Любовь и Корона

Комната тонула в полумраке. Стоял тот час, когда ночь еще не полностью вступила в свои права, и последние лучи догорающего солнца ласкали горизонт. Они украдкой заглядывали в зашторенное окно, и, когда ветер колыхал тяжелые портьеры, озаряли красивое женское лицо багряным отсветом. Это идеальное лицо, разрумянившееся от четвертого бокала вина, должно было вдохновлять художников на написание полотен для того, чтобы поймать и удержать в вечности эту нестойкую красу. Женщина, подперев одной рукой подбородок, пальцами другой удерживала тяжелый позолоченный бокал, периодически смачивая алые губы. Покрытые паволокой глаза смотрели рассеянно и чуть печально. Оставшись наедине с собой, королева не пыталась спрятаться от своих эмоций, многолетний груз ответственности, упрямое следование долгу, отсутствие простых человеческих радостей давало о себе знать – внутри что-то надломилось, хрустнуло и пошло извилистыми трещинами. Подобно реставратору, корпящему над древней статуей, она пыталась замазать изъяны раствором, однако попытки не навали положительных результатов. Она добилась недосягаемых высот на политическом поприще, их Альянс достиг силы и мощи, каких и в помине не было при ее пращурах. Они оставили войну как наследство, и верно, радостно наблюдают с небес или из ада за ее решительными действиями. Ей выпал жребий вершить историю и, когда конец так близок, любая жертва, любая подлость, любой риск будут оправданы. Нельзя подвести тех, кто возложил на нее эту тяжкую ношу, нельзя обесценить пролитую предками кровь, и потому она обязана победить, иначе вся жизнь окажется бесцельной. Но как бы она хотела родиться мужчиной! Они не боятся приближения старости – морщины и седина их свидетельствуют о накопленной мудрости. Другое дело женщина. Уставшая. Одинокая. Отвергнутая. И плевать на то, что ей почти удалось подчинить себе мир. Вино было до тошноты сладким, но только оно могло хотя бы на краткое время притупить горький вкус отчаянья. Признаться, такое состояние редко посещало королеву, но било точно в цель, ломая прочные стены, выстраевамые вокруг сердца годами. Это заставляло ее заливать печаль вином, несколько дней прятаться в своей комнате, объясняя отсутствие вынашиванием стратегических планов. А после, оправившись от приступа меланхолии, выплескивать злость на окружающих. Одним махом осушив бокал, женщина решительно поднялась на ноги, подрагивающие и будто бы чужие. Хмель окутал ее ласковым туманом, нашептал слова успокоения, придал решительности. Распахнув тяжелые створки гардероба, королева вытащила теплую шаль и укутала плечи. Настало время проведать одного старого знакомого, встреча с которым много лет назад изменила ее жизнь. Само провидение столкнуло ее с ним, но связать их судьбы отказалось. С тех пор он стал проклятьем, идеалом, недостижимым и оттого еще более желанным. Много лет она втайне надеялась, берегла себя и не разменивалась на случайные связи, и лишь недавно осознала ничтожность и глупость своих чаяний. Все было впустую. Единственное, чего она добилась – это презрение и ненависть в его глазах, желание растоптать и уничтожить. А ведь когда-то… Нет, память способна увести с единственно верной дороги запутанными тропинкам и оставить тонуть в болоте. Решительным и твердым настолько, насколько позволяло состояние, шагом, женщина двинулась прочь из комнаты. В коридоре блуждал ветер, и тело в шелковом платье зябло, даже будучи закутанным в теплую шаль. Стражники и лакеи, завидев госпожу, кланялись низко и угодливо, но королева их не замечала, словно бы все ее слуги представляли собой лишь пыль под ногами. Внизу было сыро и холодно, затхлый воздух ударил в ноздри, и королева недовольно поморщилась. Тонкие каблуки цокали по вымощенному каменной плиткой полу… Флешбэк. Внизу было сыро и холодно, затхлый воздух ударил в ноздри, и королева недовольно поморщилась. Тонкие каблуки цокали по вымощенному каменной плиткой полу, и звук этот эхом отдавался в просторном и глубоком подземелье. Она шла на секретную встречу глав двух государств, двое лучших воинов сопровождали ее тут, остальная сотня ждала снаружи. Королева сама пригласила юного правителя Грозового королевства, памятуя об узах, некогда связывающих их. Теперь, когда его отец сошел в могилу, когда они оба примерили короны, все можно устроить по-другому. Чаши весов могут навсегда склониться на одну сторону, и тогда войне придет конец. Он уже пришел в условленное место и терпеливо ожидал ее прихода. Велев стражам оставаться на месте, женщина в одиночестве приблизилась венценосному знакомому. Казалось, неожиданно обрушившаяся на него власть изменила даже внешний облик этого человека – он стал шире в плечах, крепче, от него веяло опасностью и