Откуда счет ступеням (Where All Ladders Start)

Спустя полтора часа Уилл и Алана сидели на заднем сидении внедорожника, любезно предоставленного ФБР, и на полной скорости мчались к дому Ганнибала. За это время Уилл успел принять душ и переодеться в новую одежду, которая идеально подошла ему цветом и размером, но все равно вызывала чувство глубокого дискомфорта. Миссис Браунфилд отправилась домой за своим общественным ежедневником, Джек улетел в Джорджию, наказав Уиллу немедленно докладывать ему по телефону, если только обнаружится что-нибудь важное. -Джек не должен был вовлекать тебя в это, - тихо сказала Алана. – Особенно после всего, через что ты прошел. -Я в порядке. -Ты всегда так говоришь. -Потому что, как правило, так оно и есть. Более или менее. -Я думаю, что Джек ведет себя безответственно. Я его об этом неоднократно предупреждала... -Это не его вина. -Как ты можешь так спокойно об этом рассуждать? -Знаю, ты думаешь, что Джека мало что трогает помимо результата работы, но это не так. Он человек, который постоянно тащит себя за волосы из болота, и не может остановиться, иначе просто утонет. Он привык использовать все средства для достижения целей, а я – слишком эффективное средство. Алана притихла и молчала, пока автомобиль не остановился на перекрестке перед светофором. -Наверное, тяжело сердиться на людей, если понимаешь их настолько хорошо, - задумчиво сказала она. Уилл фыркнул. -И это одна из причин, почему я стараюсь ограничить круг своих знакомых. -Джек не имеет права видеть в тебе всего лишь удобный инструмент. -Но я спасаю жизни, - выдал Уилл свою стандартную отговорку. -Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты прежде всего думал о своей собственной жизни. -Ганнибал как-то сказал то же самое – «мне нет дела до людей, которых ты спасаешь, меня интересует только твоя жизнь». В салоне машины опять на некоторое время воцарилась тишина. -Я однажды видела тебя во сне. Уилл коротко взглянул на Алану. -Надеюсь, я смог соответствовать твоим высоким стандартам и оправдал ожидания. Она улыбнулась и покачала головой. -Нет, это не тот сон, о котором ты подумал. Мне снилось, что ты был колодцем желаний, а люди бросали в тебя мелочь, пока не заполнили до краев. -И совсем не оставили места для твоих монеток? -Мое подсознание всегда было достаточно прямолинейно. -Как и мое. Я прекрасно понимаю, чем полна моя голова – и это совсем не мелкие монеты, - Уилл коротко и зло рассмеялся. – Я не колодец желаний. Я – кладбище. Я – склеп. -Уилл… -И почему все произносят мое имя с интонациями шекспировской трагедии? Я в порядке. Просто такова моя жизнь. По крайней мере, я все еще полезен. -А что, если ты перестанешь быть полезным? Жизнь закончится? -Ты спрашиваешь меня сейчас как психотерапевт? Алана опустила взгляд на свои руки. -Туше. Хорошо, я просто скажу тебе, как друг, что никакой катастрофы не произойдет. Ты не обязан постоянно быть полезным кому-то. И вовсе не обязательно совершать поступки, которые разрушают тебя изнутри. -Это единственное, на что я способен в жизни! -Но ты можешь попытаться это изменить. Ганнибал говорил, что ему нужно время, чтобы выучиться играть на другом инструменте. Если у него получится - значит, возможно, получится и у Уилла. -Я подумаю о твоих словах, - ответил он. Но не сейчас. Позже – когда все это закончится. Внедорожник затормозил у дома Ганнибала. Уилл выбрался из машины и вдруг остановился на половине движения так резко, что Алане, успевшей высунуться из джипа лишь наполовину, пришлось ухватиться за его плечо, чтобы сохранить равновесие. Проследив за направлением его взгляда, она понимающе вздохнула. -Это машина миссис Браунфилд. Посмотри внимательно, Уилл. Она темно-синего цвета. Солнечные лучи отражались от крыла «Бентли» - несомненно, темно-синего, а не черного. На один-единственный миг Уилл позволил