Обычная реакция на Шерри. Леон сглотнул. Она растопила сердце, покрытое толстой коркой льда одним взглядом еще на первом курсе. Долго он не решался подойти, год почти, пока Джувии это не надоело и она практически притащила его за руку к Шерри. Сделав свое дело - познакомив их, Локсар исчезла, а они...они начали общаться. Весь факультет делал ставки, когда они уже станет парой, но в итоге проиграли все - выпускались Леон Бастия и Шерри Бленди в статусе "близких друзей". Ради нее ледяной маг заключил контракт на отработку по направлению, пусть и в другом отделе, но в том же городе и здании. Так он надеялся уберечь ее от опасности. "Господи, да когда же ты разродишься?" - Шерри готова была припасть к накачанной груди блондина уже сейчас. Что именно он приготовил ей в подарок, девушку не особо интересовало. Не потому, что чувств она к нему не испытывала, а потому, что любому знаку вниманию от него она была рада до глубины души. - Эхкм.... Это для тебя, - больше ничего из себя пепельноволосый выдавить не смог. Хотя уже очень давно давно этой девушке ему очень хотелось сказать очень многое. Хотелось кричать, что он любит ее, что никому ее не отдаст, качать на руках малыша, которого она родила от него... Стоп - стоп, да о чем он вообще замечтался? Парень сглотнул, привычно унимая сердцебиение и улыбаясь. Плюшевое сердце с надписью "Приятного отдыха" пряталось в коробке, ожидая, когда новая владелица его раскроет. Покупая эту то ли игрушку, то ли символ своих чувств, Бастия разволновался и в итоге слова оказались совсем не те, что он хотел. - Оу, спасибо, - а она ничего умнее придумать уже не смогла, - Чего еще расскажешь, Леош? - Я не понял, а синяки на руках у тебя откуда? - он не имел привычки ходить вокруг да около. Он сразу задавал вопросы по факту. Это вот для признания ей в самом главном ему еще неизвестно сколько времени нужно было смелости набираться. А вот если Шерри хоть кто - то обидит, он ни за что не оставит этого просто так. Увидев, что ее запястья покрыты багровыми пятнами с фиолетовыми отливами, он смолчать просто не смог, заранее настроившись срезать голову тому, кто посмел тронуть ту, что уже давно ему больше жизни дорога была. - Да это Джеро, начальничек так называемый, во всем виноват, - раздраженно бросила Шерри, немного нервно потирая покрывшиеся после стальной хватки Джеро жуткими синяками руки. Леон, метнувшись к девушке, осторожно обхватил ее запястья, и, задумчиво рассматривая их, немного виновато произнес: - Лед прикладывать уже немного поздновато, прости... - А тебе и не за что извиняться, - тихо произнесла Шерри, чувствуя, что предательский румянец начинает расползаться по ее щекам. Прикосновения этого парня заставляли ее сердце трепетать. Ее одновременно смущало и невероятно радовало то, что Леон так завелся, узнав, что девушку кто - то обидел. С таким, как за каменной стеной, бояться по жизни нечего будет. Ах... Шерри мечтательно закатила свои большие голубые глаза, а Леон продолжал держать ее руки, будто бы они из хрусталя сделаны были. Ей даже не хотелось, чтобы это прекращалось, она готова была стоять вот так целую вечность. Никогда раньше девушка и предположить не могла, что простое касание рук может вызвать столько эмоций. - Так при каких обстоятельствах Джеро тебе этих синяков наставил? - Леон решил выяснить все до конца. Шерри судорожно сглотнула - раз Леон Бастия взялся за это дело, Джеро теперь точно не поздоровится... - Ты знаешь, - она все - таки решила рассказать всю правду, - я сегодня в очередной раз заблудилась. Ну, лестницы перепутала... Леон покачал головой и не смог все - таки сдержать легкой полуулыбки. Как всегда. У Шерри постоянно были проблемы с запоминанием места расположения того или иного кабинета, магазина, дома, улицы... Девушка и сама смеялась над своей странной особенностью, называя это топографическим кретинизмом. - Ну вот, - Шерри продолжала наслаждаться тем, что Леон не только не выпускал ее запястий из своих рук, но и даже начал осторожно поглаживать их, легонько массируя ушибленные места. - И умудрилась попасть в тюремный коридор, где ТАКОЕ сегодня увидела! Она ошеломленно воззрилась на Леона, тот же еле сдержался от того, чтоб не хлопнуть себя по лбу. Он уже догадывался, что она могла видеть такого, что повергло ее в шок. Сумев дослужиться в процессе обработки своего целевого направления до начальника отдела уголовного розыска, Леон основательно похлопотал, Шерри досталась несложная работа с документами. Чтобы не приходилось ей разъезжать, отлавливать преступников и вести допросы. Чтобы не знала и не ведала она того, какими методами полицейские выбивают из задержанных показания, не знала о том, что порой приходится переносить тем, кто преступил черту закона. