Жизнь и подвиги Яронии и Владонии

Однажды Ярония и Владония приехали в деревню Пшеничное, что расположена в глухих лесах Роси великой. Одолели жителей упыри проклятые, приходили они ночами тёмными, скреблись в двери крепкие. А кто открывал им али выходил во двор — того они кусали и уводили с собой, и становился тот сам упырём. Узнав об этом, возмутилась дева-воительница Ярония и сказала: — Безобразие творится в деревне сей! Поеду я с девой Владонией на кладбище, истреблю упырей проклятых, избавлю простой люд от страданий! В тот же вечер собрались дева-воительница и дева-целительница, взяли с собой чеснока большой мешок и маленькую сумочку и пошли на кладбище. Посадили девы чеснок вокруг всего кладбища, весь мешок и маленькую сумочку. Дева-целительница вознесла молитву к Богу и закляла тот чеснок, приказав ему не выпускать мёртвых за его круг. Встали Ярония и Владония посереди кладбища, и когда солнце скрылось за деревьями — начали вылезать упыри проклятые. Обнажила воительница меч свой, призвала целительница силу чудодейственную — и стали они биться не на жизнь, а на смерть с упырями проклятыми. Час бьются, два — а их всё меньше не становится. Начала уставать Владония с непривычки, прикрыла её Ярония и стала биться за двоих. Отдохнула Владония, поднабралась сил — и вновь вступила в бой, дав краткую передышку Яронии. И так они бились до рассвета. С первыми лучами солнца все упыри были обращены в прах, что развеялся по ветру, а храбрые девы в изнеможении хотели было присесть у могилки и уснуть, но не дала этого сделать Ярония, и пошли они обратно в деревню Пшеничное. Там они легли спать и проспали три дня и три ночи. А за избавление от упырей отблагодарили жители Яронию и Владонию, закатив пир великий, и славили их имена везде, где приходилось им бывать. С тех пор вокруг кладбища растёт чеснок, кой охраняет землю от зла.

***

— Тогда пойдём на север, — решила Ярония. — Или на восток. Тебе что милее — север или восток? На востоке совершали набеги Туторы, на севере — северные варвары Кины, именно поэтому Ярония избрала эти направления в своих странствиях. — Почему на север? — полюбопытствовала Владония. — Потому что сейчас конец лета, на севере ещё тепло. А к зиме пойдём на юг. У Владонии не лежала душа к югу: навидалась она набегов Туторов, навидалась и красот южных. А вот на севере ни разу не была, да и знала о нём только по рассказам: о лютом холоде, о бесстрашных Кинах, о болотах, о домах на высоких ножках и о прочем. Владония понадеялась, что уже к зиме Ярония передумает идти на юг, а пока она рада была возможности побывать на севере. Так, сделав привал на развилке дорог, воительница и целительница обсудили свой дальнейший путь. Долго можно идти дорогами по Роси великой. И так, сделав две ночёвки в местах глухих и безлюдных, дошли Ярония и Владония до глухой деревни. Деревня появилась неожиданно: вроде были деревья-деревья — и тут дома. Издали доносилось кудахтанье кур, собаки лениво провожали двух девиц на боевом коне. — Милейшая, — окликнула Ярония старушек, которые чинно восседали на лавочке и с интересом смотрели на девиц, — скажите, куда это мы попали? — Знамо, куда. В деревню, Пшеничное мы зовёмся. — А коль прямо поедите — то и до Любаньки доедете. — Налево, значица, Прихотькая. Тама храм наш местный и монастырь рядышком стоит. — Направо вот кладбище, с упырями окаянными… — А вы, значица, кто будете? Старушки, наконец, замолчали и выжидающе уставились на девиц. — Я воительница Ярония, а это моя помощница целительница Владония. Ездим по свету, защищаем покой простого люда. Старушки обрадовались. — Так вы, мож, нам с упырями подсобите? — А то расплодились ужось как! — Мы, это, в долгу не останемся. — Накормим! — Напоим! — А то что ж вы, деточки, такие… — …тощие! Небось, голодаете. — И как такие худенькие на упырей-то… — Так то воины, они привыкшие. — А