себе увидеть то, чего подсознательно ожидал и видел много раз - машина Ганнибала, припаркованная на подъездной дорожке у дома, теплый приглашающий свет окон, и сам хозяин, ожидающий его внутри. Алана ухватила Уилла за локоть, когда они подходили к дверям дома, и он невольно прижал ее руку ближе к себе, глядя на море снующих криминалистов и полицейских фотографов, поспешно расступавшихся перед ними. В кухне Уилл осторожно дотронулся до всех поверхностей, словно стирая память, которую хранили эти вещи. Например, вечером, предшествовавшим попытке ареста Тобиаса Баджа, они с Ганнибалом ели хлебный пудинг, стоя на этом самом месте в кухне. Ганнибал объяснял ему единственно правильный, с его точки зрения, способ взбивания сливок. А Уилл поделился с ним ощущением, что гранатовый соус по цвету похож на кровь. В тот вечер его измученный разум окутало теплым рассеянным светом, и потом, вернувшись домой, он впервые за долгое время спал крепко и беспробудно. Миссис Браунфилд медленно и степенно прошествовала в кухню, стуча невысокими каблучками. За ней следовала Беверли с лицом, выражавшим крайнюю степень раздражения. Но, едва заметив Уилла и Алану, она тут же повеселела. -Доктор Блум! Вы знаете эту женщину, правда? Джек сказал, что она только завезет какую-то книгу, но… -…Но она решила остаться, чтобы увидеть кульминацию этого действа, - закончила за нее миссис Браунфилд. Алана бросила на Уилла обеспокоенный взгляд. -Мы можем подождать в комнате, пока Уилл работает. -Я закончила со столовой, - поддержала ее Беверли, ныряя в дверной проем упомянутой столовой, откуда тут же раздался ее пронзительный свист, заставивший подскочить Уилла, Алану и еще двух агентов, оказавшихся поблизости. -Эй, все на выход! – крикнула Беверли. – Найдите, чем заняться в ближайшие десять минут и не подслушивайте под дверью, это пошло! -Не имею ни малейшего желания ждать снаружи, - возразила миссис Браунфилд. – Я хочу видеть, что вы будете делать, в чем бы это ни заключалось. -Я обычно предпочитаю делать свою работу, в чем бы она ни заключалось, в одиночестве. -Почему? Легче сконцентрироваться. Еще одна стандартная отговорка. Пусть даже наполовину правдивая – но Уилл вдруг почувствовал, что не сможет, как прежде, спрятаться за ней. Он смертельно устал от лжи. - Потому что я пугаю людей. В Академии есть курсанты, отказывающиеся ходить на мои лекции из-за репутации, которую я приобрел в Бюро. И многое из того, что говорят обо мне, - правда. -Если хотите выставить меня вон, мистер Грэм, попробуйте еще раз – только теперь вам придется придумать нечто более убедительное. Уилл протянул руку. -Дайте мне взглянуть на ежедневник. Миссис Браунфилд молча протянула ему органайзер, и Уилл жестом указал в сторону столовой. -Сядьте там, вы и Алана. На те же места, где сидели в тот вечер. И, пожалуйста, помолчите. Обе женщины выполнили его просьбу. Уилл пробежал глазами исписанные листы, отмечая расположение гостевых мест и меню, пытаясь запомнить детали и воспроизвести вечер, состоявшийся давным-давно. Потом плеснул водой в лицо и вытер стекавшие по шее капли полотенцем из коллекции Ганнибала – чисто-белым, безликим, - но Уилл знал, что где-то здесь, в кухне, было полотенце, которое купил он сам. Тогда он просто оставил его на столешнице, чтобы избежать неловкой ситуации обнаружения подарка и неизбежного последующего объяснения. Ганнибал так и не сказал ему ни слова на этот счет, но с тех пор Уилл частенько замечал, что темно-серое полотенце с белым принтом изящного ножа нашло свое применение на его кухне. Уилл распрямился и машинально поддернул манжеты рубашки, чтобы запонки на них чуть выступали из-под рукавов пиджака. Этот жест он столько раз видел у Ганнибала, что неосознанно скопировал его манеру поведения, будучи одет схожим образом. Костюм на плечах сразу же перестал ощущаться таким