Любовь и Корона

Он равнодушно прислушивался к глухому перестуку каблуков, звучащему по ту сторону двери. Нет нужды гадать – это Берилл идет полюбоваться на результаты своих трудов. На него. Она снова замрет под дверью точно незваный гость, не решаясь войти. Будет сверлить взглядом стену, думать о чем-то только ей известном, но так и не осмелится посмотреть ему в глаза. Тидею всегда было интересно, какие мысли крутятся в ее голове, что скрывается за самоуверенным, полным презрения взглядом, какие чувства испытывает давняя знакомая. Какая злая у него, однако, судьба. Попался в ловушку отвергнутой женщины, и от этого на душе становилось противно вдвойне. Могучий король чувствовал себя слабаком, отвращение к самому себе, будто кислота, разъедало внутренности, туманило рассудок. Эх, лучше бы ему умереть с честью от рук Нефрита, но тот, собака, приволок его на потеху Берилл, как пойманного в лесу медведя. Тидей был уверен, что, случись это лет семнадцать назад, королева была бы несказанно рада, она бы каждый день глумилась над ним, дразнила, напоминала о его выборе. Усмехаясь напомаженным ртом, выговаривала хлесткие фразочки. Что ж, король вполне смог бы понять такое отношение, месть женщины самая безжалостная. А что теперь, где издевательства, где унизительные слова? Неужели душа совсем выгорела, даже жажда мести больше не тревожит ее, будто заноза? Конечно, столько лет прошло, кому угодно надоест. А ведь он помнил Берилл еще совсем молодой. Она не всегда была злобной беспринципной тварью, она, как и все юные девушки, мечтала о семье и любви, о мире без крови. Но память предков, давление родного отца и непреднамеренное предательство возлюбленного подготовили благодатную почву для окончательного формирования ее мировоззрения. Будучи страшно упертым и ответственным человеком, Берилл двигалась к цели дюйм за дюймом, она вбила себе в голову мысль об исключительности Темного королевства, уверовала в то, что одни народы должны повелевать другими. Она не допускала и мысли о поражении или ничьей и была женской копией его самого. Пожалуй, именно это и сыграло решающую роль в его выборе. Молодой король хотел видеть рядом с собой женщину нежную, мягкую, добрую. Женщину, чья голова не забита политическими интригами, на чьих руках нет крови невинных. А впрочем, плевать. Какой смысл размышлять о прошлом, когда тебя бросили в каменный мешок с крысами, где за шиворот капает ледяная вода, и даже лучик солнца не попадает в это гнилое место. Держась за стену (все-таки тело ослабло за месяцы заточения), Тидей поднялся на ноги и двинулся к массивной двери. - Здравствуй, подруга. Что не заходишь, ждешь особого приглашения? Маленькое окошко на уровне глаз, через которое ему приносили еду, отворилось. Тусклый свет хлынул в камеру, заставил короля поморщиться с непривычки. - Ты слишком болтлив для пленника. Проморгавшись, Тидей различил очертания ее лица: тонкий нос, недовольно поджатые губы, глаза под хищно изогнутыми бровями. - Тут скучно, не с кем поговорить, вот я и пользуюсь случаем. Послышался едкий смешок, лицо Берилл вплотную приникло к окошку, загородив источник света. - А ты уже не так хорош, как в молодости, - женщина оглядела его исхудавшее, облаченное в рубище тело, заросшее бородой лицо. Пожалуй, только взгляд оставался прежним, и от этого взгляда захотелось убежать как можно дальше. Тидей тоже приблизился к двери, ничуть не смутившись насмешливого тона. Конечно, он мог быстро и точно метнуться вперед, сжать узловатыми пальцами королевскую шейку и переломить хребет, пока не подоспели стражники. Но почему-то не мог. Должно быть, слишком устал от бесконечной войны и опасности, от смертей и борьбы. - Да и ты постарела, подруга. Я бы уже не позвал тебя прогуляться по цветущему лугу. Кажется, замечание пробило каменную маску королевы. Вон, как сузились глаза. - Не разговаривай со мной в таком тоне, иначе прогуляешься до пыточной и обратно. Хотя, назад тебя придется уже волочь, как бесполезный мешок с костями. Тидей фальшиво рассмеялся. - Ты можешь делать со мной все, что угодно. Физической боли я не боюсь, ценную информацию не выдам, воплями тоже не порадую. Ты просчиталась по всем пунктам. Они бесконечно долго смотрели друг другу в глаза, пытаясь найти правду за мишурой пустых слов. Наконец, Берилл сказала: - Ты не прав. Я все-таки отомстила тебе. - Оставь, Берилл, тебя уже давно не волнует месть. Ты перегорела и поступаешь так только потому, что хочешь быть до конца верной своему слову. Ты поклялась отомстить, и вот, спустя годы я нахожусь у тебя в плену, но тебя это не радует. Он читал ее, как раскрытую книгу. Даже сейчас он был лучше ее, и, даже поймав в каменную клетку, она не смогла обрести над Тидеем власти. И тогда Берилл решила вытащить из рукава последний козырь, который точно не оставит короля равнодушным. - Неужели тебя не волнует судьба твоих дочерей? В ту ночь им повезло, они успели ускользнуть. Но можно ли назвать это везением? Наверняка, они давно сгинули, погибли от рук солдат или мародеров, предварительно оскверненные и поруганные. Впрочем, я, как и ты, надеюсь, что они живы. Их ищут и возможно найдут, - королева перевела дух и облизнула пересохшие губы. – Если бы ты только попросил, Тидей, если бы только переборол свою гордость, то я смогла бы их защитить. Они еще совсем крошки, твои