Жизнь и подвиги Яронии и Владонии

Много битв славных выдержали стены Великограда. Часто приходили кины богомерзкие под стены его — да ни разу не снесли их, окромя одного случая, о коем здесь не будем говорить. Велика земля Роская, велика да богата, да соседей у той земли множество, да зависть есть у тех соседей к великой земле Роской. На юге да на востоке нападают на великую землю Роскую туторы, на западе поджимают всё нецы окаянные, а на севере совершают свои набеги злобные варвары кины. И нет покоя от кинов - злы они, боли не чувствуют, да выносливость у них высока. Особо люб им Великоград, Богом хранимый, златом отделанный, центром торговли являющийся. Много битв славных выдержал Великоград, и немало раз Ярония да Владония принимали участие в битвах тех. Здесь речь пойдёт об осаде при Сильновере, что длилась три дня и три ночи, той, где кины убоялись и отступили. Как узнал князь Великограда Сильновер, что идут на них кины — так сразу послал весточку сильным да свободным воинам земли Роской с просьбой о помощи. И прискакали все сильные да свободные воины земли Роской, что смогли прискакать, и среди них была храбрая воительница Ярония со своей целительницей Владонией. Подошли кины богомерзкие в час рассветный. Встал их предводитель, Раароном себя именующий, и молвил: — Велика да богата земля Роская, а Великоград есть дверь к богатствам тем. Захвачу я Великоград — захвачу всю Рось! И осадил город Великоград. Выходили воины роские сильные, пытались победить кинов богомерзких — да откидывали кины богомерзкие роских воинов обратно за стены твёрдокаменные. Раз выходили росы, два выходили — не победить им кинов богомерзких. Совсем опечалились. Вышла вперёд свободный воин Ярония, дева-воительница Богом хранимая, сказала Ярония: — Доколе мы будем бояться кинов богомерзких, что топчут наши поля, портят наших женщин, угоняют наш скот и разоряют наши дома? Не будем терпеть мы этого, не убоимся мерзких захватчиков! Выйдем все как один — и победим их в бою честном! И вышла, да не с армией целой — а одна-одинёшенька против полчища кинов, взмахнула мечом своим — и пошла косить богомерзких кинов, аки траву в сенокос. Глядя на это, взяли воины роские свои мечи крепкие — и пошли все, как один, против кинов, и поубивали их, и выставили из земли Роской. Три дня и три ночи сражалась с ними дева-воительница Ярония, три дня и три ночи сопротивлялись кины, пока не пали от руки её. На четвёртый день отступили кины, а кто не отступил — умерли в муках. Сошлась дева-воительница Ярония с Раароном в битве, сошлась с сим воином, которого сами кины имеют берсеркером. Бились они не час и не два — а весь день до заката, бились — и равны были силы их. Множество ран получила Ярония, много крови было потеряно ею — но не отступила она, не убоялась, не предала землю Роскую. Сжала лишь свой меч верный крепче, сжала — да нанесла рану смертоносную мерзкому захватчику, предводителю кинов Раарону. Пал он тут же и умер. Так встретил свой конец самый кровавый и богомерзкий предводитель кинов. И упала дева-воительница Ярония, упала и не смогла подняться. Взяли деву-воительницу Яронию и отнесли её к деве-целительнице Владонии, повинились, что не уберегли деву-воительницу. Наложила на Яронию руки свои дева-целительница, наложила да воззвала к Богу нашему, и сказала она ему: — Не оставь деву-воительницу, поделись Своей силой, дай возможность поставить её на ноги. Ибо во имя Твоё сражалась Ярония, во имя Твоё терпела она муки, во имя Твоё получала все раны, что есть на ней. И откликнулся Бог на слова Владонии, вложил в руки её силу чудесную. Три дня и три ночи сидела Владония рядом с Яронией, сидела и молилась. И на четвёртый встала дева Ярония, встала и возблагодарила Бога нашего за то, что помог отвоевать у кинов Великоград, за то, что покарал их через мечи воинов роских, за то, что её не бросил в трудную минуту, за то, что дал деве Владонии чудесную силу исцеления. Встала дева Ярония, взяла под руку деву Владонию — и пошли они по великим просторам Роси подвиги совершать, помогая простому люду во славу Божию. *** — Как хорошо, что вы подоспели, — сотник Силовер лучился от счастья, глядя на деву-воина Яронию. — Как услышала, что вам требуется помощь — так