чужеродным - словно умение Ганнибала носить дорогие вещи частично передалось и Уиллу. А может быть, просто Ганнибал, давно оккупировавший Уилла изнутри, исподволь менял его по своему подобию. Уилл облизнул губы, вчитываясь в список блюд, педантично указанных в ежедневнике миссис Браунфилд. Его отрывочных знаний французского было достаточно, чтобы опознать соус Верджин, под которым был подан несчастный Джереми Сталлер, и морские гребешки в масле с чем-то там в качестве закуски. Уилл закрыл глаза, позволив призрачному запаху еды окружить его. Он балансирует тарелками, одну из них держа на ладони, другую – на предплечье, а третью – в другой руке. Он мог бы сервировать стол в три приема – два похода на кухню за трапезой для гостей, последний раз – для него самого. Он улыбается радушной улыбкой, которую тысячу раз оттачивал перед зеркалом. Улыбка становится шире, обнажает острые зубы, когда он входит в столовую, склоняется к каждому гостю, чтобы поставить перед ним тарелку. Мужчины и женщины, собравшиеся за столом, смотрят на него как паства на священника, как искушенная публика на виртуоза-исполнителя. Миссис Браунфилд – Элиза - и Алана почти так же восторженны, как и все прочие. - Все, что сейчас здесь происходит, имеет огромное значение. Я посвящаю вас в свою тайну, хотя вы не можете увидеть и оценить ее в полной мере. Мне нравится ощущать себя повелителем вкуса и тонких метафор. Уилл медленно обошел вокруг стола, расставляя тарелку за тарелкой. -Я наполняю бутоны белых роз насыщенно-красным крепленым вином и сладкой кровью, еще недавно бежавшей по венам. Я знаю, что вы не в состоянии увидеть меня таким, каков я на самом деле, но все равно не могу до конца постичь, как можно быть настолько слепыми. Призрачный шепот откуда-то издалека коснулся слуха Уилла. -Откуда он может знать… И оборвался моментально, как только Уилл опустился на стул во главе стола. -Каждый из присутствующих находится здесь не случайно. В каждом я вижу воплощение граней своей личности. Это ли не определение истинной дружбы? Принятие общности определенных черт характера вопреки более многочисленным различиям? Уилл взял в руки вилку, подражая манере Ганнибала управляться со столовыми приборами - зубцами вниз. Безопасно. Не угрожающе. -Я предложил задачу, которую вы не в состоянии решить, и удовольствие, получаемое мной от этого вечера, будет возрастать с каждым съеденным вами кусочком моего подарка. Вы его заслужили. Этот вечер –истинное воплощение моего «я», и достойная кара за вашу слепоту. В воображении Уилла блюда сменяли друг друга, он ощущал их запах, чувствовал вкус, пока в конце концов нечто, выбивавшееся из общей атмосферы вечера, не привлекло его внимания. Десерт. Кроваво-красное мороженое, политое белым шоколадом и украшенное звездочками аниса, поданное под шапкой взбитых сливок. Если он жив – пусть море обратится в молоко. Если мертв – пусть море обратится в кровь. -Кровь, - медленно повторил Уилл. – Мне не нужна кровь Джереми Сталлера. Я в прямом смысле поделился с вами своей. Бесполезная жертва, призванная показать всю полноту моего собственного безумия. Связь, подобная связи любовников или членов одной семьи, клеймо и печать моего одиночества. Это мой замысел. Ладони Уилла прижались к теплому дереву столешницы. Он чувствовал слабый аромат лосьона после бритья, который мог принадлежать только Ганнибалу. Сейчас, не открывая глаз, не разрушая окутывавшую его теплую темноту, Уилл ощущал его близкое, почти осязаемое присутствие. И не хотел возвращаться в реальный мир. -Что?.. – голос миссис Браунфилд звучал неуверенно и быстро оборвался. Она прочистила горло и попыталась еще раз. –Вы что … то есть - он что, видел во мне воплощение себя? Уилл медленно открыл глаза, все еще пребывая в своем собственном мире – но уже не так бесконечно далеко, как несколько минут