Мое королевское величество

      Мы сидим в VIP-зале ожидания гостей в Пулково, пьем кофе и молчим. Петя без конца барабанит пальцами по столу, крутит кружку в руках, по одной дергает сигареты из моей пачки, которую я предусмотрительно захватил с собой, и убегает на перекур. Один. С ним сейчас лучше не разговаривать: он с утра уже на взводе.       Лишь однажды бросил:       - Нет, ну о чем мне с ней разговаривать, а? Зачем встречаться? Дала бы счет клиники, я бы перевел деньги. Все! Зачем сюда приезжать?       - Петя, в такие моменты, наверное, невольно ищешь поддержки и сочувствия, - произнес я.       - От меня? От меня сочувствия? – он хмыкнул. – Пардон, не по адресу!       - Петя… - я укоризненно на него посмотрел. – Она твоя мать. И как бы там ни было – этого не отменить. Согласись, с батей ты все-таки нашел общий язык. И простил его.       - Тут другое… - пробормотал Петя. – И он все-таки не родной мне. Сам знаешь всю историю. Батя… - он помедлил, - пусть и странным путем, но все-таки всегда любил меня. И доказал это не словами, а своими поступками.       - Петя, от одной встречи от тебя не убудет, - заметил я. – Еще раз говорю: тут только ты и твоя совесть. Возможно, это твой шанс раз и навсегда разобраться с этой ситуацией, избавиться от… шлейфа прошлого, залечить застарелую рану… Вздохнуть наконец свободно и полной грудью.       - Мне и без маман неплохо дышится, - упрямо бросил он, насупившись, но по его лицу пробежала тень.       - Ну же… Мне-то не ври, - я протянул руки через стол, сжал его ладони и улыбнулся, заглянув в Петины глаза.       - Ладно, ладно, все! – дернулся Петя. – Поехали уже!       - По-моему… - я прислушиваюсь к женскому голосу из динамика. – Это тот рейс…       - Да, - вздыхает Петя. – Я ей кинул смс, что жду ее здесь. У трапа с цветами бегать не собираюсь.       Я внимательно смотрю в сторону входа… На самом деле, очень хочется посмотреть на женщину, называющую себя матерью Пети. Какая она?       Петя поднимает глаза и вдруг фыркает, застыв взглядом на…       У меня пропадает дар речи.       К нашему столику уверенной походкой от бедра идет… мать ее, Софи Лорен, не меньше. В красной шляпке с огромными полями, из-под которой взирают томные бархатистые глаза с длиннющими ресницами-опахалами, ровный аккуратный нос, полные алые губы, растянутые в голливудской белозубой улыбке, Петина родинка на том же самом месте, идеальная кожа с бронзовым загаром и ни одной морщинки. Из-под шляпки на спину падают собранные в тугой хвост каштаново-золотистые густые волосы. Белоснежный брючный костюм, обтягивающий потрясающей стройности фигуру, красные лакированные лодочки на высоченной шпильке. За собой Лия грациозно тянет чемодан на колесиках, с гордо поднятой головой взирая на окружающих людей, провожающих ее долгими зачарованными взглядами. Звезда!       - Сколько ты, говоришь, твоей маме лет? – переспрашиваю.       - Пятьдесят пять, и рот закрой, - бросает Петя. – Это всего лишь чудеса пластической хирургии.       - Охренеть… - выдыхаю. – Что-то она на умирающую не очень похожа…       - А Лия и на операцию в вечернем платье и при полном параде отправится, не сомневайся, - бормочет Петя, вставая.       - Петья! – восклицает женщина, театрально разводя руки в стороны. – Малчик мой! – и дальше следует быстрый поток итальянской речи, в процессе которого Лия успевает еще оставлять отпечатки помады на Петиных щеках, трепать его за волосы, обнимать и восторженно цокать языком.       - И тебе наше здрасте с кисточкой, - ерничает любимый, брезгливо отстраняясь от матери. – Знакомься, это Алексей, - представляет он меня.       Лия переводит на меня взгляд, широко улыбается и снова что-то тараторит на итальянском, обнимает, целует импульсивно в обе щеки, обдавая ароматом воздушно-цветочного парфюма.       - Мама, говори на русском, - морщится Петя.       - Почьему? – удивляется Лия. – Алекс, вы не знаете итальянского?       Я хлопаю растерянно глазами и не знаю, что ответить.       - Мама, он не знает итальянского, как и большая часть населения земли, - насмешливо говорит любимый.       - Алекс, вам обьязательно нужно выучить этот язык! Он … как музыка! – настойчиво замечает Лия. – Петья, ты должен исправить эту оплошность, - и снова мне:       - Мой малчик, кстати, говорит на пятьи языках. Разве он не чьюдо?       