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что Шерри увидела, попав благодаря своему умению заблудиться в трех соснах в тюремный коридор в подземелье. Вернувшись в отдел с очередной командировки, Леон, пока шел к Шерри, мельком слышал о том, что сегодня доставили опасного преступника, убийцу. Как его звали и какой магией он владел, Бастия разузнать просто не успел, решив сначала забежать к одной очень любимой им розововолосой красавице. А значит, дознаватели точно решили выяснить все обстоятельства. Как они это делали, Леон вполне себе представлял, более того, он сам не раз присутствовал на допросах лично, так что прекрасно знал всю изнанку следственного процесса. В каких условиях содержались заключенные, Леон тоже очень хорошо знал. Одно постоянное пребывание в цепях для некоторых становилось настоящей пыткой. - Ты представляешь, я увидела там парня... Его допрашивали, причем это не допрос уже был, а самая настоящая пытка! - да, догадки Леона оказались верными. - Ему руки и ноги вместе сковали и подвесили за цепи на решетке! И на нем вообще места живого не было, он весь в крови был! Я на Джеро и накинулась, говорю, мол права не имеете вы так вот показания из людей выбивать! А он меня за руки схватил и чуть не пинками вытолкал наверх! И лишь из - за того, что я шум подняла, он приказал этого парня с решетки снять! Леон негромко вздохнул. Он - то лучше прочих знал, как старший дознаватель выколачивал нужную ему информацию. Единственное, что Бастию по - настоящему удивило - как это парень умудрился продержаться до такой стадии пыток. Обычно заключенные после заковывания в цепи и избиения ломались... - Я вот теперь и решила, напишу на Джеро докладную, - Шерри, вспоминая увиденное в подземелье обиженно засопела и нахмурилась. - На имя начальника отдела напишу, не поможет – отправлю докладную на имя главы Совета! Леон горько усмехнулся. Не знала Шерри того, что все эти её планируемые усилия в реальности будут просто бесплодны. Ни один, ни второй из тех, кого она упомянула, даже не станут рассматривать подобные заявления. Улыбнутся ей, примут докладную, клятвенно заверят в том, что со всем этим разберутся... и отправят восвояси. Шерри, наивно полагая, что сможет изменить порядки в этой давно установившейся и отлажено работавшей системе, жестоко ошибалась. И Леон это знал, как никто другой. Тут докладными дела не решить, систему нужно менять целиком и полностью, а на такое никто не пойдет. - Чего ты усмехаешься? – Шерри все – таки заметила усмешку Леона. Не ускользнуло от её внимания и то, сколько горечи было в этом слабом подобии улыбки. - Не веришь в меня и мои силы? Так если ничего не выйдет, я и до самого короля Фиора дойду, так – то вот! Пора прекращать уже это все! Джеро не имеет права так издеваться над людьми, даже если те и преступники! И вообще, закон, разрешающий пытки тех, кого официально признали преступниками, просто бесчеловечен! Ведь любое следствие может ошибаться! Сколько раз в процессе выяснялось, что виновен другой человек! А невиновного держали на цепи в камере и подвергали пыткам?! Да даже если этот человек и виновен, с него вполне наказания хватит! И вообще, я не понимаю, почему ты ничего раньше не пытался предпринять?! Ты же знал, ты же сто процентов знал, я по глазам твоим вижу! Леон виновато опустил голову, исподлобья продолжая поглядывать на Шерри. Он же не мог рассказать ей, что вмешиваться в работу других отделов ему запрещали условия контракта. Точнее, строка о запрете на попытки помешать дознавателям вести свою работу своими кровавыми методами была прописана в контракте чисто как внешняя составляющая. И, вынесенная в отдельный подпункт договора, гласила: «…Запрещается предпринимать попытки координирования деятельности других отделов. В случае нарушения данного условия применить к Бастии Л. меры наказания, предусмотренные списком штрафных санкций». Среди них значились: увольнение, штраф, исправительные работы и много чего ещё. Мало