Любовь и Корона

Макото сидела у костра, монотонно раскачиваясь, и ворошила палкой раскаленные уголья. Уже третьи сутки подряд они шли по лесу, ночевали под открытым небом, питались грибами и кореньями, дважды Мако даже удалось перекусить мясом тетерева. Она так оголодала, что была рада даже плохо зажаренной, несоленой снеди. Эльф сразу заявил, что ему не нужна животная пища, поэтому девушка может не переживать о том, что придется делиться. Однако и ловить дичь ей придется самой. Крестный был беспощаден, казалось, он не чувствует усталости, его гибкое тело было отлично приспособлено для путешествия сквозь бурелом, назло разлапистым елям, норовившим преградить дорогу, зарослям терна, что впивались в одежду, назло покрытым лещиной оврагам. Дождь то и дело принимался моросить, делая и без того влажную почву вязкой, словно глина, но принцесса упорно шагала вперед. Она убеждала себя – самое плохое, что могло случиться, уже случилось, а дальше куда кривая выведет. Идти ей больше некуда, кроме как за Орантом. Длинная челка упала на глаза, и это дало Мако возможность без смущения разглядывать спутника. Он был статным, и от его горделивой красоты веяло чем-то неземным, будто он был рожден для хождения по райским садам, а не по грязной, заросшей колючим кустарником земле. Но в то же время он выглядел неотъемлемой частью этого древнего и сурового мира, словно древо с вечнозеленой листвой. Крепкое, сильное, под кроной которого можно укрыться от непогоды. Помнится, первой ее реакцией на слова крестного было изумление, после чего утомленный разум не выдержал и ухнул в черноту. Спустя какое-то время Макото пришла в себя и сразу почувствовала, как ладонь сжимает теплая рука. Сама она лежала на чем-то мягком, похожем на мох. «Отец?» - скользнула змейкой мысль. Нет. Это был не отец. Но тогда почему так спокойно? Словно, после оглушительного шторма ее вынесло в тихую заводь, словно она вновь стала ребенком под крышей родного дома. Жаль только, этого дома больше нет. - Бедное дитя… - негромко молвил эльф и приложил ладонь ко лбу. – Кажется, у тебя жар. - Оставьте, все в порядке. Она попыталась встать, но эльф мягко удержал ее. - Не пытайся показаться сильнее, чем ты есть на самом деле. Даже самому сильному нужен отдых. Макото закрыла глаза и почувствовала, как вновь куда-то уплывает. Огромным усилием воли она распахнула веки. Не хотелось уходить в беспамятство, не то время сейчас. - Как Вы нашли меня? Ведь Вы меня искали? Собственный голос напоминал Мако перешептывания листвы, настолько пересохло в горле. Суровое лицо эльфа расцветила спокойная легкая улыбка, в уголках ясных серых глаз обозначились морщинки – как лучики солнца. - Да, дитя. Меня и днем и ночью преследовал зов твоей крови, нашей крови. Эта как песнь, которая не умолкает. Принцесса не могла поверить, не могла осознать… Она еще верила в чудеса, в магический и таинственный мир, что лежит за гранью понимания смертных, но чтобы это случилось с ней? Про эльфов она читала лишь в сказках да слышала от отца. Он назвался крестным, но можно ли этим словам верить? Не обманут ли эти чистые, донельзя честные глаза? Однако именно сейчас принцессе жизненно необходимо было просто поверить. Поверить без подозрения, без оглядки, вложить руку в протянутую ладонь. Крестный… Это слово много значило для жителей Грозового королевства. Это как второй отец, он связывал себя с ребенком раз и навсегда, был должен прийти на помощь, воспитать, показать путь истинный, стать опорой и поддержкой, если настоящих родителей не станет. - Тидей рассказывал тебе про меня, не так ли, Литавра? В сердце спились тысячи ледяных игл, и девушка поморщилась. Слишком болезненны были воспоминания. - Мне ненавистно это имя. Орант понимающе кивнул. - Хорошо. Значит, ты навсегда останешься принцессой Макото. Девушка моргнула несколько раз, чтобы туман перед глазами рассеялся, и приподнялась на локтях. Медвяные капли подрагивали на склоненных ветках орешника, алели