Любовь и Корона

Окна в комнате Серенити были распахнуты настежь, что позволяло шаловливому осеннему ветру врываться в покои, разбрасывать бумаги с записями принцессы, играть молочно-белыми занавесками, ерошить золотистые волосы девушек. В комнате царил бедлам, что было неудивительно: они готовились к отъезду. Минако восседала на широченной кровати сестрицы, поджав под себя ноги, и наблюдала, как Сере с яростью вытряхивает из сундуков кружевные платья и легкомысленные шляпки, которые в ближайшие полгода вряд ли пригодятся. В этом году осень наступила слишком рано, ворвалась в сентябрьскую тишину, затопила окрестности холодными дождями, изорвала наряды стройных берез. Эта унылая и мрачная погода полностью соответствовала настроению обеих принцесс. - Мама совсем меня не слушает, будто я до сих пор пятилетняя девочка! – Серенити бросила черный шерстяной плащ, подбитый горностаем, в отдельную кучу. – Мой дед никогда с ней так не носился, в мои годы она уже защищала королевство, а не бежала прочь, как трусливый хорек! Юная принцесса была по-настоящему разгневана, Мина редко видела ее такой. - Королева переживает за нас, ты это поймешь, когда сама станешь матерью. Минако говорила правильные слова, но сама в них не верила. С гораздо большим удовольствием она осталась бы дома, под защитой Хрустального замка, где каждый уголок был знаком, где все ее знали и любили. Что же ждет их в королевстве Ветров, как отнесется к ним королева Харука? Тетушка недавно получила ее согласие укрыть у себя двух принцесс, потому велела готовиться к отъезду. Знала Мина и другое – горячая и воинственная Харука не дала окончательного ответа на просьбу Селены о помощи в войне, а это значит, что королева все еще думает. Это значит, что надежда есть. - Меня зло берет, как только представляю, сколько нам придется тащиться по бездорожью! – продолжала бушевать Сере. Она носилась по спальне, а длинные собранные в два хвоста волосы, носились за ней подобно шлейфу кометы. Мине и самой была не по душе идея королевы. Получается, если враг вторгнется в Хрустальное королевство, то в опасности окажется каждый житель, в то время, как принцессы будут скрываться в удаленном и хорошо укрепленном королевстве Ветров. - Прекрати бегать и причитать! – строго прикрикнула Минако. – У меня голова от тебя разболелась. Серенити замерла, как по команде. Пронзительный взгляд голубых глаз задержался на Мине, отчего у той сердце перевернулось в груди. Столько тоски и боли носила в себе ее сестренка! - Мы не должны покидать их, не имеем права. В тот час, когда сам воздух дышит опасностью, мы должны поддерживать наших подданных, быть с ними, чувствовать их тревоги. Просто быть рядом и знать, что мы единый народ, а то получается, что у нас веками пропасть между власть имущими и простыми людьми. Сере залезла на кровать, обняла сестру, положила голову ей на плечо. Это была приятная тяжесть, тепло родного человека. Мина улыбнулась немного печально и погладила россыпь золотистых волос. - Я до смерти боюсь за девочек. От Ами нет никаких вестей, мы знаем только то, что сейчас она в Золотом королевстве во власти короля Зойсайта, Берилл может узнать о ней в любую минуту! А мы и мама ничего не можем для нее сделать. Слова были наполнены горечью. Минако смотрела перед собой стеклянным взором, рассеянно поглаживая голову сестры. Весть, которую на днях принес генерал Дантон, потрясла их. Посланник мира узнал в одной из дам Золотого королевства принцессу Амалию, о чем слишком опрометчиво поведал Зойсайту. Весть заставила молодого владыку на какое-то время впасть в ступор, после чего он страшно разозлился и велел Дантону убираться «ко всем гребаным чертям». Дипломатическая миссия провалилась, повелитель Золотого королевства отверг союз с Хрустальным, должно быть, его земель уже коснулась вездесущая лапа Берилл. - Королева обещала разобраться с этим, - как можно тверже произнесла принцесса. – Тетя уже отправила письмо с просьбой выдачи Ами. К тому же, Амалия королевской крови, никто ее и пальцем не тронет. Серенити усмехнулась. - Разве помнил об этом Нефрит, когда посылал своих убийц по следам Макото и Ами? А Нейр, когда врывался в замок Рэй? Ты думаешь, нас пощадят, если схватят по дороге в королевство Ветров? Сере и Мина старались слишком часто не разговаривать о долях своих близких подруг, слишком больно и страшно это было. Но