того, глава полиции Магнолии, широкоплечий седовласый полковник, сразу же сказал Леону, что если он только попытается изменить уже веками устоявшиеся порядки, то пострадает не только он, но и Шерри Бленди, которую он с таким усердием старался пристроить на работу с бумажками, не требующую никаких усилий. Полковник стал угрожать Бастии тем, что миловидная Шерри в случае бунта с его подачи мигом отправится в подземелье сторожить преступников. А он как – нибудь разок поручит тому же Джеро после допроса «случайно» забыть закрыть камеру, в которой окажется какой – нибудь насильник. И цепи с него велит снять. А там уж Шерри пусть сама, как хочет, так и разбирается! Леон не боялся никаких санкций, он бы попытался перевернуть эти звериные устои, спровоцировать Совет на запрет пыток по отношению к задержанным... Но рисковать девушкой, которая ему за эти годы обучения и работы вместе дороже жизни стала, подставляя её, он просто не мог. Ничего о терзавших сейчас Леона безрадостных мыслях не зная, Шерри, раскрасневшись, вырвала свои запястья из его таких сильных, отдающей лёгкой прохладой и таких родных рук, и стала собираться домой. Она просто не понимала, отчего же Леон, всегда так рьяно стоящий за справедливость, даже не попытался изменить такие ужасные порядки, царившие, судя по всему, в полиции далеко не первый год. Держа в руках сумочку и коробку с подарком от Леона, девушка схватила папку под мышку, да только вот из – за раздражительности, которая на неё напала, движение получилось слишком резким. Папка рухнула на пол, раскрываясь с хлопком, а документы разлетелись по паркету с лёгким шелестом. - Я соберу, - Леон тут же нагнулся, начав быстро поднимать разлетевшиеся бумаги. Его до сих пор мучило то, что Шерри обижена на него, не зная истинных причин такого его невмешательства в манеру ведения допросов полицейских из не подведомственных ему отделов. Складывая документы в папку и всё по – прежнему не поднимая тёмных глаз, Леон неожиданно замер, выуживая из кучи валявшихся на полу бумаг одно досье. Одни лишь имя и фамилия, большими буквами напечатанные рядом с фото, заставили блондина даже побледнеть, чего он сам, правда, не заметил. Шерри даже обижаться передумала, увидев, как лицо ледяного по цвету практически сравнялось с его волосами. А Леон, уже становясь чуть ли не белее разбросанных по полу бумаг, продолжал смотреть на фото, размещённое на досье. Потом, словно не веря своим глазам, вновь скользнул взглядом по подписи. И вновь уставился на фото. Перед глазами у Леона сразу же замелькали картинки из казавшегося таким теперь далеким прошлого. Вот он и Ул находят на развалинах разрушенного Делиорой города черноволосого израненного мальчишку, выясняется, что он тоже маг льда. Вот он и чернявый пацанёнок устраивают шуточные побоища и носятся по льду с такой лёгкостью, будто бы под их ногами твердая земля, параллельно упражняясь в магии и радуя этим Ул. Вот они начудили в одном из городов на востоке Фиора, в котором они с наставницей временно останавливались - на создавали по всем закоулкам и переулкам собственных ледяных копий, а потом спрятались и стали наблюдать за бегающей в панике и поисках их Богоизбранной. Копии были так хороши и настолько неотличимы от настоящих, что Ул не раз хватала мальчишек за уши, чтоб утащить их на квартиру, и, чувствуя, что уши ледяные, с горестным вздохом отпускала их. Вот Делиора нападает на город,в котором волею судьбы довелось оказаться Леону, Ул и черноволосому пацаненку, который за годы их совместного обучения Леону за младшего брата стал, хоть и были по факту они почти ровесниками. Они тогда даже попытались схлестнуться с демоном в неравном бою. Кровь, лёд, летящие во все стороны комья земли и зловонное дыхание исчадия ада – все эти воспоминания перемешались в голове Леона, пока тот продолжал таращиться на фото и имя с фамилией под ним. Он же прекрасно помнил, как следом за отлетевшей куда – то в сторону Ул от удара крыла демона упал, как подкошенный, тот мальчишка, как на чёрных его волосах заблестела струйками побежавшая кровь… Грей Фулбастер? Нет, этого не может быть. Все эти годы Леон был уверен, что его вместе с их наставницей Ул прикончил Делиора. А тут такое... Темные глаза Грея с фото смотрели прямо ему в душу. Леону на секунду показалось, что он сойдет с нее, улыбнется и хлопнет по плечу, прямо как