Жизнь и подвиги Яронии и Владонии

Храбрая дева Ярония и её верная целительница Владония ехали лесами тёмными. И выехала храбрая дева Ярония ко Мирограду. Несчастье великое обрушилось на Мироград — что ни ночь, то находило на город страшное чудище, крушил частокол, да требовал себе деву младую на съедение. А ежели не давали ему деву — выжидал в лесу и сам брал себе то, что не хотели давать ему люди честные. Выходили биться с ним люди простые, честные да силою не обделённые. Но проклято было то чудище, не мог его побить ни один храбрый воин Мирограда, но и чудище не могло побить воинов тех. Лишь насиловало чудище храбрецов, себе в удовольствие да люду на посмешище. Увидав Яронию и Владонию, взмолились люди честные да простые, просили заступиться за них, спасти от чудища ужасного. Узнав, в чём печаль люда простого, вознегодовала Ярония, схватила меч свой верный и стала выжидать чудище мерзопакостное. И вышло в сумерках чудище на Яронию. Было оно подобно медведю, только больше оного в три раза, с когтями, острыми, как сталь, зубами, крепкими, как чудо-камень алмаз, шкурой, твёрдой, как камень гранит. И билась Ярония с чудищем три дня и три ночи. Ревело чудище, храпело, всё пыталось достать плоть девы-воительницы, но всё ему не удавалось сделать этого. Билась Ярония, билась, пытаясь достать до сердца чудища — да всё уворачивалось чудище сие. Пропорет кожу его каменную — в один миг заживёт она обратно, лапу отрубит ему дева-воительница — две вырастает у чудища, голову снесёт — сразу новая появляется. И вот пошла на хитрость дева Ярония. Сделала вид она, что расслабилась, расслабилась да открылась чудищу ужасному. Обрадовалось чудище, кинулось на Яронию — да само открылось. А храброй деве Яронии только того и надо было! Проткнула она мечом своим острым сердце проклятущего чудища. Но только себя защитить не смогла, ранило чудище деву-воительницу смертельно. Видела это нежная дева Владония. Видела, как жизнь покидает Яронию. Закричала она криком ужасным, кинулась к деве Яронии, что рядом с хладным телом чудища умирала и взмолилась Богу, прося не допустить смерти воительницы. Все силы, Богом ей данные, пустила она на то, чтобы не дать умереть деве-воительнице. И упала целительница рядом с Яронией. Встала Ярония, как ни в чем не бывало, и испугалась, увидев деву Владонию, рядом лежащую. Взяла она её на руки, отнесла в город, в терем тёплый, и выхаживала, пока не смогла стоять Владония на ногах своих. С тех пор бережёт себя дева Ярония, не хочет, чтобы из-за неё погибла дева Владония.

***

Ярония была девицей храброй и безрассудной, и когда встал перед ней вопрос, сократить ли дорогу через нехороший лес, али же объехать его стороной, она не колеблясь выбрала бы первое. Когда творила подвиги свои в одиночестве. Теперь же она ехала дорогами, которые уже давно успела позабыть, но которые были безопасными. Владония уже привыкла спать на земле, обернувшись плащом и в обнимку с воительницей, ехать на одном с воительницей коне, и даже с коня боевого теперь спрыгивала сама, не опираясь на Яронию, и ходить пешком. С последним иногда возникали трудности. Так, Ярония предпочитала малоизвестные тропки, которые и тропками назвать сложно, где воительница вела своего боевого коня поводу, а Владония шла вслед за ними. И вот на одной такой тропке Владония почувствовала вначале неудобство в ноге, а потом и боль в ступне. Остановившись, она обнаружила, что в подмётке её сапога зияет хорошая дыра, и боль возникала при наступлении на камни и ветки. «Но с этим же уже ничего не сделаешь», — подумала Владония, натянула сапог обратно на ногу и, прихрамывая, поспешила за Яронией. Воительница лишь спустя несколько часов заметила, что Владония отстаёт и прихрамывает. При этом на лице девицы читались страдания, но она мужественно молчала. — Привал, — объявила Ярония, выйдя на более-менее просторное место возле тропы. Они разостлали на земле плащ. Стоило Владонии присесть на него, как Ярония нависла над целительницей и спросила грозно: — Что у тебя с ногой? Владония побледнела. — Ничего. — Да-а? Уставшая Владония не стала противиться, когда воительница присела на корточки у её ног и взглянула, довольно грубо покрутив их из стороны в сторону. Возможно, воительница даже выругалась бы, ежели не хотела бы вести себя приличнее рядом с девицей. Взгляду воительницы предстали обычные девичьи сапожки в весьма плачевном