сразу! — бодро ответила Ярония. — Просто прекрасно приехали! К вечеру, предполагаем, доберутся они и до нас — тут-то ваша помощь и понадобится! — Силовер, старый друг Яронии, не мог нарадоваться приезду воительницы. — Всегда рада стараться! — Я тебя, Яра, размещу во вторых рядах. — Да хоть в первых. — Ну, в первых, — неожиданно смутился сотник. — Ты ещё живой нужна. Владония стояла, опираясь на боевого коня Яронии. Она чувствовала себя глубоко несчастной — уже третий день воительница без отдыха, на одних зельях, добиралась до Великограда. Вместе с тем Владонию пугали приготовления Великограда к осаде кинов. Она помнила набеги туторов и знала, как люди готовятся к ним — закапывают еду, уводят скот в леса, прячут всё своё барахло. Здесь всё было совсем не так. От этого «не так» хоть и была тревога, но было и нетерпение. — Ты, значит, целительница? — внимательно поглядел на Владонию сотник. — Думаю, мы тебя к целителям и определим. Раненых умеешь обхаживать? — Умею, — ответила Владония, думая лишь о постели и горячей еде. — Отлично! Эм, думаю, я тебя направлю в помощники… Надеюсь, ты быстро привыкнешь к крови. Владония хотела бы ответить, что она видела и кровь, и смерть, и что не надо с ней разговаривать как с травницей-недоучкой, но вместо этого очень некрасиво зевнула. Сие произвело на сотника самое неприятное впечатление, и он поспешил передать её таким же, как она, целителям, только постарше и помудрее. Целительский дом был большим, двухэтажным и с чердаком. Чердак сам был как этаж, и в дальнейшем Владония узнала, что на оном чердаке жили младшие ученики. Её в полубессознательном состоянии туда и определили, выделив матрас на полу, тёплое одеяло и дав горячей похлёбки с хлебом. Там Владония поела и сразу же заснула. Разбудил её толчок в бок. Перед ней стоял пожилой мужчина, который явно не был рад наличию Владонии. — Девица, нам сказали, что ты опытная целительница, — мужчина не счёл нужным приветствовать и представляться. — Скажи нам, что ты умеешь лечить? Рядом, прямо на пол, уселась женщина, ещё не пожилая. Она была жилистая, с коротко стриженными тёмно-рыжими волосами; её взгляд был живой, добрый и бодрый. — Ожог третьей степени, ожог четвёртой степени с наращиванием кожи, царапины глубокие, кровотечение венозное, кровотечение артериальное, раны простые, раны с задеванием органов, таких, как: сердце, если быстро, почки, печень, желудок, кишечник… — Владония спросонья стала перечислять всё, что умеет, но почему-то это не понравилось целителю. — Ты издеваешься, девчонка?! — Берёзка, перестань приставать. Видишь, девочка устала. — Ну и что, что она устала?! На кой нам девчонка, которая даже не может сказать, что она умеет? — Я сказала, — обиделась Владония. Тот, кого назвали Берёзкой, ещё раз неприязненно на неё посмотрел. — С чего ты решила, что можешь лечить раны органов? Это сложно исцелять и требует специальных навыков. Откуда у молодой девчонки такие навыки? — С чего я вообще должна отвечать на эти вопросы? — возмутилась Владония. Целитель хотел было что-то сказать, но женщина его перебила: — Слушай, ты меня тоже достал! Иди вниз и готовь своих учеников, а с девушкой я побеседую. Мужчина с неприязненным взглядом ушёл. Женщина тепло улыбнулась Владонии. — Неужели у Олексия обучалась? — Почему вы так решили? — Владония начала успокаиваться, глядя на женщину. — Узнаю его стиль классифицировать болезни. Думается мне, он ещё вбивал, что есть классификация, как «важные», «неважные» и «долгие». — Так и было, — Владония улыбнулась, вспоминая своего учителя. Олексий большое внимания уделял теории и научил Владонию классифицировать болезни, начиная с «важных» — тех, что угрожают жизни непосредственно. — Хорошо. Вас же Владонией зовут? — Да, — смутилась девушка. — Только я вам не могу показать рекомендаций. — Ничего страшного. Если всё будет хорошо, мы вам сами рекомендации выпишем. Кстати, меня зовут Рыжеей. А на Берёзку вы не обижайтесь, у него характер скверный. Рыжея светилась добротой и счастьем. — Простите, его так и зовут — Берёзка? — Не совсем. Он Подберёз, видный целитель на севере. К сожалению, характер у него всё равно мерзкий, как ни назови. Пойдём, я покажу тебе дом. А через несколько часов на