в детстве во время их игр в прятки, когда Бастия не мог долго его найти. Дыхание перехватило, больно кольнуло сердце. Грей, Грейка... порой, балбес, когда терпение кончалось. Он широко в ответ улыбался и шутливо толкал друга в бок. - Откуда у тебя это? – он и сам, медленно поднимая голову, воззрился на Шерри и подивился тому, как охрип от шока его голос. - Это досье я стащила у Джеро из кабинета, хотела побольше разузнать о том, кого он пытал в подземелье, перед тем, как докладную писать, - начала робко Шерри. Она решила потом выяснить у Леона, почему же он не пытается препятствовать регулярно проводимым пыткам. А сейчас её очень удивила и даже немного напугала перемена в лице и голосе Леона. Будто бы тот, закованный ныне в цепи, черноволосый парень был ему очень хорошо знаком. – Ты его знаешь? Леон поднял взгляд на Шерри, всеми силами стараясь сдерживать себя от такого странного для него желания истерически расхохотаться. Знает ли он Грея Фулбастера? Мелкого, а уже такого настырного Греича, который вечно свой нос совал куда не надо, вечно доставал его, провоцируя на драчки, и любил попроказничать от души?! Упрямого до невозможности, уже в детском возрасте показывавшего свой крутой норов и готового разорвать за дорогих и близких ему людей Грейку? Знал ли он своего названого брата, которого долгие годы считал мертвым?! Леона лихорадило от одной только мысли, что Грей сейчас страдает в пыточной камере по обвинению, которое, Бастия был уверен, правдивым вовсе не является. Он – то знал своего упертого товарища, знал, что тот никогда не расскажет правды, если правда эта может навредить человеку, которого он защищает. Вот только вопрос вот в чем – кого же так упорно прикрывал Грей, не ломаясь даже под самыми жестокими пытками, на которые фантазии у Джеро было хоть отбавляй? Леон усмехнулся, обратив внимание на примечание под именем и фамилией Грея: «Известен также как Грей Отмороженный». Он догадывался, за что Грею дали такое прозвище. Сто процентов не только его владение магией льда стало к этому причиной! - Да, я его знаю, - единственное, что смог произнести Леон, внезапно осознав, что на вопрос Шерри он так до сих пор и не ответил. Больше он ничего сказать не успел. Дверь кабинета Шерри отворилась, и туда с вытаращенными глазами ворвался коротко стриженый Виктор, лейтенант, работавший с ним в одной команде, высокий плечистый молодой человек очень плотного телосложения. - Леоныч, срочно выдвигаемся! Там парнишек двух прирезали... – лейтенант был охвачен самой настоящей паникой. Впрочем, при других обстоятельствах Бастию бы это не капли не удивило – такой суровый с виду лейтенант был на самом деле очень чувствительным, дико пугался, когда в Магнолии происходило что – то ужасное, а уж если происходило какое – то жестокое и дерзкое преступление, и вовсе начинал паниковать без удержу. Обычно Леон старался поддержать пугливого лейтенанта. Но сегодня весь его запас подбодряющих слов попросту иссяк. У блондина на сегодня были немного другие планы – наградить Джеро за его дела парочкой переломов и срочно начать выяснять, как же его братишка умудрился угодить в пыточную камеру. Поэтому, грозно зыркнув на Виктора, который от такого взгляда совсем растерялся, Леон, стараясь прикрыть фото, быстро сунул в папку Шерри то самое досье на его брата и прошептал, наклонившись к ней поближе, чтоб она точно услышала: - Оставь у себя и никому не показывай! Я, как освобожусь, сразу заеду к тебе! - Ага, - коротко кивнула Шерри, пряча досье поглубже в папку за прочими бумагами. Она так и не поняла, что произошло, почему Леон так переменился и в лице, и в голосе... Да у начальника отдела уголовного розыска даже руки затряслись, пока он, встав, словно статуя имени самого себя, не отрываясь, смотрел на фото брюнета на досье, словно дыру в нем планировал взглядом прожечь. Но решила сделать всё так, как он сказал. Остальное потом выяснится. Шерри не смогла всё – таки сдержать негромкого смешка, глядя на то, как выходящий из кабинета Виктор чуть ли не вприпрыжку скачет перед Леоном, взахлёб описывая ему всю картину, которая открылась ему на месте преступления. Бастия, сжав кулаки, вышагивает с таким напряжением, словно все его конечности сделаны из дерева, пытается сделать вид, что внимательно слушает лейтенанта и ни капельки не зол, а из ушей у него морозными клубами