рассыпанные рукою осени ягоды паслена и клюквы, прямо над головой дятел долбил старое дерево. Широкошумный лес жил своей размеренной жизнью, воздух был пропитан росой и настолько чист, что у Мако снова закружилась голова. Реальность и вымысел слиплись в одну клейкую массу. - Я знаю… про тебя. Отец рассказал мне эту историю еще в детстве. За прошедшие дни они много говорили о короле Тидее, и разговоры эти давали принцессе возможность поверить, что отец тут, рядом с ними, сидит у костра угрюмой ночью, накидывает ей на плечи теплый плед, смеется громко и заразительно. Нефрит сказал, что он томится в плену у Берилл. Возможно, сам король предпочел бы смерть такому раскладу, но для Макото самым важным было то, что он жив, что есть шанс встретиться с ним на этом свете, а не на том. Только бы ведьма не отняла у него искру жизни, только бы не сломала, не свела с ума своей ворожбой. «Потерпи, вместе мы что-нибудь придумаем, мы тебя выручим» - мысленно умоляла Мако. Как-никак, эльф был в долгу перед ее отцом. Это случилось много лет назад, когда бои со Звездным королевством были особенно ожесточенными, когда люди вырезали последних эльфов, обитающих в этих лесах, молодой король повстречался с Орантом. Он был лидером, а Грозовое королевство как раз заключило с эльфами мир, обещало помочь в борьбе с общим врагом. Орант был ранен тяжко, смертельно. Он чудом добрался до заставы, оставив за собой широкую полосу алой крови, обагрил только набравшую силу весеннюю траву, а белые ромашки сделались красными. Повезло, что в это время из ворот выходил молодой Тидей, он и бросился на помощь новому союзнику. Жизнь уходила из эльфа с каждым вздохом, еще мгновение – и оборвется. Король уложил голову умирающего себе на колени, и приготовился прочесть отходную, как услышал слабый голос: «Меня может спасти королевская кровь. Твоя кровь, Тидей… Рано мне уходить, много не успел…» «Ты о чем, эльф?!» - возбужденно закричал король. Тот сделал знак наклониться, что-то прошептал, а затем Тидей выхватил из-за пояса нож, рассек кожу на ладони и приложил к самой глубокой ране Оранта. В народе верили, что кровь королей обладает особенным даром, она может лечить, может убивать, а еще говорили, что самые лучшие чародеи и целители – эльфы. Слухи не были ложью, кровь Тидея и Оранта перемешалась, благословляя одного и спасая другого. Раны эльфа стали запекаться, кожа из мертвенно-бледной порозовела, зрение обрело ясность. «Мы с тобой теперь братья по крови, - шепнул он и сжал руку человека. – Для меня это большая честь, спасибо. Хмм… первый раз в жизни я благодарю человека! Не только мне передалась часть твоей крови, но и ты впитал частицу моей. Отныне твои потомки будут наделены великой силой чувствовать природу, а я смогу отыскать ваши следы, смогу почувствовать, если кому-то из вас будет больно». Король слушал слова Оранта и не мог поверить. Он хотел совершить доброе дело, спасти жизнь совершенно безвозмездно, не раздумывая, а в награду получил такой подарок. Брат. Когда-то у короля был старший брат, но он погиб во цвете лет. Неужели сейчас судьба дала ему шанс обрести второго брата? Слишком вычурно это звучит, слишком трудно поверить, слишком много лет люди отучали своих детей верить в чудеса. Как бы там ни было, но с тех пор Тидей часто вспоминал о своем эльфийском брате, что пропадал где-то в лесной чащобе. Еще дважды встречались они: через месяц после рождения Макото, где эльф получил гордое звание крестного, а потом еще через год. К сожалению, после многое изменилось, пожар войны заставил последних выживших эльфов уйти еще дальше, спалил только начавшие зарождаться узы. - Уже совсем скоро мы достигнем лагеря, Макото, - не оборачиваясь, молвил Орант. Девушка согласно кивнула и подумала о том, что ее бедные ноги будут несказанно рады отдыху. Все-таки, крестный порой забывал, что она не чета ему и может порой уставать. - А ты мог бы найти Ами? – решилась задать вопрос девушка. Это было естественно