Великоград напали. Первое время воины с обеих сторон обменивались лишь крепкими словами и неприличными жестами. Первым в качестве раненого, что удивительно, принесли подростка со сломанной спиной — свалился со стены. Рыжея подозвала Владонию и, указав ей на подростка, велела: — Сделай что-нибудь. Где-то за её спиной недовольно проворчал Подберёз, говоря о том, что недоучкам позвоночники доверять нельзя. Владония, вновь начав сердиться на «видного целителя севера», подошла к стонущему подростку и положила ему руку на лоб, давая возможность заснуть. Потом, прикрыв глаза и призвав все свои силы, коснулась живота подростка, напротив того места, где был перелом. Позвоночник с лёгким хрустом встал на место; ещё мгновение — и Владония постановила: — Неделю постельного режима и будет как раньше. — А если нам сейчас нужен? — недовольно буркнул Подберёз. — Тогда может побегать — и месяц постельного режима, — вновь чувствуя раздражение, ответила Владония. Рыжея рассмеялась. — Берёз, ты так говоришь, как будто можно было лучше сделать. После этого Владонии доверили раненых с легкими ранами, а потом и с тяжелыми. Целительство во время битвы выматывало Владонию, но было делом привычным. За последние месяцы она не растеряла своих навыков, исцеляя сразу многих воинов, чему была несказанно рада. Под утро принесли саму Яронию, которая была в сознании и ругалась. Владония проскользнула под руками целителей и очутилась рядом со знакомой воительницей. Пока никто не успел возразить, Владония наложила на Яронию руки, обезболивая и оценивая общее состояние. — Пробита печень, внутренне кровотечение, сотрясение, перелом рёбер. Жить будешь, может быть, даже долго. К Владонии подошла Рыжея и осторожно коснулась плеча. — Ты здесь справишься? — Конечно. — Тогда оставляю её на тебя. Рыжея ушла. Владония принялась снимать с неё кольчугу и одежду. В первую очередь она стала останавливать внутреннее кровотечение, одновременно вынимая колечки кольчуги из печени. — Говори что-нибудь, — велела Владония Яронии. — Например? — спросила та мрачным голосом. — Ммм… Владония порылась в своей сумке и достала нитки с иглой. — Ты сама говори, что делаешь, — попросила Ярония. — Восстанавливаю твою печень. Между прочим, ты слишком много пьёшь. Владония достала из сумки маленькую бутылочку и вскрыла её, вокруг распространился резкий запах мелисы. — Открой рот, — велела она Яронии и, когда та повиновалась - влила в неё пару глотков снадобья. — Прекрасно, теперь точно проживёшь ещё немного. — Ты уверена, что стоило её этим поить? — спросила пробегавшая мимо Рыжея; она пыталась разместить раненых и приставить к каждому, кто мог в ближайшие часы встать на ноги, целителя, но время на вопросы она могла найти всегда. — Конечно. — Хм, но его побочные действия… — Переживёт, — заявила Владония и запустила руки в остатки Ярониной печени. — Возможно. Но, наверное, ты ещё мало знаешь Яру. Целительство печени было не самым сложным, что могла делать Владония, но это отнимало много сил и времени. Прошло много времени, прежде чем Владония обратилась к Яронии: — Ты ноги чувствуешь? — Ммм, — сказала Ярония, — нет. — Хорошо. Как начнёшь чувствовать — скажи. Ещё спустя время, когда печень была почти полностью восстановлена, Ярония шевельнула ногой. — Чувствуешь? — спросила Владония, не отвлекаясь от работы. — Вроде да. Владония взяла нить с иглой и начала зашивать рану, понимая, что надо поторопиться. Спустя несколько минут Ярония спросила: — Владония, что ты мне дала выпить? — Хорошая штука, — ответила Владония, сосредоточенная на ране. — Поддерживает жизненные силы организма, несмотря ни на что. Девушки ещё немного помолчали. Владония продолжала зашивать рану, надеясь, что анестезия продержится ещё немного. — Почему целители обычно усыпляют, а ты — нет? — неожиданно поинтересовалась Ярония. — Потому что мне так легче. Анестезия на всё тело ниже шеи ставится легко и просто, а общая с некоторым трудом. Кстати, сейчас тебе будет больно и придётся терпеть. Ярония не была в восторге от того, что ей будет больно, о чём она недовольно уведомила целительницу. Владония огрызнулась, предложив скинуть воительницу со стены — чтоб уж наверняка. — Скажи, — продолжила расспросы Ярония, — а у