Левым флангом

За эти несколько дней Кевин окончательно понял разницу между первой и второй Бундеслигой, а также выяснил, что сборы – самое тяжелое место предсезонной подготовки. С каждым днём мышцы ныли всё больше, и приходил в номер он в всё более плачевном состоянии. Со Шмелле всё было не лучше, даже хуже. Он изматывал себя больше всех, стремясь доказать, что он уже готов в первой команде. Поэтому они практически не общались: сил хватало на пару дежурных фраз вечером, да на пару утром. Суббота несла изменения в расписании: вечером должен был состояться товарищеский матч. Но вот утро было стандартно заполнено велосипедной прогулкой, а день беговыми упражнениями и тренировками на координацию. Как после всего этого играть ещё и матч футболисты представляли себе туманно. Состав на игру огласили довольно рано и фамилии Шмельцер там не значилось. Зато сам Гросси должен был выйти в стартовом составе, но даже это сейчас не радовало, ведь он видел лицо Марселя, в том момент, когда Клопп закончил говорить. Это было несправедливо: хорошо Овомойела, хорошо Деде, но Озтекин? Они серьёзно? Чем он был лучше Шмелле, кроме того, что воспитанник? Но поговорить до матча Кевину с Марселем не удалось, поэтому на поле он выходил с тяжестью в сердце. Но как обычно все мысли из головы испарились со стартовым свистком и остались только поле, мяч, да товарищи по команде. Кевина поставили на позицию плеймейкера, что было не совсем его. Он считал, что креативности у него, в любой сфере деятельности, просто нет. Но сегодня всё получалось нереально здорово, и поэтому к 27 минуте Кевин на своём счету имел уже две голевые передачи. А уже через пару минут и вовсе праздновал собственный гол. В итоге, Донауэшинген пропустил десять мячей, и не смог ответить даже одним забитым. Но болельщики хозяев, кажется, ничуть не огорчились, а просто радовались приезду в свой город большой команды. Тем более, на стадионе было можно заметить много жёлтых футболок. В раздевалке Клопп сегодня раздавал лишь похвалы. Не удивительно, ведь даже Матс забил свой гол! Приходил в себя и недавно оправившийся от травмы Блащиковски, а Фрай и вовсе рвал и метал. Но как во время матча Кевин не мог думать ни о чём, кроме игры, так и в раздевалке в его мыслях был лишь Шмелле. Причём, Марселя нигде не было видно, что беспокоило. Сразу же после разбора игры Кевин понесся в комнату и Шмелле предсказуемо оказался там. Он сидел на кровати и перебирал что-то в своих вещах. – Слушай, – начал Кевин, желая сказать хоть что-то. – Тебе не стоит расстраиваться… – Да, действительно? – перебил его Марсель. – Может быть, это я сегодня забил гол и отдал целую пачку голевых передач? Нет, постойте это же был ты. Так что не надо. Не надо мне ничего ясно. И жалости, и всех этих ваших – я понимаю… Не понимаешь. Закончив свою тираду, Шмелле бросил вещи на пол и улегся на кровать, специально повернувшись спиной. И ведь Кевину даже сказать было нечего, Марсель во многом был прав. Гросси просто решил не накалять обстановку ещё больше и ушёл вниз играть в настольный теннис. Матс и Себастиан почему-то были у стола практически круглые сутки. В этот раз вообще подобралась большая компания: Нури, Александр, Димитр, Куба. Кевин с радостью присоединился к игре. А через пару часов, вечером, остались только двое, видимо самые стойкие: Гросскройц и Хуммельс. Самым лучшим был, конечно, капитан, но тому видимо надоело всех обыгрывать. – Что, шипит? – поинтересовался Матс. – Ты о чём? – в этот раз Кевин действительно не понимал, что же ему говорит Матс. – Шмелле. Шипит и дуется, верно? Ты не обращай внимания, он не на тебя. Ему просто… дерьмово, думаю. Все эти непопадания в состав. Его это всегда раздражало. Когда ничего не можешь сделать. Так что пусть шипит. Это даже мило в его исполнении. Вскоре Кевин вернулся в свой номер. Шмелле уже спал, причём заснул он всё в той же позе, что Кев его и оставил, даже кроссовки не снял. Что ж, наверное, это было лучше, чем бессонница. Кевин подошёл к Марселю, снял с того обувь, и накинул на плечи одеяло (ночью всё же холодно). А потом всё же не удержался, погладил по голове и прикоснулся губами ко лбу.

***

Воскресенье можно было считать выходным днём. Правда, утром им предстояла поездка на велосипедах, которую, к удивлению всех, выиграл капитан. А затем всех игроков и ещё несколько гостей созвали на барбекю. Все несомненно были рады возможности отдохнуть, и не видеть перед своими глазами никаких мячиков и бутс. Атмосфера была расслабленной, новые игроки уже успели влиться в команду. Даже всегда молчаливый Свен Бендер сейчас весело переговаривался с Шахином и Овомойелой. Вот только Шмелле почему-то вновь был не в настроении и сидел в одиночестве, хотя Кевин видел, что Матс пытался втянуть его во всеобщее веселье. Поэтому Кевин решил, что кто, если не он и направился к Марселю. – Привет. – да, Кевин был явно не из тех, кто умеет начинать разговор. – Привет. – лицо повернувшегося Шмелле озаряла неожиданная улыбка. – Мне предложили новый контракт, представляешь? До 2012 года. Да, многие детали ещё не оговорены, но это дело нескольких дней, верно. Самое главное то, что я им всё-таки нужен. – О, поздравляю! Я действительно очень рад за тебя. Но почему ты не идёшь веселиться вместе со всеми? – Знаешь, я узнал об этой новости пару часов назад, и мне надо переварить. – И мы, значит, тебе мешаем? Ох как не патриотично, герр Шмельцер. – Гросси покачал головой и потянул Марселя за руку в общую кучу.