решимостью. Но, несмотря на это, он оставался прежним Тидеем, запавшим ей в сердце. - Поздравляю тебя. Ты теперь королева, - резко бросил он, скрещивая руки на груди. - Твои поздравления в этой ситуации неуместны, мне от этого ничуть не радостно, ведь твой отец убил моего. - А твой – моего, - ухмыльнулся он. – Мы одновременно примерили короны. О чем ты хотела поговорить, что даже назначила тайную встречу? Женщина тяжко вздохнула. Она была еще слишком неопытна, чтобы просчитывать ходы наперед, и действовала по наитию. - Я хотела предложить тебе вступить в наш Альянс. Тидей даже не удивился, словно заранее знал о ее предложении. - Имей смелость сделать то, чего не сделал твой отец. Хрустальное королевство – это зараза на нашей земле, которую необходимо искоренить. Наши силы равны, поэтому война и длится уже многие годы, от твоего решения сейчас зависит судьба мира. Король мрачнел все больше и больше, когда он поднял взгляд, в нем читалась неприкрытая агрессия. - Ты меня совсем не знаешь, Берилл. Ты что, считаешь, что я как трусливая шавка перебегу к другому хозяину? Что я могу предать память тех, кто отдал жизни на этой войне? Что опозорю отца, деда, прадеда? Ты забыла, кто начал эту войну, забыла, кто сражается за свою свободу и независимость, а кто за власть и земли?! Она стойко снесла его пламенную тираду, ни один мускул не дрогнул на бледном прекрасном лице. И лишь невыносимый холод и предчувствие поражения окутали ее душу своими крыльями. - Я знаю лишь то, что ты благоразумный человек, Тидей. - Ты знаешь, в какой-то момент мне показалось, что ты хочешь заключить с нами мирный договор. Женщина покачала головой. - Я не должна отступать, мой долг – привести Темное королевство к победе, ничья меня не устроит. Король сверлил ее взглядом внимательных изумрудно-зеленых глаз, таких холодных и отчужденных. Это было больно вдвойне, ведь раньше они смотрели по-другому. - А ведь я мог бы убить тебя сейчас, Берилл, это бы многое изменило. Но проливать кровь на нейтральной земле, тем более, в священном месте, великое преступление. Она сначала ушам не поверила. Неужели Тидей говорит такое? Конечно, он не обязан рассыпаться в любезностях, но чтобы опуститься до намеков и угроз… Женщина усмехнулась. - А когда-то ты говорил, что любишь меня. - Ошибка юности, которая могла мне дорого обойтись. Забудь все, что было ранее, мы уже не дети. Мы зрелые люди, на плечи которых возложена великая миссия, о себе надо думать в последнюю очередь. И тут ее накрыло. Безумие, отчаяние, боль прорвались наружу и грозили уничтожить остатки рассудка. Королева знала, что позже будет винить себя за сказанное, но контролировать чувства было свыше ее сил. - Ты дурак! – кричала она. – Ты мог бы жениться на мне и заручиться нашей поддержкой, вместо этого ты предпочел и дальше кланяться Хрустальному королевству! Что тебе это даст? Все равно рано или поздно вы все падете, и тогда ты осознаешь всю тяжесть своей ошибки… - Замолчи! – Тидей яростно сдал кулаки. – Что такое ты говоришь?! Ты сошла с ума! Ты унаследовала безумие своих предков, их кровожадность и алчность! Ты предлагаешь мне опуститься до твоего уровня? Берилл отшатнулась, словно от удара. Она дышала тяжело, и непрошенные слезы готовы были вот-вот хлынуть из глаз. Ей было больно, поэтому хотелось самой уязвить, обидеть, уколоть. - Тем более, у меня уже есть невеста, принцесса из королевства Дождя, - жестко окончил мужчина. Королева мотнула головой и схватилась руками за стену. Показалось, что ноги перестали держать ее. Верить в сказанное не хотелось, зачем она только вызвала его на разговор! Это был конец. - Что с тобой, Берилл? Тидей подхватил ее под локоть, но она вырвалась. - Ненавижу тебя, - сквозь зубы выдавила она. - На твоем месте я бы все тщательно взвесил и обдумал. Не принимай опрометчивых решений, сейчас ты одна из тех, кто вершит судьбу мира. От твоего выбора зависит многое. Берилл колотило, горло свело судорогой. Она чувствовала всю безысходность положения, но не желала принять и смириться. Только не сейчас, только не перед ним ей показывать свою слабость! Она и без того опозорилась, едва не предлагая королю себя. - Быть отвергнутым больно, - с пониманием молвил Тидей. О, как же она его ненавидела! Готова была разорвать голыми руками. - Мне больше нечего тебе сказать. Как бы потомки не возненавидели тебя за твой выбор, Тидей. Не оборачиваясь, королева бросилась прочь. Действительно, говорить больше не о чем, отныне все будет решать оружие и грубая сила. Она ведь хотела, как лучше, но ее отвергли и втоптали в грязь. Глупый мужчина не знает, какой может стать слабая с виду женщина. Берилл знала, что не успокоится, пока не докажет всему миру, а особенно ему, свою правоту. И тогда все будут рыдать.