Левым флангом

Следующим утром Кевин чуть не проспал тренировку, да и на самой тренировке он всё ещё продолжал спать. В город окончательно пришла осень, становилось прохладно и дождливо. С каждым днём тренироваться на улице было всё неприятнее и неприятнее, игроки начали доставать ветровки и футболки с длинными рукавами. Марсель, как обычно, мёрз больше всех: на голове у него красовалась чёрная шапка, а на руках – перчатки. Сегодняшняя тренировка, как и всегда после матча, длилась всего час-полтора. Кевин оказался одним из последних, покидающих раздевалку. И как только он вышел из помещения, то его взгляд привлекла одна картина. Марсель был у своей машины, но рядом с ним стоял какой-то незнакомый парень и они явно ругались. Кевин, кончено же, ничего не слышал, но Шмелле был зол не меньше, чем вчера. И, кажется, Марсель явно хотел уйти, но тот парень схватил его за запястье и дёрнул на себя. Кевин решил было поспешить на помощь, но Шмелле сам уже оттолкнул обидчика, сел в машину и уехал. Гросси не мог понять, что же он только что увидел, и хотел было подойти к тому парню, но тот успел смыться. И Кевин сейчас понял, что очень и очень ревновал. Он не знал к кому и есть ли вообще повод, но видеть Марселя рядом с другим мужчиной, именно даже мужчиной, а не женщиной, было очень неприятно. Хотелось просто отвести его к себе домой и запереть подальше от чужих глаз. Кевин так увлекся этим, что небольшой толчок в спину чуть не привёл к сердечному приступу. Он обернулся и увидел Матса, тот был довольно хмурым, хотя тренировался в весёлом настроении. ¬– Ты ведь знаешь про бывшего парня Шмелле? – спросил Хуммельс. – Про бывшего… что? – Кевин явно был удивлён. – Что ж, значит, не рассказал он тебе. Да я и сам узнал случайно, а точнее сам из него клещами вытащил. Давай пойдём в какое-нибудь более укромное место и там я тебе расскажу. Вскоре они оказались в квартире у Кевина, который разлил чай по кружкам и приготовился слушать. – Помнишь, я говорил, что мы с Марселем жили в одной комнате на молодежном Евро? – Кевин лишь слабо кивнул, не понимая, к чему Матс клонит. – Так вот, он вообще в то время в душ уходил самым последним, но я как-то не обращал на это внимание, думал, что он может стесняется. В номере у нас был отдельный душ и он из него всегда одетым выходил, а тут видимо подумал, что меня всё ещё нет в комнате и… Он был весь в синяках и царапинах, на самом деле их было не так много и большинство уже сходило, но… Они реально везде были: на груди, спине, плечах, бёдрах. Но только там, где их можно было скрыть одеждой. И тогда я у него спросил – а что же всё это значит? Он долго отнекивался, но как бы выбора у него уже не было, потому что я всё увидел. И тогда Марсель поведал про своего парня. Они встречались года два, наверное, и в начале всё было отлично. А потом он стал более грубым, и в постели, и в обычной жизни. Марсель не обращал даже внимания, подумал, что чёрная полоса у человека и ему просто надо сбросить пар. А потом он стал его бить. И тогда Марсель наконец сказал, что ему не нравится, что лучше бы прекратить это. А его бывший, кстати, его Марк зовут, говорил, что ему обязательно понравится, мол, всем нравится, а Шмелле просто не привык. Продолжалось это месяца три и Марсель явно не собирался ничего делать, поэтому я сказал, что либо он расстаётся со своим парнем, либо за него это делаю я. Марсель очень испугался, умолял никому не рассказывать и ничего не делать. Говорил, что если он бросит своего Марка, то всё это может просочиться в прессу, а это очень повредит его карьере. Но я убедил его в том, что дальше может быть только хуже и он пообещал бросить его, как только приедет в город. Марсель действительно сделал это сразу же, и Марк никак ему после этого не навредил. Оказалось, что он действительно думал, что Шмелле всё нравилось, и он просто ломается, чтобы набить себе цену, а расставание на него подействовало. И вроде бы Марк больше не появлялся после этого, и меня немного испугало его появление. Но он парень адекватный, на самом деле, просто со своими заскоками, и не думаю, что он может сделать что-то плохое. Просто, думаю, ты должен об этом знать. Я очень удивлён, что Шмелле сам тебе не рассказал. Кевин всё никак не мог это переварить и просто сказал: – Мы