назад. -Хитрость. Ум. Желание заполучить власть, чтобы использовать ее в своих интересах. Миссис Браунфилд кивнула. -Полагаю, довольно точно. Алана неловко поерзала на стуле, всем своим существом выдавая снедавшее ее любопытство. Уилл перевел на нее взгляд и просто смотрел, не в состоянии придать своему лицу выражение утешения, сочувствия или любого другого человеческого чувства – кожа, натянутая на кости черепа, ощущалась им как грубая неподвижная маска. -Ладно, - наконец, произнесла Алана. – Позже я наверняка об этом пожалею, но удержаться и не спросить просто не могу. -Гнев. Чужеродность. Отчуждение, – Уилл нахмурился. Странная, неправильная характеристика – но с другой стороны, он всегда избегал смотреть на Алану глазами профайлера. – Я не могу сказать, прав ли он в своей оценке, я лишь говорю, что он думает именно так. Алана слабо улыбнулась, уставившись на стену, где в многочисленных ящиках Ганнибал выращивал травы для приправ и специй. -Что ж, это вполне справедливая характеристика. В столовую заглянула Беверли. -Ну что, закончили? - поинтересовалась она. – Есть что-нибудь? Уилл вздрогнул. Окружающий мир всей своей тяжестью вновь навалился ему на плечи. -Только головная боль. Мне нужно подумать – где угодно, но не здесь. -Свою работу я сделала. Могу подвезти тебя, куда скажешь. Миссис Браунфилд поднялась. -А Алана сможет поехать со мной. Хороший ланч и возможность на некоторое время оказаться вдали от публики нам обеим пойдет на пользу. Мистер Грэм, что касается вопроса о власти, - я у вас в долгу. Если у вас будут проблемы с законом, пожалуйста, свяжитесь со мной. Я буду очень разочарована, если вы этого не сделаете. На ее визитке значилось только имя и номер телефона, но, судя по плотной, приятной на ощупь бумаге, стоимость ее превышала цену постельного белья, на котором обычно спал Уилл. -Ты в порядке? – спросила Беверли, когда они вышли на улицу. – Выглядишь так, будто тебя сейчас стошнит. -Спасибо, я обязательно рассмотрю такую возможность. Уилл шел следом за Беверли, которая вдруг свернула в уютный дворик позади дома Ганнибала. Беспокойные мысли Уилла мешались и путались, как будто дом держал его, не желал отпускать. Маленькие почки на подвязанных кустах сирени ждали весны. Разлинованный полосами аккуратный газон после последней стрижки играл всеми оттенками зеленого. -Расскажи мне о своих племянниках, - попросил Уилл. -С каких пор тебя интересуют подробности личной жизни других людей? Уилл стащил с себя пиджак и перебросил его через ветку невысокой яблони. -Мне просто нужно переключиться, оказаться там, где его нет. Пожалуйста. -Они знают о семи твоих собаках и доме, затерянном в глуши. Готова поспорить, что им такая жизнь представляется настоящим раем на земле. Они даже как-то пытались проследить за мной, чтобы увидеть великого и ужасного Уилла Грэма, так что пришлось сказать, что ты превратился в людоеда и питаешься исключительно маленькими щенятами. Уилл вытаращился на нее. -Шучу, Грэм. Сказала им, что ты слишком занят. -Да нет, все нормально. Я имею в виду… если я когда-нибудь вернусь обратно в свой дом… -То ты не захочешь их там видеть. Ты не любишь болтать с другими людьми. -Дети в этом отношении куда лучше взрослых. -Ты ничем мне не обязан. -Напротив, я обязан тебе очень многим. Беверли прислонилась к стволу яблони. -А Лектеру ты тоже чувствуешь себя обязанным? -Мне казалось, мы здесь как раз для того, чтобы выяснить ответ на этот вопрос. -Ты понимаешь, что им движет сейчас? -Я думаю, он превращает жертв в пустые оболочки. Освобождает место, которое прежде, по его мнению, воплощало какую-то грань его характера, извлекает себя из них. Он воспроизводит ту самую сцену, которую разыграл когда-то как на театральных подмостках. То, что происходит сейчас – очень личное и напрямую связано с его истинным представлением о себе. -Ты