и логично, раз уж Орант почувствовал ее саму, то и сестренку обнаружит. Эльф даже не замедлил шага. - Я бы с радостью отыскал и ее, и самого Тидея, но силы мои не безграничны. Тебя я смог найти потому, что ты была ближе всех. Увы, расстояние заглушает зов крови. В душе девушки оборвалась и дзынькнула струнка. - Неужели Ами настолько далеко отсюда?! Не могли ведь ее увезти на край света! Орант резко остановился, так, что Макото чуть не врезалась в широкую спину. Затем обернулся и покровительственно обнял принцессу за плечи. - Не давай отчаянию завладеть твоим сердцем. В твоих глазах итак слишком много скорби и гнева, они твои самые худшие враги. Да уж, этих чувств Мако было не занимать. На время притухшие, они вновь начали поднимать голову и туманить мысли принцессы. Она стыдилась их, пыталась подавить, но человеческая горячая натура не позволяла забыть и простить. - Хорошо, - принцесса стыдливо опустила глаза, не в силах вынести пронзительного взгляда серых глаз. Но в следующий миг вновь подняла взор, застигнутая врасплох шумом листвы. Крупный ястреб пробился сквозь густую древесную крону, срывая желтые листья, и спикировал прямо на подставленную руку крестного. И как он успел так скоро отреагировать? Макото по-белому завидовала Оранту. А тот лишь улыбнулся краешками губ и, схватив птицу обеими руками, с силой кинул оземь. Громкий хлопок заставил девушку отскочить и принять оборонительную стойку. Сердце зашлось в галопе, широкими, как плошки, глазами, она взирала на невесть откуда взявшуюся девушку, что отряхивала с коричневого дорожного костюма грязь и листья. «Это что… она была птицей?! Мда… кажется, сюрпризы только начались». - Наставник! Ну что же ты так долго! – с укоризной, разбавленной радостными нотками, вскричала незнакомка и бросилась к эльфу. Схватила за руку, прижала ладонь к своей щеке. Эльф легонько потрепал ее по макушке. - Ты себе не изменяешь, Лин. Я просил тебя беречь силы и не использовать свой дар так часто. - Но я волновалась! Голос у незнакомки был приятным, бархатным, и чем-то напоминал мурлыканье кошки. Роста она была высокого, выше самой Макото, фигура – поджарая, но с четко обозначенной талией и округлыми бедрами. Темно-каштановые волосы с медным отливом непокорным водопадом окутывали спину. Мако не видела ее лица, но уже знала – она красива, как и все эльфы. - Лин, прояви хоть каплю вежливости. Знакомься, это моя крестная дочь, Макото. Когда Лин повернулась, принцесса сделала шаг назад. Отчего-то сердце споткнулось, а потом забилось часто-часто. Кровь отхлынула от лица. - Очень рада видеть тебя, Макото, - широко улыбаясь, эльфийка шагнула навстречу и протянула изящную руку в перчатке. – Меня зовут Лин, я полукровка и воспитанница Оранта. Девушка не могла ответить даже самой себе, с чем было связано ее секундное замешательство. Неужели все дело в синих, словно сапфиры, лучистых глазах Лин, в ее столь знакомой улыбке, в складочке у губ? - Я тоже… рада, - Мако кашлянула и пожала протянутую руку. – Надеюсь, мы подружимся. Полуэльфка просияла и, покружившись на месте, побежала вперед. - В лагере вас уже все ждут! - Ей не хватает спокойствия рассудительности эльфов, зато людской горячности и порывистости хоть отбавляй. Но она чиста душой, и помыслы ее благородны, - со снисходительной улыбкой заметил Орант и протянул усталой Макото руку. – Идем, дитя. Совсем немного осталось. Мако поняла, что хочет хотя бы чуть-чуть побыть ведомой кем-то сильным, мудрым, а не бежать, очертя голову, не бросаться во все тяжкие. Душа требует равновесия и отдыха, пока мир ее окончательно не разлетелся на осколки. *** Ами достала из-под подушки книгу в кожаном переплете и осторожно, словно боясь обжечься, провела пальчиками по золотистым буквам. «Графиня и разбойник». Название книги отдает дешевизной, как и эта позолота. Наверняка, книжица безвкусна и полна пошлости, неужели Зойсайт подумал, что она такое читает? Уже больше недели она находилась в этом шумном