Левым флангом

Дортмунд начал готовится к субботнему рурскому дерби ещё с четверга. Концентрация чёрных и жёлтых цветов в городе сильно повысилась, практически на каждой машине и на каждом доме был какой-то отличительный знак. Клопп тоже решил подготовиться к матчу значительно заранее. Несмотря на победу в кубке, команда не считала, что игровой кризис преодолён. Сдаваться никто не хотел. Тем более, пришло довольно много новых игроков, которые хотели закрепиться в составе. И каждый действительно был достоин. Поэтому перед Клоппом всегда стоял тяжелый выбор ¬ ¬– кого же выпустить на поле. В день матча город охватило радостное предвкушение. С самого утра подъезжали фанаты из Гельзенкирхена, поэтому мелких стычек было не избежать. Кевин был весь на взводе: ещё бы, его первое дерби! Он безумно хотел попасть в стартовый состав, и вся голова его в эту неделю была забита только тренировками. Ребята уже начали остерегаться такой его прыти. Но в стартовый состав Кевину попасть было не суждено. Ещё бы – такое разнообразие в линии атаки. Кевин грустил недолго, тем более, Марсель уже который матч в состав попадал и это было очень здорово. Хотя Деде медленно и верно поправлялся и сегодня уже сидел на скамейке запасных. Стадион взревел, прозвучал стартовый свисток и игра началась. У Дортмунда в этот день всё получалось очень здорово. Всё, кроме одного, мяч отказывался лететь в ворота. Шальке играли тоже довольно прилично, не так сильно, но… Судьба в тот день была явно на них. Потому что на 31 минуте Фарфан прицельно отправил мяч в сетку. Один – ноль. В дерби. На вестфаленштадионе. Сразу же послышался неодобрительный свист, команда ещё больше разозлилась и пошла в атаку. Но ничего не выходило, мяч был будто заколдован и летел куда угодно, только не в ворота Нойера. К перерыву счёт так и не изменился. В раздевалке Клопп пытался хоть как-то утешить и приободрить парней. Но от таких игр уже все устали: ты вроде много делаешь и даже лучше соперника, а в итоге – поражения. Вот и все наставления в перерыве сливались в одно – вы молодцы, молодцы, обязательно победим. А следовало всегда за этим лишь парочка пропущенных мячей, и ни одного забитого. Поэтому, каким бы Клопп не был хорошим оратором – в такой ситуации ничто не могло помочь. Игроки расклеивались всё больше, и начинало казаться, что прошлого года на самом деле не было. Не было всех этих хороших выступлений и 6 места в турнирной таблице тоже. Не было ничего. И они вновь цеплялись, цеплялись изо всех сил, лишь бы не вылететь. На второй тайм все даже попытались выйти с улыбками, но с улыбками столь наигранными, что они были похожи на гримасы. Игра окончательно затухла: Шальке и не нужно было ничего, а Дортмунд просто выдохся и не знал что делать. Кевину всё сложнее было сидеть на скамейке, он еле удерживал себя от того, чтобы не вскочить с места и кричать в унисон с Клоппом на бровке. На 62 минуте Юрген решился на двойную замену и Кевин наконец оказался на поле (а с ним и Нельсон Вальдес). Это было явное усиление атаки, но чуда не произошло. Кевин бегал и играл так, как никогда раньше, он будто бы был везде. Но Шальке нужно было лишь обороняться и это они умели, когда хотели. Тем более, лучший вратарь Бундеслиге в рамке. Прозвучал финальный свисток, а дортмундцы лишь беспомощно оглядывались друг на друга. Неужели, они снова проиграли? Проиграли в домашнем рурском дерби, в самой важной игре за сезон? Роман пытался как-то держаться и поддержать других, но получалось неважно – он искал взглядом капитана. Иногда, даже людям, пережившим за карьеру многое, нужна была поддержка. И да, Себастиана ощутимо не хватало, его присутствие на поле преображало команду. Да даже не на поле, а на скамейке. Но появился Себастиан только через минут 5 в раздевалке. Он попытался произнести речь, но никто не слушал. Казалось, что каждый был погружён в себя: пытался выяснить, что же могло привести к такому, что сделал не так конкретно он. Но Кевина смотреть было страшно: он был подавлен и даже не отвечал ни на какие вопросы. Ещё бы, первое дерби и сразу же поражение. Это было больно, и Кевин никак не мог простить себе своей игры: он был на поле полчаса. Целых полчаса. Но сделать не смог совершенно ничего. Постепенно апатия начинала сменяться злостью, поэтому Кевин решил сразу же покинуть раздевалку и запрыгнул в машину. Гросси уже собирался отъезжать, как дверь открылась и на соседнее сидение свалился Шмелле. Он тоже был в плохом состоянии: нет привычной улыбки, руки сжаты в кулаки, а одежда надета непонятно как. И Кевину, наверное, нужно было просто молча отвезти его к себе домой, но он не понимал, почему его это так разозлило. Марсель более чем имел право ввалиться к нему в машину без спроса, но не сегодня. Сегодня Кевину лучше было не видеть людей. И, наверное, ему стоило просто попросить Марселя уйти, но он не мог. Кевину необходимо было выплеснуть всю эту злость, тем более, и было на кого. – Это ты во всём виноват. – прошипел Гросси. Марсель даже не ответил ничего, лишь повернулся и посмотрел непонимающе. – В нашем поражении в дерби. Это всё ты виноват. Твоя игра на фланге. У меня даже слов нет, чтобы её описать. Да тебя имели как хотели все 90 минут. Я даже и не понимаю, за что Клопп поставил тебя в стартовый состав. Скорее бы Деде уже поправился, а то знаешь ли, играть вдесятером каждый матч не так уж просто. Марсель ничего не отвечал, он просто в очередной раз не понимал, что же, чёрт возьми, происходит. И что же случилось с тем человеком, что сидит с ним рядом. Потому что он не был таким, не должен был быть. А молчание только раззадоривало Кевина, будто он забывал, что говорит с реальным человеком, у которого есть чувства. – Что, правда глаза колет? И проваливай давай, чего сидишь! Марсель снова не реагировал, он просто смотрел в одну точку и сжимал кулаки до боли, царапая кожу ногтями. – Ну раз по-хорошему не понимаешь… – Кевин вышел из машины, открыл пассажирскую дверцу, схватил Марселя за воротник толстовки и потащил наружу. Тот не ожидал таких действий, чуть не упал на асфальт, но в итоге устоял на ногах. И всё ещё никак не реагировал. Поэтому Кевин снова обогнул машину, сел за руль и уехал со стоянки. Хоть какое-то осознание начало настигать его уже дома. Он хотел сходить в магазин за бутылкой виски, но тело не слушалось. И молоточком, тихо, но непрерывно в голове стучала мысль – он окончательно всё испортил.