каждая хранила переживания в сердце, не проходило и дня, чтобы принцессы не молились за девочек. - Мы хотя бы знаем, что Ами жива. Надеюсь, что король Зойсайт не такой подлец, чтобы загубить ее или позволить это сделать ведьме Берилл. Вдруг дверь в покои отворилась, и на пороге возникла сама Селена. Ее походка была легка, как и всегда, взгляд лучился заботой и теплом, она с достоинством несла свою увенчанную короной голову. - Доброе утро, ваше величество, - принцессы встали с кровати. Минако поздоровалась открыто и вежливо, Серенити подчеркнуто небрежно. «Вредная девчонка» - подумала Мина и про себя решила, что оттаскает сестрицу за патлы, когда они останутся одни. Королева легонько кивнула и поцеловала обеих. Сере не ответила на ласку матери и повернулась к распахнутому окну. Она не могла простить ей свою добровольно-принудительную ссылку. В ответ на грустный взгляд Серены Минако лишь развела руками. - Я невольно услышала конец вашего разговора. Девочки, я понимаю, что вы переживаете за подруг, у меня самой сердце разрывается, ведь я была дружна с родителями принцесс, а их самих знала с рождения. Королева сложила нежные руки на животе, переплетя пальцы. Минако заметила, как побелели от напряжения костяшки. - Ничего не поделаешь, война всегда отнимает тех, кто дорог. - Но мы могли им помочь! – сорвалась Серенити. Перчатки, которые девушка сжимала в руках, полетели на пол. – Зачем нам армия, зачем пафосные слова о вечном союзничестве, если мы просто наблюдали за тем, как рушится Грозовое королевство, как Нейр шаг за шагом подступает к столице Рэй? - Сере, замолчи, - сквозь зубы процедила Минако. Все-таки ее сестра осталась глупой взбалмошной девицей. – Если тебе изменяет память, то я напомню – Хрустальное королевство отправило два элитных отряда на помощь Огненному, но их уничтожили. В то время, как отец Мако и Ами воевал с Нефритом, наши войска сражались на севере с Кунсайтом. Кроме того, мы не могли оставить другие границы беззащитными. Королева одарила племянницу взглядом, полным признательности. Минако поражало, как такая хрупкая на вид женщина не сломалась под давлением обстоятельств, как у нее хватает сил править, решать военные вопросы. Наверное, сама принцесса бы так не смогла. Селене тяжело, а тут еще дочь дерзит. Серенити чувствовала, что сестра права, и от этого сердилась еще больше. Она не могла смириться. Королева медленно приблизилась к дочке и подняла ее голову за подбородок. В уголках глаз принцессы скопились слезы. - Милая, армия – это не набор оловянных солдатиков, которых можно бросать туда-сюда, это люди из плоти и крови. Я не стану рисковать их жизнями, заранее зная, что миссия обречена на провал. Даже если на другой чаше весов жизнь самого дорогого человека на свете. Серенити тяжело вздохнула и, стараясь не смотреть на мать, залезла в постель и водрузила на колени подушку. Словно пыталась закрыться от всего мира. Спина сгорбилась, даже задорно торчащие хвостики поникли. - Все равно мне не по душе идея с бегством! Минако вздохнула. Все началось сначала. - А что ты хотела, Серенити? – голос королевы прозвучал жестко. Она глядела на непутевую дочурку из-под сведенных на переносице бровей. – Ты хотела сражаться на поле брани? - Может, и хотела бы. Почему меня учили только шить, плясать да петь песни, словно нет на свете более важных занятий? Ты ведь когда-то сражалась, вела армии в бой, чем я от тебя отличаюсь? - Тем, что у меня не было матери, которая бы обо мне позаботилась. И отец умер до того, как я вышла замуж, править приходилось самой, без надежного плеча и опоры. Потом появился твой отец, но и он вскоре оставил меня одну, - Серена уже не казалась терпеливой и ласковой женщиной, ее голубые глаза стали холодны, как лед. Сейчас, одетая во все белое, она действительно походила на льдину. Эта перемена напугала Серенити. Она потупилась и вцепилась в подушку. - Королевские решения не оспариваются, завтра на рассвете вы отбываете, девочки. Серена двинулась прочь, легкая и гордая. - Возьмите побольше теплых вещей, - бросила королева на прощанье. Дверь хлопнула. Сере запустила подушку в полет, та угодила на каминную полку и сбила статуэтки ангелочков. - Королевские решения не оспариваются! – передразнила она. - Хватит грубить, твоя мать тебя никогда пальцем не тронула, никогда не накричала, - укоризненно заметила Мина, примостившись рядом