замке, но, чем больше людей вокруг нее крутилось, тем более одинокой она себя чувствовала. Принц готовился к коронации и занимался накопившимися делами, потому Амалия видела его всего единожды, когда он, запыхавшийся, ураганом ворвался в ее комнату. «Вам здесь не скучно?» - сверкая хитрыми глазами, поинтересовался Зой. «Скучно, очень скучно, - не лукавя, отвечала девушка. – Мне плохо в этой клетке, замок давит на меня». Принц лишь развел руками. «Увы, отпустить на все четыре стороны я вас не могу. С придворными дамами вы не желаете общаться, гуляете по саду лишь рано утром, когда думаете, что вас никто не видит… Местные развлечения покажутся вам слишком грубыми. Так чем же вас занять, милая, пока я по горло увяз в делах? Может, вы любите читать?». Поникшая Амалия вдруг встрепенулась. Точно! Книги – это то, что ей сейчас нужно. В них скрыта мудрость веков, в них можно найти ответ на любой вопрос, успокоить смятенную душу. «Да, пожалуйста, разрешите мне посещать замковую библиотеку». Она даже не представляла, насколько украсил ее лицо румянец. Девушка опустила глаза в пол и сцепила пальцы. «К сожалению, там сейчас ремонт. Потолок библиотеки обветшал, и стены изукрасили пятна плесени. Мой батюшка не слишком поощрял чтение, и во время его царствования богатейшая библиотека всех королевств пришла в упадок, многие книги попросту украли, а многие требует реставрации. Но я могу приказать, чтобы вам в покои принесли несколько хороших книг!». Зою хотелось, чтобы эта загадочная девушка улыбнулась, счастливо рассмеялась. Как все-таки хорошо, что он забрал ее у Нефрита. Кстати, вчера пополудни пришло сообщение, что на границе найдены мертвые тела гвардейцев в форме Звездного королевства, их всех жестоко убили, а ценные вещи и оружие украли. Надо будет доложить Нефу! «Я буду вам очень благодарна». В тот же вечер слуги притащили три больших стопки запыленных тяжелых книг. Выглядели они внушительно, что заставило Ами легонько улыбнуться. Над хорошей книгой и думается лучше, а порассуждать есть о чем. Например, что делать дальше, как упорхнуть на свободу, как найти Макото. Девушка взяла первую попавшуюся книгу, вдохнула запах чернил и библиотечной пыль, насладилась шорохом страниц, заглянула в середину и стала вчитываться в строки. Однако щеки ее тут же окрасил густой румянец, принцесса даже заморгала в недоумении. Вся страница была усеяна каким-то холмами грудей с торчащими пиками сосков, реками блаженства, сладострастными взорами… - Матерь Божья, - вырвался вздох. Чтобы убедиться в своих догадках, девушка перелистнула несколько страниц, но и там ее ждало то же самое. Сомнений не оставалось – чтиво являло собой образец современной женской сентиментальной прозы. - Неужели он думал, что мне понравится эта пошлость? – Ами возмущенно захлопнула книгу и отложила ее в сторону. – Может, остальные окажутся более… приличными? К великому сожалению принцессы, вторая, третья и последующие книги ничем не отличались от первой. В них шла речь о плотской любви, там рыцари бились за любовь прекрасных дам, дамы изменяли своим мужьям со смазливыми конюхами или брутальными солдатами, негодяи бесчестили невинных девушек, принцы соревновались в том, кто сколько девушек уложит в постель. Разочарованная, Амалия села к окну и подперла рукой подбородок. Конечно, она сама виновата в том, что не рассказала Зойсайту о своих предпочтениях, а принц ну никак не мог догадаться, что ей по нраву книги по механике, медицине, естествознанию и философии. В задумчивости девушка принялась водить пальцем по стеклу. За окном лил дождь, и далекие всполохи молнии порой освещали окружающий мир. В эти мгновения она могла видеть свое отражение в стекле – потерянное и немного испуганное. Внезапно громовой раскат сотряс весь замок, а по стеклу побежала сеть мелких трещин, ломаные линии исказили лицо Амалии. Через мгновение стекло лопнуло. *** Солнце уже село за горизонт, и землю окутала темень. Эта ночь была самой холодной