по-прежнему думаешь, что он остановится на шести трупах? -Нет, должен быть еще один. Тот, кто будет олицетворять его самого. Кто-то особенный, - Уилл помолчал. – Вероятно, этим человеком буду я. В этом есть смысл – из всех людей на земле я единственный, кого он считает похожим на себя. Кусты сирени подозрительно зашуршали, и между ветками протиснулась Фредди Лаундс. -Вы можете прокомментировать озвученную только что схожесть между вами и Ганнибалом Лектером? -Какого черта вы здесь делаете? Следили за мной? -Я просто хочу знать правду, мистер Грэм. Не считаете, что и другие люди заслуживают увидеть ваше истинное лицо? -Я думаю, что единственное, чего вы заслуживаете… Беверли зажала ему рот ладонью. -Так, тихо. Тайм-аут, всем разойтись по своим углам. Мисс Лаундс, эта территория – место преступления федерального значения. Можете покинуть его сами или вас выведут принудительно. Выбирайте. -Уверены, что не хотите пояснить, о чем говорили с мистером Грэмом? Будучи вырванными из контекста, ваши слова могут быть превратно истолкованы. Беверли подозвала одного из офицеров и резко скомандовала увести Фредди подальше от дома Ганнибала. Уилл смотрел, как журналистка в сопровождении полицейского идет к воротам, и когда она уже почти покинула двор, крикнул ей в спину: -Я работал над профилем его жертв, если вам интересно. Фредди обернулась, недоверчиво прищурившись, но все же отработанным движением извлекла откуда-то ручку и блокнот. -Вы хотите сделать заявление? -Все они так или иначе общались с ним. Он выбирает своих жертв среди людей, которых считает бесцеремонными и грубыми. Они виновны в отсутствии манер и несоблюдении правил поведения в обществе. Пальцы Фредди с такой силой сжали ручку, что их кончики побелели. Уилл улыбнулся ей улыбкой Ганнибала Лектера. -Удачного дня, мисс Лаундс. -Это, конечно, было очень зловеще, но не очень-то вежливо, - проворчала Беверли, когда Фредди все-таки увели. -Иногда я произвожу зловещее впечатление, и никогда не был особенно вежлив – спроси моих студентов. -На самом деле я еле удержалась от того, чтобы «дать пять» тебе за Лаундс – правда, на месте преступления это не очень уместно, сейчас не девяностые. Так что с меня ланч, согласен? Уилл потянулся и подхватил с яблоневой ветки пиджак. -Согласен. Беверли помолчала немного. -Ты действительно думаешь, что она кандидат на вылет в его списке? -Нет. Не думаю, что Фредди Лаундс сможет послужить воплощением кого-то из гостей. Тем более – воплощением его самого. Но она ему однозначно не нравится. -Он говорил тебе об этом? -Его лицо при встречах с мисс Лаундс было весьма красноречиво. -Эй, ты не забыл, что я тоже с ним общалась? Его лицо никогда ничего не выражает. Абсолютно ничего. -Обычно он жестко контролирует любые проявления эмоций, но они все равно прорываются – если внимательно наблюдать. Беверли села за руль своей машины и молчала, пока не вырулила на дорогу - подальше от владений Ганнибала. -Вы двое очень сблизились друг с другом, да? -Он единственный человек, с которым я мог быть предельно откровенным. -Ты можешь попытаться открыться кому-то другому, - она пожала плечами. – Хуже не будет. Уилл неожиданно расхохотался. -Я всегда удивлялся, как он справлялся с потоками дерьма, которые я вываливал на него при каждом разговоре. А вот он, кажется, не удивлялся вообще ничему, - Уилл вытер ладони о темную шерсть брюк. – По крайней мере, я больше не чувствую себя виноватым. Телефон Беверли зазвонил, когда они парковались напротив маленького индийского ресторанчика. Она несколько секунд напряженно вслушивалась в голос в динамике, потом прикрыла его ладонью. -Это Джек. Они нашли труп номер шесть. -Где? -Южная Джорджия, почти на границе с Флоридой. -Он специально пытается направить следствие по ложному следу. Скажи Джеку, что последняя жертва будет здесь. Недалеко от его дома.