состоянии. Вероятно, шивший их сапожник представлял себе нежную девицу, коя будет ходить в них по прекрасному саду, да и то - изредка. Две-три седьмицы пути превратили прекрасные девичьи сапожки в куски кожи и ткани с дырками и расходящимися нитками. — Вот что, — сказала Ярония, не терпящим пререкания тоном, — ты сейчас сядешь на коня, и мы пойдём в ближайший город, где купим тебе нормальные дорожные сапоги. Вопросы? Владония неразборчиво что-то пробурчала, Ярония смогла лишь понять «нет денег». — Отлично, как раз обсудим плату за твою работу. Живо на коня! Пока они шли до ближайшего города (воительница свернула с одной тропки на другую, которая меньше чем за час вывела их на торговый тракт), Владония неловко молчала, в то время как Ярония успела установить, что ее плата - часть от заработанных денег, плюс еда, плюс пара хороших сапог, плюс запасной плащ Яронии, плюс обучение езде на лошади и минимальному владению оружием. — Я умею ездить на лошадях, — неуверенно сказала Владония; хоть Ярония и не упрекнула её за порванные сапожки, ей всё равно было неловко. — Отлично. Лошадь купишь сама, когда заработаешь. На этом их разговор закончился. Уже под вечер они оказались под стенами города. Он был обведен небольшим, зато высоким частоколом в два ряда и суровой охраной при входе. Мироград находился вблизи чёрного леса и частенько подвергался набегам тёмных созданий. Первым делом Ярония направилась на рынок, поплевалась на готовую обувь и нашла единственную во всем городе лавку сапожника. В лавке Владонии дали таз с водой, дабы она могла омыть свои ноги, и с нее сняли мерки. Сапоги заказывала Ярония, взяв за основу свои, значительно облегчив конструкцию от железа; Владония сидела и краснела. Потом они сняли маленькую комнату на постоялом дворе, поужинали и легли спать на узкой кровати. Ярония, привычная к походной жизни и следующая заповеди воинов «Можешь — спи» заснула сразу же. Владония же повертелась, пытаясь устроиться поудобнее, и, улёгшись на бок, неуверенно положила руку поверх Яронии. Её мучил вопрос: «Может ли Ярония понять меня неправильно, если я буду обнимать её во сне?», из-за чего уснуть было сложно, но в конце концов она это сделала. На следующий день Ярония и Владония ничего не делали. Ярония, пользуясь случаем, почистила своё оружие и показала, как это делать, Владонии. На всякий случай заново подковала коня, сама его почистила и покормила, дала девкам при постоялом дворе постирать их с Владонией одежду, повалялась в постели и плотно пообедала. Владония узнала, как чистить оружие, перебрала свои лекарства и бинты, прочитала особо сложные главы в книге, знания из которых могли пригодиться ей в ближайшем будущем, примерила плащ Яронии, повалялась в постели и плотно пообедала. После обеда девицы пребывали в самом благодушном расположении духа, и в это время к ним подошёл мужчина, представившийся помощником князя Дракобора. — Можете звать меня Верослав, — представился он. — Я правильно понимаю, что имею честь видеть великую воительницу?.. — Ярония, — «великая воительница» привыкла к паузам, когда предполагаемый наниматель не знал её имени. — И моя помощница, целительница Владония. Что у вас? — О, великая воительница Ярония! Горе, горе опустилось на наши дома. Испокон веков живём мы близ тёмного леса, и испокон веков из него лезут страшные твари, кои доставляют простому люду страдания. Привыкли мы к этому, как привыкает всякий к неприятному запаху али низкой притолоке… — Ага, — откликнулась Ярония; ей не внушали доверия длинные речи. — Однако в последние несколько лун случилось совсем страшное. Стали из леса приходить злое чудище. Кружит-кружит оно вокруг города, а потом начинает биться о стену. И ни один наш воин не может его одолеть! Не пугайся, храбрая дева Ярония. Чудище не убивает их, лишь пугает. Однако ест чудище девиц али женщин, али иной люд, к женщинам относящийся. — Ага. Верослав хлебнул медовухи. — Колдун наш, Силовер, сказал, что сие есть не просто чудище мерзкое, женщин пожирающее, а самое что ни на есть проклятие. И сказал он, что поможет нам лишь пришедший издали воин, ибо только пришедший издали да пришедший сам сможет победить чудище. — Ага. Пришедший сам — это значит, что вы не можете сами сбегать за воином? — Истино так, о мудрая воительница Ярония! Мы пробовали намекнуть люду, но за воротами города уста наши замыкаются, и не можем мы сказать воинам славным али ещё кому о