***

Утром Кевин вставал очень тяжело и не помнил ничего из того, что случилось после финального свистка, хотя и не пил. Лишь кофе помогло ему хоть немного проснуться. «Вот чёрт» – подумал Кевин. – «Уж лучше бы я не вспоминал вчерашнего». И что теперь ему делать с Марселем он не понимал. Потому что хорошо, один раз он его простил, но вот простит ли во второй. Да и сам Кевин чувствовал себя настоящей сволочью. Ведь Марселю и самому, наверное, было не очень хорошо, а тут Гросси со своей критикой. И для Кевина сейчас главным было, чтобы Шмелле не воспринял всё это всерьёз, чтобы не начал задумываться о качестве своей игры. Потому что играл он действительно замечательно и не в последнюю очередь потому, что не особо думал о том, как играть и не анализировал свою игру. В этом и был секрет его успеха. А теперь Кевин боялся, что всё разрушил. И не только их отношения, но и карьеру Марселя. Утром на тренировку Кевин приехал в солнцезащитных очках. Парни шутили, что он видимо заливал горе чем-то покрепче пива. Но нет, Кевин просто не знал, как сможет посмотреть Марселю в глаза. Фокус не прошёл, потому что Шмелле опаздывал. Он влетел в раздевалку уже тогда, когда все выходили, натолкнулся на Кевина и упал на пол. Гросси подал ему руку, но Марсель лишь отвёл взгляд и встал сам, руки у него почему-то дрожали. Да и вид у него был потрёпанный: щетина не сбрита, под глазами мешки, волосы не причёсаны. Кевину ничего не оставалось, кроме как пойти на тренировку, хотя сильно хотелось остаться и расспросить Марселя подробно о его состоянии. А ещё лучше затащить на колени, обнять и не отпускать больше, даже не думать об этом. Послематчевая тренировка, как и всегда, в этот раз была довольно щадящей. Кевин пытался сосредоточиться на мяче, но взгляд то и дело возвращался к Марселю. Тот и на поле выглядел неважно, был слишком вялым и постоянно падал чуть ли не на ровном месте. Поэтому уже через полчаса его подозвал Клопп. Кевин не мог слышать того, о чём они говорили, но Юрген был в ярости и кричал. После этого Шмелле сразу отправился в раздевалку. И снова хотелось подойти, спросить в чём дело, но Кевин не сдвинулся с места. Желание навестить Марселя не покидало его всю неделю. Но Кевин всё никак не мог собрать свою волю в кулак и доехать до его дома. На поле у Марселя мало что ладилось, он будто бы забыл, как обращаться с мячом. В начале Клопп злился, гонял его ещё больше, работал индивидуально, но результата это не дало. Поэтому Юрген вскоре просто плюнул на всё это и оставил Марселя барахтаться в своих проблемах. Следующий матч они играли на выезде в Мёнхенгладбахе. Кевин хотел было занять место в автобусе рядом с Марселем, но там оказался Матс, причём смотрел он очень недобро. Кевину оставалось лишь вздохнуть и подсесть к Нури, который не затыкался всю дорогу, даже не обращая внимания на то, что его собеседник его не слушает. Состав на матч был оглашён ещё вечером: место на левом фланге защиты занял Деде. Марсель воспринял это… спокойно. Будто бы ничего из ряда вон выходящего не случилось. Кевин же очень расстроился и только молился о том, что, пожалуйста, пусть в этом не будет его вины, пусть это просто Деде выздоровел. Но Гросси и сам чувствовал, что обманывает себя, ведь на последних тренировках Марсель не показал совершенно ничего. На скамейке сидеть было ещё более безрадостно, чем обычно. Тем более, всего через пару человек был Марсель, и Кевин не мог оторваться от него. Шмелле же всё было безразлично: он сидел с закрытыми глазами, зарывшись в ворот куртки. Даже на перерыв он, кажется, в раздевалку не пошёл. А матч складывался отлично. Лукас забил уже на 38 минуте, а гладбахцы не могли ничего предъявить в атаке. Но Кевина это не радовало, он мог думать только о том, что же он натворил. Причём поссорились то они из-за футбола, но Гросси просто не мог думать о футболе, пока рядом не было Марселя. Ни о чём думать не мог. Клопп выпустил Кевина на 85 минуте, но на поле, можно считать, тот так и не вышел. Поэтому в своей послематчевой речи Юрген его даже не упомянул. А матч они, кстати, выиграли. Пусть со счётом один ноль, но эта была вторая победа за восемь туров и команда была несказанно рада. Вот только Кевин всего этого не заметил.