расстались. – Что?.. Когда? – в голосе Матса скользило искреннее удивление. – Пару недель назад. – Но… почему? – Я его бросил. – Эм. Кевин? – Я просто… я честно не знаю… Да, чёрт, мне просто стало страшно. Я боюсь своих чувств, я не знаю, что мне делать с ним. Я вообще не представляю, что может быть дальше. – А, теперь я понимаю, что случилось вчера. Ты же понимаешь, что ты немного… идиот? – И ещё какой. После разговора с Матсом стало чуть легче, а ещё Кевин понял, что не может так просто оставить эту ситуацию с бывшим парнем Марселя. Ему нужно было лично убедиться, что всё точно-точно в порядке. Поэтому он просто сел в машину, доехал до нужного дома и даже осмелился постучать в дверь. Открыл Марсель быстро, но видимо не глядя, потому что заметив Кевина сразу же захлопнул дверь обратно. Гросси успел выставить ногу в проём, и понадеялся, что все кости у него остались целы, потому что железная дверь ударила очень больно. – Подожди – очень тихо сказал Кевин. – Давай просто поговорим. – Я думаю, нам не о чем. – Просто дай мне один шанс. Шмелле немного подумал, но дверь все же открыл и Кевин прошёл за ним на кухню. Марсель видно только вышел из душа, волосы были чуть мокрые, а на голой спине, прямо между лопатками, были видны капельки воды. Кевин еле удержался, потому что собрать эти капли губами хотелось очень сильно. Марсель начал наливать чай, видимо, просто для того, чтобы занять руки, визит Гросси его смущал. – Я просто…хотел узнать… этот твой бывший… он ничего тебе не сделал? – Матс растрепал, да? – по голосу Марселя что-либо понять было сложно и Кевину очень хотелось, чтобы тот уже повернулся и посмотрел ему в глаза. – Знал ведь, что этой балаболке нельзя ничего доверять. – Не надо его обвинять. Просто скажи, у тебя всё хорошо? Шмелле наконец повернулся к нему лицом, поставил на стол две дымящиеся кружки и присел напротив. – Всё ли у меня хорошо? – поднял Марсель брови, явно намекая на кое-что другое. – Он очень понятливый, если хочешь знать, и он ничего мне не сделал. И не сделает. А вот тебя всё это касаться не должно. – Нет, должно. – И почему это? – Потому что, чёрт! Мы же не чужие друг другу люди. – А мне казалось, что совсем недавно ты именно это хотел до меня донести? – Нет, я… Я не хотел этого говорить. Я просто… можешь считать это помутнением рассудка или чем ещё, я так не думаю на самом деле. – Отлично, значит мы всё разъяснили, теперь можешь идти. – Марсель встал и подошёл к выходу из кухни, намекая, что и Гросси уже пора. – Нет, постой. Я… прости меня. Я вёл себя как идиот. – Ага, здорово. Но об меня уже достаточно вытирали ноги, и поэтому прости. – Я не… делал этого! – Да, ты был просто милашкой, а все твои слова, они ведь ничего не значат верно? Да пошёл ты, Кевин. Я думал, что уж ты-то другой, что ты не… Чёрт, просто. Уходи, пожалуйста. – Нет. – Почему? Я думал, что мы уже давно всё выяснили. – Я боюсь. – Уйти? – Остаться. У меня ещё никогда такого не было, ты просто… Это всё слишком сложно для меня, слишком много. Я не готов. Точнее, я не знаю, что мне делать с тобой вообще, но я не могу сейчас уйти. – Со мной не нужно делать ничего особенного. Кевин схватил Марселя пальцами за открытую ладонь и тихо сказал: – Нет, нужно, потому что я люблю тебя. Марсель резко выдохнул, потянулся к Кевину, еле слышно что-то прошептал (Кевин очень надеялся, что это было: «И я тебя тоже») и нежно поцеловал. Гросси этого было мало, поэтому он нагло раздвинул губы Шмелле своим языком и углубил поцелуй. Кевин так увлекся, что даже не заметил то, что Марсель тянет его куда-то за руку и обратил на это внимание только тогда, когда тот разорвал поцелуй. Уже через несколько секунд они оказались в спальне Шмелле (Кевин с удивлением отметил, что находиться здесь впервые). Здесь Марсель почему-то несколько стушевался и остановился у кровати. Поэтому Кевин сам толкнул его на матрас, а затем навалился сверху. И тут же вновь приник к губам Марселя, одновременно трогая его руками везде, где только можно было дотянуться. Шмелле чуть уходил от этих прикосновений, ведь пальцы у Кевина были ледяные. Сам же Марсель после душа был очень теплым, расслабленным и забавно пах чем-то цветочным. И от этого Кевину хотелось большего. Он быстро стянул с себя футболку и джинсы, а затем перевернул Марселя на