чудище мерзком. — Ага, — сказала Ярония. — думаю, я могу взяться за истребление вашего чудища. Но следует мне вначале поговорить с колдуном, да взять с вас монет серебряных, да записку на случай гибели написать… Ярония заметила, что Верослав не был рад платить пришлой воительнице, тем более половину заранее, но сумму не оспаривал и с условиями, скрепя сердце, согласился. После обеда Ярония полежала, думая, и затем направилась к колдуну. Владония, которая в своих сапожках не могла далеко уйти, осталась в комнате наедине со своими книгами. Перед этим целительница попросила на свою часть денег купить снадобий и список написала. Колдун по совместительству был травником и повивальной бабкой. Он с радостью принял у себя Яронию, продал ей за полцены снадобий, что просила Владония, и ввёл в курс дела именно тем языком, который так был люб Яронии. — Слушай, воительница, мы все не имеем понятия, какой силы это чудище. Оно таскает девиц и женщин, от мала до велика, но по одной не чаще раза в седмицу. Он каждый день приходит в ночь и пытается разрушить стену. Иногда просто сидит и смотрит, как вчера и позавчера. Возможно, когда стена треснет и сломается, он получит власть над нами. Все наши воины не могли его сразить, но и он не мог их ранить. — Он делает с ними что-то конкретное? Колдун хохотнул. — Они борются друг с другом, но не могут ранить друг друга. В какой-то миг чудище рычит злобно, выбивает из рук воина оружие, срывает с него доспехи, бьёт им по земле да деревьям и трёт своим хером меж его ягодиц, удовлетворяясь. Самое удивительное, что воины остаются живы, на них ни синяка, ни царапины. Я думал, морок — но нет, действительно чудище. — Как определили, что не морок? Колдун снял с полки небольшую шкатулку и открыл её. В ней было пару клоков шерсти, сломанный коготь и склянка, скорей всего, с семенем. — Вы что-нибудь видите? — Да, конечно. Это его? — Да. Коготь он сломал, когда однажды похищал девицу, вроде за корень зацепился. Там было две девицы-подружки, одна из них его и принесла. Шерсть насобирали возле стен, ну а семя я лично соскрёб с воина, проверяя его на целостность. Ярония кивнула. Владония примерила сапожки, затянула шнуровку и подивилась тому, как быстро и как качественно они были сделаны. — У них всего лишь были нужные заготовки, — пояснила Ярония, не говоря, впрочем, о том, что она доплатила за срочность и дала денег подмастерьям. — Пойдёшь со мной на страшное лесное чудище? — Конечно, — Владония сияла; ей не терпелось испытать новые сапожки в действии и хотелось посмотреть на чудище. Ко встрече с чудищем Ярония готовилась лучше, чем ко встрече с лесными разбойниками или кладбищенскими упырями. Она обежала частокол по периметру, примерилась к крышам домов, договорилась с хозяином постоялого двора, чтобы он позволил ей выбраться на крышу (хозяин был рад услужить, как и все остальные жители). Потом она нежно поговорила с боевым конём, рассказывая, где живёт её боевой друг Святояр и как до него доехать в случае её гибели. После этого Ярония привычно проверила оружие, внимательно оглядела кольчугу и стала инструктировать Владонию. Для начала она надела на целительницу свои запасные штаны и запасную куртку, в которую были вшиты металлические вставки; Владонии это показалось самым настоящим доспехом, хотя таковым не являлось. Потом показала ей с крыши окрестности, рассказывая и показывая, где девушка будет стоять, где укрываться в случае опасности и как ей бежать. Потом заставила Владонию побегать вокруг постоялого двора, давая тем самым привыкнуть к тяжёлой куртке и сапогам; Владонии показалось, что Ярония издевается. После этого Владонии был торжественно вручен длинный кинжал с пожеланием не порезаться, и объявлен отдых. Ярония, как опытный воин, быстро задремала; Владония же щупала куртку, перешнуровывала сапоги и нервничала. Наконец, в их комнату вбежал владелец постоялого двора и нервно сообщил, что чудище подходит к городу. Ярония мгновенно встала с постели, собралась и взбежала на крышу, Владония едва за ней поспевала. Чудище действительно было огромно и страшно. Оно вышло из леса и вразвалочку пошло к городу, несуразно опираясь на свои длинные мускулистые лапы. Ярония подметила, что чудище ходит на задних лапах, имеет слишком длинные передние лапы; также, что у него густая шерсть, острые когти и не менее острые зубы. Наконец, чудище подошло к частоколу, размахнулось и ударило