потихоньку валит ледяной пар. *** Огненный убийца драконов Нацу Драгнил в приподнятом настроении топал по направлению к гильдии «Хвост Феи». Карманы его спортивных штанов приятно утяжеляла награда за выполненное задание, которую Оуг вместе с долей, изначально предназначенной Грею, решил выдать огненному прямо наличными. Глава Совета просто хотел уже поскорее отпустить незаслуженно схваченного полицейскими Саламандра. Вот и не стал даже чек ему выписывать и перевода из банка дожидаться, отдав всю сумму драгонслееру на руки. Тот миг, когда схватившие их с Греем магоборцы и Изаму со своей командой извинялись перед ним, лепеча, словно нахулиганившие школьники, Нацу надолго теперь запомнится! Он даже не смог сдержать улыбки, вспоминая, как они, вытянувшись перед ним по швам, выстроились в ряд и начали просить прощения за незаконное обвинение в том, чего Саламандр не совершал. Но, приближаясь к зданию гильдии, Саламандр усилием воли велел себе собраться. Никаких ухмылок, только страдальческая покорность и неизбывная печаль во взгляде! Сейчас ему надо будет рассказать в гильдии, что тот, кого все волшебники «Хвоста Феи» всегда считали хоть и замкнутым, но верным товарищем, всегда готовым подставиться за друга в бою, оказался жестоким и хладнокровным убийцей. А с учетом того, что Грей и Нацу когда – то были близкими друзьями, все точно очень удивятся, если в гильдию он забежит вприпрыжку, распевая песенки и улыбаясь, словно голливудская звезда. Нацу и сам себе поражался. Но отчего – то особых угрызений совести за содеянное он не испытывал. Нет, ему конечно было немного неловко за то, что он сотворил, но не более того. Ну что поделать, у него были причины оговорить Грея! Если бы он не сделал этого, он бы и сам гнил сейчас в тюрьме, его бы заочно, без его присутствия, Макаров изгнал бы из гильдии. В общем, много плохого бы произошло. А так все обойдется. Нацу ещё разок пожалел себя. Он ведь не специально убил Эригора. Это был просто срыв. Снова успокоив себя тем, что потерю Грея в своем составе «Хвост Феи» во главе с дедулей перенести все – таки худо-бедно, но смогут, Нацу сделал глубокий вдох и отворил двери. - Нацу!!! – а Люська уже бежит к нему вприпрыжку, обнимает его, крепко прижимаясь к нему. Такая мягкая, такая теплая, такая живая. И так любит его. И от этого он должен был отказываться лишь ради того, чтобы не подставлять человека, который хоть и считался его другом, но так до конца ни перед кем в гильдии не открылся?! Нет уж! И Саламандр носом зарылся в золотистые чуть растрепавшиеся от объятий волосы заклинательницы духов. - Ага, пришли, хулиганье? – Мира даже не выныривала ещё из – за барной стойки, расставляя там стаканы и рюмки. Будучи уверенной в том, что Нацу с Греем вернулись вместе, она и разговаривала так, словно они вдвоем сейчас были. - Не хотите ли мне показать, где моя новая плита, которую вы, конечно же, купили взамен разбитой? Саламандр, убирая одну руку с талии Люси, непроизвольно хлопнул себя по лбу. За всем произошедшим он так отвлекся, что начисто позабыл про плиту, которую он должен был привезти дьяволице, и из – за которой они с Фулбастером и отправились, собственно, на это проклятущее задание. - Я тебе деньгами за неё отдам, сама купишь, - глухо произнес он. Все. Началось. Надо сейчас хорошо постараться, чтобы убедить своих, как ему больно из – за того, что случилось. - О, Нацу, привет, - вот и Эльза показалась в гостиной «Хвоста Феи», приветливо улыбаясь и помахивая рукой. Она решила повременить со своими дружескими объятиями, пока Люси никак не может выпустить Драгнила из кольца своих рук, огляделась, и, заметив, что кое – кого не хватает, спросила: - А где же Грей? Услышав, что Фулбастера с Саламандром рядом нет, Мира наконец – то вынырнула из – за барной стойки, чудом стаканы не уронив. Тут ещё так кстати подошли Лексус с Каной. Альберона, как всегда, в загорелой руке сжимала бутылку вина, была пьяна и расслаблена. Но, не успел Лексус с Драгнилом поздороваться, она тоже вслед за Эльзой задалась тем же вопросом: - Привет, Саламандрик! А Греича где потерял? Мира, Эльза, Лексус, Кана и даже Люси, которая наконец – то смогла заставить себя выпустить Нацу из своих объятий, воззрились на огненного дракона с непониманием и долей чего – то, похожего на страх. Эльза сразу же заметила преисполненный невероятной грусти взгляд