из всех предшествующих, осень полностью вступила в свои права, и Хрустальное королевство не было исключением. Королева Селена не спала, вот уже несколько дней ее душило дурное предчувствие, порожденное волнением за любимую дочь и племянницу. Материнское сердце изнывало и днем, и ночью. Чтобы охладить плавящиеся мысли, женщина вышла на широкий балкон. Ее белая рука поддерживала сонную голову, густые серебристые волосы были собраны в тяжелую косу. - Кто тут? – спросила она, заслышав чьи-то шаги. - Не спится, Ваше величество? – произнес знакомый голос. - Ах, это вы, лорд Агатес. Вижу, Вы ночная птица, как и я. Из полумрака коридора вышел молодой мужчина, один из приближенных королевы. Ему было около тридцати лет, но уже в столь молодом возрасте он трудом и кровью заслужил почетное место в королевском совете. - Простите, если нарушил Ваш покой, моя королева. - Оставьте эти формальности, в последнее время меня, напротив, гнетет одиночество. Замок стал слишком тихим без Серенити и Минако, - Селена вздохнула. Мужчина встал по правую руку от своей повелительницы и положил локти на каменный парапет, устремив взгляд вдаль. - Все будет хорошо, Ваше величество. Снова наступят мирные времена, вы увидите своих девочек. Не переживайте. Господи, она столько лет не слышала ни от кого слов успокоения. Селена только и делала, что сама всех утешала, а порой так хотелось почувствовать себя слабой женщиной, которой кто-нибудь скажет: «Все будет хорошо. Не думай ни о чем». Она вспомнила покойного Алмаза, и сердце защемило. Но это была не та острая боль, что раздирала напополам, это была тихая тоска по несбывшемуся. Она смирилась, она отпустила. А ведь когда-то казалось, что раны никогда не затянутся, что не склеить вместе осколки прежней жизни, жизни, в которой она была юна и полна надежд. Время - лучший лекарь. Жаль только, что оно не может стереть уродливые шрамы с души. *** День выдался светлым и ясным, будто бы осень решила сменить гнев на милость, приспустила поводья ветряных лошадей, затаилась и наблюдала издалека за торжественным действом, происходящим в королевстве Ветров. Сама королева участвовала в отборе рекрутов, коим недавно исполнилось полных восемнадцать лет. Что ни говори, этот день был самым счастливым в их жизни, днем их посвящения в мужчины, днем прощения с отрочеством. И, хотя королевство Ветров уже много лет не вело войн, каждый из новобранцев ощущал себя героем и защитником. Прошли смотр почти все, не приняли лишь откровенно слабых, бестолковых и тощих. Последних отправили домой, к мамкам на полгода, дабы те откормили худосочных сыновей к следующему отбору. Перед строем будущих полноценных воинов разъезжала всадница, не было нужды гадать о ее происхождении. Гордая осанка, строгий, слегка покровительственный взгляд, изящные манеры – ясно было сразу, что это королева. Она умела быть суровой, грубой, когда требовалось – милостивой и понимающей. Каждый из молодых людей видел в ней воплощение воинской чести, не обращая внимания на пол. Ведь это была их любимая королева Харука, единственная и неповторимая женщина воин. Никто и никогда не видел ее в платье – она всегда носила строгую генеральскую форму, элегантно сшитую, идеально подогнанную по фигуре. Она слилась с образом Харуки и стала ее второй кожей. - Дорогие новобранцы! – королева обратила взор к шеренгам, ее звонкий голос прокатился по плацу. – В вашей жизни настал торжественный момент. Сегодня вы присягаете на верность вашему королевству и вашей королеве! Эту верность вы будете хранить до конца вашей жизни, что бы ни случилось. Каждый из вас будет обязан прибыть по первому моему зову, если нашей Родине будет грозить опасность! Вы будете защищать ее до последней капли крови, как будет делать ваша королева, и как того желает наш Создатель! Войско новобранцев разразилось криками, а Харука изящно спешилась и уверенным шагом приблизилась к строю. - Рекруты! Сыны мои! Вы клянетесь служить королевству Ветров?! – закричала