по нему. Частокол содрогнулся. Чудище рыкнуло и ударило снова. Оно било и било о стену, не обращая внимания ни на что. — Действуем согласно второму плану, — сказала Ярония и прежде, чем Владония успела уточнить, какой план имеется ввиду, перепрыгнула на другую крышу и побежала в сторону, противоположную чудовищу. Владонии оставалось лишь ждать. Воительница перелезла через частокол и обежала город кругом. Затем, пользуясь прикрытием кустов и деревьев, начала подбираться к чудищу сзади. Владония видела, что чудище почти в два раза выше и шире воительницы, и не на шутку испугалась за неё. Целительница сразу же приготовила пару целительных заклинаний, готовая швырнуть их в напарницу в случае нужды. Видимо, Ярония понимала, что шансов у неё немного. Потому она с разбегу запрыгнула на чудище и взмахнула мечом, целясь в шею. В следующий миг отпрыгнула воительница в сторону, а чудище с оцарапанной спиной обернулось, грозно рыча. Ярония повертела в руках меч, размышляя, что делать дальше. Чудище бросилось на нового противника — и поплатилось лапой, ибо умело владела мечом Ярония. В следующий миг снесла вторая лапа чудища Яронию в сторону, и ударило её о стену города. Тут и пришёл черёд Владонии, которая не раздумывая кинула в Яронию исцеляющим и бодрящим заклинанием. Воительница смогла увернуться от следующего удара чудища, отбежала подальше и приготовилась. Чудище, тем временем потеряв одну лапу, билось в ярости и хотело порешить воительницу. Не иначе как именно поэтому оно набросилось на нее — и поплатилось второй лапой. Чудище ревело страшно, перебудив всех жителей города. Большинство из них вышли на улицу и залезли на крышу, лишь бы узреть, что происходит за стенами города. Ярония тем временем вонзила свой острый меч в грудь чудища, метя в сердце, но не зная точно, где оное находится. Вонзила она меч да повернула — а чудище возьми и подомни под себя Яронию, накрыв её своим тяжёлым телом. Вскрикнула дева Владония, побежала да перелезла через стену, как и показывала воительница. До чудища она добежала уже когда оно переставало биться в агонии. Обмякла туша чудища, навалилась на тело Яронии. Владония, испугавшись за напарницу, с разбегу толкнула туловище чудища — и оно откатилось с Владонии. Воительница, с точки зрения целительницы, выглядела плохо. Владонии потребовалось пара мгновений, чтобы оценить её состояние и использовать другое исцеляющее заклинание, которое буквально вытаскивало с того света. «Перелом руки, асфиксия, клиническая смерть и несколько синяков», — подумала Владония за мгновение до того, как сесть рядом с целительницей, не в силах пошевелиться от усталости. — Ух, — сказала воительница, приходя в себя и садясь, — уже думала, что помру. Как человек, на которого подействовало мощное восстанавливающее и поднимающее на ноги заклинание, Ярония была бодра и весела. Она с удовольствием посмотрела на мёртвое чудище, и с удивлением - на сидящую рядом Владонию. — Яра, — Владония вцепилась в руку воительнице, и сказала, глядя ей в глаза: — пожалуйста, не смей больше умирать. Обратно в город Яронии пришлось нести Владонию на руках. Хоть и не помнила Ярония, что же точно случилось после того, как туша монстра упала на неё — но знала, что стоит благодарить Владонию за то, что осталась жива. Ярония и Владония неторопливо шли по торговому тракту. Ярония радовалась полученным деньгам, Владония чувствовала тяжесть в желудке. Местные женщины и девицы так обрадовались избавлению от проклятия, что закормили воительницу и целительницу, и ещё с собой еды дали. — Эх, — говорила Ярония, — хорошая была битва! Славная! Скажи, дева Владония, понравилась тебе битва с чудищем? — Угу, — ответила дева Владония. — Только кто-то чуть не умер. — Ну и боги с ним, это же битва. Владония, использовав все доступные ей силы для исцеления Яронии, до сих пор чувствовала себя плохо. Настолько, что в какой-то момент Ярония посадила слабую девицу на коня. Неожиданно с неба прилетел зачарованный голубь и сел на руку Яронии. Взяв у него письмо, Ярония передала голубя целительнице, которая тут же дала ему хлеба, ибо зачарованные голуби в первые часы после выполнения задания ели и спали. Внимательно прочитав письмо, Ярония посерьезнела. — Дева-целительница, мы идём на север. — Мы туда и раньше шли, Ярония. — Да, шли. Но теперь мы идём в Великоград, ибо требуются им сильные воины. Ты когда-нибудь видела нашествие кинов?