токмо молодые всё же… Ярония вежливо кашлянула. — Уважаемые, что у вас с упырями? — Тык, расплодились-размножились. — Жития не дают! — Окаянные! — И когда вылезают упыри эти? — Ярония спрыгнула с коня и помогла сползти со своего Владонии. — Тык знамо когда — ночью! — Вылезают и в окошко скребу-уться! — А кто за порог выйдет — пропадёт совсем! — Семьёй всей! — Мы, эта, отбиваемся от них чутка. Старушки выжидающе уставились на Яронию. — Подсобим, — ответила воительница. — Где нам можно разместиться, коня покормить и отдохнуть? Старушки ещё какое-то время посовещались и решили определить их к местной знахарке Первоцветия. Знахарка жила рядом с опушкой и была молодой женщиной, вдовой. Она с радостью разместила у себя воительницу и целительницу, сама обходила коня и собрала вкусный обед-ужин. Сама она есть не стала, сославшись на то, что ей ещё в огороде работать надо. Оставшись наедине, Владония спросила: — Ты раньше уничтожала упырей? Ярония, занятая едой, лишь кивнула. Они с Владонией помолчали ещё немного. И когда обе уже насытились, Ярония спросила: — Ты раньше с упырями имела дело? — Немного, — неуверенно сказала целительница. — Упырями простой люд называет разную нечисть, надо уже на месте определять, что там вылезло… Ярония кивнула, соглашаясь со словами Владонии. — Это знаю и сама. Что-нибудь специфическое умеешь? Владония помедлила с ответом. — На некоторую нежить действуют мои силы, на некоторую — нет. — Тогда, — решила воительница, — пойдёшь со мной. С огорода вернулась довольная знахарка. Ярония тут же задала ей вопрос: — Почтенная, можешь ли ты мне рассказать про упырей ваших? — А что про них рассказывать, — грустно откликнулась знахарка. — Самые обычные. Вылезают из могилы с заходом солнца, с восходом забираются обратно. Кого укусил да с собой уволок — тот обычно и сам упырём становится. Чеснока боятся, серебра и всяких штучек ведьминских. — Что же вы их не извели, раз всё вам известно? — Ярония внимательно посмотрела на знахарку. — Понимаете, — вздохнула та, — я не обладаю силой, способной справиться с упырями. Могу их отогнать при необходимости, но так-то я лишь знахарка. — А что говорит ваш священник? — Это который из Прихотько? Да только советует молиться и поститься, — знахарка помрачнела; она не ладила со священнослужителями. Ярония понимающе кивнула. Когда солнце уже начало клониться к земле, Ярония и Владония собрали у жителей чеснока, сколько смогли найти и унести, да пошли на кладбище. Ярония знала, что боевой конь будет бесполезен в таком деле, и потому оставила его на попечении знахарки. — Ты умеешь делать что-то против упырей? — Конечно, — сказала Владония уверенно. — Но немного. Тот же чеснок, который ты захватила, могу замкнуть так, чтобы ни один упырь не вышел за круг. Ещё могу упокоить его тело, это побочное действие лечебных сил. А больше меня ничему такому не учили. Владония вздохнула. Ей казалось, что, попади она на обучение к колдуну али ведьме, могла бы принести куда больше пользы. — Отлично, тогда мой план должен сработать. Сколько времени тебе нужно, чтобы уложить одного упыря? Владония помолчала. — Чуть больше минуты, если я буду действовать быстро. Ярония понимающе кивнула. Дойдя до кладбища, они с Владонией разделились и стали раскладывать чеснок вокруг кладбищенской ограды, сойдясь с другой стороны. Владония уверяла, что чеснок для лучшего действия надо бы закопать, но сгодится и просто положенный на землю корнями вниз. Солнце начало заходить. Ярония тревожилась за девицу, но не хотела, чтобы та знала об этом. — Итак, — сказала она, — я буду их рубить, ты будешь их… как это называется? Упокаивать? — Вроде да, — неуверенно сказала Владония. — Отлично. Помолись за нас. Владония хотела ответить, что она всего лишь целительница, но не стала. Вместо этого она как бы невзначай дотронулась до Яронии, накладывая на ту тот же дух