Жизнь и подвиги Яронии и Владонии

Цветолес, целитель, которому Ярония доверяла лишь потому, что он её пару раз буквально вытаскивал с того света, положительно оценил работу Владонии. С одной стороны, он был рад, что рядом с Яронией появился кто-то, обладающий навыками целительства, но с другой стороны - ему не хотелось терять постоянную пациентку. Поэтому он одобрительно покачал головой, одобрительно поцокал языком, сказал, что всё хорошо и на всякий случай спросил, точно ли Ярония хочет таскать подле себя малоопытную девицу. «Что б ты понимал» — ответила ему Ярония, не вдаваясь в подробности. Цветолес всегда разрешал Яронии остановиться у него, даже отдавал ей одну из двух комнат, где обхаживал тяжелобольных. В этот раз ему пришлось мириться с присутствием молодой целительницы. Пока уже почти старый целитель ходил по хворым (некоторых он обходил раз в несколько дней на дому), Ярония взяла ножницы и красиво остригла волосы Владонии — спереди покороче, сзади подлиннее. С новой причёской Владония сразу стала похожа одновременно и на приличную девушку, и на иноземную красавицу, и на целителя. — Скажи, — решилась спросить Ярония, немного взволнованная словами Цветолеса, — сколько ты уже целительствуешь? Многих ли исцелила? Владония поёжилась. — Я не хочу отвечать на этот вопрос. Будь Владония мужчиной, Ярония уже бы давно поставила вопрос ребром и высказала бы всё, что думает о скрытости спутницы. Но, глядя на девицу, Ярония поняла, что лучше она промолчит, чем будет расспрашивать. Ярония вообще относилась к девицам куда трепетнее, чем можно было к кому-либо. Вернувшийся к ужину Цветолес (вместе с этим ужином — хворые и жёны хворых, зная, что Цветолес живёт бирюком, старались его подкармливать «нормальной едой» по мере своих скромных возможностей). — Красиво, — одобрил он новую причёску Владонии. — Сейчас есть будем. Воительница и целители расположились за столом, вознесли краткую молитву и приступили к картошечке с мясом, лёгкому овощному салату, пирожкам (с творогом и с птицею), копчёной рыбке и сладким коржикам. — Скажите, уважаемая Владония, — Цветолес хоть и видел в юной целительнице девчонку, но обращался как к коллеге, — у кого вы постигали науку целительства? — У своего учителя, почтенного Золорука. — Хм-хм, самого Золорука? — Цветолес не мог в это поверить. — Да, уважаемый Цветолес. — Но, насколько я помню, его уже нет в живых лет так… семнадцать. — Немного меньше тринадцати по слухам, уважаемый Цветолес. Он скрыто живёт в одном месте, откуда я родом, и обучает людей целительству. Цветолес покачал головой. — Ежели моих слов вам недостаточно, — спокойно продолжила Владония, так, словно часто об этом говорила, — можете спросить у второго моего учителя Олексия. — Уж не хотите ли вы мне сказать, что у вас сразу два учителя? — Цветолес ясно дал понять, что не верит юной целительнице. — Да, хочу, — Владония посмотрела своими большими светлыми глазами на Цветолеса, и тому на миг стало жутко. — Можете ли вы представить, что иногда у людей более одного учителя, или что сразу два человека могут вместе обучать? Цветолес пробормотал что-то неразборчиво-недоверчивое и укусил пирожок. Позже он написал письмо Олексию, с которым был дружен ещё с поры ученичества, где в красках расписал приблудившуюся целительницу, коя и молода, и неопытна, и врёт о знакомстве с Золоруком да с самим Олексием, и которая к тому же лечит лучше, чем сам Цветолес. Зачарованные голуби летают быстро, и уже утром, когда Ярония и Владония выезжали со двора, от Олексия пришёл ответ. Прочитав его, Цветолес побледнел и кинулся было догонять двух девиц, да не успел. Пока они неторопливо шли по дороге, Владония успела насобирать грибов. Вечером на привале она сварила суп. Под этот суп Владония сама, без вопросов со стороны Яронии, рассказала немного о своём ученичестве. Негоже, решила Владония, скрывать такие вещи от того, с кем делишь хлеб. Ярония внимательно выслушала целительницу и лишь сказала: — Мне надо подумать. А наутро воительница сказала целительнице: — Я всё обдумала. Если хочешь, можешь ехать со мной. И, если честно, я сама хочу, чтобы ты со мной ехала.