Саламандра. Ох, уж не случилось ли чего? Издав надрывный вздох, больше на стон боли похожий, Нацу опустил глаза в пол, устало прикрыл веки и произнес, выдавливая из себя слова, словно каждое слово давалось ему с невероятным трудом: - Грей в тюрьме. - Что?! – Титанийская чуть свой тортик не выронила, за которым к Миражанне подошла. - Какого?! – Лексус чуть на месте не подпрыгнул от удивления. - И за что ж его? – Кана с шумом отхлебнула вина, даже не сумев договорить от охватившего её оцепенения. Нацу лишь ещё ниже голову опустил и пробормотал себе под нос. Он сказал это едва слышно, но все его прекрасно услышали: - За убийство. Он Эригора прикончил. - Не может быть! – произнесла Эльза, кончиком своего клинка пытаясь водрузить тортик на положенную ему тарелочку. Все прекрасно знали, что за последние полсотни лет ни одного убийства на совести волшебников «Хвоста Феи» не было. Так уж их дедуля воспитал всех. А тут такое... Тем более, от того, от кого этого никак не ожидали! - Вот так вот, - Саламандр, сгорбившись, словно столетний старец, медленно подошёл к барной стойке, отсчитал двенадцать тысяч драгоценных и положил их перед опешившей от такого поворота событий Миражанной. – Мира, плесни – ка мне вискаря. Что – то паршиво мне. Мира, не говоря ни слова, торопливо засуетилась, наливая Драгнилу самого выдержанного виски. И, лишь когда Саламандр осушил бокал почти одним махом, Кана, выпив тоже, наконец – то осмелилась задать вопрос: - А это как же так вышло, что Греич Эригора убил? Нацу ещё раз глубоко вздохнул. Сам пододвинул бутылку и стакан, налил ещё. Сейчас ему нужно будет ещё раз рассказать всё то, что он, трясясь от страха, стоя, закованный в цепи, полицейским в камере рассказывал. *** - А я всегда считала, что Грей каким – то странным был, - сказала наконец хоть что – то Эльза после почти десятиминутного молчания, которое повисло в гильдии после рассказа Нацу. Феи просидели в полной тишине, не в силах переварить такую вот информацию. Они уже практически в полном составе собрались в гостиной гильдии и теперь пытались осознать, что Грей Фулбастер, которого они и считали всегда немного странным и слишком замкнутым, оказался самым настоящим предателем. Как, как одного человека могло хватить на столько злодеяний?! Тут тебе и попытки покушения на главу Совета, увлечение темной магией, дружба с Зерефом... Одно то, что при разгроме «Шестерых просящих» Фулбастер рвался их ещё живыми расчленить, и лишь Нацу смог остановить его, повергало фей в шок. Эльфман же, узнав, что Грей насиловал девушек по темным подворотням, не смог сдержаться и обернулся в зверя: - Отмороженный – не мужик! Настоящие мужики так не поступают! Лишь Миражанна смогла его удержать от разрушения всего здания гильдии. Когда же все узнали от Нацу, что Грей работал на два фронта, параллельно являясь членом темной гильдии «Хвост Ворона», принадлежавшей когда – то предавшему Макарова Ивану Дрееру, доводящегося мастеру «Хвоста Феи» родным сыном, Гилдартс процедил, выразительно сплевывая: - Ох, попадись мне этот гаденыш, плюнул бы на закон о запрете на убийство, своими руками бы задушил! Когда же зашёл разговор о том, что Грей вынашивал в планах устранение всеми обожаемого дедули Макарова с последующим занятием места мастера гильдии, Лексус не сдержался, вскочил, метнул в потолок несколько молний и угрожающе прорычал: - Пусть лучше не выбирается из своей каталажки! А то я его инвалидом на всю жизнь сделаю, что такое на своих двоих ходить, он начисто забудет! Как и тогда в камере, стоило Лисанне спросить, зачем же Нацу скрывал все это от друзей и дедули, Саламандр тут же снова, судорожно опрокидывая стопку за стопкой, томно завздыхал. Потом, бросив в сторону Люси исполненный щемящей боли и нежности с оттенком печали взгляд, снова произнес, буквально выплевывая из себя слова: - Он… Он сказал, что убьет Люси, если я рискну хоть кому – то обо всем этом рассказать! - Ох, Нацу, - Люси не смогла спрятать слёз, закапавших из её огромных карих глаз, - Это что ж, получается, ты ради моей безопасности молчал обо всем том, что вытворял этот отмороженный урод?! - Ну да, - Нацу быстренько состряпал выражение лица «не надо благодарностей, мой героизм не заслуживает того, чтобы его воспевать». - Меня больше другое заботит – как это дедуля перенесет, когда узнает? Вы ж знаете, как он у нас к убийствам и