чеснока, который теперь окружал кладбище. Постепенно темнело. Владония и Ярония сидели на кладбищенской ограде, и если Ярония была сосредоточена на будущей битве, то Владония с удовольствием ощущала рядом тепло воительницы и её близость. Наконец из могил начали вылезать упыри. Ярония взяла наизготовку меч и встала во весь свой рост, Владония встала у самой границы и подняла руки, готовясь работать. Первый упырь выкапывался в десяти шагах от них. — Сможешь его достать с такого расстояния? — Попробую. Владония вытянула вперёд руки и прикрыла глаза, призывая свои целительные силы. Упырь успел выкопаться и оглядеться — как вдруг каким-то образом опал и обратился в пепел. Со следующими тремя Владония тоже справилась без вмешательства Яронии. А потом упырей полезло больше, и стали они куда активнее первых, и Яронии пришлось взяться за меч. Её боевой меч ковали специально для нежити; была там не только верная сталь, но и верное серебро, которое успешно если не убивало, то задерживало упырей. Совершенно незаметно все упыри оказались развеяны прахом. — Что теперь? — спросила вошедшая во вкус Владония. — А теперь, — сказала Ярония, — мы будем сидеть здесь до утра, ибо если оставим землю без присутствия живого духа, то упырь появится вновь. Владония вздохнула. Они уселись на деревянную скамью у одной из могил и помолчали. Владония начала мёрзнуть. Это заметила Ярония и обняла девицу, делясь теплом своего тела. — Скажи, как ты стала воином? Голос Владонии был тих и выдавал её неуверенность. — Давным-давно, когда я ещё была ребёнком, отец обучил меня владеть мечом. Потом, уже когда я начала входить в пору невест, мне повстречался настоящий воин. Хотя, конечно, мой отец тоже был настоящим воином, но я долгое время кроме него никого не видела. Ну, в общем, он повстречался мне, и я попросила взять меня в ученики. Он вначале посмеялся, потом посмотрел на то, что я умею, и поговорил с моими родителями. Идиот. — Почему? — встрепенулась Владония, которая под мерный голос Яронии уже начала засыпать. — Да потому что идиот. Сказал, что талант у меня, конечно, имеется, но ведь девочке не держат в руках мечей и вообще. Голос Яронии был так горек, что Владония крепко обняла девушку, жалея. — Ну, а потом меня попытались выдать замуж. Я в ночи сбежала и потом уже повстречалась с другим воином, который согласился взять меня в ученики. — Почему ты не пошла замуж? — заинтересовалась Владония. — Что мне теперь, идти замуж только чтобы удовлетворить родителей? Они с Владонией посмеялись. Потом Ярония немного отодвинулась от девушки и тихо сказала: — На самом деле, мне нелюбы мужчины. Ярония посмотрела на соседнюю могилу, страшась взглянуть на Владонию. — Кто же люб тебе? — услышала она тихий голос знахарки. Ярония долго молчала, не в силах набрать воздуха и выдохнуть ответ. — Девицы. Любы мне девицы да женщины. Ярония взглянула на Владонию и увидела, как та мгновенно отвела взгляд и зарделась, аки маков цвет. Владония чувствовала, как быстро бьётся её сердце и не могла понять, почему так происходит — Ты теперь меня ненавидишь? — спросила Ярония, и голос этот, и этот вопрос помог Владонии найти в себе силы. — Нет-нет, что ты. Как могу я тебя ненавидеть, — Владония повернулась к Яронии, и в свете луны воительница увидела густой румянец на щеках девицы. — Наоборот, я восхищена твоим мужеством и хочу… хочу следовать за тобой дальше. Владония склонила голову, не в силах больше смотреть на воительницу. Она осторожно коснулась руки девушки, но не отважилась на большее. Яронии казалось, будто она соблазняет невинное дитя, но руку не отняла. Ярония до рассвета так и не сомкнула глаз, Владония же спустя некоторое время начала клевать носом и уснула на коленях у воительницы. Поутру обеим было неловко, но если Ярония довольно быстро успокоилась, то Владония ещё долго стеснялась лишний раз коснуться женщины.