с сестрой. - Уж лучше бы она меня лупила. - Стоило бы! И почему ты стала такой раздражительной? Ты изменилась не в лучшую сторону, выплескиваешь эмоции на мать, будто она виновата во всех бедах. - А ты стала скрытной, вся в себе. Только недавно ты была такой веселой, жизнерадостной, обрадовалась бы любому риску, а сейчас… - Кто-то из нас ведь должен быть здравомыслящим. И этот кто-то явно не ты. Принцессы сверлили друг друга раздраженными взглядами, казалось, еще миг – и посыплются искры. Они были разными и в то же время очень похожими, быстро воспламенялись, но так же быстро забывали об обидах. Вдруг холодные пальцы вцепились в руку Мины, переплелись с ее пальцами. Острый прилив нежности заставил принцессу броситься на шею к сестре. - Прости меня, грубиянку и невежду! В последнее время я сама не своя, просто места себе не нахожу. Кажется, Минако догадывалась о причине. Сере влюбилась и страдала от невозможности выплеснуть свое чувство, это делало ее несчастной, она могла вспылить из-за пустяка. "Ну уж нет, не по душе мне такая любовь" - размышляла Минако. После побега на праздник в деревне Мина переосмыслила свое поведение, решила стать благоразумнее, забыть о глупых забавах. Она также чувствовала на себе ответственность за Серенити, за их будущее. Так некстати вспомнилось самодовольное лицо грубой деревенщины, разбитое лицо Миро. Как можно было быть такими дурами? Кто знает, что могли сделать эти хамы с беззащитными девушками в лесу, если бы они вовремя не унесли ноги. - Мама велела набрать теплых вещей, - устало выдохнула Серенити. – Не хочу простудиться. Кажется, Сере все-таки смирилась.

***

Селена стояла перед напольным зеркалом в тонкой ночной сорочке. Рука сжимала гребень, задумчиво водила по длинным серебристым волосам. Это хорошо, что они серебристые, не видно ранней седины. В комнате горели лишь три свечи. Три маленьких свечи во мраке огромной спальни. Кому она нужна, такая большая? Кому нужна роскошная кровать под балдахином, на которой с легкостью поместилась бы и дюжина человек? Нелепая груда из подушек и бархата, одинокая и пустая без ее Алмаза. Глаза заслезились от ветра, бесцеремонно ворвавшегося в комнату. Свечи погасли. Селена подошла к окну и навалилась на подоконник. Хотелось света, хотя бы лунного, лишь бы не оставаться в темном чреве покоев на холодных простынях. Разговор с дочерью задел ее за живое. И когда девочка успела вырасти? Почему не понимает ее, дерзит, перечит? Королева желала ей только добра. Ей и Минако. В последнее время дурные мысли посещали Селену все чаще, она сомневалась в силе и непобедимости своего королевства. Союзники уходили один за другим, зато Темное королевство собиралось с силами. Но, несмотря ни на что, она должна подавать пример всему народу, верить в лучшее, бороться до конца, как завещали ее предки. «Короли рождаются не для себя, а для своего народа. Они не имеют права на слабость». Селена твердила эту фразу, как заклинание. Много лет назад ее высекла на дубовой дощечке королева Ивенна Справедливая. Эта простая реликвия всегда находилась на рабочем столе, служила молчаливым напоминанием о долге. Интересно, позволяла ли Ивенна себе хоть раз забыться, поддаться слабости или грешной любви? Печально улыбнувшись, Селена побрела к кровати. Она знала ответ. Однажды прабабушка изменила мужу-королю с красивым генералом, но вскоре тот погиб, а король великодушно простил жену. Женщина свернулась на самом краю брачного ложа и зажмурилась. Ее собственный муж мертв вот уже пятнадцать лет, он не придет к ней даже во сне, его запах давно выветрился, ее слезы давно иссякли. Так что же мешает хоть один раз ответить на пылкий и откровенно влюбленный взгляд одного из генералов, подарить себе капельку счастья? Нет, она предпочитает носить маску благочестия, даже если та не по размеру. Пусть ее сердце разрывается от тоски, пусть страдает от безответной любви смелый и верный генерал. Королева не имеет права быть счастливой, слабой. Ей не нужны сплетни и перешептывания за спиной. Хорошо, что Серенити растет не такой, она более живая и естественная, чем была Селена в ее годы. «Господи, лишь бы с ними ничего не случилось, лишь бы они благополучно добрались до королевства Ветров!». Женщина знала, что не сомкнет глаз всю ночь. Беспокойство выедало изнутри, сердце сжималось от тоски, но ничто не могло поколебать ее решимость.