тем, кто их совершает! - Мда… - Кана, схватив очередную бутылку вина, откинулась на грудь Лексусу, который сидел в кресле, держа её на коленях. - А ведь верно ты, Эльза заметила – какой – то странный всегда этот Фулбастер был. Постоянно препирался с тобой, когда ты их с Нацу угомонить во время драки пыталась. - А я теперь догадываюсь, почему они с Нацу дрались постоянно! – заметила Люси, целуя в щёку Драгнила и нежно пробегая губами по его скулам, отчего Саламандр даже зажмурился, - Я ещё поражаюсь, как ты, Нацу, сам его не прибил, столько всего знал о нём, и всё – таки не прикончил его! - В отличие от Отмороженного, Нацу прекрасно помнит, что устав и принципы нашей гильдии волей мастера не позволяют совершения убийства! – отчеканила Эльза, подбрасывая в воздухе меч, - а Фулбастер до того зазнался, что совсем про это позабыл! Кто знает, что они там с Зерефом и Иваном вытворяли, они ж нас в курс дела относительно своих темных делишек не вводили! - А он всегда какой – то долбанутый был, дикой, как волчонок, - заметил Гилдартс, протягивая руку за наполненным бокалом, - Я поначалу думал, повзрослеет, открытым станет, нормальным волшебником будет. А он вон в настоящего зверя превратился, как вырос! - Ух, и тварь же этот Фулбастер, - даже Эвергрин сегодня не сдерживала себя в выражениях, нервно поигрывая дужкой очков, снимать которые ей никак нельзя было, чтобы ненароком в порыве гнева половину членов гильдии на месте в камень не обратить. - Представляю, Нацу, как тебе горько сейчас все это слушать, он же твоим другом когда – то был, - Эльза ободряюще похлопала Саламандра по клейменому плечу. - Да ничего, - огненный дракон покосился на метку на своем левом плече и вздохнул с облегчением. Теперь – то ему ничто не угрожает, никуда это клеймо с его руки не пропадет, никто не выгонит его из гильдии.... А то, что теперь все это предстоит Грею – так то не его вина, так карты просто легли, как выразилась бы Кана… *** Тяжело дыша, Фулбастер приоткрыл залитые кровью черные глаза. Избивавшие его копы ушли так же внезапно, как и появились. Вернее, не так. Похоже, он просто потерял сознание и в себя так и не пришёл. Грей попытался сделать глубокий вдох и еле смог сдержать подступивший к горлу комом рвотный спазм. Воняло от него просто катастрофически – запах пота, его собственной рвоты, в которой его перепачкал тот рыжебородый коп, плесени, которая затейливыми узорами расползалась по полу камеры... И запах крови. У крови, что ни говори, а запах был. И Фулбастер его сейчас явственно ощущал. Сладковато – приторный, щемящий такой и чуточку отдающий железом. Попытавшись пошевелить пальцами на скованных за спиной руках, Грей понял, что этого ему сделать не удается. Он не видел того, как вздулись вены на его руках и ногах и побагровели кулаки от слишком долго перетягивания, но понимал, что, похоже, этот светлый миг пришел. Его конечности отказали начисто. Интересно, а сколько времени прошло с момента ухода копов? Что там с Нацу? Грей вспоминал, как представившийся Изаму, дознаватель зачитывал ему текст обвинения, как Джеро заливисто хохотал, выкрикивая ему в лицо, что Нацу сдал его. Да только вот Грей в это не поверил. Излюбленный прием следователей – «твой друг уже все рассказал, давай теперь колись, чистосердечное признание облегчает наказание…». Старо как мир, но на некоторых ещё работает, как ни странно. Да только вот с Греем Фулбастером такие номера не пройдут! Никогда такому не бывать, чтобы Саламандр сдал своего лучшего друга! Эта мысль неожиданно придала Отмороженному сил. Не физических – попытавшись пошевелиться, от очередного приступа боли он просто обессилено прижал голову к заплесневелому каменному полу и лишь крепче стиснул зубы, чтоб не заорать. Но вот где – то в душе Отмороженный почувствовал нечто подобное тому, когда во время боя у него открывалось второе дыхание благодаря раздиравшим его изнутри эмоциям. Нет, не сдал его Нацу. Не мог он так поступить. Только вот, чтобы выбраться отсюда, похоже, придется Отмороженному приложить ряд усилий. Каким – то чудом нужно сбежать, потом, пользуясь тем, что копы отвлекутся на его поиски, примерно через сутки нагрянуть в эту проклятую темницу и вытащить отсюда Нацу. Пока он будет бегать по городу, отвлекая внимание полицейских, ему нужно будет оставить как можно больше своих ледяных копий в самых разных районах