наследницы, детки принцессы из Дождевого королевства. Тидей чувствовал, как неприятная тяжесть разливается в груди, как подрагивают от гнева руки. Эта женщина знала, куда надо бить. - Ты не посмеешь причинить моим детям зло, - четко произнес король. – Они в сотню раз лучше и чище тебя, они сильнее меня. Жаль, что им придется заплатить за ошибки своих родителей, но в конце-концов они принесут мир на нашу землю, Берилл. Ты, как паучиха, закинула свои сети даже в самые дальние страны, ты вцепилась в Кунсайта, Нефрита, Джедайта, пытаешься схватить за горло и молодого Зойсайта. Но скоро они прозреют, поймут, что их используют, что война им выгоды не принесет. И тогда тебя предадут, подруга. Предадут, как и ты предала многих своих союзников. Даже твой младший брат выступит против тебя. Молодое поколение не пощадит пережиток кровавого прошлого. Тидей говорил уверенно, словно мог читать будущее в широко раскрытых вишневых глазах, смотрящих на него с холодностью. - Замолчи, я никакое не прошлое, я настоящее, - шепнули тонкие губы. – больше ни слова, иначе я прикажу вырезать тебе язык. Тидей снова рассмеялся сухим, чужим смехом. Эх, ушли те времена, когда он смеялся заразительно и искренне. - Разве ты пришла не поговорить, а? Сколько раз ты замирала у двери камеры в смятении, пока я не сделал первый шаг. Я разочарован, раньше ты была более решительной. Но ответь, почему ты до сих пор не вышла замуж? Может, хотя бы дети сделали тебя хоть чуточку счастливей? Я знаю, что такой путь, каким идешь ты, мог выбрать лишь глубоко несчастный и озлобленный человек. Неужели твоя женская обида на меня была настолько глубока, что ты предпочла политику и интриги личному счастью? Королева метнула на него свирепый взгляд и обрушила на дверь удар кулака. Теплая шаль соскользнула с плеч и упала на грязные плиты подземелья. - Ты мнишь себя моим судьей?! Да что ты знаешь о том, что я пережила?! Да ты знаешь, каких трудов мне стоило построить мое королевство?! Разве могут сравниться никчемные личные отношения или какие-то глупые дети со счастьем, которое я испытываю, заботясь о Темном королевстве?! Берилл орала, не стесняясь стражников, вытаращивших на нее испуганные глаза. Каждое слово Тидея резало похуже раскаленного острия, и тем больше ей хотелось отрицать их истинность. - Заботишься, посылая сотни молодых людей на верную гибель? Разоряя народ военными налогами? Королеве захотелось заткнуть уши, из-за нахлынувших эмоций и выпитого алкоголя она почти перестала контролировать себя. К горлу подступили жгучие обидные слезы, Берилл сразу вспомнила про свои годы, что с возрастом летели все стремительней, про морщинки вокруг глаз, про тело, томившееся без ласк. Будь проклят этот болтливый король, что издевательски величает ее «подругой», будто она все еще девочка. Они были погодками и познакомились в тихие годы перемирия. В то время родилось много детей, люди пытались возместить свое число, чтобы не оказаться на грани вымирания, как эльфы или гномы. Двенадцатилетние Берилл и Тидей познакомились во время празднования дня рождения наследного принца Грозового королевства – Фаркона, старшего брата Тидея. Тогда пригласили всех соседей, даже правителя Темного королевства, дабы не вызвать обиды. Такой пустяк не должен был разворошить костер войны, так удачно потухший. Девушка-подросток была не по годам умной и любознательной, они быстро поладили с общительным Тидеем, веселились и болтали целый вечер. Потом были скучные официальные визиты, письма, постепенно приобретавшие все более романтическое содержание. Иногда случались балы и праздники, где двое друзей радовались долгожданной встрече и, несмотря на предостережения старших, сбегали со скучных приемов. А потом погиб Фаркон. Умер глупо, нелепо, смертью, недостойной наследника Грозового королевства. Кронпринц попросту упал с утеса и размозжил голову об острые скалы. Берилл подбадривала Тидея, как могла, и он был ей искренне благодарен. Теперь они оба наследовали корону отцов, но объединяло их не только это. Здесь была и схожесть характеров, и целей, и робкие поцелуи вдали от посторонних глаз, и сбивчивый шепот: «Я люблю тебя». Когда им было по семнадцать, положение в мире стало совсем шатким. Мелкие приграничные стычки перерастали в кровавые сражения, где сталкивались интересы и амбиции. Тем временем над ушами королей жужжали советники и аристократы, играли ими, как марионетками. Уже никто не верил, что войны удастся избежать – она была вечным проклятьем и бременем их мира. В девятнадцать Тидей и Берилл взошли на престол, после того, как их отцы убили друг друга в сражении. Детская дружба и первая любовь переросли в постоянную вражду. - Не думай, Берилл, что я пытаюсь возвысить себя за твой счет. Я такой же грешник, как и ты, мы оба достойны адского пламени. Многого можно было избежать, но я понял это лишь недавно. - Иди к черту, - раздосадовано бросила королева. Окошко с тихим скрипом закрылось, отрезав Тидея от внешнего мира. Он остался во тьме и одиночестве с ощущением полнейшей опустошенности. Ведя ладонью по шершавой стене, добрался до лежанки и сел, скрестив ноги. В голове возникли образы любимых дочерей: красавица и умница Амалия, его голубоглазка, и упрямица Макото, так на него похожая. Тидей верил и надеялся - они изберут правильный путь. Дети должны учиться на ошибках родителей.