того зелья есть какие-то побочные действия? — Какое зелье? — не сразу вспомнила Владония. — А. Есть небольшие. — Какие? — голос Яронии был напряжён. — Всего лишь хочется есть и любиться, — Владония отрезала нитку, смазал шов заживляющей мазью и начала перебинтовывать. — И насколько сильно? — Тебя покормить? — заботливо спросила Владония. — Меня трахнуть, — недовольно сказала Ярония. И в этот момент шов заболел, о чём девица громко возвестила. — Терпи, — велела Владония. — Когда почувствуешь свои руки — скажешь. Иначе не смогу обезболить до конца. — У вас всё хорошо? — Рыжея взглянула на ругающуюся Яронию и на спокойную Владонию. — Ну и хорошо. Сейчас попрошу Яру перенести в палаты. Влада, посмотришь там за состоянием других больных? — Конечно, — ответила Владония, скромно склонив голову. Поздней ночью Владонию растолкала смотрительница, тучная пожилая целительница. — Ты что здесь спишь, иди наверх спать. — Да мне и здесь нормально, — попыталась отбиться Владония. — Что значит — нормально? На полу да возле постели умирающих не может быть нормально! Владония с тревогой взглянула на Яронию, но воительница была жива и умиротворённо посапывала во сне. — Иди отсюда, никуда твоя подопечная не денется, — пробурчала смотрительница. Она была настолько настойчива, что Владония вынуждено сказала: — Хорошо-хорошо, только ещё раз состояние проверю. — Смотри только недолго, — сурово сказала смотрительница и отошла. Владония положила руку на лоб Яронии. Состояние воительницы было удовлетворительным, ещё немного — и она встанет на ноги. Ярония, улыбнувшись, открыла глаза и с нежностью посмотрела на Владонию. — Ты не спишь? — Вообще-то уже иду. А ты лежи и выздоравливай, — велела Владония. — Спасибо. Я тут думала и никак не могла понять, почему ты так обо мне заботишься. — Потому что влюбилась, — ответила Владония. — И вообще, ты меня наняла. Спи. Ярония, под влиянием целительницы, закрыла глаза и заснула. «И как она может умереть, — подумала Владония, — если у неё столько сил и такое жизнелюбие». Прежде чем идти наверх, Владония ещё раз обошла больных и нашла их состояние более-менее удовлетворительным. Кому-то она сняла боль, кому-то ускорила заживление ран, кому-то помогла уснуть. За этим её и застала заспанная Рыжея. — Ты чего не спишь? — Приглядываю за Яронией, — честно ответила Владония, стесняясь своего энтузиазма. — Лучше бы за собой приглядывала. Ты когда в последний раз была в бане, меняла одежду? Я вижу, что смущаешься и не помнишь. Я рада, что ты помогла нам с больными, и особенно взяла на себе все заботы о Яронии, но вообще-то тебе тоже надо отдыхать. — Н-но… — Так, Владония, — Рыжея взяла девушку за руку и повела за собой, — баня ещё теплая, сейчас я тебя намою и уложу спать. И, ради всех богов, отлипни уже от Яронии, твоими стараниями она не умрёт. Проснувшись, Владония обнаружила спящую у себя под боком Яронию. Целительница смутно помнила, как Ярония в ночи пробралась к ней и, не взирая на протесты, улеглась рядом. Она, как всегда, похрапывала, одной рукой приобнимая целительницу. Но стоило только пошевелиться — как воительница открыла глаза и мгновение смотрела на Владонию. А потом опять захрапела. Владония вспомнила, как в ночи почти призналась в любви Яронии, и ей стало невероятно стыдно. Мыслимо ли говорить о таком малознакомой женщине, с которой ты связала своё будущее не как любимая, а как целитель, наёмный работник. Ей вспомнились слова учителя: «Конечно, целитель может исцелять тех, в кого он влюблён, в ком души не чает. Но лучше этого не делать, дабы не допустить ошибки непоправимой. Исключение, пожалуй, составляют те любимые, которых как пациентов ни с кем не делят. Моя бабка, например, лечила только своего мужа, моего деда — и при этом ни одной ошибки, ничего лишнего или недостаточного. Правда, она ещё и местными детьми не пренебрегала, но от детей поди отделайся…». И задумалась Владония — можно ли лечить ей Яронию, будучи в неё влюблённой, не совершит ли она ошибки непоправимой. И если закроет сейчас своё сердце от Яронии — то что будет делать сама воительница, помня признание? Не знала тогда Владония, что Ярония забыла ночной разговор, стоило ей лишь уснуть. Но поняла это спустя два дня их жизни.