Лия снова переходит на итальянский, обращаясь к Пете, подхватывает его под локоть и ведет на выход. Я смотрю на брошенный ею чемодан и понимаю, что, видимо, мне выпала великая честь его нести.       - Он твой любовник?! – внезапно восклицает Лия в ответ на какую-то Петину фразу (тот тоже перешел на родной язык матери, и в его устах он звучит… крайне сексуально) и оборачивается ко мне, еще раз оценивающе разглядывая. А я чувствую, как на нас смотрят уже кажется все в этом зале.       - Мама, можно потише? – шипит Петя. – Здесь немного другие нравы.       - Я одобряю… - благосклонно кивает мне Лия, снова белозубо улыбаясь. Я смаргиваю смущенно.       - А то я тебя забыл спросить! – вспыхивает Петя, но мать игнорирует его недоброжелательный настрой. Кажется, она из той категории людей, которые дальше собственного очаровательного носа ничего не видят вокруг. И чужие трагедии ее не интересуют. Удивительная женщина, но самое интересное: я не могу не признать, что она интригует. И понятно, почему батя потерял от нее голову. Думаю, в молодости она вообще была убойной красоткой.       Петя замечает, что я тащу за собой чемодан Лии, сердито зыркнув на меня, выхватывает его из моих рук и стремительно шагает в сторону парковки. Его мама тут же опирается на мой локоть и произносит:       - Мой сын стал таким красьивым мужчьиной. Вы, наверное, без ума от него, Алекс… - и косится на меня лукавым взглядом.       - Ну, ему есть в кого, не так ли? – поддерживаю светскую беседу.       - Аахаха! – заливается музыкальным смехом Лия. – Вы прельесть! Петья сказал, вы артист… м-мм-м, художньик?       - Да, - киваю.       - Это так на ньего похоже… Он всьегда был чувствитьелен к прекрасному… - мы выходим к парковке.       - А ты, конечно, об этом хорошо знаешь! – встревает Петя, зацепив краем уха последнюю фразу. – Лично прививала мне любовь к искусству! – злится. Распахивает багажник и запихивает туда чемодан.       - Петья… Это врождьенное… Или есть, или нет, - спокойно отвечает Лия.       - Непробиваемая… - бурчит себе под нос Петя, пока я распахиваю перед его мамой дверцу машины и помогаю ей сесть.       - Ты надолго? – интересуется равнодушно Петя, включая зажигание.       - Ньет, не очьень, - Лия достает из ридикюля веер, расправляет его и картинно обмахивается. – Через неделю меня ждут в Рио-де Жанейро.       - Бразилия? – Петя оборачивается. – За каким чертом тебя туда несет?       - Ох, твои маньеры… Весь в Сергея, - охает Лия, а любимый сжимает челюсть и вцепляется с силой в руль. – Петья, там лучшие в мире пластические хирурги.       - Пластические? Не понял… Мне кажется, ты говорила, что у тебя рак груди…       - Не напоминай… - взмахивает веером Лия. – Такая неприятность… Этта опьерация. После нее мне сразу нужен пластический хирург. Сдьелать новую грудь.       - Ты серьезно? У тебя рак, а ты думаешь только о новых сиськах? – взвивается Петя.       - Ты мужчина… тебе не поньять… в чем главное достоинство женьщины, - качает головой Лия.       - У тебя-то точно в сиськах, - хмыкает Петя, наконец трогаясь с места. – Ты у нас остановишься?       - Ньет, - отмахивается Лия. – Я забронировала номер-люкс в «Рэдиссон Роял Отеле».       - Кто бы сомневался… - бормочет любимый. – И оплачивать его должен я, так?       - Оу, это проблема? – удивляется искренне женщина.       - Нет, конечно! - саркастично кидает Петя. – А знаешь, что? – он лезет в нагрудный карман и швыряет ей кредитку. – Чего уж там? Ни в чем себе не отказывай, правда, Леша? Мы же шестнадцать лет не виделись! Такая радость! Можешь себе не только новые сиськи сделать, но и бриллиантовое колье купить! Я же так счастлив снова увидеть мою дорогую маму!       - Ньет, Петя… Колье не хочу. Спасибо, дорогой, - на полном серьезе отвечает Лия. – Но по вашьим бутикам я бы прошлась. Хочу сравнить с Миланом.       Петя ошарашенно замолкает, а я уже балдею от этой дамочки.       - Пройдись, конечно, - внезапно успокоившись, произносит Петя.       - Вы со мной пообедаете? – спрашивает Лия. – Правда, я так устала… Этот перелет. Надо освежьиться в спа.       - Освежись, - с буддийской безмятежностью кивает Петя. – Можем вечером поужинать вместе.       - Идьеально, - соглашается Лия. – Как там Сергей?       - Можем съездить к нему в гости. Соберемся всей семьей за одним столом, - предлагает Петя со скользнувшей по губам усмешкой.       - Оу, это было бы великольепно, - бросает Лия. – На кредитке анлимит? – деловито уточняет она.       - Кхм-кхм… - закашливается Петя. – Нет. Но тебе хватит. Надеюсь… По мылу скинь мне реквизиты твоей клиники – я переведу завтра с утра туда необходимую сумму.       - Хорошо, дорогой.       Мы подъезжаем к «Рэдиссону», Лия ждет, когда швейцар перед ней распахнет дверь, отдает распоряжение насчет багажа, выходит, словно дива на голливудскую дорожку, посылает нам обоим воздушные поцелуи и гордо направляется ко входу.       Мы смотрим ей вслед…       Петя оборачивается ко мне и раскидывает руки в сторону:       - Моя маман! Во всей красе!       - Н-да… - тяну я.       - А ты там о каких-то угрызениях совести и прощении говорил! О чем ты? У нее все прекрасно в этой жизни! И даже рак – только повод сделать себе новую грудь!       - Фантастическая женщина… - бормочу, покачав головой. – Ты, кстати, и правда внешне ее копия.       - Это делает меня бесконечно счастливым! – фыркает Петя. – Ладно, поехали домой. Надо еще как-то бате сообщить радостную новость. О желании Лии увидеться.       - Ты всерьез, что ли?       - Ну не мне ж одному такой компанией наслаждаться! – бросает Петя. – Пусть тоже порадуется.       - Петь, может не надо?       - Нет уж, - с каким-то злым упрямством бормочет любимый. – Семейный ужин. Разве это не чудесно?       - Охохо… - вздыхаю.       - Дня на три, по ходу дела… - Петя расхаживает по гостиной, зажав трубку ухом. Хмыкает. – Как выглядит? Отлично. На умирающего лебедя даже с натяжкой не тянет. Бать, да мне насрать на нее, честно. Денег? Дал, конечно. А то ты Лию не знаешь! – он смеется. – Че, правда, приехать? Можем сегодня вечером. Ты сам-то как? У врача был? И что говорит? – любимый меняет тон на озабоченный. – А таблетки пьешь? Блин, ну че ты как маленький? Леша? Леша в восторге остался. Разве что автограф не взял… - Петя косится в мою сторону и подмигивает мне. – Хорошо, вечером приедем. Готовься!       - Ты как? – спрашиваю у любимого – он падает рядом со мной на диван и ерошит коротко остриженные волосы.       - В порядке, - отвечает Петя. – Но ты был прав. Мне полегчало. Кукушка – она и есть кукушка, и ожидать от нее покаяний на смертном одре… Было глупо.       - То есть… ты все-таки надеялся на то, что она… сожалеет? – осторожно задаю вопрос.       - Не то, что бы надеялся… - пожимает плечами Петя и продолжает задумчиво:       - На самом деле, она всегда такая была. Весь мир крутится только вокруг нее и ее удовольствий. И ты понимаешь, она же всегда получает то, что хочет. Никаких сомнений – просто приходит и берет все, что ей нравится. И всегда найдутся глупые особи, которые вывернут перед ней карманы. «Жизнь еще покажет» – это не про нее. И единственный человек, которого Лия всегда любила, - это она сама. А я… Ну а что я? Со мной же все в порядке, чего переживать? И грех не воспользоваться моей кредиткой. Я же сын в данном случае.       - Ты молодец, - я обнимаю его за плечи и притягиваю к себе, целую в висок. – Мог бы мстительно послать ее куда подальше, - усмехаюсь.       - Ай, Леша, ты думаешь, это ее бы задело? Нашла бы способ выкрутиться. Надавила бы на Марину. Лучше я раскошелюсь, чем она моей бабушке нервы мотать будет. Тем более… - он тихо смеется. – Батя сказал, что закроет все ее расходы. Ну ты прикинь, да?       - Да ладно! – округляю глаза.       - Ага… Боюсь… что он все еще ее любит. Аферистку со стажем... Старый дурак, - он качает головой, прячет лицо у изгиба моей шеи, щекотно касается ее губами. – Так хорошо, что ты есть… - шепчет. – Ты как центр равновесия… Все вокруг сумасшедшие, а ты… держишь меня. И все сразу кажется ерундой. Я люблю тебя…       - Я тоже тебя люблю, Петя, - говорю тихо.       - Мне кажется, тебя что-то тревожит в последнее время… - замечает он.       - Тревожит… - киваю. – Я… Я просто…       Но договорить не успеваю, хотя, наверное, сейчас был самый подходящий момент – Петя расслаблен и готов слушать. И, возможно, услышать, но нас прерывает телефонный звонок.       - Мама! – цокает недовольно Петя, дотягиваясь до телефона. – Да? – отрывисто бросает он в трубку и встает, высвобождаясь из моих объятий. – А без устриц никак не обойтись? Ну вот такой хреновый сервис! И что, блять? Мне в Париж за ними слетать?       Я смеюсь, прикрывая ладонью лицо.       Ох, чувствую, нас ждет шикарный семейный ужин…