королева. - Клянемся служить королевству Ветров!!! – прокатился по полю громовой возглас, в нем сосредоточилась вся сила этих парней. И тогда величественная королева опустилась на одно колено, сложив ладони на груди, перед строем простых парней, вчерашних пастухов и подмастерьев, рыбаков и голодранцев. И в то же время было в этом жесте что-то детское, чистое, непорочное и безмерно искреннее, в него вылилась вся любовь к своему народу, вся верность своему королевству. В нем была какая-то беззащитность, которая никак не сочеталась с ее внешним видом. Несколько секунд стояла звенящая тишина. И тут солдаты, и присутствующие на церемонии, все, как один, попадали на колени, многие не скрывали радостных слез. - За наш дом! – с этими словами Харука выхватила из ножен свой меч и, запрокинув голову, подняла его к небу. На блестящем лезвии заиграли солнечные блики. - За королевство Ветров!!! – раскатилось по плацу. Харука была едина со своим народом, и глуп тот правитель, который ставит себя превыше всех в этом мире, пытается сравниться с самим Богом. Сердце королевы вот уже много дней ныло от нехороший предчувствий, а постоянные доклады разведчиков, науськивания советников подогревали и без того разгоряченные мысли. И она знала – грядет час великих потрясений, ее народу не удастся отсидеться за каменными стенами. Все сомнения и опасения вылились в это мгновение в этом жесте, и теперь, ощущая эту великую силу, Харука была счастлива. Она была ребенком, но на всю жизнь запомнила слова отца: Не стыдно преклонить колени перед своим народом, но поклониться врагу – смертельный позор». Эти мудрые слова навек отпечатались в памяти, и всю свою сознательную жизнь королева стремилась не затемнить память отца недостойными поступками. Хватит и того, что она разочаровала его, родившись девочкой. После окончания торжественной части, Харука в изнеможении откинулась на спинку кресла. Из окна ее комнаты открывался великолепный вид на широкое поле, извилистую речушку, дремучий лес вдалеке. Королева откинула со лба короткие пшеничные пряди и пригубила бокал с вином. Взор упал на желтоватый конверт на столе, аккуратно перевязанный синей нитью и запечатанный сургучом. Харука протянула руку к письму, сложила его вдвое и сунула в нагрудный карман. Прочтет позже, когда восстановится душевное равновесие, и единственное, что могло помочь – это удаление от дворцовой суеты, побег из давящей каменной клети. Прошло десять лет с тех пор, как ее отец был убит одним фанатиком. Законным наследником трона мог стать только брат Харуки, трехлетний на тот момент принц Хиро. Пятнадцатилетняя Харука долго боролась со своим дядькой по матери, норовившим занять трон, пока, наконец, совет не признал ее права. Девушку назначили регентшей до совершеннолетия брата. Зачем, спрашивается, ей нужна была эта борьба? Ответ был прост – она не могла отдать королевство в руки алчного и недалекого дяди. Хотя были те, кто поддерживал его кандидатуру. Дважды к ней подсылали немного убийцу, и оба раза она отправляли их на тот свет. С каким удовольствием Харука скинула бы с себя это бремя! Но пока не пришло время, она каждый день носила мужскую форму, занималась изнурительными тренировками и держала в кулаке всю придворную знать. Где-то далеко жила та, чья судьба до боли напоминала судьбу самой Харуки. Она тоже боролась за свое право, но, как казалось Хару, смогла сохранить свою душу более целостной, не рассыпаться цветными осколками. Той женщине не было нужды строить из себя мужчину, ведь запасы ее внутренней силы казались неистощимыми. Только она могла понять Харуку и поддержать, только ее королева могла пустить в свою терзаемую сомнениями душу. Жаль только, что она родом из другого королевства. Хару поставила на столик недопитое вино и смежила веки. Ей чудилось – высоко в горах ветер играет с буйными травами, а она бредет, свободная, куда глаза глядят. Скоро ли настанут такие времена, а, главное, доживет ли она до них?