живот. Тот сразу стал вырываться, и поэтому Кевин крепко держал его плечи руками. И тут Гросси наконец смог делать то, что желал сделать уже весь вечер: он поцеловал Шмелле в шею, а затем медленно-медленно собрал языком каждую из капелек у него со спины, Пересчитал губами выступающие позвонки, а затем укусил за поясницу и положил руки на бёдра. Марсель немного поуспокоился, поэтому Кевин стянул его шорты вниз. Под ними ничего не оказалось и Гросси завёлся ещё больше. Кевин раздвинул руками ягодицы Марселя и лизнул сжатое кольцо мышц. Шмелле аж подбросило от этого на кровати, но напряжение в его теле всё ещё чувствовалось. Поэтому Кевин начал плавно гладить его ягодицы, поднимаясь всё выше и выше. Шепнул на ухо: «Я не собираюсь делать ничего такого» и обхватил губами мочку. Шмелле довольно выдохнул и заметно отпустил себя. Кевин стянул с себя трусы, ещё раз укусил Марселя за поясницу, а затем медленно-медленно вдвинул член между его сжатых бёдер. Провёл носом вверх по шее, вдыхая цветочный аромат, и начал двигаться. Марсель наконец понял, что же Кевин хочет сделать, и свёл ноги сильнее. Гросси сдавленно ругнулся, теперь стало совсем тесно как… (так, об этом ему было лучше сейчас не думать) и увеличил темп. Через пару минут нашарил рукой подушку, остановился, одной рукой потянул бёдра Марселя вверх. тот подчинился сразу же. С оттопыренной задницей он выглядел так, что Кевин чуть не забыл про подушку у себя в руке, а потом всё же пропихнул её под бёдра. Стало гораздо удобнее, и Кевин продолжил трахать Марселя между сведённых ног. Шмелле прерывисто дышал, сжимал в кулаке одеяло, а затем стал и вовсе подаваться бедрами навстречу. Кевин опустил руку на его член, сделал пару движений, и Марсель кончил, сдавленно закричав. Гросси тоже не хватило надолго, он уткнулся лбом между лопаток Шмелле и последовал за ним. Вновь прошёлся поцелуями по позвоночнику, размазал сперму по ложбинке между ягодицами и анусу, а затем решил повторить этот путь языком. Марсель заскулил и даже попытался уйти от прикосновений, но Кевин крепко держал его за бедра. Гросси лизал широко, остановился на сжатом кольце мышц и попытался ввинтить язык внутрь. Мышцы поддались не сразу, но вскоре Марсель стал насаживаться уже сам. Поэтому Кевин ласково обхватил его член пальцами, а затем начал отдрачивать, пытаясь попасть в такт движениям языком. Марсель стонал при каждом вдохе, даже не пытаясь сдерживаться. Кевин устал довольно быстро и хотел было заменить язык на пальцы, но понял, что к этому Марсель сейчас был не готов. Поэтому он лишь сильнее сжал член в своей руке, пытаясь довести Шмелле до разрядки. Марсель сдался довольно быстро и Кевин удовлетворенно откинулся на спину. И теперь он смог наконец-то увидеть лицо Марселя: рот был приоткрыт, губы покраснели, а глаза влажно блестели. Шмелле видимо не очень понравилось лежать в луже спермы, поэтому он улёгся прямо на Кевина, уткнувшись носом ему в ключицу. Дыхание обжигало и немного щекотало, тяжесть и тепло чужого тела были неожиданно приятными. Гросси накинул на них одеяло, поцеловал Шмелле в макушку и провалился в сон. Утром Кевин проснулся от того, что болело всё тело. Не удивительно, ведь Шмелле проспал на нём всю ночь, а был он не очень лёгким. Будить его Кевину совсем не хотелось, ведь Марсель продолжал так мило сопеть ему в плечо. Но Шмелле через пару минут проснулся и сам, окинул взглядом их положение, скатился вниз и оказался прямо в засохшей сперме. Кевин попытался подавить смешок, закутался в одеяло и удалился на кухню. Там он привычно поставил турку на огонь и начал варить кофе. Марсель подошёл через несколько минут, предварительно нацепив те самые шорты. Он выглядел всё также соблазнительно, поэтому Кевин не удержался, притянул его одной рукой к себе и начал покрывать шею лёгкими поцелуями. Одеяло предсказуемо упало (спасибо, что не на плиту). – Эй, эй – Марсель попытался отодвинуть Кевина руками, но в голосе явно звучала улыбка. – Кофе же убежит. Кевин оторвался, согласно кивнул и повернулся к турке. Шмелле бросил взгляд на его голую задницу, вновь покраснел и ретировался в угол на стул, стараясь больше не бросать на Гросси взглядов. Кевин лишь счастливо улыбался, разливал кофе и обещал себе, что больше никогда-никогда не будет делать таких глупостей.