Записки на коленке

Удар, еще один. Такое впечатление, что там была драка. Третий. И вот, теперь слышно, как один за другим падают шкафчики. Максвелл стоял с другой стороны двери раздевалки, оперевшись о косяк, рассматривая что-то в телефоне. Звуки падения, ударов и отборного мата не прекращались. - Максвелл, - к игроку подошел обеспокоенный Луиз. - может стоит помочь? - О, - защитник добродушно улыбнулся. - Я сам справлюсь. Теперь, кажется, человек за дверью что-то сломал. Хорошо, если не себе. - Никогда его таким не видел, - продолжил Давид. - Ну, смотри и запоминай, - Максвелл снова посмотрел на часы, что-то прикидывая, а за дверью, тем временем, начали страдать бутылки. - Ты уверен, что хочешь туда соваться? - А ты уверен, что клуб хочет платить за разгромленную в конец раздевалку? - Может лучше переждать? - Не лучше, поверь, я знаю. А все началось два часа назад. Ничего не предвещало беды. ПСЖ готовился к гостевому матчу с Интером в рамках Лиги Чемпионов. Все было в порядке вещей. Команда тренировалась, шутила, веселилась. Но ни для кого не секрет, что самые безумные фанаты у Интера. Всем известно, что итальянский ультрас не прощает ошибок. И все ждали, что Златану окажут «теплый» прием. Он был готов к этому. Он говорил, что не в первый раз слышит свисты трибун и ничего нового для себя не вынесет. Но то, что вышло в итоге - не ожидал никто. Ультрас ударил по самому больному. И в тот момент, когда Ибра поравнялся с вратарем, весь стадион взревел, и по трибуне поплыл огромный баннер. Прочитав его, Златан побледнел в миг и сжал кулаки. «Поганый цыган», гласил баннер, и трибуны скандировали какую-то забойную кричалку на эту тему. «Ты никогда не найдешь себе пристанище, а будешь вечным скитальцем» - значилось на другой трибуне. Максвелл понял, что швед оглушен этим. Он выпал из игры. Играл на автомате. Потом газеты непременно скажут о том, что Златан был худшим игроком матча. Как итог - его заменили на втором тайме. Максвелл иногда бросал взгляды на скамейку и видел, что на нем лица нет. Он даже на игру не смотрел, его взгляд был прикован к плакату. Матч закончился боевой ничьей. Буквально выстраданной. И, в общем-то, это был неплохой результат. В раздевалке стояла приятная тишина, лишь некоторые переговаривались. А Ибра молчал. Он уже переоделся и просто держал футболку какого-то игрока, с которым он обменялся в конце первого тайма. Максвелл знал, что грядет буря. За годы общения он выучил каждый жест и взгляд нападающего. Рядом с ним присел Верратти. - Златан, остынь, - сказал он. Естественно итальянец прекрасно понял написанное. Но вместо ответа Ибрагимович утробно зарычал. - О, нет, - пробормотал Максвелл. И случилось то, что он предполагал. Златан взорвался. - Остыть?! Я помог этому ебаному клубу выиграть скудетто спустя 17 лет. Я поднял его с колен. Эти хреновы фанаты должны быть мне благодарны! - с этими словами Златан встал и пнул скамейку, отчего Максвелл покачнулся. - Надо дать ему остыть, - логично рассудил тренер, всё равно они сразу не смогли бы уехать со стадиона. Все ушли, оставляя бешеного Златана наедине со своими бесами. А тот крушил. Он ненавидел, когда его называли цыганом. Да, в нем смесь национальностей. Да, он не швед вовсе. Да, да, это всё блять правда. Да, он кочует по клубам. Да, это всё правда. Но он не чертов цыган. Никто не может его так называть. Максвелл прислушался к шуму за дверью. - Ну, основная буря миновала, - рассудил он, Давид обеспокоенно на него посмотрел. - Ну, если понадобиться помощь - зови. Максвелл кивнул, открывая дверь и заходя в раздевалку. Там стоял настоящий бедлам, а сам зачинщик сидел в углу раздевалки. Максвелл подошел к нему и присел на корточки. - Разве ты виноват, что ты такой? -тихо спросил он, беря дрожащие ладони Златана в свои. - Разве ты чувствуешь себя таким? Ибра ничего не ответил, низко опуская голову, выбившиеся пряди волос спадали ему на щеки. Максвелл заправил прядь за ухо. - Ты - швед. В Швеции тебя боготворят, какой смысл вообще воспринимать фразы других людей? Он видел, как Златан кусал губы, как ему тяжело, и сильнее сжал его ладони. - Ты такой, какой ты есть, ты доказал, что ты великий, они просто злятся, что ты не с ними. Ибрагимович молчал, его голову снедали мысли. Он думал о том, что всё это иллюзия. Его тошнило от своей слабости, но противостоять ей он не мог. - Зачем тебе слушать кого-то, если ты можешь слушать меня? - голос Максвелла был в любой ситуации спокоен. - Мне плевать, какая кровь в тебе течет, мне важно, кто ты на самом деле. - И кто я? - хриплым голосом спросил Златан, поднимая на него глаза. - Ты - самый важный для меня человек, я люблю тебя, - Максвелл ни на секунду не отвел взгляда. Ибрагимович рвано выдохнул и прижался всем телом, сгребая в руке кофту защитника. Тот удобнее встал на колени, обнимая и поглаживая по спине. - Не надо сомневаться в том, кто ты такой, Златан. Болельщики приходят и уходят. Важно знать, каким тебя видят те, кто тобой дорожит. Мужчина ничего не ответил, лишь пряча лицо в шее защитника. Он знал, что тот был прав. Максвелл в большинстве своем оказывается чертовски правым. До автобуса они дошли через полчаса. Ибрагимович всё еще был несколько пришибленным и поэтому, ни на кого не смотря, пошел в конец салона, садясь к окну. Следом зашел Максвелл и кивнул, сказав, что всё хорошо, пошел вслед за Иброй. Как только защитник опустился в кресло, Златан развернулся к нему, укладывая голову в плечо и пряча нос в шарфе, вдыхая аромат одеколона и прикрывая глаза. Максвелл сплел их пальцы и посмотрел на сбитые и опухшие костяшки. - Дурила. - Отстань, - Златан был морально истощен и безумно благодарен, что у него есть Максвелл. Ведь проблему всегда легче решить, когда в тебя кто-то верит.