Магнолии, чтобы окончательно сбить ищеек с толку. Потом нужно будет ещё как – то до гильдии добраться… Но это чуть позже. Сейчас надо как – то сбежать. Вот только как… Грей приподнял лицо, в черных, как ночь, глазах вновь заиграла его фирменная безумная решимость, которая его и раньше заставляла подниматься там, где другие падали, не предпринимая больше попыток бороться. Никого из охраны в коридоре не было. Даже дежурный был где – то не в поле зрения Отмороженного. Ничего страшного. Он подождет появления кого – нибудь из полицейских. Если он и так неизвестно сколько времени провел скованным в камере, пара часиков ожидания уже ничего решительно не изменят. Главное – не уснуть сейчас. Своё он уже отоспал, провалившись в глубокий продолжительный обморок после избиения. *** Фулбастер смотрел в одну точку, чувствуя, что сил уже с каждым вдохом остается все меньше и меньше. «Соберись, тряпка!» - мысленно повторял он себе каждый раз, как головокружение от потери крови давало о себе все сильнее с каждой его попыткой пошевелиться. На то, чтобы хоть как – то размять закованные конечности, Грей уже и не рассчитывал. Но все равно заставлял себя буравить неотрывным взглядом дальний угол коридора, ожидая появления кого – нибудь из полицейских. - Да, прикинь, все уехали, там каких – то пацанов прирезали, а меня сторожить этих скотов оставили, я тут вообще один! - неожиданно по всему коридору гулким эхом стал разлетаться голос молодого человека. Судя по всему, его обладатель с кем – то общался сейчас по телефону и был крайне недоволен тем, что его назначили дежурным. - Котенок, давай я тебе попозже позвоню, проверю только, живые все эти уроды или нет. А мне все подземелье надо обойти, они ж по камерам далеко друг от друга разбросаны! Надо ко всем заглянуть. Ну там может водички кому плеснуть, сама понимаешь, нам же не надо, чтоб они подохли прямо в камере! Всё, давай, люблю тебя сильно – сильно! Как обойду эту падаль, сразу тебе наберу, зайка моя! Издав губами несколько причмокивающих звуков, словно целует кого – то, в коридоре наконец – то показался и недовольный обладатель резкого голоса с нотками визгливого дребезжания. Высокий худощавый брюнет с забранными в хвост волосами, нервно подергивая редкие усики, включил фонарь и начал потихоньку обходить коридор. Вот оно. То, что нужно. Грей понимал – в этом крыле из заключенных он один. И полицейский сегодня тоже в гордом одиночестве, это Фулбастер из его телефонного разговора быстро уяснил. - Слышь, начальник, - Грей говорил через силу, чувствуя боль в заклокотавшем кровью горле и надрывно хрипя, - У вас тут насчет в туалет сходить как? - А никак, - развел руками в стороны полицейский, презрительно скривив лицо, когда его фонарь осветил залитое кровью и запачканное рвотой лицо Грея. - Да что ж ты хочешь сказать, мне под себя что ли? – кто бы знал, с каким трудом сейчас Грею давался этот надменно – небрежный тон. - Можешь и под себя, - хмыкнул парень, стараясь не подходить к Грею близко. Кто его знает, вдруг его ещё раз вывернет наизнанку! А, судя по его виду, это с ним уже не раз происходило. – Чего тебе стесняться, ты и так уже весь облеванный… - Вот и я к чему, - процедил Грей. Внутри у ледяного все переворачивалось. До чего же судьба отвернулась от него, если он вынужден, лежа закованным в цепи у ног прыщавого юнца в полицейской форме, полуголый, избитый, окровавленный, в дурно пахнущих разводах от рвоты, упрашивать этого самонадеянного копа отвести его в туалет! – А на суд вы меня потащите, судья – то что вам скажет? Всех всегда перед судом в порядок приводят, чтоб не было видно, что лупили при допросе. - Чего, правда, что ли? – брюнет с низким хвостом и впрямь не знал, нужно ли перед судом скрывать следы побоев на обвиняемых. Он недавно устроился работать сюда, а на учебе особых успехов не выказывал. Вот и проходил практику, не зная даже элементарной теории. - А то нет! – с хрипом выдавил из себя Грей. Он подметил незнание этого копа, и этим незнанием он решил воспользоваться по полной программе. - Да вас судья самих всех пятыми точками друг к другу насадит за такие дела! Все копы заключенных перед судом таскают, чтоб те рожи умыли. А ты извини, но, если я обделаюсь и меня в таком виде в суд приволокут, вы же все сами и огребете по полной программе! Так что в твоих же интересах отвести меня в туалет!